ет: — Но я прикрыл его и сказал Трехо, что это был Калеб, а не Каин.
Он встает: — Когда Трехо сказал, что Кристи продолжала настаивать на том, что это был Каин... я сказал ему, что она так говорит только потому, что Каин жив, а Калеб — нет. Что ей было выгодно заявить, что она спала с близнецом, у которого еще был пульс.
Иисус.
— Черт...
— Знаю. Поверь мне, знаю, насколько было неправильно, — он проводит рукой по лицу. — Я никогда не буду отрицать свою причастность к этому. Также не буду стоять здесь и утверждать, что невиновен, потому что пытался сбить Трехо со следа, обвинив в убийстве ее жестокого мужа... потому что это не имеет значения. Ее муж, кусок дерьма, внес залог, чтобы ее выпустили из тюрьмы... а потом она исчезла.
Он склоняет голову: — Она была моим другом. Но она умерла... потому что я выбрал Каина, — в его голосе столько чувства вины, что он практически задыхается. — Она была хорошей женщиной. Доброй, невинной душой, не заслушивавшей такого конца. Но она мертва из-за меня, — голубые глаза впиваются в мои, и он бьет себя в грудь. — И с этим мне придется жить. Ее смерть на моей совести.
— Нет, это не так, — поднимаясь, говорю ему.
Я не умаляю роли Дэмиена во всем этом, но он берет на себя полную ответственность за то, что лежит на нем.
— Каин сказал Трехо, что это была миссис Миллер, верно?
Он кивает.
— И ее убил муж? Ты сказал, что он жестоко обращался с ней и внес за нее залог, так что предполагаю...
— Именно так, по их словам, все и было, — в его тоне слышится раздражение.
— Послушай, ты уже знаешь, что поступил неправильно. Но, как мне кажется, если исключить тебя из уравнения, это все равно бы произошло. Даже если бы Трехо не привел тебя на допрос, она все равно оказалась бы в тюрьме из-за Каина. И даже если бы она не была в тюрьме... похоже, ее муж рано или поздно собирался ее убить, — я глажу его по щеке. — Это печально и трагично, и ты прав, она не заслуживала смерти. Паршиво, что она умерла. Может, ты и не спас ее, Дэмиен. Но ты и не убивал.
Он начинает протестовать, но я поднимаю руку. Дэмиен будет продолжать винить себя, несмотря ни на что, и мы сможем разобраться с этим позже. Сейчас нам нужно придумать план, пока не стало слишком поздно. До выборов меньше трех дней.
Меня охватывает гнев.
— Мы должны очистить твое имя и убрать Каина, пока он не арестовал тебя за убийства, которых ты не совершал.
Не хочу, чтобы Дэмиен закончил так же, как его учительница. Не хочу видеть его в тюрьме. Или, что еще хуже, мертвым.
Не уверена, что понимаю выражение его лица: — Что ты предлагаешь нам делать?
— Я не могу понять, сарказм ли это, или ты действительно ценишь мое мнение.
На его лице появляется самодовольная улыбка, пока он застегивает рубашку.
— Учитывая то, как ты собиралась выпотрошить меня раньше, я бы сказал, что мой ягненочек официально стал забойщиком и, вероятно, должен взять на себя инициативу в этом деле.
Улыбаюсь в ответ. Улыбкой, говорящей, насколько я взбешена тем, что мне довелось увидеть.
— Тебе не мешало бы помнить об этом, Кинг. Потому что в следующий раз, когда увижу твой член у кого-нибудь во рту без моего разрешения...
— Это была игра за власть. Как только он начал задыхаться, я врезал ему по яйцам и нашел тебя. Просто хотел, чтобы он знал, что у меня не осталось к нему никаких чувств... кроме ненависти.
Что ж, это, безусловно, меняет дело.
— О, — пульс учащается, когда его взгляд падает на разорванные трусики на полу, и он делает шаг ближе. Мне приходится напоминать себе, что нужно сосредоточиться на плане, а не на его сексуальных глазах.
— Хотела бы я, чтобы был способ заставить его признаться, чтобы мы могли это записать, — я прикусываю губу, когда в голове начинают вращаться шестеренки. — У нас снова будет бал в замке?
Он натягивает пиджак.
— Я могу устроить, если ты думаешь, что это поможет.
— Да. На своей территории всегда лучше, — надеваю туфли. — Я знаю, что могу манипулировать Каином, особенно если останусь с ним наедине... но не настолько, чтобы он признался в убийстве. Зная его, он уйдет, как только поймет, что это ловушка.
— А что, если ты свяжешь его?
На мгновение задумываюсь об этом.
— Не знаю. Каин упрям. Не думаю, что он признается, связан он или нет.
К тому же, если мы продержим его там слишком долго, люди начнут интересоваться, где он.
Голос Дэмиена выводит меня из задумчивости: — Он мог бы, если бы у тебя были доказательства того, что он что-то сделал, и ты бы смогла шантажировать его этим.
— А записи секса со мной будет достаточно?
У него сжимается челюсть.
— Нет. Но с кем-то другим — да.
Ревность вспыхивает в груди.
— Ты имеешь в виду, что ты...
— Трехо, — быстро говорит он. — Скажем так, Каин и шеф — немного больше, чем друзья. У меня в офисе на компьютере есть несколько их фотографий.
У меня открывается рот. Хотя не знаю, чему удивляюсь. Каин готов буквально на все, чтобы добиться успеха.
