Я повесила пальто на крючок у двери и, показав за спину большим пальцем, дала понять подруге, что цель нашего сегодняшнего вечера найдена.
Клара тоже стянула с себя верхнюю одежду, взгромоздила ее поверх моей и недовольно насупилась.
– Вы уверены, что это единственный способ расспросить лазутчиков королевы?
Наш план был до неприличия прост: спровоцировать недалеких пьяниц на надругательство и хорошенько дать им отпор. Желательно – пырнуть ножом кого-нибудь из нападающих. В тюрьму нас надолго не отправят, списав наши действия с противозаконных на необходимые для защиты, но пока офицеры будут разбираться в деле, нам обеспечат пару вечеров в компании с заключенными Франсбурга.
– Нет, но явно самый быстрый, – ответила я и добавила, заметив, как затряслись руки Клары: – Если что, нас выкупит Ричард. Я отправлю ему письмо, вдруг дело дойдет до суда.
Клара тяжело сглотнула, и мы уселись за соседний от толстяка столик. Поцарапанную бокалами столешницу заливали липкие пятна, рукав моего шерстяного платья с высокой стойкой испачкался в разлитом алкоголе.
Галдеж прокуренных голосов мешал нормально думать, и я, хлестанув длинной косой по спине, развернулась к мужлану.
– Милорд, какая приятная встреча! – пропела я и искривила губы в подобие счастливой улыбки.
Я сидела спиной к стулу бурбона, а наши столики стояли так близко, что, если бы вознамерилась, могла запросто коснуться заплывшего жиром плеча. Толстяк, заметив меня, приподнял косматую бровь, и его монокль, упав с глаза, повис на выпяченном животе.
– Вы? – не меньше моего удивился бобрик и показал кривые зубы.
– Люси, – назвалась я и, закинув ногу на ногу, позволила длинному подолу соблазнительно оголить щиколотку. Игра за столом, где двое мужчин из-за проигрыша выдирали на голове волосы, разом перестала интересовать мужчину.
Скрипнув стулом, он неуклюже развернулся и с воодушевлением посмотрел на меня глазами, полными огня.
– Дорогая и обворожительная Люси, не желаете ли присоединиться к нашему веселью? Я с удовольствием внесу за вас первый взнос.
– Конечно, – лживо отозвалась я, покручивая кончиком косы. – Вы не против, если в игру войдет и моя сестра?
Бурбон недовольно надулся. Так, что казалось его толстая рожа вот-вот треснет, но все же изрек:
– С чего мне противиться? Моих денег хватит на всех! – он развратно подмигнул, а я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза.
Через минуту мы с Кларой уже сидели за столом толстяка. Подруга перебирала в руках кости, готовясь сделать ход.
Желтоватый свет от пыльных ламп делал потное лицо бобрика еще более мерзким. Мне досталось почетное место рядом с ним, так что я не только видела стекающие по его лбу капли пота, но и чувствовала отвратительный запах из его вечно приоткрытого рта.
Бедняки убийственно поглядывали на мою подругу, страшась, что она вытащит «пять» и объявит «рыбу».
– Жаль, что наше знакомство прервала Мари, – я намеренно слишком глубоко вздохнула, чтобы ткань обтянула грудь.
Бурбон достал из кармана синих брюк заляпанный жиром платок и промокнул мокрый лоб и виски. Если бы я только могла нагнуться и опустошить желудок под столом, жизнь стала бы легче. А пока приходилось выдавливать из себя крайнюю заинтересованность в этом гнусном мужике.
– Мари совсем от рук отбилась! Я уже неоднократно говорил Ле Селье, что его бандерша слишком часто сует свой кривой нос туда, куда не следует.
За столом все облегченно выдохнули, когда Клара положила к остальным костям домино «тройку» и игра продолжилась.
Упоминание Кайлана подогрело желание быстрее разобраться во всем, что таит в себе Франсбург.
Внутренне сжавшись в наэлектризованный узел, я положила руку на распластавшуюся на стуле ляжку мужлана, проглатывая омерзение. Он захрипел, обдав меня падальным дыханием, и моя ладонь поползла выше, остановившись недалеко от маленькой выпуклости.
Глаза бурбона заметались, и я поспешно убрала руку, растравливая в нем интерес.
– Ваш ход, – кокетливо заговорила я, подав ему новые кости.
– Г…Гарри, – представился бобрик и пухлыми пальцами забрал у меня домино. Мужлан выложил «дубль» и, отмахнувшись от игры, взял меня за руку.
Я не сопротивлялась. Лишь маленький сгусток теней в углу обветшалой таверны с падающей со стен краской неоднозначно дернулся, как и жилка у меня под глазом.
Старый извращенец уложил мои пальцы на вяло напряженный бугорок, и меня все же передернуло. Стараясь всячески скрыть отвращение, я представляла под рукой что угодно, только бы не завизжать и не отпихнуть его к чертям.
Гарри нужен был мне для будущей роли насильника, но ублажать его «полудохлую канарейку» за «спасибо» я не собиралась.
В забытой богом таверне на втором этаже находились спальни для тех, кто перепил или решил не ждать похода в «Ядовитое Сердце».
– Мне нужно припудрить носик, – игриво уведомила я и завлекающе сжала «гордый мякиш». Встав со стула, я хлестко перебросила косу через плечо и, удерживая бурбона на крючке соблазняющего взгляда, пошла к лестнице.
