- Тебе нужно нарядиться, подруга, каждая девушка мечтает быть интересной. Жаль, что в Арг-Горанде это не приветствуется.
Когда юная леди Хаминг надела платье и посмотрелась в зеркало, на лице у неё промелькнула целая палитра эмоций. Сначала это было удивление, потом разочарование и грусть, а потом ирония.
- Вот что значит сменить сюртук на дамские рюши! - она сделала неуклюжий реверанс и чуть не грохнулась с каблуков и засмеялась. Правда смех был совсем невеселый. Потом надела и чепец и совсем сникла.
Бетти обняла её. Она почувствовала, что сейчас Адриане необходимо немного тепла. Похоже раньше девушка не сильно баловали ласками.
- Ну что, пойдем я покажу тебе комнату.
- Пойдём, - согласилась дочь берта и, покачиваясь неуклюже на каблуках, пошла следом.
Бетти смотрела на её походку и удивлялась:
- Впервые встречаю девушку, которая не умеет ходить на каблуках.
- Как видишь, тебе повезло.
Препятствием для неё стали не только каблуки, но и длинный подол платья. Эндрю запиналась за него, ругалась, иногда даже нецензурно. Нет она точно тронутая на всю голову.
Подружки вышли из термы вместе с тремя сестрами и теперь отправились в корпус, где находились спальни воспитанниц пансиона. Адриане выделили отдельную комнату, подальше от остальных и с запором снаружи дверей: всё же сёстры опасались, что девушка снова может впасть в безумие или сбежать.
Желание сбежать у неё действительно было и это Бет поняла сразу, как они вышли во двор монастыря и проходили мимо главных ворот. Адриана всё время смотрела в ту сторону и похоже оценивала шансы проскользнуть мимо охраны. Правда бежать некуда. Вокруг Арк-Горанда простиралась бескрайняя степь, усеянная скалами. Воду и пищу найти трудно. Особенно чистую воду, пригодную для питья. Рядом с монастырем протекала Желчная река. По её берегам произрастали лиственные деревья, и трава, ну а дальше, в стороне от реки начинались бескрайние просторы, покрытые сухостоем, колючками и жухлой низенькой травкой. Дороги, конечно были, но бродить по ним в одиночку никто не решался. К тому же дочь берта-правителя прекрасная нажива для всевозможных врагов Сендарина.
Осмотрев свою скромную комнату, Адриана похоже осталась ей довольна. Живо скинула туфли и упала на кровать.
- О, как же давно я не спала на нормальной постели. Как давно! - она стянула чепец и положив голову на подушку прикрыла глаза. Русые волосы длиной чуть ниже плеч разметались по подушке.
Бетти с сестрами решила оставить Адриану и дать ей возможность отдохнуть.
Утро следующего дня застало Бетти неожиданно. Похоже прошлый день был для неё слишком насыщен событиями и хлопотами. Она спала в общей спальне вместе с еще двумя воспитанницами пансиона. На соседней кровати сопела Флоя, девчонка лет тринадцати не больше, дочка рыцаря и капитана Недмира. У девочки не так давно умерла мать, а отец, сэр Теодор Недмир, капитан одного из военных корпусов берта Хаминга, всё время находился в разъездах и на боевых заданиях. Появлялся в пансионе за год пару раз с гостинцами. Флоя прижилась в монастыре очень быстро, словно всегда жила именно здесь.
Другие девочки дали ей кличку Флоя Канитель. Девочка всегда о чем-то думала и погружалась в свои мысли настолько, что не замечала никого и ничего вокруг. А еще таскала всюду записную книжку в мягком кожаном переплёте и восковые цветные мелки. Канитель сразу по прибытии в монастырь выбрала кровать у окна. Не смутило даже то, что зимой в это окно иногда сильно поддувало. Флоя могла часами пялиться в него, открыв рот, потом, часами рисовать, то, что увидела за ним. Вид из окна открывался самый обычный. Часть монастырского двора с каменными постройками, стена учебного корпуса, кусочек неба и хиленький кустик с мелкими листочками у этой стены. Бетти и другие девочки всё не могли понять, что такого находила Флоя в этом пейзаже, который она рисовала почти каждый день и в большом количестве вариантов. Сама юная художница казалась неказистой, плоской и худой как тростинка с вытянутым лицом и неимоверно тонкими ножками и ручками.
У стены, напротив Флои, стояла кровать северянки Изиды. Голубоглазая, круглолицая, нежная девушка, которая очень любила сладкие пирожки и розовый цвет. Правда здесь в монастыре ничего розового не было. Но Изида этот недостаток компенсировался наличием на своей постели розового белья. Носила розовый шарфик поверх платья. И сейчас соседка по комнате сидела и наносила у зеркала какой-то крем из розовой баночки.
Бетти поднялась, села на кровати и потянулась, надела деревянные шлёпанцы, накинула на плечи пеньюар и помчалась к двери.
- Куда это ты собралась, Бет, к чёкнутой подружке?
- Не твоё дело, Изи!
- Ишь ты, как заговорила. Конечно, ведь ты подлизываешься к дочке берта, думаешь теперь важной персоной стала.
- Не к кому я не подлизываюсь, этой девушке нужна помощь, и я помогаю.
- Ну ты прямо сама Луноликая Олди, защитница женщин.
- Надушенная дура! - брякнула Бет и хлопнула дверью.
Она быстро пробежала к концу коридора. У двери Адрианы Хаминг копошилась кривоногая сестра Люцила.
