– Охраны! Вы что следить за мной станете! – я был весьма неприятно удивлен. – То есть дворцовой охраны не хватает и отец решил приставить мне личных соглядатаев?
– Я, так же как и вы, Адриана, человек подневольный. Бывших военных, как известно, не бывает. Я давал присягу служить Сендарину и берту.
– Я солгала вам тогда в монастыре. Я действительно ребенок берта. По крайней мере, сейчас я его дочь.
– я не сомневался, – усмехнулся Оскар.
– Вам весело, вас это веселит? Я же солгала вам. Что вы вообще знаете?! – рассердился я на него за несерьёзное отношение.
Мы шли вдоль коридора. Камергер отца оставил нас и направился обратно в зал для приемов, где его ждали другие дела.
– Вы, Адриана, уж простите, избалованная девчонка с богатой фантазией, – Оскар шел чуть позади меня. У него на губах играла улыбка.
– Ты невыносим, Оскар, – сердился я и одновременно радовался, что именно его назначили начальником моей охраны.
Учитель и теперь начальник моей охраны осмотрелся по сторонам. В коридоре никого не было, он вдруг взял меня за плечи, прижал к стене и поцеловал.
От его поцелуя я на мгновение потерял ясность мыслей. Мне это нравилось. Мне нравилось целоваться с этим мужчиной. Я хотел его, как женщина.
Я резко оттолкнул его и злобно произнёс.
– Не смейте притрагиваться ко мне!
– Тебе не нравится?
– Нет, – мои щеки вспыхнули. – Это противоестественно!
– Ты действительно лгунишка, – он наслаждался моим сметанием, смотрел мне прямо в глаза, мило улыбался.
О Луноликая Олди, ты посмеялась надо мной, прислав мне этого человека.
– Оскар, я…
Он притянул меня к себе, склонился, поцеловал в губы. Я запустил пальцы в его темные волосы, притронулся к небритым колючим щекам.
– Гм, Адриана, осторожнее, – оторвался он от поцелуя.
– Что, что такое? – стал приходить я в себя и вдруг, почувствовал через платье, как что-то уперлось мне в живот и это что-то оказалось известной мне ранее мужской реакцией на близость с желанной девушкой.
– Демон алкала! – бешено в страхе завопил я и, сам того не ожидая, съездил Оскару по морде кулаком, разбив ему губу.
– За что? – не понял мой телохранитель.
– Я не хочу, чтобы меня трахали!
– Что? – кажется, мой ухажер недоумевал от моей странной реакции. Бох добыл из кармана платок и прижал к разбитой губе.
– Сэр, Оскар Бох, приказываю вам посетить бордель и более не притрагиваться ко мне!
– Я чем-то обидел вас? Что я сделал не так и зачем мне нужно идти в бордель? – он задавал резонные вопросы, на которые я не мог дать прямого ответа.
«Вы хотите женщину, вы получите её!» - решил я про себя. При этом меня начало снедать еще одно противоречивое чуство, такое гадкое и присущее только девушкам: я не желал, чтобы он выполнил мой приказ.
– Позвольте, ослушаться вас, леди Адриана. Я не хочу других женщин, мне нравитесь вы, – его низкий голос звучал спокойно, он не лгал.
«Демон алкала, я хочу тебя!» – я почувствовал, как волна желания прокатилась по моему телу, как затвердели соски, и кровь прилила к животу. Сердце бешено колотилось.
Я впервые испугался своих низких желаний. Бегом кинулся к ближайшему окну и открыл его настежь, пытаясь остудить пылающее лицо и вдохнуть свежего воздуха.
Оскар неторопливо подошел ко мне и протянул свежий платок. Видимо у него их было несколько на все случаи жизни.
– Возьми и вытри пот со лба, у тебя, кажется, начинается жар. Не стоило выбегать на открытую галерею в легком платье.
До меня стало доходить, что сейчас я выгляжу, да и веду себя достаточно нелепо. Я принял платок, и легкое прикосновение к его пальцам было мне приятно. Приложив надушенный платок ко лбу, я ощутил не только аромат парфюма, но и терпкий запах табака и еще чего-то притягательного, неповторимого, чем пах только Оскар.
В коридоре появилось несколько человек, это были слуги. Меньен, мой прежний шустрый слуга о чем-то беседовал с двумя миловидными служанками. Потом вслед за ними прибежал камергер отца. Когда они все заметили меня у распахнутого окна, поспешили на помощь, с резонными вопросами о моём здоровье.
– сэр Леор, я хочу, чтобы начальник моей охраны не в чем не нуждался и был доволен службой, посему, проследи за тем, чтобы сэр Оскар сегодня вечером посетил лучший бордель Сендарина!
Леор, насколько я помнил, был человеком семейным и повидавшим, во время службы моему отцу разное, вдруг побледнел – еще бы, ведь юная девушка просила его выполнить не совсем приличную просьбу.
– Месьера, я, признаться не знаю какое из учреждений действительно лучшее и каких женщин предпочитает господин Бох.
Оскар не возражал. Стоял как истукан. Легкая ухмылка не сходила с его губ. Я отвернулся, не хотел на него смотреть. Меньен и служанки смешливо переглядывались.
– Вам поможет Меньен, насколько я знаю от своего брата, он в этом деле мастер, – распорядился я. – О результатах доложите мне лично. У меня и вправду жар.
