– Если я не убью вас раньше, – острота голоса Селье стала осязаемой, как поднесенное к горлу лезвие, заставив меня замереть на месте. – Ведь если вы правы, то я могу щелчком пальцев заставить вас выстрелить себе в голову, – он завел руку за спину и вытащил из-под ремня черных брюк револьвер, многозначительно бросив его на стол.
Это был блеф!
Если бы Кайлан желал моей смерти, я бы уже давно кормила червей на заднем дворе борделя.
Алкоголь придал смелости или окончательно лишил здравого рассудка, так что я полностью проигнорировала оружие.
– Вы хотите узнать мое предложение или ждете, пока я обмочу ковер от страха? Как я уже сказала, я вас не боюсь! – Я подняла взгляд, отметив, что Кайлан придвинулся ближе, сократив расстояние между нами до вытянутой руки.
Уважение засквозило в глубоких, как океан, глазах лорда, переливаясь вместе с золотыми крапинками.
– Что ж, вы первая женщина, разговаривающая со мной в таком непозволительном тоне. Это весьма необычно, – подытожил он, лавируя между щепетильной правдой. Его рука потянулась к моим волосам, и одним ловким движением лорд намотал выбившийся из прически локон на свой указательный палец. – Но мне нравится.
Я привычно вздернула нос, стараясь не замечать возгорания чувств от его горячего дыхания на моей щеке.
– Привыкайте, Кайлан Ле Селье, ведь я больше не стану перед вами стелиться, изображая покорную куртизанку. У каждого из нас своя цель, вам – власть, мне – свобода. Так что, либо действуем сообща, либо вспарываем друг другу глотки, – для убедительности своих слов я вырвала локон из его рук и потянулась к столу за револьвером.
Холод оружия ужалил ладонь, и я поднесла дуло к виску. Моя жизнь сейчас целиком зависела от Кайлана. Если лорд откажется помогать и выдаст Елене дезертирку, я покойник. Захочет похоронить секрет своего демонического начала вместе со мной – опять-таки я труп.
Впившись в Селье невозмутимым взглядом, я дожидалась вердикта. Спустя несколько громких ударов настенных часов Кайлан аккуратно коснулся моих пальцев на курке.
Я сглотнула, но не зажмурилась, твердо настаивая на своем. Страх завозился змеем в груди, но стоило коже покрыться мурашками, а легким сжаться, как Селье убрал руку с оружием подальше от моей головы.
– Негоже необученным девицам играть с заряженным револьвером.
Я выдохнула, а сгустившиеся в углах комнаты тени отступили, вновь прячась за шкафами.
– Так вы поможете мне? – подавляя нервную дрожь, спросила я, когда Кайлан, забрав револьвер, вернул его себе за пояс.
– Вы упоминали мужчину, с которым встречался Лионель. Как выглядел лазутчик?
Селье меня помиловал, разрешив вступить в общую игру. От резко нахлынувшего облегчения я заулыбалась, как последняя дурочка.
– Хм-м… – Я на мгновение задумалась, припоминая отличительные черты незнакомца, но ничего особенного в его одежде вчера не рассмотрела. – Он был в маске и черном шерстяном плаще. Лионель передал ему записку, поэтому я и поспешила к вам, думала, мы сможем поймать лазутчика с уликами.
Между бровями Кайлана залегла морщинка. Скорее всего, он сообразил, что упустил ценные сведения из-за своего нелепого упрямства.
– В следующий раз будьте настойчивее, Адель, – попробовал он переложить на меня свою досадную ошибку.
– Следующего раза не будет, милорд, – ощетинилась я, плотно сомкнув челюсти. – Меня вовсе не прельщает наблюдать за вашими потными деяниями и слушать всхлипы развратных девиц.
И снова Кайлан увел меня в другое русло разговора:
– Маска на лазутчике, из какой ткани она была?
– Бархат, – не задумываясь, ответила я.
– Ну конечно, – он говорил так, будто это только что решило все наши проблемы. Я терялась в догадках, которые он быстро развеял: – Бархат – редкость во Франсбурге, только высокопоставленные чины или служители аббатства могут позволить себе подобную роскошь.
– Это всем и так известно… – начала я, но Селье коснулся моих губ указательным пальцем, заставив замолчать. Пульс предательски ускорился, пока он неторопливо вычерчивал «бантик» у меня под носом.
– Мода в моем городе диктует мужчинам чаще носить велюр, так что лорд или барон не заявились бы в бордель в такой маске, а вот служитель аббатства, не так яро следящий за поветрием в одежде, вполне мог выбрать бархат.
– Только не говорите, что мы вломимся в собор для поимки лазутчика?
– Хорошо, не буду. Но мы сделаем именно это, – Кайлан уронил руку, оставив на моей коже пульсирующий отголосок его прикосновений.
– В вас что, совсем нет ничего святого?
– Абсолютно.
После разговора в библиотеке мы договорились встретиться с лордом в кондитерской и наведаться на вечернюю службу.
Селье пообещал отстранить Клару от работы, пока мы притворяемся куртизанками, объявив, что она приболела. Ведь стоит нам забросить роль простолюдинок – и слухи, как давшие деру от отравы тараканы, быстро расползутся до замка. Я же на время открытия борделя стану тенью Кайлана, так что кроме «почетного» звания новой элитной подстилки Селье мне ничего не грозило.
