Нага беспрекословно выполнял указания Сталкерши все шестнадцать тяжелых военных лет, но это уж было слишком даже для него. Пока его адъютанты поспешно передавали в подразделения полученный приказ, облачались в боевые доспехи и портупеи с личным оружием, генерал оставался недвижно на месте с таким видом, словно получил пощечину. Но, вспомнив об участи офицеров, осмелившихся оспаривать приказы Сталкера Фанг, торопливо повиновался.
Рен и Тео перебежали на другую сторону рулевой рубки как раз вовремя, чтобы увидеть, как небо между Брайтоном и берегом расцветили кудрявые разрывы зенитных снарядов, выпущенных противовоздушной артиллерией Бенгази. Полосы яркого света с треском протянулись перед парящими в воздухе большими корпусами четырех штурмовиков и бесчисленными истребителями.
– Это воздушный налет боевых кораблей Зеленой Грозы, – сказал Тео.
– О Квирк! – прошептала Рен, думая об отце. – Считаешь, они хотят потопить Брайтон? Там мой папа! Тео, если он погибнет, я буду во всем виновата!
– Нет, они здесь не ради Брайтона, – ответил Тео, беря ее за руку. – Им нужна книга! Тот, кто подсадил раптора охранять сейф и убил членов экипажа рулевой рубки, вызвал и эти корабли и пустил в свободный полет Облако-девять, чтобы легче было взять его на абордаж.
Откуда-то снаружи послышалась скрипучая сирена воздушной тревоги, будто проводили гвоздем по черному небесному стеклу.
– Надо бежать! – сказала Рен.
– Как?
– На «Чибисе», конечно! Я не думаю, что со вчерашнего вечера кто-то успел слить из его баков горючее.
Тео покачал головой:
– Даже если сможем добраться до ангара, нас собьют раньше, чем успеем взлететь с Облака-девять.
– Но «Чибис» – прогулочная яхта, а не военный корабль!
– Грозовики не станут задумываться над подобными мелочами.
– Но ты же знаешь коды, пароли и все такое. Свяжись с ними по радио и скажи, что ты свой!
– Рен, для них я не свой, – ответил Тео. – Уже не свой. Если попаду к ним в руки, меня убьют, а тело переправят в Батмунх-Цаку.
Рен не вполне поняла, что это значит, но видела, что Тео всерьез встревожен, может быть, напуган так же, как она. Рубку тряхнуло, когда что-то тяжело ударилось о верхнюю палубу, и поток искр и кувыркающихся горящих обломков полетел мимо прозрачных стен в море. Рен посмотрела в глаза юноше и постаралась говорить твердым, уверенным голосом:
– Послушай, что я скажу, Тео. Мой папа разыскивает меня в Брайтоне. Твои родители ждут тебя в Загве. И все они здорово обидятся на нас, если мы будем просто торчать здесь и ждать смерти. Ну давай же, Тео! Мы должны хотя бы попытаться!
Не размыкая рук, оба поднялись по лестнице до выхода на первый этаж (через который убийца покинул помещение рулевой рубки) и вышли в коридор, упирающийся в открытую дверь кухни. Вокруг ни души. Над головой слышатся визг, крики и топот ног разбегающихся участников праздничного бала. Отблески от разрывов зенитных снарядов отсвечивают на глянцевых поверхностях свалившихся с полок кастрюль и сковородок и на блюдах с цукатами, брошенных разбежавшимися рабами, а за окнами сыплется водопад огненных брызг ядовито-желтого цвета.
Рен и Тео воспользовались ближайшим выходом и, сами того не желая, выскочили прямо в гущу толпы гостей, которые неслись через газоны, как стадо перепуганных овец. Все уже знали, что с Облака-9 дороги нет, но старались убраться как можно дальше от Шатра из опасения попасть под бомбежку Зеленой Грозы. Опять же все приглашенные были богачами и привыкли, что за деньги им окажут любую услугу.
Пусть подъемник не работает, но тогда должен быть воздушный корабль, или такси, или какой-то предприимчивый брайтонец организует переправу на своей небесной яхте или даже аэропеде!
Тео и Рен с трудом вырвались из потока бегущих и спрятались под укрытие одной из абстрактных садовых скульптур. Они обнялись, прижавшись друг к другу, и наблюдали, как в лунном свете следы выхлопных газов исполосовали небо вокруг Облака-9, будто нити огромной паутины, и Летучие Хорьки, жужжа и кувыркаясь, набросились на воздушные корабли Грозы. Казалось, у каждого корабля внутри находилось огненное семечко, и Летучие Хорьки терпеливо нащупывали его трассирующими очередями зажигательных пуль. Стоит отыскать его, и воздушный корабль начинает светиться изнутри, как бумажный фонарик на фестивале Луны, потом ослепительные языки пламени там и сям прорываются сквозь оболочку наружу, и вот уже весь корпус полыхает, словно небесный крематорий, медленно проплывающий по ветру мимо Облака-9, и вместе с ним ползут зловещие тени, отбрасываемые кипарисовыми рощами.
