“ Дорогая, леди Адриана... - я поперхнулся и почувствовал как начинаю краснеть, словно девственница... хотя я она и есть... наверное, - мне то и дело говорят о том, что вас мучает какая то страшная болезнь, от которой вы не можете оправится уже долгое время. Простите, но мне кажется, причина ее не в физическом недуге, а в некой душевной травме. Что беспокоит вас? Что гложет и не дает покоя? Если нужна какая-либо помощь - я весь ваш! Поправляйтесь и, надеюсь, снова увидеть вашу улыбку.
Оскар Бох.”
“Хе, влюбился что ли? Вот балбес! Я весь ваш... и все такое...”
Я отложил письмо и тут же повеселел, почесал в затылке. Если Оскар хочет мне помочь - грех не воспользоваться!
Глава 10
Срыв
Я собирался на занятия. Заплетал волосы в косичку. Так их удобно убирать под чепец. Бетти научила меня плести несколько видов кос. Забавно получилось. Насколько я помнил, косички носили даже некоторые мужчины.
Больше жрицы не звали меня к себе. Вот это и беспокоило. Вдруг эти женщины задумали что-то. Теперь они знают - я не сумасшедший. И знают, что я и есть тот самый пропавший сын берта-правителя. Что делать?
Сидеть и ждать? Нет, это не для меня.
Я надел чепец, хотя, треуголка мне бы больше подошла. Такая аккуратная, небольшого размера, можно с белым пером. Выберусь отсюда и обязательно раздобуду нормальный головной убор.
“Выберусь отсюда... Хм, а может и пора. Пора!”
Я вышел в коридор. Там ждала Бетти. Остальные девушки спускались по лестнице и шли к выходу из корпуса, попутно обсуждая девичьи секреты. Многие подозрительно смотрели в мою сторону.
Бетти подхватила меня под руку и мы повернули к лестнице.
- Кажется, теперь весь пансион обсуждает твой рассказ о... - Бетти многозначительно замолчала.
- О том, что я не невинна, - догадался я. Кто же меня за язык тянул?! - Возможно так и есть, Бетти.
Моя спутница потянула меня за руку. Мы спустились по лестнице вниз и завернули в коридор, который вел в столовую. Там никого не было.
- Я запуталась, Адриана. Мафета назвала тебя “юношей”.
- Да, я была юношей.
Бетти замолчала. И это молчание давило, как тяжелый груз. Теперь она станет меня жалеть. Нет вот только не нужно меня жалеть!
- Ты не сумасшедшая? - ее голос задрожал.
- Нет.
- И как мне теперь тебя называть... - растерялась она.
- Адриана. Странно, я теперь даже думаю как девчонка. Кажется я переродился во всех отношениях. Даже мысленно.
- Адриана, - Бетти обняла меня. Почему она так любила меня обнимать. - Прости, ведь я думала...
- Что я двинутая. Ты не одинока в своем суждении.
Подруга вдруг надула губу и у неё навернулись слезы на глазах. Вот только этого не хватало!
- Бетти, не надо, пожалуйста, - умоляла я.
Наше уединение нарушила вездесущая Люцила. Она с подозрением посмотрела на нас. Особенно на красное от слез лицо Бетти.
- Почему вы не на молитве? - строго поинтересовалась она.
- А вы почему, матушка? - нагло ответил я вопросом на вопрос.
Ей явно не нравился наша компания, от которой у неё одни только неприятности.
- Пошли, Эндрю, - позвала Бетти. - Мы и в самом деле задержались. Простите матушка.
Я только тяжко и многозначительно вздохнул, но не стала спорить. Разве можно спорить с моей милой Бетти.
Правда она с этого момента стала вдруг молчалива и мне казалось о чем-то печалилась. Я начал печалиться вместе с ней. А потом и просто не находил себе места.
“Так, - решил я, - Не паниковать, не выражаться, как пьяный погонщик ящеров. Думать и действовать.”
Может и хорошо, что моя единственная и дорогая мне подруга узнала правду. Зато, когда я покину это место, она не станет так сильно печалиться обо мне.
План побега я стал продумывать прямо в тот же день. Монастырь охранялся. Хорошо охранялся. Вокруг него степи в которых встречаются дикие кочевники, разбойники или торговцы рабами.
Люди - ценный товар. Пленников обычно заставляли работать на рудниках, те, кто посговорчивее, работали и жили в городах и использовались как прислуга. Некоторых мужчин кастрировали, особенно тех, что прислуживали дамам. Здоровых женщин заставляли рожать детей. Потом этих детей воспитывали в специальных лагерях, как воинов для армии. Да и вообще люди в условиях постоянной войны очень ценились. Даже пленные.
“Куда мне бежать? Где укрыться?”
Ответ пришел сам собой. Я вспомнил ту девушку Кати, которая сделала меня два года назад мужчиной. Вот теперь она удивится, что я вдруг обратился в женщину! Сейчас ей не меньше двадцати четырех лет и она замужем за очень благородным легионером моего отца. Они богаты. Последняя война принесла их семье неплохой доход. К тому же, эти двое увлекаются мистикой и возможно смогут мне помочь .
После обеда я с Бетти отправился на занятия. И первое занятие - это математика. Увидев меня, Оскар Бох просветлел лицом. Улыбка не сходила с его уст в течении всего урока. И конечно он вызвал меня к доске.
