Открыв глаза, обнаружил, что непроницаемый серо-желтый полог остался над головой. А внизу, метрах в двадцати, был Похороненный город.
– Что ж, Матвей, познакомься, – произнес Лестер уже вслух. – Перед тобой один из безымянных окраинных районов Эдрума. Обитель бедноты.
И верно: то, что я видел, больше всего походило именно на трущобы с низкими, неумело построенными и жмущимися друг к другу домами и хаотично расположенными узкими улочками. Эдакий людской муравейник, погрязший в усталости, безнадеге, грязи и крови. Во всяком случае, так наверняка было пару лет назад. Но потом пришла неведомая, но крайне могущественная магическая сила и сделала это место еще страшнее. Еще безумнее.
Клетка продолжала опускаться, а я все смотрел и смотрел на эдрумские трущобы. И не мог отделаться от ощущения, что передо мной не что-то реально существующее, а невероятно большое и объемное творение художника, спятившего на почве сюрреализма.
Ну а как еще объяснить огромные трещины в земле, сочащиеся серым дымом или какой-то густой темной субстанцией? Или развалины домов, покрытые глянцево блестящей пульсирующей дрянью, из которой тянулись вверх светящиеся желтым, оранжевым и зеленым то ли стебли, то ли щупальца? Или то, что некоторые дома, расколотые на части, просто висели в воздухе, а вокруг них, подобно планетарным кольцам, кружил мусор? Или…
– Эй, парень, – окликнула меня Мирэль. – Ты чего это?
Поглощенный созерцанием фантастического пейзажа, я и не заметил, как вошел в «режим зверя».
– Все нормально, – ответил я, ощутив, что тяжеленный металлический молот на моем плече будто бы потерял большую часть веса.
– Ржавый кот вошел в боевой режим, – ухмыльнулся Бернус. – Скоро потроха здешних обитателей полетят во все стороны.
– Прекрати, – напряженным тоном произнес Лестер, и я почувствовал исходящую от него волну гнева.
Похоже, кое-какие мои предположения верны.
Клетка, тем временем, почти достигла земли и остановилась, вздрогнув и заскрипев.
– Вперед, – Мирэль первой выбралась наружу и огляделась.
Стоило мне выпрыгнуть из клетки, как произошло нечто странное. Я ощутил смесь раздражения и тревоги, причем столь же чужеродных, как и тот восторг, что сопровождал мои видения и сны или накатывал после того, как я лишал кого-то жизни. Сила, полученная из куска малахита в убежище Адрианы, почувствовала магию Похороненного города и среагировала на нее.
Хорошо это или плохо?
Я не знал.
– Ты как? – оказавшись рядом, Лестер положил руку мне на плечо и внимательно меня осмотрел.
– Все нормально, – ну вот, теперь настала моя очередь лукавить.
Впрочем, сейчас куда важнее было другое: выполнить задание, вернуться и получить вознаграждение. Дэлл обещал заплатить нам пятьсот нуммисов. Как сказал Лестер, этого вполне хватит, чтобы закупить все необходимое для «законного» похода в Эдрум, который принесет нам не меньше полутора тысяч. Этой суммы, в свою очередь, окажется достаточно, чтобы заплатить за мое возвращение на землю.
В теории все выглядело едва ли не идеально. Как будет на практике… Скоро увидим.
– А здесь довольно симпатично, – сказал Бернус, обводя окрестности мрачным взглядом.
Симпатичного, на самом деле, было мало. Теперь, когда я не «любовался» Похороненным городом сверху, а стоял на принадлежащей ему земле, все вокруг казалось еще более жутким.
Раскинувшееся над головой дымное море так и норовило придавить. Неутихающий и довольно сильный ветер швырялся колючей пылью и забивал ноздри мерзким кислым запахом. А темные прямоугольники окон в нескольких чудом уцелевших домах, казалось, взирали на меня с непоколебимой суровостью. Им довелось повидать уже немало таких смельчаков, многие из которых в итоге закончили очень и очень печально.
Мрачные мысли усилили и «режим зверя», и те чужеродные раздражение с тревогой. Лестер ощутил это и, не открывая рта, велел мне успокоиться.
– Все идите сюда, – Мирэль отошла от клетки на несколько шагов, скинула с плеч массивный мешок и достала оттуда пузырек из черного стекла. Вытащив из него большую пилюлю ядовито-зеленого цвета, женщина строго оглядела меня, Лестера и Бернуса. – Это нужно проглотить.
– Зачем? – прищурился рыжий.
– Затем, что иначе ты рискуешь остаться без своей гнилой тыквы, – ого, а Сато, оказывается, умеет разговаривать. Правда, голос у него начисто лишен эмоций. – Поэтому не выпендривайся и делай, что велят.
С этими словами он взял у Мирэль пилюлю, сунул в рот и, скривившись, проглотил.
«Что будем делать?» – обратился я к Лестеру.
Принимать какую-то неизвестную хрень не хотелось совершенно.
«Эти двое уже бывали здесь, и, похоже, не раз, – ответил чародей. – Мирэль и Сато знают о Похороненном городе гораздо больше, чем мы. Поэтому сейчас самым правильным будет слушаться их во всем».
С этими словами Лестер приблизился к Мирэль, и та положила пилюлю на его протянутую ладонь. Вскоре лекарство – разумеется, если это было именно оно – оказалось сначала во рту чародея, а потом и в желудке.
