Я справлюсь. К черту этот город и к черту этих людей.
Расправив плечи, подхожу к столу с закусками и прохладительными напитками.
Как раз наполняю свой бокал, когда чувствую, что кто-то подходит сзади.
— Туалет на третьем этаже. Сейчас же, — рычит мне в ухо Каин.
Делаю маленький глоток апельсинового сока, а затем откусываю печенье.
В кои-то веки Каину придется подождать меня. Господь свидетель, я ждала его достаточно долго.
Не спеша иду в ванную, зная, что, как только войду, мне придется притвориться, что влюблена и на его стороне.
Ничего не добьюсь, если он решит, что я настроена против него. И он только оттолкнет меня еще дальше.
А это прямо противоположно тому, чего хочу.
Я хочу, чтобы он был настолько одержим и отвлечен, что начал все портить.
А потом, когда Дэмиен уничтожит его, и Каин останется беспомощным, чувствуя, что ему не к кому обратиться, кроме как к своей Иден...
Я раздавлю его как букашку.
Нет. Подам ему веревку и буду манипулировать до тех пор, пока он медленно не повесится... так же, как он поступил со мной.
— Дыши, — напоминаю себе, когда подхожу к двери уборной. — Дыши и притворяйся невинной.
Рука не дрожит, когда поворачиваю ручку. Голова ясная.
Я справлюсь с этим.
Когда вхожу, он стоит у ряда раковин, прижав руки к бокам.
— Я хотела тебе сказать, — начинаю, подходя к нему, — но не смогла достать телефон...
Жжение от руки, хлещущей меня по щеке, похоже на огонь.
Осознаю свою роковую ошибку в тот момент, когда ладонь соприкасается со скулой.
Она невиновна.
Из-за того, что ярость во мне росла как небоскреб, я и забыл, что у Иден нет доступа к телефону, и она не могла связаться со мной, чтобы предупредить, даже если бы захотела.
Потому что я отослал ее прочь.
И теперь она смотрит на меня как на чудовище... хотя делала только то, о чем просил.
Если и не привел ее к члену Дэмиена раньше, то теперь точно сделал это.
— Дерьмо, — пинаю мусорное ведро, отправляя в кабинку. — Черт возьми.
— Я не могла тебе написать, — говорит она, прижимая руку к коже. — Я...
— Мне очень жаль, — бросаюсь к ней и заключаю в объятия. — Мне так жаль. Не знаю, что на меня нашло.
На самом деле, знаю. Его имя Дэмиен Кинг.
Она молчит. Из нее не вырывается ни стона, ни плача.
Это не похоже на Иден. С каждой секундой она отдаляется все больше.
И во всем виноват Дэмиен.
В панике опускаюсь на колени и прижимаюсь носом к ее животу.
— Пожалуйста, прости меня.
Когда она не отвечает, страх скручивает внутренности. Я не могу жить без нее. И не смогу. Я убью ее, прежде чем позволю Дэмиену или любому другому мужчине разрушить то, что принадлежит мне. Он не получит мою Иден.
— Мне нужно, чтобы ты простила меня, — я судорожно дергаю за ткань платья. — Я бы никогда не причинил тебе боль.
— Ты только что это сделал, — шепчет она.
Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Я никогда не хотел рассказывать ей о своем отце или брате — хотел, чтобы она верила, что у меня была идеальная семья, пока ее не омрачила трагедия, как и у всех остальных.
Но заручиться ее сочувствием — единственный способ все исправить.
Когда ослабляю галстук и расстегиваю рубашку, ее брови взлетают вверх: — Что ты делаешь?
— Делюсь с тобой своим самым большим секретом. Частью себя, которую скрываю от всего мира.
Я никогда никому не позволял видеть эти шрамы. Ни разу с той ночи.
Ее лицо искажается в замешательстве, когда провожу рукой по спине.
— Что случилось? Твоя кожа... почти как... ожоги, — ее глаза расширяются. — Я думала, тебя не было дома, когда начался пожар?
— Не было, — прижимаюсь к ее лицу. — Это не ожоги. Это шрамы.
— От чего?
— Ремни, несколько стульев, сигары. Один от терки для сыра.
Она выглядит испуганной.
— О, Боже мой. Кто это с тобой сделал? Почему...
— Мой отец... и иногда брат. Это началось, когда я был маленьким, и с возрастом становилось только хуже. А почему они это делали, я никогда не узнаю. Некоторые люди просто устроены иначе. Им нравится причинять боль и страдания, потому что они потеряли свою человечность, — вдыхаю ее как воздух. — Им не за что ухватиться, когда становится слишком темно.
В их жизни нет Иден.
Нет ничего, что заставило бы их почувствовать себя спасенными.
Нет никого, кто любил бы их безоговорочно.
Ее глаза остекленели.
— Мне жаль, что тебе пришлось пройти через что-то настолько ужасное...
Заставляю замолчать поцелуем. Не хочу говорить о своей семье. Не хочу вспоминать прошлое.
Жизнь — это движение вперед. Работа над новыми целями. Принятие того, что находится прямо перед тобой.
— Теперь все позади, — говорю ей, когда она пытается отдышаться. — Теперь моя жизнь хороша. Хороша, потому что у меня есть ты, — зарываюсь головой между ее грудей, втягивая нежную кожу в рот. — Я никогда больше не причиню тебе боли, милая. Клянусь своей жизнью. Я не сделаю того, что сделали со мной.
