– Поберегись! – послышался рев Бернуса.
Отскочив и на всякий случай пригнувшись, я увидел, что здоровяк поднес свой «рупор» ко рту. Спустя мгновение воронка исторгла мощнейший поток пламени, которое черно-красной лавиной тут же обрушилось сразу на десяток чудовищ.
За долю секунды огонь охватил тощие фигуры. С диким ревом твари заметались, сталкиваясь друг с другом и падая. Несколько кинулись вперед, но спустя пару мгновений замерли, будто бы парализованные резанувшим по ушам визгом.
Это свой ход сделала Мирэль. Зеленые пучки волос на ее голове снова искрили, глаза горели белым светом, а из раскрытого, слегка оскаленного рта лились и лились жуткие звуки. И они определенно несли в себе магическую силу.
Ее чувствовали все: я видел, как болезненно скривились лица Лестера, Бернуса и Сато. Наверняка они ощутили то же, что и я – отвратительную вибрацию в глубине мозга.
Тошнотворное чувство.
Зато теперь стало понятно, для чего было необходимо глотать мерзкие зеленые пилюли. Без них звуковая магия Мирэль сделала бы нам гораздо хуже. И творящееся с окружившими нас чудовищами служило лучшим тому доказательством.
Обитателям Похороненного города было очень хреново. Часть из них так и осталась стоять, будто окаменев, другие конвульсивно дергались, третьи…
Третьи один за другим теряли головы. В буквальном смысле – те попросту взрывались, разбрызгивая темное и вонючее содержимое, а обезглавленные тела медленно оседали на землю.
Атака Мирэль длилась не меньше десяти секунд. За это время женщина успела расправиться примерно с половиной противников. А затем, погасив свет в глазах, искры на волосах и перестав кричать, она взялась за остальных. Тех, кого ее крик просто оглушил.
Мирэль шагнула вперед и пустила в ход цепи с клешнями. Обращалась с оружием она мастерски: каждый удар укладывал одного-двух монстров, отсекая им руки или разбивая головы. Так что очень скоро на ногах не осталось ни одного противника.
– Что, малец, – тяжело дыша, с насмешкой во взгляде обратилась ко мне Мирэль. Наверняка тому виной был мой слегка ошалевший вид: все же с таким количеством противников я до сих пор не сталкивался. – Не ожидал такого, да? Думал, что будет легкая прогулка? Нет, дружок, здесь нужно убивать.
– Тут ты не права, Ми, – равнодушным тоном произнес Сато.
Бернус, услышав, как парень обратился к напарнице, хрюкнул, сдерживая смех. Мирэль, на его счастье, этого не заметила – с легким удивлением она посмотрела на Сато, и тот пояснил:
– Нельзя убить то, что уже мертво.
– Мертво? – машинально переспросил я.
– Скорее всего так и есть, – сказал Лестер, хмурясь. – Иначе я бы засек их задолго до нападения.
– И как бы ты это сделал? – прищурилась Мирэль.
– Ментально. У любого живого существа есть мысли и эмоции. А это, прежде всего, энергия.
– Ну, цыпа, эмоций у этих бородавочников было хоть отбавляй, – заметил Бернус. – Сожрать они нас хотели очень страстно.
– Да, но я все же их не почувствовал. А значит, мозг этих… существ, – последнее слово далось Лестеру трудно, – мертв. Именно он является источником ментальной энергии, которую я могу обнаружить.
Только после этих слов я понял, что тоже ничего не ощутил. Ни волны липкого жара, ни чужеродного восторга. А ведь от моего молота сдохло не меньше полутора десятков тварей.
– Они мертвы, – повторил Сато, задумчиво глядя вдаль. – А продолжать существовать их заставляет та магия, из-за которой Эдрум ушел под землю.
– И что же, цыпа, все жители славного мегаполиса превратились в таких вот образин?
Лицо Лестера после этого вопроса словно окаменело.
– Не все. Эти, – Мирэль кивнула на ближайший труп, – раньше были обычными людьми. Не магами. Потому и превратились всего лишь в безмозглых двуногих хищников. Стайных зверей, которым не нужно ничего, кроме как пустить кровь. Но вот с магами, – она мрачно оглядела нас, –все куда сложнее. Те, кто обладал даром, тоже изменились. И они куда опаснее.
– О-о, чародеи стали страшными буками, да? – нарочито зловещим тоном произнес Бернус и ухмыльнулся. – Интересно, а в кого бы я превратился, будь я в Эдруме в тот славный денек? В огнедышащего дракона?
– Скорее в какую-нибудь тупую и несуразную образину, пердящую искрами и вонючим дымом, – презрительно фыркнула Мирэль и, скинув с плеч мешок, стала доставать оттуда небольшие контейнеры из похожего на пластмассу материала.
Положив все пять емкостей на землю, женщина вооружилась ножом и присела рядом с ближайшим трупом.
То, что происходило дальше, было, мягко говоря, малоприятно. Мирэль начала разделывать уродливого покойника. Извлекла глаза, язык, кусок сердца и – отчего у меня неприятно заныло в паху – семенники. Вскоре все это оказалось в контейнерах, а женщина нависла над следующим телом.
– Похоже, цыпа любит деликатесы, – ухмыльнулся Бернус, на что Мирэль ответила лишь мрачным взглядом.
– Думаю, дело в другом, – возразил Лестер. – Внутренние органы нужны исследователям.