— Что касается шантажа, то этого более чем достаточно, — щелкаю пальцами, когда до меня доходит. — Ладно, вот что я думаю. Завтра во время благотворительного ужина, как обычно, пофлиртую с ним, чтобы он ничего не заподозрил, — я начинаю расхаживать по комнате, продолжая говорить: — Послезавтра бал. Утром напишу ему и скажу, что нашла у тебя на компьютере кое-что интересное, но не знаю, как это удалить, и боюсь пробовать, потому что не хочу, чтобы ты причинил мне боль. Я буду избегать его в течение первой четверти бала, усиливая его беспокойство... а потом напишу, чтобы нам нужно встретиться внизу, и отведу его в твой кабинет в подвале.
Его губы сжимаются в плотную линию: — Не хочу, чтобы ты оставалась с ним наедине.
— В твоем кабинете есть камеры наблюдения, Дэмиен. Ты сможешь присматривать за мной.
Он хмыкает: — Хорошо, но это будет очень пристальное наблюдение.
— Тогда предлагаю закрыть глаза, когда сниму бальное платье и начну соблазнять его.
Он хмурится: — Не думаю...
— Маленький диванчик в углу кабинета — как думаешь, я смогу спрятать под ним какие-нибудь приспособления для фиксации?
— Тебе не обязательно.
Закатываю глаза: — Слушай, знаю, тебе это не нравится, но это единственный способ заставить его...
— Тебе не нужно прятать наручники под диваном. Они уже там.
— О, — конечно, они там.
— Но ты права, — говорит он, притягивая меня к себе, — мне это не нравится... вот почему, как только он будет связан, я приду и возьму его на себя.
— Ты уверен? Потому что я могу...
— Каина нелегко сломить, Иден. Это потребует определенных навыков.
— Ты собираешься избить его? — не пытаюсь скрыть беспокойство в своем тоне. Каин заслуживает всего, что с ним приключится, но издеваться, зная его историю...
— Если ты думаешь, что не сможешь справиться с этим...
— Нет, — поднимаю взгляд на него, — я могу.
— Я бы подверг его сексуальным пыткам, но он не только мне противен, но и, думаю, получит от этого слишком большое удовольствие.
— Возможно, — киваю я. — Думаю, этот план сработает.
Каин Картер не тот человек, за которого я его принимала.
И пора ему попробовать собственное лекарство.
— Какое платье тебе нравится больше?
Джеффри смотрит в потолок.
— Вы великолепны в обоих. Пожалуйста, выберите одно, пока не опоздали, и Дэмиен не обвинил в опоздании меня.
Зачесываю волосы наверх.
— Что мне сделать с волосами?
Мне не следовало бы так сильно радоваться тому, что действую ему на нервы, но с ним это слишком легко.
— Это мило, — говорит он резко. — А теперь, пожалуйста, раздевайтесь... — мои глаза расширяются, и он одергивает себя. — Мои извинения, мисс.
Джеффри слишком вежлив для своего же блага.
— Тебе не нужно извиняться.
Поднимаю взгляд в тот самый момент, когда Дэмиен входит в комнату. Я ожидала, что он присоединится к нашей небольшой перепалке, но он стоит на заднем плане, наблюдая за разговором.
Хорошо, что Джеффри стоит спиной, а то наверняка бы обделался.
Решаю немного поразвлечься. Дэмиен может считать это расплатой за вчерашнее.
— Если подумать. Ненавижу это платье. Давай выберем темно-синее.
Губы Джеффри сжимаются в плотную линию: — Конечно.
Хлопаю ресницами: — Ты не поможешь мне? Здесь сложная застежка-молния. Она всегда застревает прямо над задницей.
Взгляд Дэмиена темнеет... но в этих голубых глазах есть и намек на вызов.
И я не сдамся.
Когда оборачиваюсь, у Джеффри перехватывает дыхание: — Как пожелаете.
Пальцы дрожат, когда он расстегивает молнию. Прикусываю губу. Он просто очарователен.
— Ты когда-нибудь ходишь на свидания?
Он замирает: — Дэмиен дает мне часы отдыха и разрешает покидать территорию.
Это был самый правильный ответ на случайный вопрос, который когда-либо слышала.
Он заканчивает с молнией.
— Могу я спросить, чем вызван ваш внезапный интерес к моей личной жизни?
Просовываю руки в прорези и поворачиваюсь к нему лицом: — Просто хотела убедиться, что тебе можно повеселиться.
— Что ж, спасибо за заботу, но... о мой...
Джеффри краснеет десятью оттенками красного, когда его взгляд падает на мою обнаженную грудь.
Дэмиен скрещивает руки, и я улыбаюсь ему. Джеффри не замечает этого, потому что его взгляд по-прежнему устремлен в другую сторону.
— Великолепно, — шепчет Джеффри себе под нос. — Так здорово...
Позади него Дэмиен прочищает горло.
Джеффри резко выпрямляется: — Мои извинения, сэр. Этого больше не повторится.
Не успеваю и глазом моргнуть, как он выскакивает за дверь, словно его задница в огне.
— Мило, — замечает Дэмиен, пока надеваю платье, — однако из-за твоей маленькой выходки у моего слуги чуть не случился сердечный приступ.
— Он усердно работает, — жестом прошу помочь застегнуть молнию. — Просто хотела убедиться, что бедняга не проживет всю жизнь, так и не увидев пару сисек.