Она начинает говорить, но накрываю ее рот своим и провожу языком по губам.
Мне невыносимо слышать, что она никогда меня не простит.
— Эй...
Сдвигаю трусики в сторону и погружаю в нее два пальца.
Она не может сбежать от меня. Я не позволю ей. Она нужна мне слишком сильно.
— Каин...
Мне не нравится ее тон, он не сладкий и не с придыханием, каким был до Дэмиена, а резкий.
Ввожу в нее третий палец, вгоняя в ее маленькую пизду так сильно, как только могу.
— Тебе ведь это нравится, правда? — она всхлипывает и сжимается вокруг меня. — Вот так, детка. Вот так, — бормочу, обхватывая другой рукой ее горло. — Кончи, милая. Каин не остановится, пока ты этого не сделаешь.
Ярость пронзает меня как нож масло, когда она этого не делает.
— Ты сегодня трахалась с Дэмиеном? Поэтому не можешь кончить? Может, мне стоит засунуть в тебя кулак и посмотреть, почувствуешь ли ты что-нибудь тогда? — она пытается покачать головой, но я крепко сжимаю ее. — Тогда кончи для меня как хорошая девочка, Иден. Докажи, как сильно ты все еще хочешь меня.
Кончи для меня прямо сейчас, блядь, маленькая шлюшка.
Кончи на меня, или я задушу тебя, порежу твое сексуальное тело на маленькие кусочки и заставлю Дэмиена съесть их один за другим.
Комната раскачивается, а в голове пульсирует так сильно, что кричу.
Я не потеряю ее. Не позволю ему забрать ее. Она моя.
Моя. Моя. Моя.
— Я не могу потерять тебя, Иден, — задыхаюсь я. — Пожалуйста, детка. Мне нужно, чтобы ты кончила. Мне нужно, чтобы ты показала, как сильно меня любишь.
Мне нужно знать, что не потерял ее.
Когда она, наконец, кончает, это восхитительно. Ее грудь вздымается, пизда сжимает мои пальцы, и она двигает бедрами.
— Такая хорошая девочка, — бормочу я, поправляя трусики и нюхая пальцы, вдыхаю ее запах. — Такая хорошая девочка.
Одинокая слеза стекает по ее щеке. Слизываю, когда она скатывается в ложбинку между грудей.
— Я люблю тебя, Иден.
— Я тоже тебя люблю, — она целует мой лоб, затем нос, прежде чем находит губы. — Я так сильно тебя люблю.
Облегчение наполняет грудь.
Это мой покой. Буря миновала.
Когда ее рука опускается ниже, язык становится настойчивым и требовательным. Издаю глубокий стон, когда она ласкает мой член через брюки.
— Это для меня?
— Всегда, — сдвигаю верхнюю часть платья, пока сиськи не вываливаются наружу. Ласкаю языком ее сосок. — Господи, не могу дождаться, чтобы трахнуть тебя сегодня ночью. Это будет так хорошо, милая, — втягиваю острый бутон в рот. — Я не собираюсь торопиться и...
Рука, сжимающая мой член, останавливается.
— В смысле сегодня ночью?
Улыбаюсь ей: — Я отвезу тебя домой, где тебе самое место. С моей стороны было глупо просить тебя шпионить за Дэмиеном.
Это была неосторожная ошибка. Которую больше не совершу.
Я сделаю то, что должен был сделать одиннадцать лет назад, и избавлюсь от него навсегда.
Проблемы — все до единой, блядь, — решены.
— А как же выборы?
Щелкаю по соску.
— После его ухода выборов не будет.
— Ты собираешься его убить?
Прищуриваюсь: — Для тебя это проблема?
— Нет. Просто... — она поджимает губы. — Я беспокоюсь о твоей репутации. Один мертвый противник — уже плохо, но два? Ты знаешь, как устроен этот город, Каин. Люди будут болтать. И если они начнут говорить... это может повлиять на голосование, — она целует меня в щеку. — Не хочу, чтобы люди думали, что ты не можешь победить благодаря собственным заслугам, понимаешь? — закрываю глаза, когда она прикусывает мое горло. — Никто не заслуживает победы больше, чем ты, любовь моя. Убив Дэмиена, ты можешь упустить свой шанс.
— Это единственный способ помешать ему разрушить мою жизнь.
Она понятия не имеет, каков Дэмиен. Его решимость не знает границ.
Этот человек бесчувственный психопат. Безрассудное сочетание.
Стону, когда она облизывает кадык.
— Считай меня сумасшедшей, но если он хочет отомстить, выдвинув свою кандидатуру против тебя, — не препятствуй. Не похоже, что он представляет реальную угрозу. Тебя все любят. Просто позволь ему думать, что он действует тебе на нервы — чего и добивается, — и он уйдет.
— Он может рассказать всем мои секреты, Иден. Я не могу так рисковать.
— Тогда я буду твоими глазами и ушами. Если почувствую, что он снова собирается тебя обмануть, дам тебе знать заранее.
На мгновение замираю и обдумываю сказанное.
Полагаю, если Иден захочет узнать, почему я убил свою семью... и ее мать, этого будет достаточно, чтобы предупредить меня о том, что Дэмиен вот-вот проболтается.
Он, конечно, ублюдок, но он не позволит Иден узнать правду одновременно со всеми остальными. Нет, если он считает ее адвокатом... или любовницей. Он расскажет ей раньше. Наедине.