Кевин рассказал о деле Лоис Уилсон, о своем решении заняться им, о присутствии на суде Пола Сколфилда. Потом он перешел к другим событиям, изменению характера Мириам, таинственным предостережениям Хелен Сколфилд, процессу Ротберга… И наконец он рассказал о компьютере в офисе фирмы.
Отец Винсент слушал очень внимательно, кивал, иногда закрывал глаза, словно слышал что-то хорошо знакомое. Когда Кевин закончил, священник какое-то время молчал. Он поднялся, подошел к окну, посмотрел на улицу. Отец Винсент размышлял, а Кевин терпеливо ждал. Наконец священник повернулся к нему и кивнул.
— Ваши слова кажутся мне вполне разумными. Рассказы, анекдоты, истории и философские труды давно убедили меня в том, что дьявол хранит верность своим последователям. Вы читали великое произведение о добре и зле — «Потерянный рай» английского поэта Джона Мильтона?
— Джона Мильтона?! Джон Мильтон! Ну конечно же! — Кевин вскочил, усмехнулся, сел обратно и рассмеялся.
— Что смешного?
— Это вполне в его духе! Только он мог придумать такую извращенную шутку! Отец Винсент, человека, на которого я работаю, зовут Джон Милтон!
— Правда? — Глаза отца Винсента блеснули. — Это становится интересно. Я так понимаю, до этого момента вы не вспоминали об этой книге?
— Думаю, мы изучали ее в колледже, но в сокращенном варианте, для ознакомления…
— Да, прочесть эту книгу нелегко… Старинный язык, множество отсылок к мифологии, метафоры, рождающиеся из метафор. — Отец Винсент сделал в воздухе движение рукой, словно дирижер оркестра. — Но я вспомнил об этом не потому. По мнению Джона Мильтона, когда восставший против Бога Люцифер был низвергнут с небес, он сам и его последователи оказались в аду. И он ощутил жалость к своим сторонникам. Мильтон описывал Люцифера как классического лидера, вы не заметили? Он обладает видением, харизмой, считает себя ответственным за судьбу своих последователей.
— Джон Милтон заботится о своих партнерах. Он обеспечивает нас всем — жильем, деньгами, медицинской страховкой…
— Да, да… Все, что вы мне рассказали, очень, очень интересно. Он знает то зло, что живет в душах людей, предсказывает и даже поощряет его. А потом, как истинный лидер, возглавляет свое войско, поддерживает и защищает.
— Каким бы ужасным ни было преступление и сколь бы виновны ни были эти люди, — добавил Кевин, словно они вместе с отцом Винсентом разгадали великую тайну.
Маленький, пухлый священник сжал губы и сцепил руки за спиной.
— Интересно… Воплотился в адвокате… Ну конечно! Все возможности… — Он покачал головой, и лицо его прояснилось. — Мне хотелось бы, чтобы вы провели ряд наблюдений. Во время…
— Нет, отец! Вы не понимаете! Я пришел к вам сегодня, потому что я в отчаянии. Я не рассказал вам еще одного. Это касается моей жены. Мне кажется, она в большой опасности. Она должна сделать аборт, но я не знаю, как заставить ее поверить в мои слова!
— Аборт!
Кевин рассказал все, что ему было известно о смерти Глории Джеффи и самоубийстве Ричарда Джеффи, потом пересказал все то, что ему поначалу казалось странными эротическими снами. Он рассказал о предостережениях Хелен Сколфилд. И потом Кевин рассказал, что Мириам беременна.
— Как только она мне сказала, я понял, что мне необходимо встретиться с вами немедленно.
— Дети дьявола… — Отец Винсент опустился в кресло, словно груз его был невыносим. — Собственные дети, его сущность… Дети без совести, способные замыслить нечто более злодейское, чем обычные люди… Гитлеры, сталины, джеки потрошители…
— Дети умные и хитрые, — добавил Кевин, желая развить сценарий отца Винсента. — Умные и хитрые, способные заставить тех, кто работает в системе, выполнять приказы дьявола.
— Да. — Во взгляде отца Винсента появилось понимание. — Не только адвокаты, но и политики, врачи, учителя… Все, как вы и говорите: люди, работающие в системе и стремящиеся разрушить человеческую душу и победить Бога.
Кевин глубоко вздохнул и откинулся на спинку дивана. Неужели ему удалось раскрыть величайший заговор всех времен? Кто он такой, чтобы быть избранным для выявления самого дьявола и защиты Бога? Но нужно защитить Мириам. Он должен победить всех дьяволов и демонов, чтобы защитить ее — ведь это он сам привез ее в этот… ад на земле. Точно так же и Ричард Джеффи когда-то привез сюда свою Глорию… Но Кевин не покончит с собой. Хелен Сколфилд говорила, что у Джеффи было два варианта. Теперь их три: присоединиться к Милтону, совершить самоубийство или уничтожить дьявола. Опасность для Мириам делала этот выбор чудовищно трудным.
— Аналогия, которую вы проводите между слабостью физического тела и слабостью души, более точна, чем вам кажется, — сказал Кевин. Он рассказал о появляющихся на теле Мириам синяках. — Я говорил ей, что это дефицит витаминов.
— Зло паразитирует на добре, питается им. Вот почему дитя зла в конце концов забирает жизнь матери.
— Именно так я и подумал, — подхватил Кевин. Он испытывал огромное облегчение оттого, что отец Винсент пришел к тем же выводам. — Но что я могу сделать?
