- Эндрю, Эндрю, что ты делаешь? Отпусти её, она не виновата, она не брала, - мягко начала упрашивать меня Бетти и я сдался. Разжал пальцы и выпустил рубашку Изиды.
- Она меня шлюхой назвала, - неуверенно ответил я, поднял взгляд на подругу и на мгновение забыл зачем сюда пришёл.
Её ночная рубашка, сшитая из легкого материала, просвечивала и я увидел очертания её прекрасного тела и темные круги сосков. Мною тут же завладело желание, которое обычно присуще мужчинам. О Боги, за что вы так смеётесь надо мной?
Мысленно я проклял... прокляла своё теперешнее положение. Я не могу ее желать! Это не нормально!
- Прости Бет, так надо, - стал оправдываться я.
На крики примчалась вездесущая Люцила, складки на ее толстом животе, колыхались в такт ее строгой походки, и больно схватив меня за запястье, потащила к себе в комнату, прикрыла плотно дверь и вперилась в меня своими выпученными жабьими глазками.
- Что ты творишь? - зашипела она. - Как смеешь заявляться к девушкам в комнату?
Я усмехнулся на ее замечание.
-Что такое, матушка, ведь я девица и ничего в этом предосудительного не вижу. Все мы из одного теста слеплены. Вы видели меня в терме, голышом. Мое тело немногим отличается от вашего.
- Нахал, - рассвирепела она. - Теперь настоятельница распорядилась не пускать тебя в комнаты девиц и тем более в общую терму.
Я вызывающе посмеялся.
- Интересно, что подумают ваши воспитанницы?
- Отправляй в свою комнату и жди. Наказание у тебя будет самое унизительное! - с каким-то сладким предвкушением сообщила она.
- И я его жду... - я прикусил язык. - Боюсь, матушка, до дрожи боюсь!
- Вон!
Довольный собой, я направилась к выходу из ее комнаты. Теперь оставалось только ждать, когда меня отправят в прачечную.
После молитвы воспитанницы пансионата пошли завтракать, а меня выцепила дылда Монки.
- Адриана, - она многозначительно вздохнула. Из всех сестер, эта была самая жалостливая.
- Я готова понести наказание, - обрадовался я. Но чтобы это не казалось слишком подозрительным тут же сделала скорбное лицо. - Признаю свою вину полностью.
- Книгу твою нашли и её изъял лекарь Марсиус, так как она по медицине.
- А наказание? Послушание? Я наказана?
- Да, ты отсидишь под замком до вечера без обеда. Этого достаточно.
Моему разочарованию не было предела.
- А может, я лучше в прачечной поработаю?
Анкила пожала плечами:
- Матушка Миранда так велела!
Я обиженно сжал губы. Да, все старания зря! И сидеть взаперти хуже некуда. Я и так не свободен, а тут совсем без свежего воздуха целый день.
Я пошел следом за Монки, глядя себе под ноги и на сухие каменные ступени храма. Остальные девушки легко сбегали по ступеням вниз и отправлялись в столовую. Некоторые оглядывались на меня, одаривая насмешливыми взглядами.
- Эндрю, - подскочила ко мне Бетти. - Что за муха тебя сегодня укусила? Что тебе сделала Изида? Твою книгу никто не трогал!
- Она слухи распускает, что я шлюха, - ответил я и поперхнулся, заметив как сердилась за эти слова на меня стоявшая рядом монахиня. - И, это не моя книга!
“Что я говорю, зачем, почему?..”
Мимо нас прошла Изида с обиженным и напыщенным видом. Это была действительно красивая девушка. На ее фигуре все сидело хорошо и привлекательно, даже это синее закрытое платье ученицы пансиона. Все это дополнялось походкой павы и излишней аккуратностью.
Изида задержалась возле Бетти и сказала, при этом делая вид, что в упор меня не видит:
- Бет, я говорила тебе, эта сумасшедшая неизлечима, - покрутила она у виска пальцем. - К тому же она воровка и, действительно, целомудрие этой м-м-м... вызывает у меня сомнения.
Я еле сдержался от реплик в ее адрес. Нажил себе врага. Притом нажил осознанно. Вот теперь получаю.
- Я не собираюсь ждать вечно, - заворчала монахиня, уставшая ждать меня. - Или позвать евнухов, а может охрану?
- Не надо, - остановил я и потом сказала Бет и Изиде. - Простите девочки, потом объясню. Все объясню.
Фигуристая соседка моей подружки все удивленно приподняла брови и посмотрела на меня. А моё Сокровище, выглядела как-то потеряно. Её плечи печально опустились, а в глазах промелькнула грустинка. Вот только этого еще не хватало, кажется она расстроена.
Меня, как и обещали, закрыли в комнате и я занялась созерцанием мира из окна. Внизу, под окнами корпуса пробегали и суетились люди: воспитанницы, монахини, служанки, пару раз евнух перевозил тележку с дровами для печи. С кухни и из столовой, которые как раз располагались на первом этаже, а значит отчасти и под моей комнатой, ко мне пробрался аппетитный запах свежеиспеченного хлеба. В животе заурчало. А я все искал в себе причину провала моего коварного плана. Может и лучше, что он провалился.
Теперь, разузнав у маленькой жрицы Мафеты, мое истинное происхождение, монахини стали относится ко мне с настороженно, а значит и наказания в отношении моей персоны тоже изменились. А я этого совсем не учел.
