Он повернулся к Сэму и добавил:
– А как насчет тебя? С чего это ты решил прыгать?
Сэм помолчал, но все же ответил:
– Пару лет назад я поступил на службу в полицию. Я думал, это лучший способ защитить корабль. Но после продовольственных бунтов понял, что смогу повлиять на жизнь общины, не проламывая другим головы, а как-нибудь иначе.
– Я рад, что ты записался в дайверы, – ответил Икс, – и оказался именно в «Хищнике».
– Спасибо, – произнес Сэм. – Я и сам этому рад.
Икс посмотрел на часы. Уже вечер, девятый час. Он и не заметил, как время пролетело, а Тин до сих пор ждет его дома у Лейлы.
– Простите, что так рано ухожу, – сказал он. – Нужно забрать парня домой.
Катрина посмотрела на него, взглядом умоляя передумать, и немного выгнула спину. Выпуклости ее груди под красным костюмом для прыжков напомнили Иксу о том, что он мог бы получить.
Какая-то его часть мечтала принять ее молчаливое предложение, но он понимал, что это не лучшая идея. Теперь на нем лежала ответственность совсем другого рода. Он был далеко не лучшим мужем, не смог стать отцом, но знал, что не простит себя, если сегодня вечером не поступит, как нужно, и не проведет время с Тином.
– Увидимся завтра, – сказал он. – Постарайтесь отдохнуть. Нам предстоит важный день.
Он похлопал Мерфа по плечу и кивнул и улыбнулся остальным. Потом схватил яблоко, взял тарелку с лапшой и ушел, чувствуя спиной взгляды дайверов. Еще два месяца назад он остался бы и напоил их до такого состояния, что все уснули бы под столом, но теперь он торопился домой, чтобы сын его лучшего друга мог как следует поужинать.
В груди кольнуло от мысли, что другого шанса позаботиться о Тине у него может и не быть, и он прибавил шагу.
Коммандер Уивер мчался по улице, преследуемый пронзительными воплями. Некоторое время назад они стали тише, слились в холодный и печальный вой. В детстве на уроке истории он слышал запись звуков, которыми киты общались друг с другом. Эти звуки чем-то их напоминали, вот только вымершие гиганты, населявшие когда-то океаны, были совсем не похожи на кожистых монстров, охотившихся на него здесь, на суше.
Он остановился, чтобы передохнуть, прислонился к покрытому инеем фонарному столбу. По городу пронесся протяжный визг, будто в электронный генератор звуковых сигналов вселился демон. Ему ответили еще несколько голосов, потом вопли растворились в завываниях ветра.
Уивер убрал револьвер в кобуру и выхватил из ножен на бедре нож для ближнего боя. Еще секунда понадобилась, чтобы подхватить свою ношу. Над его головой два небоскреба стояли, прислонившись друг к другу. От одного взгляда на них Уивер почувствовал себя неуютно. Они давным-давно должны были обрушиться.
В животе заурчало – он целый день ничего не ел. Уивер попытался сделать глоток из тонкой трубочки внутри шлема, но в рот попадал только воздух. Он отстраненно подумал: интересно, что именно его доконает, сирены или обезвоживание? Уивер поднес нож к щитку шлема и подумал, что можно положить конец всему прямо сейчас. Но вместо того чтобы вскрыть артерию на шее или вены на запястье, он аккуратно счистил лед со стекла.
Обзор улучшился, все как будто стало больше, а улицы шире. На следующем перекрестке он повернул направо. Превратившаяся в руины улица уходила вниз и терялась в неком подобии тоннеля. Сверившись с картой, Уивер увидел, что под следующим кварталом есть подземный ход, который должен привести его к месту падения «Ареса».
Подбежав к краю откоса, он сел на корточки и вытащил бинокль. Но двигался он слишком резко, и снежный наст под ним провалился. Упав на спину, Уивер заскользил вниз. Он сумел откатиться влево, чтобы не напороться на железный прут, черным когтем торчавший из разбитой бетонной опоры. На заснеженном выступе его подбросило в воздух, бинокль вылетел из рук, и он грохнулся на обледенелый асфальт. Доспехи защитили от переломов, но удар был таким сильным, что ему показалось, что он больше не может дышать. Спину пронзила острая боль, он попытался за что-нибудь ухватиться, но не смог и заскользил дальше вниз.
С крыши тоннеля свисали сосульки размером с человека. Дальше была только кромешная темнота. Уивер проскользнул под сосульками, еще немного проехал по льду и, наконец, остановился. Он со стоном сел и потянулся к спине. Доспехи его спасли, иначе он мог бы сломать копчик. Когда боль немного утихла, он осмотрел костюм. Понять, поврежден ли он, в темноте было трудно, но, судя по данным на вспомогательном экране, все было в порядке.
Уивер посидел несколько минут, глядя по сторонам и прислушиваясь к завываниям ветра. Он находился у входа в мрачный тоннель, обледеневшие стены которого уходили вперед еще на две сотни ярдов.
Он вытащил револьвер и неуверенно сделал несколько шагов в темноте. Голос в голове требовал повернуть назад, найти другой путь к обломкам «Ареса», но взбираться обратно по ледяному склону тоже было рискованно. Ему каким-то чудом удалось не порвать костюм, но во второй раз может и не повезти. Через несколько минут Уивер оказался на краю воронки и несколько раз топнул по снегу в нескольких футах от ее края. Под ногами оказалась заснеженная бетонная поверхность. По ту сторону ямы тоннель тянулся дальше. Уивер лег на живот, заглянул вниз и прислушался, но услышал только слабые отголоски ветра.
