х зубов, разбитые зеленые окуляры вместо глаз. Она стыдливо подняла покалеченную железную руку, чтобы прикрыться, и Шрайк поразился, насколько знаком ему этот жест. Где он видел его?
Внезапно Фанг отвернулась от него, изломанная и неловкая, ее невидящие глаза были обращены к звездам.
– Вы видите ее, мистер Шрайк? – спросила она. – Ту, яркую, на востоке? Это ОДИН, самое последнее космическое оружие, которое Древние разместили на орбите Земли. Оно спит со времени Шестидесятиминутной войны и ждет, когда его разбудят. Это мощное оружие. Настолько мощное, что способно уничтожить бесконечное множество городов. И Жестяная Книга Анкориджа содержит код, который разбудит его. Помогите мне, мистер Шрайк. Помогите разбудить ОДИНа и Сделать Мир Снова Зеленым!
После трех сокрушительных ударов Шрайка ее шея не выдержала, и предсмертный крик Фанг стих вместе с треском отломившейся головы.
Он перевалил ее туловище через поручень, поднял голову и маску и швырнул следом. Маска, падая, сверкнула в лунном свете. Ярость и новая сила Шрайка словно иссякли. Теперь, когда неизвестные инстинкты, установленные Эноной Зеро, перестали действовать, в его сознании начали возникать прерывистые помехи. Воспоминания окружили Шрайка, как стая летучих мышей. Он поднял руки, отгоняя их, но те все кружили. Это были не человеческие воспоминания, спокойные и печальные, которые всплывали в памяти, когда он умирал на Черном острове. Нет, сейчас его сознание переполняли картины черных деяний, совершенных им еще в бытность Сталкером: убийства – в сражениях и так, ради удовольствия; кровавые казни преступников из однаждырожденных; нищий мальчик в Воздушной Гавани, которого разорвал пополам просто из желания убить. Как он мог совершать подобное? Почему не чувствовал тогда вины и стыда, нахлынувших на него сейчас?
И тут, словно из морских глубин, в его памяти всплыло лицо со шрамом, да так отчетливо, что он почти назвал его по имени:
– Э… ЭС…
– Вот он! – закричали голоса у него за спиной. Однаждырожденные воины с трудом выбирались из гущи кустов. – Не двигаться! Стоять, Сталкер, именем Зеленой Грозы!
Ведомые Нагой в клацающих боевых доспехах, однаждырожденные с опаской приближались, наставив на Шрайка огромную переносную пушку и пулеметы с механизмами на паровой тяге.
– Где она? – требовательно спросил Нага. – Что ты сделал со Сталкером Фанг?
– СТАЛКЕР ФАНГ МЕРТВА, – ответил Шрайк, с трудом различая солдат; перед глазами стояло лицо со шрамом. – ДВАЖДЫ МЕРТВА. Я УНИЧТОЖИЛ ЕЕ.
Нага говорил что-то еще, но Шрайк не слышал. У него было такое чувство, словно он рассеивался в воздухе, растворялся в ржавчине, и его удерживало в целости только это воспоминание, это лицо. Девочка, которую он спас когда-то, единственное добро, совершенное им в жизни.
– ЭС… ЭСТ…
Забыв о солдатах, Шрайк побежал. Сталкеры бросились на него и отлетели в стороны под ударами. Пули забарабанили по броне – он едва заметил. В глазах замигали сигналы о повреждениях – он не придал значения.
– ЭСТЕР! – разнесся по оранжереям страдальческий вопль.
Глава 32Полет «Арктической качки»
Под дымовой завесой на искореженном Океанском бульваре валялись островки скомканного серпантина и бумажные шляпы – остатки уличного празднества, закончившегося так внезапно с началом воздушного налета.
В темноте Том, Эстер и Селедка с оглядкой передвигались по бульвару, стараясь оставаться незамеченными для шаек мародеров и взбунтовавшихся рабов, которые хозяйничали в разгромленных торговых рядах. Языки пламени плясали на сцене театра на открытом воздухе, а в гавани каждые пять минут взрывалась очередная цистерна с газом, сотрясая палубу и взметая над крышами домов обломки, которые усеивали поверхность Морского бассейна сотнями белых всплесков. Лохмотья причудливых костюмов на мертвых участниках карнавала чуть шевелились на ночном ветерке, будто перышки на подстреленных птицах.
– В трюмах до сих пор бесчинствуют, – сообщил Том, прислушиваясь к шуму, раздающемуся из люка. – Как же мы попадем на «Винтового червя»?
Эстер рассмеялась. Она все еще ощущала радость и гордость от того, как ловко вызволила Тома из застенков Шкина, и даже его упрямое желание тащить с собой Селедку не надолго испортило ей настроение.
– Совсем забыла! – воскликнула она. – Нет, ты не поверишь! Из-за всей этой суматохи просто вылетело из головы! Том, нам больше не нужен «Винтовой червь»! И вообще, как ты собираешься взлететь на Облако-девять – на пиявке?
– На дирижабле? – неуверенно предположил Том. – Но где его теперь найти? Они стаями взлетали из гавани с самого начала обстрела и, судя по натужному гудению двигателей, заполненные до отказа.
Эстер внезапно остановилась, и Селедка испуганно спрятался за Тома.
– «Дженни Ганивер» здесь, – выдохнула она, глядя на мужа счастливыми глазами. – В этом дурацком музее Пеннирояла. Нас дожидается. Мы угоним ее, Том! Когда-то это неплохо у нас получалось!