Чтобы хоть как-то отвлечься от урчания в животе, я начал размышлять, как бы здорово было там, за стенами этого треклятого монастыря.
Все рано или поздно подходит к концу, и мое наказание тоже подошло к концу. Запор на двери отворили и я со вздохом облегчения вышел в сад подышать свежим воздухом. Погода правда совсем раскисла. Земля пропиталась холодным дождем. Черные ветви кустов, с которых промозглый ветер срывал, словно последнюю рубашку, остатки листвы, как острые пики торчали кверху и казалось тянулись к появившейся на небе бледной и скучающей луне. Я кутался в плащ, который оказался сомнительной защитой от непогоды, и сидел в раздумьях на лавке недалеко от корпуса.
- Скучаешь? - послышался насмешливый тонкий голосок.
Я обернулся и с трудом узнал низенькую белобрысую жричку с гадким характером.
- Мафета?
- Узнал. Умница, - она подошла ко мне грациозной, как у хищницы, походкой и села на лавочку рядом и развернулась ко мне спиной. Притом придвинулась настолько близко, что ее маленькая попка уперлась мне в бедро.
- Не спится что ли? - я отодвинулся. “Странная жричка, хоть и девственница?!”
- Не бойся, не кусаюсь, - послышался ее тоненький голосок и смешок.
Кто знает? С мужчинами им совокупляться нельзя, а вот про девушек в их правилах и уставах как-то забыли упомянуть...
Мафета снова захихикала.
- Все мужчины думают только об одном!
- Я не мужчина!
Мафета рассмеялась и теперь обняла меня, обвив мою шею тоненькими ручками.
- Ты испугался меня, мальчик? - сказала она с каким-то гадким сарказмом.
Я дернулся, пытаясь высвободиться из её объятий, но эта мелкая гадина вдруг нагло покрыла мои губы своим холодным поцелуем... И тут произошло то, чего я никак не ожидал.
Перед глазами все поплыло и я провалился во мрак. Потом передо мной возник молодой мужчина с пышными черными усами и насильно повалил меня на земляной пол походного шатра в котором я неожиданно оказалась. Притом, одежда на мне была совсем другая и разорванная в лохмотья до такой степени, что я практически оказалась голым, то есть голой... руки крепко связаны за спиной. Я закричал от боли, которую мне причинял мне этот человек: грубо хватал меня за все места, отвесил несколько пощечин и потом достал кинжал. И когда я рассмотрел его лицо повнимательнее, меня охватил дикий ужас - это был мой отец!..
- Стой, - отчаянно завопила я. - Сто-о-й!
В одно мгновение я снова оказался на лавке в саду возле монастыря. Меня пробрала мелкая дрожь и к горлу подступила тошнота. Мне было противно, от того, что я увидел. Меня насиловал мой собственный отец!
Мафета все ещё сидела рядом и с холодным спокойствием наблюдала за мной.
- Что ты видел?
Я был настолько потрясен, что не смог ответить ей. Лишь вскочил с лавки, вытер проступившие слезы и ощупала себя. Видение казалось настолько реальным, что я ощутил боль и отвращение в полной мере. Ужаснее всего, было то, что это со мной делал Люциус, мой собственный отец.
- Ты видел грех твоего отца, за который тебя и его покарал один из древних богов. Ты расплатишься за грех отца!
- Как?
- Кровью!
Она встала, а я напротив, потеряв от волнения всякую ориентацию, присел обратно на лавку. Я все еще чувствовал пальцы Люциуса сжимают больно мои груди, а потом и горло.
Когда я пришел, а вернее пришла в себя, Мафета, виляя задом, уже успела дойти до ворот ведущих из сада.
- Тварь! Мелкая тварь! - прошипел я и тут заметил на лавке оставленный ей черный плащ с капюшоном.
Похоже, жрица так увлеклась своим подлым издевательством, что совсем забыла про него. Нет, все слишком просто! Может, она прочитала мои мысли и решила подставить меня? В любом случае, не воспользоваться шансом, будет очень глупо!
Я схватил плащ и накинула его на себя. Вещь оказалась очень удобной, легкой и одновременно теплой. Все переживания терзавшие еще только минуту назад сразу отступили. Теперь я был полон решимости покинуть это гадское место раз и навсегда! Неужели богиня Олди услышала мои мольбы?
Из сада я направился прямиком к воротам монастыря. Стража дежурила круглые сутки. Сейчас вход освещался факелами. Я скрыл лицо под капюшоном и подошла к воротам. Сердце замерло от страха: сейчас они меня разоблачат и схватят!
- Открыть ворота! - скомандовал десятник, увидев меня.
“Надо же, они даже не спросили куда это жричка среди ночи пошла?!”
Двое бравых стражей быстро отодвинули огромный кованый засов и не без усилий распахнули хозяйственные ворота монастыря, отошли в стороны, уважительно склонили головы и освещая мне путь факелами.
За воротами меня встречала непроглядная тьма и холодная осенняя степь, наполненная дикими зверями и разбойниками, но сейчас они казались мне милее монахинь.
- Всевидящая, - обратился неожиданно ко мне один из стражей примерно того же возраста, что и мой отец. - Скажи, скоро ли сыщется достойный жених для моей дочке.