Он отключил прибор ночного видения и протянул руку к фонарю на голове, чтобы поискать обходной путь и перебраться через воронку. Луч выхватил из мрака торчавшие из стен древние трубы. Уивер осветил воронку, но дороги на ту сторону не увидел.
Он выругался и встал на колени, но при этом задел каменную глыбу, которая покачнулась и упала вниз, через несколько секунд раздался звук удара. В тоннеле, где веками слышался лишь вой ветра снаружи, эхом прокатился гул. Уивер отполз от края воронки. Видимо, все же придется рискнуть и выйти обратно на улицу.
Он уже занес ногу для следующего шага, но тут же замер, не успев поставить ее на землю: в тоннеле раздался оглушительный вопль. Сжимая в руке револьвер, Уивер направил луч фонаря вниз и собрал все свое мужество, готовясь к тому, что ему вот-вот предстояло увидеть.
Далеко внизу из круглых, похожих на пузыри гнезд медленно выбирались сирены. Дюжины чудовищ потягивались и вращали членами, будто пробудившись от долгого сна. Скользивший по ним луч света они, казалось, не замечали, но когда Уивер слегка шаркнул ботинком, тут же подняли сумасшедший вой.
Твари бросились к стенам, прыгнули на них и принялись карабкаться по бокам воронки. Уивер прицелился в одну из этих кожистых мерзостей из револьвера, но когда вой зазвучал громче, осторожно отошел назад. Подумал сначала, что готов сражаться и умереть, но при виде зияющих глоток почувствовал уже знакомый животный страх. Он выключил фонарь, попятился от провала, повернулся и побежал.
12
Икс постучал в дверь своей квартиры и приготовился провести еще один вечер в обидном, гнетущем молчании. Поэтому, когда Тин открыл дверь, удивленно сделал шаг назад. Раньше Тин никогда так не делал.
– Эй, – пробормотал Икс, – как дела?
Тин пожал плечами и направился в кухню. Икс поспешил за ним, держа в руках миску с фруктами и лапшой. И застыл в нерешительности, увидев на столе две тарелки с остатками еды. Тин сел и стал жадно есть.
Икс поставил тарелку, которую принес, на середину стола и уставился на вчерашнюю лапшу.
– Это мне? – спросил он.
Мальчик кивнул.
– Спасибо, – произнес Икс. – Ты, похоже, чувствуешь себя лучше.
Еще один кивок головой.
Икс надеялся, что экскурсия по агротехническим отсекам поднимет Тину настроение, но после того, что там произошло, боялся, что тот получил очередную психическую травму. Черт, увиденное в медицинском отсеке произвело гнетущее впечатление даже на него самого, а он был не из тех, кого легко выбить из колеи.
– Как твоя голова?
– Нормально, – ответил Тин.
Икс от удивления выронил палочки для еды. Тин заговорил! И не односложными междометиями, а словами!
Мальчик продолжал:
– Утром нам показывали фермы… но ты, похоже, и так об этом знаешь, – и он едва заметно улыбнулся.
– Я подумал, тебе будет интересно.
– Мы видели собак. Это настоящее чудо! Эли сказал, они называются хаски. Сильвер и Лилли… – в глазах Тина появилось мечтательное выражение. – Надеюсь, они в порядке.
– Я в этом уверен, – ответил Икс.
– А ты знал, что других собак в мире больше не осталось?
Икс покачал головой.
– Нет. Ты не поверишь, но фермы я видел всего пару раз в жизни.
– Я думаю пойти туда учеником, – сказал Тин.
Икс почувствовал, что улыбается. Впервые за несколько лет он ощутил… Как же это называется? Ах да, точно: счастье.
Тин сдвинул шляпу и почесал голову.
– Я никогда ничего подобного не видел. Даже представить себе не могу устройства, которые используют в агроотсеках. То есть представить, конечно, могу, но…
– Пройдет всего несколько лет, и ты сможешь пойти туда стажером.
Тин взял тарелку и встал.
– Сейчас возраст стажеров снизили. Может, меня возьмут даже раньше. Вот было бы здорово! Мне бы дали отдельную комнату!
Икса кольнуло в сердце. Мальчику всего десять лет, а он уже говорит, как взрослый. У Тина, как и у большинства его сверстников, не было детства.
Икс сложил руки на столе.
– Тин, мне бы хотелось кое о чем тебя спросить. Сядь, пожалуйста.
Мальчик поставил миску на стол, поправил шляпу и сел.
– Родители очень тобой гордились бы. И я тобой горжусь. Благодаря таким детям, как ты… таким молодым людям, как ты, жизнь «Улья» продолжится.
Тин едва заметно улыбнулся и сказал:
– Спасибо.
Икс положил ему руку на плечо.
– Нет, это я должен сказать тебе спасибо, что ты, наконец, со мной заговорил!
– Прости меня…
– Не извиняйся, – ответил Икс, – ты хороший, умный мальчик. И сильный. Как твои мама и папа. В один прекрасный день ты, возможно, сам встанешь у руля этой груды алюминия и гелия, хотя меня к тому времени уже давно не будет в живых.