– Именно, – отозвалась Мирэль, не переставая работать ножом. И делала она это очень умело. – К тому же, за потроха тварей можно выручить неплохие деньги. Так что мой вам совет: если надумаете нырнуть еще раз, берите с собой посуду.
За следующие четверть часа она «препарировала» шестерых покойников. После чего убрала заполненные контейнеры обратно в мешок, и мы продолжили путь.
А Похороненный город, между тем, продолжал подкидывать сюрпризы. Сначала одна из дымящихся трещин в земле исторгла рой уродливых ползучих насекомых размером с крысу. С ними разобрался Бернус: вновь использовав «огненную воронку», он буквально похоронил тварей под волной черно-красного пламени.
Затем мы встретили свору собак. Вернее – скелетов, которые были обтянуты гниющей серой шкурой, местами прорванной разросшимися костями. Увидев нас, четвероногие обитатели Похороненного города яростно захрипели и кинулись в атаку. На сей раз большую часть монстров умертвил я, а Мирэль заполнила еще несколько контейнеров их глазами, языками, сердцами и мозгами, съежившимися до размеров грецкого ореха.
Не остался без трофеев и Сато: возле длинного полуразрушенного барака он обнаружил странные цветы с бурыми пористыми лепестками и сорвал четыре бутона. Потом внимание парня привлекли несколько антрацитово-черных кристаллов, выросших на стволе сухого мертвого дерева.
– Похороненный город щедр на интересные находки, – скучающим тоном сказал Сато, поймав любопытствующий взгляд Бернуса. – Ученые или аристократы всегда рады заполучить что-нибудь новенькое и не скупятся на награду.
Лестер хотел что-то спросить, но внезапно побледнел, скривился от боли и, припечатав ладонь ко лбу, повалился на четвереньки. Пальцы другой руки выпустили глефу, и та упала, чуть не задев меня клинком.
– Эй, – я опустился рядом с чародеем. – Ты чего?
– Го… голова… Раскалывается…
Первые слова дались Лестеру особенно тяжело. Но потом он немного совладал с собой и встревоженно посмотрел на меня.
– К нам что-то приближается. Я чувствую. Вот здесь, – чародей осторожно коснулся пальцем собственного виска и вскрикнул от очередной вспышки боли.
Мне хватило пары мгновений, чтобы понять, что к чему. Лестер снова использовал ментальную магию – проверить, чиста ли дорога, которой нам предстояло пройти. И, похоже, кого-то засек.
Но кого?
Жуткий громогласный хохот был мне ответом. И донесся он из очередного трехэтажного дома, расколотого на несколько частей и парящего в воздухе в какой-то полусотне метров от нас.
«Режим зверя» тут же усилился. Бернус и Мирэль с Сато подобрались, готовясь встретить новую угрозу.
Та не заставила долго себя ждать: непроницаемая чернота пустых оконных проемов выплюнула не меньше десятка больших сгустков зеленого пламени, тут же устремившихся к нам.
Глава 19
Я бросил молот и уже знакомым усилием воли «приказал» защищавшему мое тело черно-зеленому мареву принять форму стены. Спустя мгновение первые три сгустка врезались в дымную преграду. От внезапно навалившейся тяжести руки чуть не подогнулись, я зашипел, но удержал стену перед собой и остальными, а пламенные сгустки растворились.
Тут же стало легче, но я понимал, что это ненадолго: еще доля секунды – и остальные семь-восемь магических «снарядов» устроят мне очередную проверку на прочность. Поэтому я очень удивился, когда они внезапно замерли, а затем, сопровождаемые все тем же жутким хохотом, рванули в разные стороны.
Догадаться, что будет дальше, труда не составило, поэтому…
– Все сюда! Ближе ко мне! – рявкнул я, создавая над собой, Лестером, Бернусом и Мирэль с Сато дымный купол.
Сделал я это очень вовремя: еще два сгустка, заложив крутой вираж, устремились к нам.
Удар. Второй. Я оскалился, чувствуя, как выброс адреналина придал сил.
– Мы-ы-ышки спрятались в но-о-орку! – на смену хохоту пришел низкий ухающий голос. – Какие нехорошие мы-ы-ышки! Плохие-плохи-и-и-ие! Мышек надо наказа-а-ать!
Оставшиеся пламенные сгустки стали кружить рядом с куполом, постепенно набирая скорость. И, сука, увеличиваясь в размерах.
– Дерьмо, – процедила Мирэль, следя мрачным взглядом за дикой траекторией зеленых «снарядов». – Вот мы и нарвались на одного из…
– Магов, превращенных Похороненным городом в нечто иное? – закончил Лестер, вопросительно глядя на женщину, и та кивнула.
– Уверены? – прищурился Бернус. – Вдруг это просто еще одна веселая компания вроде нас?
– Нет, – Лестер покачал головой. – Я поддерживал с ним ментальный контакт. Секунд десять, не больше, но и этого хватило, чтобы убедиться. Наш новый противник – не человек. Да, он был человеком. Раньше. Но теперь это нечто иное – безумное и опасное.
– Весело, – громила качнул рыжей башкой. – Что будем делать?
– Убьем эту тварь, – пожав плечами, все с тем же задумчивым видом ответил Сато. – Иного выхода все равно нет.
– Вот как? Может, ты этим и займешься, цыпа? А то я пока не видел, чтобы ты хоть что-то полезное сделал. Только камешки да цветочки собираешь.