– Держи, – Мирэль протянула очередную пилюлю мне. – Глотай сразу, вкус у нее не самый приятный.
Не самый приятный? Черт, да я в жизни не пробовал ничего более мерзкого. Казалось, мне на язык попал кусок тухлого мяса. И от того, что он был маленьким, легче не становилось. Так что проглотить эту дрянь мне стоило больших трудов.
А как только я это сделал, произошло странное: у меня заложило уши. Да так, что на несколько секунд я полностью оглох. Потом слух восстановился, но… не до конца.
– Какого хрена?.. – я непонимающе посмотрел на Мирэль и сжал кулаки.
– Почувствовал? – женщина прищурилась и кивнула. – Хорошо. Не волнуйся, часа через четыре все пройдет.
– Зачем вообще…
– Затем, – перебила Мирэль, зло сверкнув глазами. Потом оглядела мертвый пейзаж и тихо, с хорошо различимым напряжением добавила: – Скоро сам все поймешь.
Пока мы разговаривали, Бернус тоже успел принять пилюлю, после чего смачно выругался и несколько раз сплюнул.
– Угомонись, – процедила женщина и кивнула на влажные пятна плевков под ногами здоровяка: – Вытри. Похороненный город нельзя оскорблять. Плохая примета – все дело может пойти наперекосяк.
Прозвучало это настолько странно, что рыжий даже не стал спорить и быстро затер плевки сапогом.
Мирэль, тем временем, достала из мешка карту и вместе с подошедшим Сато стала ее изучать. Слушая, как они вполголоса обсуждают предстоящий маршрут, я скользил по окрестностям напряженным взглядом и вскоре заметил кое-что необычное.
Метрах в ста от нас, рядом с громадой кирпичной трехэтажки, на невысоком каменном постаменте стояло металлическое кольцо – большое, метра два в диаметре. Внутрь кольца была заключена линза, чуть заметно светящаяся зеленым.
«Что это?» – спросил я у Лестера, глазами указывая на огромную «лупу».
«По всей видимости, «око наблюдателей», – ответил чародей и, увидев, что понятнее мне не стало, пояснил: – Это артефакт, созданный специально для исследования Эдрума. Как мне рассказывали, при Канцелярии существует особый отдел магов-менталистов. Они подключаются разумом к таким артефактам, наблюдают за всем, что происходит в Похороненном городе, и записывают увиденное. Думаю, – Лестер печально усмехнулся, – если бы мы все же попали в «законный» отряд, то первым делом занялись бы установкой очередного «ока». Сейчас это одна из важнейших задач в исследовании Эдрума».
«И много уже установлено таких артефактов?»
Лестер в ответ развел руками.
«Не знаю, Матвей. Но мне кажется, что не особенно много. Все же Эдрум только-только начали исследовать. И сам город, – чародей помрачнел, – этому активно сопротивляется».
«Сопротивляется? Каким образом?»
Ответить Лестер не успел. Мирэль убрала карту обратно в мешок и объявила, что пора отправляться.
Двинулись мы прямиком к «оку наблюдателей». Путь до артефакта прошел благополучно, следующие сто метров – тоже. Однако стоило нам свернуть на довольно широкую улицу с относительно целыми домами высотой в четыре-пять этажей, как произошло то, что лучше любых слов объяснило мне, как именно Похороненный город сопротивляется тем, кто его изучает.
Сначала я увидел в одном из окон чей-то мгновенно исчезнувший силуэт. Тут же справа и слева послышался яростный рев – получеловеческий-полузвериный. А затем из домов, будто из громадных ульев, начали вылетать их жуткие обитатели.
Раньше все они были людьми. Однако та невероятная сила, что уволокла под землю огромный мегаполис, превратила их в монстров. Уродливых, злобных и наверняка очень опасных.
Одетые в засаленные лохмотья, страшно худые, с розовой, влажно блестящей кожей, сплошь покрытой волдырями, распространяющие невероятную вонь, обитатели Похороненного города почти мгновенно окружили нас. Их было не меньше полусотни. Глаза каждого казались черными провалами, из оскаленных пастей с бурыми, чересчур длинными и острыми зубами, тянулись вязкие нити слюны. Некоторые из чудовищ по-прежнему ревели, другие просто урчали – однако звучало это столь же угрожающе, как и рев.
В кровь выплеснулась новая порция адреналина. «Режим зверя» мгновенно усилился, и, взяв оружие в обе руки, я приготовился к бою. И очень вовремя, потому что первые несколько монстров рванули в атаку.
Один почти мгновенно оказался рядом, норовя ухватить меня за горло. Шагнув назад, я взмахнул молотом и первым же ударом снес уродливую башку. Обезглавленное тело задергалось, будто в странном танце, потом сделало пару шагов назад и повалилось на землю.
– Блядь… – выругался я, чувствуя, что ошметки плоти и брызги крови чудовища попали мне на лицо и одежду.
От этой дряни не спасло даже черно-зеленое дымное марево.
Впрочем, куда более серьезной проблемой были сородичи твари, решившие атаковать нас всем скопом.
Удар. Второй. Третий. Каждые две-три секунды мой молот находил новую цель – обезглавливая, проламывая грудные клетки, а иногда и разрывая противников напополам.