После короткого объяснения все трое поспешили на Олд-Стайн. Сквозь дым слышались крики и звон бьющегося стекла. На фонарных столбах покачивались трупы муниципальных чиновников и подававших надежды актеров. Эстер шла впереди с револьвером на изготовку, а Селедка не сводил глаз с женщины, которую поклялся убить. Он и сейчас не отказывался от данного слова, но уж слишком боялся ее. И еще его смущало то, как она смотрела на Тома – с нежностью, и в эти минуты Селедка думал, что, может быть, Эстер не такая уж злющая и что, наверное, было бы здорово жить вместе со всеми Нэтсуорти. Он робко взял Тома за руку.
– Ты всерьез говорил насчет меня? Ну, что я с тобой поеду? Ты возьмешь меня с собой в Винляндию?
Том кивнул и ободряюще улыбнулся мальчику:
– Мы только заскочим по дороге на Облако-девять.
Но на Олд-Стайн их взгляду предстали лишь оборванные тросы, валяющиеся вокруг станции подъемника. Облако-9 исчезло.
– О Квирк! – в отчаянии закричал Том. – Где это чертово Облако!
Ему и в голову не приходило, что летающей палубы может не оказаться на месте. Пусть повреждена, как весь Брайтон, но все там же, над городом, вместе с дочерью, дожидающейся спасения. Теперь он видел, каким был самонадеянным. Ну конечно, летающий дворец, подвешенный на воздушных шарах, для штурмовиков Зеленой Грозы все равно что кость для голодных псов!
– Рен… – в ужасе прошептал Том.
Ему не верилось, что боги привели его так близко к дочери, чтобы снова отнять ее у него.
Эстер взяла его за руку и крепко сжала:
– Держись, Том! Если мы уберемся с этой свалки, то, возможно, сумеем отыскать это дурацкое Облако-девять, в воздухе или в море. Помни, что там руководит Пеннироял, а из него боец никудышный!
Она показала на покрытый грязными пятнами белый фасад музея и вывеску «Приключения Нимрода Пеннирояла». Переднюю стену угрожающе исполосовали трещины и выпучило над тротуаром, входные двери сорваны с петель. Эстер показывала дорогу Тому и Селедке, а сама мучилась страшным предчувствием, что кто-нибудь еще в поисках средства спасения опередил ее, пришел и забрал «Дженни». Но, добежав до верха лестницы, она увидела, что старый воздушный корабль стоит на том же месте. Стеклянная крыша разбита, осколки рассыпаны по полу и оболочке корабля, но никаких повреждений нет. Дирижабль даже немного почистили и вывели сбоку большую цифру 1, подготавливая к регате. Более того, на подвески установили две маленькие ракеты.
Позади нее Том добрался до верха трапа и остановился, не в силах сдержать слезы.
– Эт! – произнес он срывающимся голосом. – О Эт! – Том засмеялся над собственной слабостью и вытер слезы. – Это же наша «Дженни»!
– Ну и старая калоша! – воскликнул Селедка, натягивая пальто, прихваченное снизу с одной из восковых фигур.
– Селедка, пойди включи свет в зале, – попросил Том и влез в гондолу.
От старого корабля пахло музейной пылью. Он нагнулся, пролезая под провисшими проводами, и нежно провел рукой по знакомым контрольным приборам на панели управления. В зале зажглись огни, освещая кабину через свежевымытые окна «Дженни».
– Помнишь, как завести двигатели? – спросила из-за спины Эстер тихим голосом, каким разговаривают в храме.
– Конечно, – тоже прошептал Том. – Такое не забывается!
Он благоговейно взялся за рукоятку и потянул. У него над головой открылся люк, оттуда выпала надувная лодка. От неожиданности Том потерял равновесие и повалился на пол. Ногой запихнул лодку под штурманский столик и потянул за другую рукоятку. На этот раз корпус корабля вздрогнул и завибрировал, а музейный зал наполнился грохотом сдвоенных двигателей Жёне-Каро.
Снаружи Селедка зажал руками уши и, кашляя в клубах выхлопных газов, закричал:
– Как вы собираетесь взлететь?
– Крыша раздвигается! – закричала в ответ Эстер, показывая наверх.
Селедка отрицательно покачал головой:
– Я так не думаю!
Том заглушил двигатели, высунулся из люка и посмотрел на крышу. С включенным в зале светом стало хорошо видно, почему никто другой не воспользовался «Дженни». Толстенный трос, один из тех, что удерживал Облако-9 над Брайтоном, упал с высоты поперек крыши музея, отчего побились стекла над воздушным кораблем и безнадежно прогнулись тонкие рамы.
– О всемогущий Квирк! – в очередной раз жалобно воскликнул Том.
Ему начинало казаться, что его бог играет с ним в злые игры. Если и дальше так будет продолжаться, не придется ли подумать о принятии другой веры!
Он побежал в кабину экипажа к Эстер.
– Крыша сломана. Мы не сможем раздвинуть створки!
– Сюда идут! – закричал Селедка, выглядывая на улицу в музейное окно. – Целая толпа. Похоже, Пропащие Мальчишки решили проверить, что здесь за шум!
Эстер посмотрела через носовые окна «Дженни» на крышу:
– Как думаешь, сможем подняться напролом?
Том покачал головой:
– Этот трос толще нас обоих, вместе взятых. Мы в ловушке.
– Не горюй! – успокоила его Эстер. – Что-нибудь придумаем.