Девушка в синем плаще направилась в нашу сторону и Бетти, увидев ее, сильно заволновалась, отложила свое рукоделие и встала с лавки. Я спрятал трубочку за спину и тоже нехотя поднялся с лавки. Кто знает, за непочтение жрицы сестра Анкила или Люцила могли и наказать. Заставить мести дорожки или еще чего.
- Добрый день, - поздоровалась девушка и откинула капюшон с лица, татуировка дерева на ее щеке сразу стала заметна. Это оказалась совсем молоденькая служительница культа в возрасте не более чем за двадцать лет. Она словно не заметила Бетти, уставилась сразу на меня колким взглядом серых, почти бесцветных глаз. - Давно ты такой?
Трубочка сама выпала у меня из пальцев прямо на дорожку.
- Я не понимаю вас, - ответил я, не веря своим ушам.
Жрица кажется рассердилась на мой нелепый ответ.
- Ты прекрасно понял меня, юноша!
- Вы не считаете меня сумасшедшей? - осторожно спросил я. Вдруг она специально проверяла меня.
Жрица улыбнулась на мои слова, но вышло это у нее как- то язвительно.
- Перед тобой та, которая видит людей такими, какие они есть.
Я почувствовал озноб от ее улыбки. Бетти похоже не верила своим ушам, но влезть в наш разговор не смела.
- Это случилось неожиданно, я стал таким, какой я сейчас однажды утром, - мне стало вдруг не по себе и нахлынули воспоминания о том роковом дне.
Жрица накинула капюшон на голову и сказала:
- Идем за мной! Ну же...
- Куда? - я почувствовал, как у меня кольнуло в животе.
Но ответа не последовало, только снова на устах жрицы промелькнула циничная улыбка. Она молча поманила пальцем, развернулась и пошла по дорожке к выходу из сада. Ее синий плащ развевался на прохладном ветру. Шла она легко, непринужденно, словно парила. Я приметил насколько у нее маленькие ступни, как у ребенка лет десяти. Не знаю, но мне почему-то запомнился не цвет ее глаз и даже не ее надменная улыбка, а именно маленькие ступни.
Девушка шла быстро и не оборачивалась. Похоже, ее не заботило успеваю я за ней идти или нет, потому как она ни разу не обернулась на меня.
Так мы миновали сад и жилой корпус. И пошли прямиком к настоятельскому.
Я старался не отстать от ее и почему-то сильно волновался. Куда ведет меня эта странная девушка, зачем? Несколько раз возникало плохое предчувствие и желание остановиться, но любопытство оказалось сильнее. Оно всегда меня подводило!
Мы вошли в настоятельский корпус и повернули в северное крыло. Я притормозил, рассматривая каменные стены.
Настоятельский корпус - это белое каменное здание с высокими окнами и изнутри выглядел внушительно. Даже очень. Сюда разрешалось входить только жрицам, монахиням и особым гостям. Или, в исключительных случаях. Внутри все стены корпуса украшала руническая резьба по камню, главная тема которой - изображение Луноликой Олди и древа жизни. Как я понял, это особые ритуальные рисунки. И сделаны они были на удивление четко и без помарок, интересно что за чудо-мастер трудился над этим. Лестницы, их в корпусе было две, с витиеватыми узорами, ажурные, словно кружева, только из металла.
- Поживее, мальчик! - проворчала девушка-жрица, притормозив у лестницы на второй этаж. - Я не собираюсь нянчиться с тобой.
- Яне в том возрасте, в котором мне нужны няньки, - огрызнулся я. Не очень-то мне нравилась ее манера разговаривать со мной. Да и вообще, что за моду взяли указывать мне. Если я теперь девушка - все можно?!
Мы поднялись на второй этаж, прошли до конца довольно светлого коридора и остановились у двери из черного, каменного дерева. Я почувствовал острый запах каких-то дурманных трав.
Жрица отворила дверь.
- Заходи, - сказала она холодным приказным тоном и снова как- то язвительно усмехнулась.
Из открытой двери в лицо повеяло теплым и прокуренным дымом от трав и послышался голос еще одной жрицы:
- Мафета, это ты?
- Да, старшая, - ответила девушка с маленькими ступнями и протолкнула меня в комнату.
Внутри оказалось достаточно мрачновато. Окон не наблюдалось. На шелковых подушках, разбросанных на полу вокруг сверкающей сферы, сидели еще две женщины в черных платьях и с распущенными волосами. Та, которую назвали Мафетой, ущипнула меня за бок и, усмехнувшись своей язвительной улыбкой, и села рядом с остальными.
- Мафета не слишком бывает ласкова, - сообщила женщина средних лет с черными шелковистыми волосами и мягким взглядом. - Меня зовут Яина, это Роза, и с Мафетой ты уже знакома.
- Знаком, - поправила ее младшая жрица с маленькими ступнями. - Это "превращенный".
Яина быстро встала, подошла ко мне и сняла с меня чепец. Из под него выпали две косички. Взяла меня за подбородок, развернула к свету сверкающей сферы. Потом усмехнулась, посмотрев на мои косички, которые заплела мне накануне Бетти.
- Это не ошибка? -поинтересовалась она у Мафеты.
Та поморщила капризно носик:
- Обижаете, старшая.