На этих словах голос его дрогнул и перешел в шепот.
— Я не сомневаюсь в том, что вы рассказали мне, что видели и слышали, что чувствовали… Если все это правда, то у нас есть только один выход. — Отец Винсент кивал на каждом слове, словно пытаясь убедить самого себя. — Только один выход: мы должны уничтожить дьявола в том теле, которое он для себя избрал. Во-первых, — произнес пожилой священник, — вы должны провести еще два испытания, чтобы убедиться в том, что перед вами действительно Люцифер.
Отец Винсент поднялся и достал с полки старую Библию в поблекшем кожаном переплете. Но слово «Библия» ярко выделялось на переплете, словно отретушированное. Отец Винсент протянул Библию Кевину. Кевин взял книгу, ожидая объяснений.
— Дьявол не может прикоснуться к священной книге. Она обожжет ему пальцы. Слова Бога разъедают его черную душу. Он взвоет от боли.
— Но ведь он это знает. Он никогда не коснется этой книги.
— Да, поэтому я хочу, чтобы вы вручили эту книгу Джону Милтону, как… — Отец Винсент обошел комнату, заглянул в шкаф и достал коричневый бумажный пакет. — Вот. Положите Библию в пакет и вручите как подарок. Если он действительно дьявол, то, достав книгу из пакета и поняв, что перед ним, он бросит ее, словно коснулся пламени, и взвоет от боли.
— Понимаю. — Кевин осторожно положил Библию в пакет. Он держал пакет очень осторожно, словно взрывчатку. — А если так и произойдет?
Отец Винсент какое-то мгновение смотрел на него, потом снова повернулся к полкам. Он потянулся к верхней полке и вытащил золотой крест с серебряной фигурой распятого Христа. Крест был довольно большим. Отец Винсент зажал его в кулаке.
— Вытащите этот крест и постарайтесь поднести как можно ближе к его лицу. Если он действительно дьявол, то крест будет для него настоящим солнцем. Он мгновенно ослепнет, и в этот момент превратится в беспомощного старика.
— И тогда?
— И тогда… — Отец Винсент разжал кулак. Нижняя часть креста оказалась острым кинжалом. — Вонзите этот кинжал в его черное сердце. Не мешкайте, иначе вы и ваша жена погибнете навеки… Вы будете обречены на вечные муки, — добавил он.
У Кевина перехватило дыхание. Его сердце часто билось. Но он взял себя в руки и принял крест у отца Винсента. Выражение лица Христа на этом распятии поразило Кевина. Это было выражение гнева, а не прощения. Христос был солдатом Бога. Крест оказался очень тяжелым, а кинжал очень острым.
— Когда вы вонзите кинжал в его сердце, он падет.
— А моя жена и этот… ребенок?
— Когда дьявол погибает в одной из своих человеческих ипостасей, потомство погибает вместе с ним. Выкидыш произойдет естественным образом. — Отец Винсент поднялся. — Так вы спасете свою жену. Но без этих двух испытаний ничего не предпринимайте, — предостерег священник. — Если что-то пойдет не так, возвращайтесь, и мы поговорим. Вы меня поняли?
— Да, — кивнул Кевин. — Спасибо.
Он поднялся, взял пакет с Библией, золотой крест-кинжал засунул за пояс.
Отец Винсент кивнул.
— Хорошо. Идите же, и пусть Бог защитит вас, сын мой. — Он положил руку на плечо Кевина и прочел молитву.
— Спасибо, отец, — прошептал Кевин.
Когда он приехал, в доме было тише обычного. Даже ночного охранника Лоусона нигде не было видно. Кевин подъехал к воротам, нажал на брелок, ворота открылись, и он въехал в гараж. Вокруг царила мертвая тишина. Звук захлопнутой дверцы эхом раскатился по тускло освещенному гаражу и затих.
Кевин заметил, что машины партнеров стоят на своих местах. В глубине гаража виднелся служебный лимузин. Кевин впервые заметил дверь — наверное, это квартира Харона. Харон… Только сейчас он задумался и над этим именем. Не тот ли это мифологический персонаж, который перевозил души умерших в Гадес? Это имя явно было еще одной шуткой Джона Милтона. Только его Харон увозил их все глубже и глубже в ад. «Ловко он над нами подшутил», — подумал Кевин.
Кевин вошел в лифт. Сначала он поднимется к Мириам и расскажет ей все. Он заставит ее понять опасность, заставит силой, если другого выхода не будет. Он может даже позвонить отцу Винсенту, чтобы с ней поговорил он. Но, придя в квартиру, он понял, что Мириам уже ушла. Она оставила ему записку на кухне: «Совсем забыла: сегодня мы с девочками идем на балет. Меня не жди. Мы, наверное, поужинаем где-нибудь после спектакля. В холодильнике замороженная лазанья, разогрей в микроволновке — на коробке все написано. Люблю, Мириам».
«Она сошла с ума? — подумал он. — После всего, что я ей сказал, после того, как я ушел из дома, она просто пошла в театр, не став меня дожидаться!»
Он понял, что ее не спасти. Бессмысленно разговаривать с ней. Теперь все в его руках. Взгляд Кевина упал на небольшой столик на кухне. Вот он, подарок судьбы — золотой ключ! Он сможет встретиться с Джоном Милтоном лицом к лицу — и положить всему этому конец. Он схватил ключ, Библию в бумажном пакете, золотой крест-кинжал и выскочил