– Как прикажете, месьера, – Леор находился некотором смятении и не спешил и с подозрением смотрел на Оскара, наверное гадал, чем же Оскар Бох вызвал у меня такое желание.
Служанки сопроводили меня до покоев, где Астра, несмотря на все возражения, уложила меня в постель.
[1] Алкал – прототип ада.
[2] «Золотая десятка» - партия лордов-наместников и держателей угольных шахт.
Глава 8
Остаток дня я провел в постели, ссылаясь на плохое самочувствие. На душе скребли кошки, в мыслях творилось что-то невообразимое. Ко мне пришли служанки посланные Астрой, чтобы раздеть меня догола и обтереть раствором уксуса. Я прогнал их прочь. На самом деле я был здоров, как ящер. Зарылся лицом в подушки и накрылся с головой одеялом.
Осень, но вот к обеду выглянуло солнце. Заглянуло в покои, которые принадлежали когда-то моей матушке, на начищенном паркете появились блики. Пахло пылью, какими-то едкими духами, которыми пользовалась Астра. Спальня моей матушки осталась почти без изменений. Матерчатые оливкового цвета обои мебель в кремовых тонах. Я настоял на том, чтобы оставить здесь все как прежде.
Пролежав так около получаса, предаваясь воспоминаниям о беззаботном детстве, я поднялся. На больше меня не хватило: стало скучно, да и дышать трудно.
Оделся в домашнее платье и продолжил валяться на постели. Страдать от безделья. Нет ничего хуже безделья. Когда попусту тратишь время в голову лезут всякие неприятные мысли.
Господин Бох, сейчас, по моему настоянию, развлекается в борделе со жрицами похоти. А я невинная и обиженная девушка, а вернее парень, только мог позавидовать ему. И все же меня снедала обида, как на него, так и на самого себя.
– Мне кажется, Адриана сильно переживает из-за брата, господин Бох, – послышался голос Бетти из гостиной. – Сейчас она вряд ли захочет вас видеть. Заходите позже.
Услышав голос того, о ком я только что думал, я подлетел с постели, наспех пригладил всклокоченные волосы, принял независимый и неприступный вид.
– Теперь я обязан сопровождать её всюду и часто интересоваться её состоянием, Елизабет. Таков приказ берта Люциуса. Я вынужден буду поселиться в одной из комнат по соседству с покоями Адрианы.
– То есть мы теперь соседи. Вы знаете, думаю Адриана будет этому рада. Она часто вас вспоминает.
Я начал злиться, что Бетти по своей наивности рассказывает лишнее. Я громко крикнул, прервав их беседу.
– Бетти, господин Бох, прошу вас, проходите в мою спальню. Астра, думаю, не станет возражать? Я одета! – предусмотрительно предупредил я, вспомнив как блюла моё приличное поведение дочь Бортиса.
Бетти и Оскар поспешили войти ко мне. Бетти присела на стул, а Оскар остался стоять. Мой Спаситель и моё Сокровище.
– Астры сейчас нет, – пояснила подружка. – Она ушла с господином Бортисом.
– Да, даже не предупредив меня. Все-таки она моя фрейлина, – изобразил я занудство. – Мюль решил выспросить подробности обо мне. Ловко!
Сейчас в этой комнате находились два человека, которые были мне совсем не безразличны. И это мне нравилось. Там, в зале для приемов, все улыбались, здоровались, говорили комплименты и интересовались кто я. Но, по сути, всем этим господам было глубоко плевать на меня. А Бетти и Оскар стали мне близки, и я полюбил их. В этот момент хотелось попытался разобраться в своих ощущениях, понять, кто из них привлекал меня больше. Вскоре пришел к выводу – они оба стали дороги мне равнозначно. Моя мужская суть любила нежную Елизабет, а девичья тянулась к сильному благородному Оскару Боху.
– Я выполнил приказ, Адриана, – уверенно доложил начальник моей охраны.
У меня закололо сердце и перехватило дыхание.
– Так быстро, сэр Бох? – голос предательски дрогнул. – Я предполагала вы задержитесь до утра или до позднего вечера.
– Нет, пустая трата времени, расточительство. Мы люди военные все привыкли делать быстро и без лишних вопросов. К тому же, я давал клятву защищать вас и поэтому не могу отлучаться надолго, – совершенно без стеснения ответил он. – Но это намного веселее, чем балы в вашем дворце и многие дамы, гораздо порядочнее, придворных.
Я посмеялся на его слова. Он еще многого не видел в этом дворце. и многих не знал.
– Неужели Маньон промахнулся с выбором заведения и отвел вас в один из столичных клубов? – терялся я в подозрениях. – Или вы не выполнили мой приказ?
– Я выполнил ваш приказ, Адриана. Мы с Маньоном ходили в «Голубую луну», если это название борделя вам известно. Вы девушка, а дочь берта Люциуса и не можете разбираться в таких заведениях, – с ехидсвом подметил он.
Я присел на край кровати улыбнулся ему и деликатно ответил:
– Ошибаетесь, я знаю все приличные бордели Сардара! Если слово «прилиличные» применимо к борделю?
Бетти и Оскар Бох удивленно переглянулись. Кажется, я снова болтнул лишнего. Ладно, Бетти, она знает, что я был парнем, а вот что подумает о моей “добродетели” Оскар?