- Я могу узнать, зачем меня сюда привели? - смутившись поинтересовался я. - И знаете, я вроде как ваш будущий правитель. Должен был им быть. Во всяком случае... Эх, - вспомнил лицо отца, еще раз осмотрелся. Было очень мрачно и стены от этого казались необычного цвета. На них плясали зеленоватые блики от сферы, словно она вся полностью состояла из воды.
У меня вдруг начала кружиться голова, как будто я пил перед этим крепкое вино. Жрицы уселись рядком и посматривали на меня словно кошки на попавшуюся в их мягкие лапы мышь.
- Может я задам глупый вопрос, я могу стать прежним? - теперь боялся получить ответ, что- подсказывало мне, что это невозможо. Земля вдруг стала уходить у меня из под ног. Кровь прилила к голове.
- Роза, ты слишком давишь на сознание, побереги ее мозги, - попросила Яина соседку и подошла ко мне.
Я осел на колени, чувствуя сильную боль в голове. По моему, они копались в моих мыслях.
- Потерпи немного, мальчик, мы всего лишь хотим понять кто ты? - материнским тоном сказала Яина.
"Конечно, а спросить по-нормальному нельзя?!"
Последнее что я запомнил, как упал на бок и сильно ударился головой о плитку...
...Очнулся в своей комнате. День близился к завершению. Осенью быстро темнело и в окна проникал унылый свет. Я открыл глаза и увидев знакомое окно, удивилася.
Может не было никаких жриц? Да и вообще, вся эта жизнь - это всего лишь сон. Странный бредовый сон.
Я ущипнул себя. Нет, демонюги меня задери, не сон! Захотелось завыть.
В двери осторожно постучались. И этот стук я мог различить среди тысячи остальных.
- Бетти, - улыбнулся я, и от сердца мгновенно отлегло.
Подружка вошла и пролепетала:
- Мне сказали, что ты заболела, да и вообще не подпускали к тебе долго.
- Как долго? Я помню как была у жриц и потом... Ничего не помню... - я потерл лоб. Похоже они хорошо в моей башке порылись!
- Да, потом тебя привели обратно сестры. Ты была странная, как будто не в себе. Глаза стеклянные и вытаращенные. Сестры говорили между собой о том, что тебя стоит еще проверить... Что они имели в виду я не поняла.
“Так, понятно мозгах в моих славно поковырялись. Интересно что они там такого отыскали?”
- Вот, тебе это передал учитель Оскар Бох, - протянула Бетти клочок бумаги и с опаской посмотрела на дверь. - Мне кажется, он переживает за тебя. Очень переживает.
Только этого мне еще не хватало. Ох, не сыпь мне соль на сахар!
Я взяла записку и спрятал. Бетти конечно не читала это письмо, но мне не хотелось показывать его ей.
- Потом посмотришь, - сказала она мне, словно прочитав мои мысли.
Именно потому я и обожаю эту девчонку! За понятливость.
- Я ничего не собираюсь от тебя скрывать, Бетти. Нужно подумать. Раскинуть мозгами.
Бетти взяла мою руку и сжала ее. У нее на глазах навернулись слезы.
- Я поняла, Эндрю, что все, что ты говорила мне правда. Ведь Мафета это имела в виду.
Удивительно и только сейчас она мне поверила!
- Странно, почему они сразу не догадались? Ведь я же у них под носом была?
Бетти вытерла глаза.
- Жрицы живут отдельно в настоятельском корпусе и общаются с внешним миром редко.
- Странные у вас тут порядки. Скорее, я поверю тому, что мой папочка не очень хотел, чтобы правду узнали. Вот и не спешили. Интересно, что произошло?!
Бетти вдруг вытаращила на меня глаза.
- Ты не знаешь?
После этого вопроса подруги я не на шутку перепугался.
- Что случилось? Бетти, говори, что знаешь или слышала...
Я схватила ее за плечи и тряхнул.
- Берт... - побледнела подруга.
- Я сын берта Хаминга. Я имею право знать, что происходит!
Я впервые повысил на Бетти голос. Не думал, что так стану переживать из-за этого узурпатора. Все же, это мой отец.
- Все порядке, Эндрю, он жив, но тяжело болен. Но говорят, ему не долго осталось, пропажа сына его сильно подкосила, - Бетти смотрела на меня немного испуганно.
Я старался сдерживать эмоции, но у меня плохо получалось. Невольно я принялся кусать губу и заламывать руки.
Если с Люциусом что-то случится, мой дядя рано или поздно разнюхает обо мне и упрячет еще куда подальше, а может просто отдаст головорезам.
Подружка пыталась успокоить, гладила по спине.
- Я не знаю, как тебе помочь, Эндрю. Что я могу сделать?
И правда, чем она могла мне помочь? Она - хрупкий ребенок, наивно считающий, что большинство людей действительно добрые.
“Если бы это было так, Бетти, разве оказался бы я здесь?!”
Пришлось взять себя в руки. И постараться придать уверенности лицу. Не стоило расстраивать подругу своими проблемами.
Когда Бетти ушла, я почему-то долго не могл заставить себя прочесть письмо от Оскара Боха. Казалось бы, что такого, письмо как письмо, клочок мятой бумажки. Правда мужчины мне писем еще никогда не писали... Вернее писали, и по делу, но это письмо воспринималось не так, как, например, письмо от друга или союзника.
Я не стал долго мучить свое разыгравшееся воображение и развернул аккуратно сложенную бумагу.