- Чуть свет, а ты уже здесь, - сказала она и открыла засов на двери новенькой жительницы корпуса. - Ты подумала на счёт монашества, деточка, сестра Корнелия говорила с тобой?
- Да, я еще не решила, это такая ответственность и я хотела всё же выйти замуж...
- Фи, какая же ты глупая, зачем тебе эти мужчины. Они грубые и ненасытные. Муж заставит тебя раздвигать ноги каждый день и рожать в муках детей. А тут ты практически свободна, не обременена особыми заботами, кроме как заботой о Луноликой Олди и её святилище.
- Да откуда вы знаете, как это жить с мужчиной? Вы же монахиня! - возразила воспитанница.
Люцила, похоже, обиделась. Вся подобралась, её толстый подбородок заходил волнами.
- Я-то как раз знаю. Монахиней я стала не сразу.
- Как, разве такое может быть?! - удивилась воспитанница.
- Может, иногда, в жизни такое может быть, деточка. Мужчины - зло!
Люцила пропустила девушку к двери.
- А ты шустрая, как я посмотрю, уже во всю обхаживаешь доченьку берта. Умная девочка!
- Да что вы все, никого я не обхаживаю, - обиделась Бет.
Она нахмурилась и постучалась осторожно в дверь комнаты подруги.
- Да-да, войдите, - отозвалась Адриана.
Когда Бетти вошла, то раскрыла от удивления рот. Адриана в одних только розовых панталонах и лифе отжималась от пола.
- Заходи Бет, не стой в дверях, - скомандовала она. - И двери прикрой, увидит кто меня в таком виде разговоры пойдут.
- А что ты делаешь, Эндрю?
- Бетти, ты же умница, как видишь упражняюсь. Мышцы совсем затекли без упражнений. Я ведь воин, Бетти, - девушка сделала последнее отжимание и поднялась на ноги.
- Неужели опять началось, - расстроилась Бет и села на кровать.
- Ты хорошо выглядишь в этом пеньюарчике, - Эндрю поднялась с пола. - Ну чего ты, милашка, не грусти, я больше не буду. Сейчас надену это замечательное синее платье и буду как все нормальные девушки.
Адриана села рядом и обняла подругу. И как показалась Бет, совсем не так, как обнимали её другие девушки.
- Моя маленькая защитница, обещаю, я больше не стану тебя огорчать. Трудно изменить суть человека, даже если его внешность меняется.
- Ты о чём? - вздрогнула Бетти. Она вдруг почувствовала некоторую неловкость, встала и отступила от кровати. Адриана заметила это, усмехнулась.
- Не буду вести себя странно. Стану поступать так, как вы хотите. Вернее, ты, на остальных мне плевать, чтобы тебя не расстраивать.
- Собирайся, Эндрю, мы идем в учебный корпус на занятия, - строго и немного обиженно ответила она подруге.
Кажется, помешательство снова возвращалось, и Адриана могла сорваться окончательно в любую минуту.
- Иду, моя маленькая госпожа, - весело ответила чудачка и крепче стиснула её в объятьях.
- Зайду за тобой позже. Мне надо в платье одеться. И ты одевайся, - она вдруг неизвестно почему смутилась, вздохнула и отправилась одеваться в свою комнату.
Скоро начнутся занятия.
«Интересно, как Адриана относится к вышивке бисером?»
***
Я принялся напяливать на себя платье. Это дурацкое платье. К панталонам и лифу уже привык. Удобные в моём случае вещички. Но платье никуда не годится. К тому же, оно широко в талии. И грудь...
Я дотронулся до своей новой детали тела и по коже пробежали мурашки от нахлынувшего внезапно возбуждения. Прикасаться к ней очень приятно и необычно. Такая смешная, красивая. Определённо девушка с такой грудью мне бы понравилась. Ой, что же я делаю! По телу снова пробежала волна наслаждения, такого, которого я не испытывал никогда ранее. Интересно устроено тело женщины! Теперь я решил ощупать то место, где раньше находилось то, что по определению делало меня прежде мужчиной. Прикосновение к мягкому бугорку оказалось не менее приятным, чем к груди. Я почувствовал приятную, тянущую тяжесть внизу живота и еле удержался от стона. Женщины оказывается способны испытывать неземное наслаждение от своего тела. Никогда раньше ничего подобного я не ощущал.
- Эндрю, ты что делаешь?!
Я вздрогнул и убрал руки.
Бетти зашла без предупреждения и застала меня за этим странным занятием. Попал!
- Поправляю одежду, - ответил я и почувствовал, как зажгло щёки.
- Ты что, ласкаешь себя, - прошептала Бет и отошла подальше от двери. - А если бы вошла не я, а допустим кто-то из сестёр...
Я застегивал белые пуговки и отходил от приятных ощущений.
- Не понимаю я этих старых клуш, чего в этом такого преступного? Ты никогда не пробовала?
- Тише! - пристыдила она меня, а потом шепнула на ушко. - Я тебе потом как-нибудь расскажу.
Бет помогла одеться, и мы вышли в коридор. Там меня уже поджидала кривоногая, грузная монахиня Люцила. Демон, они похоже, теперь везде за мной будут ходить!
Пока мы шли, а вернее я ковылял на каблуках до учебного корпуса, в моей голове роились мысли о дальнейших планах на жизнь: “Быть девушкой не так и дурно, как я считал раньше. Иногда даже приятно...ой не, не о том думаю! Так, я Адриана Хаминг, дочь Люциуса Хаминга, я окончательно девочка и это проверено на опыте. Удачном опыте...опять не о том! Теперь моя задача, научиться не только ощущать себя девушкой, но и думать, как она!”