Но воздушные корабли тоже не дремали. На помощь им пришли тучи воскрешенных орлов и кондоров. Черные стаи птиц окружили летательные аппараты, кромсая крылья и нападая на беззащитных пилотов, а когда Хорьки пытались увернуться от них, тут же становились легкой мишенью для ракет и автоматических пушек воздушных кораблей. От крыльев мгновенно оставались лохмотья, топливные баки взрывались, лопасти пропеллеров разлетались веером и сыпались на лужайки вокруг Шатра, будто осколки жалюзи. Бескрылый, объятый пламенем аппарат «С левой ноги!» в неуправляемом пике врезался в станцию подъемника. «Капитан авиагруппы Мандрагора»[11], маневрируя, резко отвернул в сторону и задел «Могучий сыр»[12]; оба аппарата вместе ударили в бок штурмовика Зеленой Грозы. Вся куча мала огромным комом огня стала плавно, как в замедленной съемке, опускаться вниз, в море.
У самого края дворцового сада дрейфовал большой воздушный корабль, ожидая, когда истребители покончат с Летучими Хорьками, а позади него Рен могла видеть верхние ярусы Ком-Омбо, возвышающиеся, словно бронированный остров, над морем дыма. Крупный воздушный корабль завис прямо над городом, посыпая его, как пылью, потоком крутящихся-вертящихся цилиндриков, похожих издалека на крошечные серебристые стручочки. Они попадали точно в орудийные башни и другие огневые точки и взрывались с белой вспышкой, взметая обломки высоко в ночной воздух. Каждый взрыв отдавался в груди Рен, будто стучали в громадный барабан.
– Стаканы… – промолвил Тео.
– Вот эти серебристые штучки – стаканы? – удивилась Рен. – Да нет же, это бомбы! Видишь, взрываются! А ты говорил, что пилотировал стаканы!
Тео только молча кивнул.
– Хочешь сказать, что там, в этих штучках, – пилоты? Их же разорвет на мелкие кусочки!
Тео опять кивнул.
– Тогда как же?..
– Как я остался жив? – Тео сокрушенно покачал опущенной головой. – Потому что я трус! Я струсил, вот как!
«Погребальный гром» рыскал сквозь завесу дыма и пепла, повисшую над побережьем. Внизу, в гуще многочисленных движущихся городов и поселков, началась паника. Все решили, что воздушное соединение Зеленой Грозы прибыло, чтобы уничтожить их. Некоторые спасались бегством в пустыне; другие бросились в море, держась на поверхности с помощью надувных понтонов; третьи воспользовались суматохой, чтобы сожрать своих соседей. С Бенгази и Ком-Омбо взлетели тучи воздушных истребителей, но не сумели противостоять более быстрым и хорошо вооруженным Лисицам-оборотням и стаям птиц-Сталкеров.
На «Погребальном громе» взорвался один из кормовых газовых отсеков, и паукообразные Сталкеры модели «Марк-IV» выползли на отвесные стенки оболочки, поливая пламя из огнетушителей. Рулевые плоскости тоже получили повреждения, а по переговорному устройству чей-то голос истерически кричал, что кормовая гондола уничтожена.
Однаждырожденные стояли на мостике бледные и напряженные. Шрайк видел, как их лица блестели от пота в свете смертоносных огней за стеклами иллюминаторов. Энона Зеро под своим стальным шлемом всхлипывала от страха. По радио с других кораблей трескучими голосами просили помощи и докладывали о полученных повреждениях. «Взмах рассерженного меча» получил пробоину в середине корпуса и падал, объятый пламенем. «Осенний дождь с поднебесных вершин» потерял рули, и его сносило ветром прямо в бок Бенгази. В динамиках было слышно, как на корвете кто-то нечеловечески кричал и кричал без передышки, потом связь с ними внезапно оборвалась.
Сталкер Фанг словно не замечала ничего вокруг. Невозмутимо стояла возле штурвального и не отрывала глаз от Облака-9, которое медленно удалялось от родного города.
– Следуйте за тем зданием, – приказала она.
Корабли, атаковавшие Брайтон, быстро переключились на другие цели, но беды плавучего курорта на этом не закончились. В машинном отделении бушевал пожар, половина гребных колес была разрушена. Во время налета город сорвало с якорей, и теперь он дрейфовал, оставляя за собой след из черного дыма и шафранового пламени. Вокруг него на поверхности моря образовалась пленка горящего топлива. Все, кто мог бы организовать спасательные и восстановительные работы, либо погибли, либо находились на Облаке-9 в числе приглашенных на бал мэра.
В неразберихе никто не обратил внимания на сигнал тревоги в здании Перечницы, пока Пропащие Мальчишки не расправились с последним охранником и не высыпали на улицы города, горя желанием отвести душу после продолжительного заточения. Остальные рабы Брайтона тоже не хотели упускать такую возможность. Обитатели трюмов – рабочие машинных отсеков, канализационных сооружений и зловонных фильтровальных установок Морского бассейна – вооружались гаечными ключами, скребками для чистки бассейна и молотками для отбивания мяса, вылезали на верхнюю палубу через городские люки и вместе с Пропащими Мальчишками грабили антикварные магазины и поджигали картинные галереи. Добропорядочные брайтонские артисты и художники, которые столько раз на совместных вечеринках во всеуслышание говорили о нечеловеческих условиях жизни рабов и организовывали творческие вечера, демонстрируя свою солидарность с угнетенными, теперь уносили ноги, разбегаясь из города на перегруженных воздушных кораблях и черпающих бортами воду моторных катерах.