Пока дожидалась лорда, к моему столику подошла пухлая продавщица в белом колпаке и поставила передо мной тарелку с безе и шоколадным желе. При виде последнего я жадно облизнулась и шумно сглотнула слюну.
– Но я ничего не заказывала, – удивилась я, подняв на полную женщину взгляд. Продавщица замялась, нервно вертя пуговицу на рукаве сарафана.
– Знаю, но вы уже двадцать минут тут сидите и ничего не покупаете, и я решила выбрать за вас.
– Спасибо, – смущенно ответила я и полезла в карман за монетами, но продавщица замотала головой.
– В счет заведения, – женщина напоследок махнула мне рукой и поспешила за цветастый прилавок.
Я недоуменно пялилась на сладости, все еще согревая в руке золотой галеон, но потом, пожав плечами, вытащила руку из кармана платья и придвинула к себе желе.
Легкий шоколадный вкус и таящая во рту текстура вызвали тихий стон удовольствия. Хорошо, что в кондитерской никого не было, и никто не слышал моего радостного мурчания. Не успев моргнуть, я уже вытирала губы салфеткой, за считаные секунды расправившись с вкуснейшим угощением.
– Почему вы так мало едите, Адель? – внезапно раздавшийся над ухом голос Кайлана заставил дернуться. Я выронила салфетку, и кружевная ткань опустилась в испачканную шоколадом тарелку. – Неужели при дворце невкусно кормят?
Я прижала ладонь к вспыхнувшей от смущения щеке. Сосредоточившись на поедании сладостей, я позорно чавкала и облизывалась, не заметив появление лорда.
– Почему же? Просто я не всегда успеваю, да и желания после хм… некоторых моих обязанностей напрочь отпадает. Если вы еще не поняли, тетка не очень-то обо мне печется.
Кайлан снял высокую шляпу и взгромоздил ее на стол. Чернильные кудри примялись, но его привычный щегольской лоск не пропал. Наоборот, легкая небрежность в волосах так и манила запустить в них пальцы. Неизменная трость-сабля подперла розовую стену, и Селье опустился на стул напротив меня, расправив пальто.
– Тогда ваше желание мести неудивительно, – понизив голос, подметил Кайлан.
– Я не преследую умысла насолить Елене. Какой бы ужасной правительницей она ни была, тетка меня вырастила. Я лишь хочу сбросить ее поводок с шеи и получить шанс на нормальную жизнь вдали от всего этого политического дерьма. Вдобавок, если королева осуществит задуманное – погибнут невинные люди… – призналась я, опустив детали про свой дар теней и службу в карательном отряде, и нервозно застучала ногтями по столу.
Продавщица вновь покинула прилавок и направилась к нам с горой сладостей на подносе.
– Спасибо, – лучезарно поблагодарил женщину Кайлан, заслужив заливший ее лицо румянец.
Интересно, все дамы сходили с ума в его присутствии?
– Я наелась, – кивнув на новую порцию десертов, объявила я. Желудок ощущался набитым доверху мешком, так что следующая вкусность грозила до заката приковать меня к расписной софе.
– Очень этому рад, – Кайлан расстегнул пуговицы на черном пальто, снял его и повесил на спинку стула. – Но эти угощения не для вас, хотя я не прочь поделиться.
Он прищурился, изучая мою реакцию. Само по себе нахождение безжалостного демона в пестрой кондитерской казалось чуждым и нелепым, а факт того, что Кайлан за обе щеки уплетал пирожные и конфеты, не мог не вызвать у меня смешка.
– И что же вас так веселит, принцесса? – Селье снял вишенку с шоколадного торта и закинул себе в рот.
– Если вы так неравнодушны к сладостям, зачем было просить меня выбрать подарок для бандерши? – я подперла щеку кулаком.
– Любить сладкое и покупать безвкусно украшенный подарок не одно и то же, – Кайлан пододвинул ко мне песочный пирог. Я, неосознанно для себя, принялась ковырять вилкой сливочную начинку.
Пока мы ели, разговор не выходил за рамки светских любезностей, но вскоре Кайлан нарушил легкость беседы.
– Кто еще прибыл вместе с вами во Франсбург, кроме вашей названой сестры? – спросил он, доедая последнее заварное пирожное.
– Никто, – без тени сомнения соврала я. Ричард был отступным планом, и впутывать друга в новые опасные авантюры, я не стремилась. Ему и без этого забот хватало.
Кайлан подозрительно скривился, но промолчать не смог:
– А белобрысый лорд, которого вы страстно целовали в кабинке, разве не лазутчик?
– Просто клиент, – лживо ответила я, тихо радуясь вспышке мимолетной ревности в глазах Селье.
– Вам что же, не хватает моих денег? – приторность его тона была обманчиво мягкой, как острие бархатной бумаги, при желании которым можно разрезать кожу.
– При чем здесь деньги, милорд? Разве одинокая девушка не может желать удовольствия…
Кайлан похабно рассмеялся, пряча смешки за тыльной стороной ладони.
– Адель, вы просто отвратительная лгунья! Даже хуже, чем шпионка, – осадил он мой порыв, а я гневно царапнула вилкой по блюдцу. – Да и сомневаюсь, что дворцовый лис с косичкой может что-то по-настоящему вам предложить. – Кайлан задиристо подмигнул и, скрипнув стулом, встал. – Нам нужно поторапливаться! – он многозначительно покосился на наполняющий улицы вечерний сумрак. – Служба скоро начнется.