На этот раз я намеренно решил все примеры неправильно и, напустив на себя строгости, Бох оставил меня на дополнительные занятия. Бетти посмотрела на нас с каким-то укором, но ничего не сказала.
Вот и славно.
Уроки тянулся ужасно долго, особенно пение и каллиграфия. Писать красивые письма должна любая знатная девушка. Еще бы, чем-то должна она привлекать ухажеров. Правда, насколько я помню себя парнем, никогда не смотрел на почерк. В основном меня привлекали округлости женского тела.
И вот настало время встречи с влюбленным математиком. Вот только как себя вести с влюбленным в тебя мужиком? Ладно по ходу разберемся.
Оскар ждал. И похоже с нетерпением. Перебирал с волнением листочки и увидев меня в проеме дверей, заулыбался.
Я прошел в класс и плотно прикрыл за собой дверь .
- Вот видите, господин Бох, кажется я тупею от этой монастырской жизни, - произнес я и сел за ближайший к нему стол, а потом добавил, шепотом. - Я получила ваше письмо и рада, что вы так беспокоитесь обо мне.
Оскар поднял на меня взгляд. До чего у него красивые глаза.
- Оскар, вы играете с огнем, - сказал я тревожным тоном и услышал ожидаемый ответ.
- Я не трус.
После этих слов он выпрямился, поправил полы камзола, придавая себе уверенный и несокрушимый вид.
Риск и героизм - вот что привлекает мужчин больше всего. Главное теперь умело повернуть все обстоятельства на свою сторону.
- Вы и вправду беспокоились обо мне? - с напускным восторгом спросил я.
- Да, - ответил учитель и снова посмотрел на листы бумаги.
Я встал из -за стола и подошел к нему ближе. Он даже не посмотрел на меня.
- Вы слышали, что случилось с моим отцом бертом? - главное теперь навести его на нужную мысль.
- Да, эта новость беспокоит многих, - теперь я понял - он прятал от меня свой взгляд. Вот только почему?
- Возможно, меня в этом монастыре скоро не станет.
Оскар наконец посмотрел на меня и отложил листы.
- Не станет? Вы уезжаете, Адриана? - голос у него дрогнул.
- Возможно, меня увезут...
Оскар хотел спросить “куда” но я его остановил, приложив палец к своим губам.
- Об этом меня не спрашивайте. Но вас я буду помнить всегда, честное слово, - слишком наигранно сказал я, но он хотел услышать именно это.
Оскар вдруг поднялся со стула. Он стоял так близко, что наши тела почти соприкасались. Я почувствовал жар.
- Адриана... - только и успел сказать он, и я поцеловал его. Правда я не знал, как ведут себя девушки с парнями и по привычке схватил его за талию, прижал к себе и, взяв его за подбородок, припал к губам. Сделал я это намеренно, зная, что мужчина, особенно влюбленный, в такие моменты думает не всегда головой... и его можно уговорить почти что на что угодно.
Правда учитель оказался не так робок и его руки сразу оказались почти на моей заднице. Демонюги!
Я резко отстранился. Нет это слишком! Я по сути парень целуюсь с мужиком, а он еще и руки распускает, гад! Но что не сделаешь ради свободы!
- Оскар, хоть я и дочь берта-правителя, моя жизнь не стоит и гнутого медяка, - пожаловался я и пока он не успел как следует подумать, снова поцеловал его в губы. - Вы настоящий, смелый, благородный. Никогда прежде я не встречала таких мужчин! Да я вообще никогда не любила мужчин!
Эх, слышал бы и видел меня сейчас мой папочка!
Похоже все же я перестаралася: учитель был ошеломлен моей смелостью. Он помотал головой.
- Послушай, Адриана, я не такой вовсе. Был бы я такой...
- Какой - такой? Кто-то только что утверждал, что он не трус, - напомнила я, ударив по его самолюбию. Самолюбие - слабое место мужчины. - Человек, который утверждает, что за Бесконечной пустыней есть жизнь - определенно смел.
Бох свел брови.
- Не стоит больше меня целовать, леди Адриана, если это увидят, не мне, не вам не сдобровать.
- Вы правы, - надежда обрести свободу таяла, как блестящий зимний лед на голых степных камнях. Видимо, он из тех немногих, что думают не только... - Все должно идти своим чередом.
Он вдруг взял меня нежно за руки.
- Ну сама рассуди, я всего лишь неудачник, учитель, чудак который ищет то, чего возможно и нет. Что я могу сделать?
- Ты просто люби меня, - интерес к нему сразу остыл. - Прощай, мне пора идти на обед.
Я вовремя отошел подальше от учителя. В дверь заглянула матушка Люцила. Толстуха с подозрение посмотрела на наши расстроеные лица.
- Надеюсь, леди Адриана не перечит вам, господин Бох, - обратилась она к учителю.
- Да, она ужасно ленива и не желает заниматься как следует, - неожиданно сказал он.
Я сжал от обиды губы.
- Не правда, я стараюсь, господин учитель.
- Мда, тогда я этого старания не замечаю, леди Адриана. Ничего, я вобью в вашу голову знания, что бы мне это не стоило.
Лцила услышав его упреки в мой адрес, вся расцвела от радости. Выпрямила спину и больно дернула меня за руку.