На стене над скудным баром, где протирал тряпкой пивные кружки косоглазый мужчина, висел серебряный щит с двумя скрещенными мечами. Желание схватить оружие и кастрировать жирного ублюдка стучало молотом в голове с такой силой, что я едва не приказала теням подать клинок мне в руки.
Перепрыгивая через две ступеньки, я шустро понеслась наверх. Гнилые половицы коридора заскрипели под сапогами, когда я прислонилась спиной к единственной незапертой двери.
Через десять минут после моего исчезновения Клара поднимет тревогу и вызовет двух офицеров, патрулирующих улицу недалеко от таверны.
Пока я вслушивалась в развалистую поступь бурбона и его гадкое сопение, таверну сотряс первый рокот грома. Даже я инстинктивно втянула шею, испугавшись натиска стихии. К хрипящему дыханию поднимавшегося ко мне Гарри прибавилась более веселая и быстрая поступь.
Я оторвалась от двери, чтобы получше рассмотреть, кто шел за бобриком, и спина закостенела от пробравшего ее холода.
В узкий обветшалый коридор проследовали двое подтянутых мужчин. Первый был с яркой рыжей шевелюрой, чуть выше своего друга, а другой выглядел более приземистым и тряс русой челкой. И оба, не замечая ничего вокруг, двигались ко мне.
Бурбон показался через пару мгновений, держась за резные перила и тяжело дыша.
– Эта ночь обещает быть поистине жаркой, правда, Люси? – жирдяй слизнул скопившуюся влагу под носом и развалисто поплелся дальше.
Мужчины из личной охраны бурбона, по крайней мере, об этом говорили их одинаковые черные мундиры с вышитой буквой «Г. Б.» на груди, поравнялись со мной и грубо втолкнули в комнату.
Гарри, войдя следом, закрыл дверь на ржавую задвижку. Его охранники продолжали напирать на меня, пока я не опрокинулась на низкую, пропахшую затхлостью кровать. Паника черными полосами застилала зрение. Браслет тетки не подействует сразу на троих, тем более до него еще нужно дотянуться, а мои руки, дрожа, отказывались слушаться, комкая дрянное покрывало.
Прибегнуть к силе теней я тоже не решалась: слишком много свидетелей, видевших, как я заманивала в свои сети бурбона. Меня просто сожгут на костре за запрещенную магию и смерть высокопоставленных мужчин. Оставалось надеяться только на скорое появление Клары и офицеров.
– Видишь ли, дорогая Люси, – высморкавшись в угол малюсенькой комнаты, где едва помещались кровать и перекошенный деревянный шкаф у окна, прерывисто заговорил Гарри. – Я очень люблю наблюдать и только потом участвовать…
Страх ледяными кольями впивался в разум. Высокий охранник резко двинулся вперед и жестко схватил меня за подбородок.
Боль пронзила лицо до самых костей. Мужчина держал так крепко, что у меня точно останутся синяки. Я даже пискнуть не успела, как он стащил меня с кровати на пол, поставив на колени, в которые вонзились занозы от плохо зачищенных половиц.
Где носит Клару?
Напади я на ублюдков сейчас, офицеры не поверят в историю о хрупкой девушке, подвергшейся насилию и случайно ранившей своих обидчиков.
Рыжеволосый сжал мою челюсть, и я, сопротивляясь, но все же открыла рот. Другой рукой он расстегнул бляшку на ремне и приспустил штаны. Я замотала головой в надежде освободиться и вцепилась руками в его запястья.
Ногти до крови царапали толстую кожу подонка, смотрящего на меня сверху вниз. Его приятель, до этого только наблюдавший, резко нагнулся и оторвал мои руки от своего друга, с силой заломив их за спиной.
Я вскрикнула, ощутив, как натянулись сухожилия, и стоящий передо мной мужлан отвесил мне звонкую пощечину. В глазах заплясали мушки, и пока я приходила в себя, он вцепился пальцами в волосы у меня на затылке и, дернув, повернул мое лицо к расстегнутой ширинке.
Мертвенный холод теней обжег кончики пальцев, но я не могла позволить магии защитить меня.
Рано!
Подбородок болел, щеку щипало от удара, а клок волос, казалось, вот-вот останется в кулаке у насильника. Где-то позади похабных мужчин раздался довольный смех бурбона. Звук расстегивающейся ширинки наполнил комнату, смешиваясь с похотливыми стонами пленителей и моим учащенным дыханием. Внезапно я заметила, как жирдяй, присев на подоконник, принялся удовлетворять себя, возбужденно наблюдая за моими тщетными попытками освободиться.
Сердце заколотилось о ребра. Стоявший передо мной мужлан сунул руку к себе в трусы, подготавливаясь к ласкам, а тот, что держал мои запястья, извернулся и облизал мою щеку.
И я запищала, взывая на помощь к кому угодно. Позорно так заскулила, споткнувшись о собственный недоработанный план. Еще одна пощечина с треском запечатала мне рот. Вздрогнув, я почувствовала, как разорвалась губа, и металлический привкус крови замаячил на языке.
Коренастый переложил мои запястья в одну руку и потянул за шнуровку на корсете, пытаясь оголить мою грудь. Ублюдок, удерживающий меня за подбородок, вывалил член перед моими глазами, но я смотрела не на будущее «орудие пыток», а пожирала неистовым взглядом револьвер в кожаной кобуре на ремне его штанов.