Как было не вспомнить судью Пресненского суда, подобострастно внимавшего ельцинскому министру иностранных дел Андрею Козыреву, когда тот, с помпой заявившись в суд, чтобы выступить там в качестве ответчика по иску Жириновского, прочитал всю свою речь по бумажке и отказался отвечать на вопросы?!
Вы видели когда-нибудь ответчика по гражданскому делу, который отказывается отвечать на вопросы суда и участников процесса? А я видел. И это было не менее смешно, чем история с грузинским воришкой.
Как было не вспомнить задыхавшуюся от волнения при упоминании имени Никиты Михалкова судью Тверского суда, отказавшую защите в ходатайстве освободить из под стражи Дмитрия Бахура — одного из двух нацболов, что запачкали сырыми куриными яйцами брюки режиссера-оскароносца при проведении им мастер-класса в Доме кино?!
Да-да, штаны Михалкова фигурировали в том громком деле (нацболы закидали режиссера яйцами за поддержку президента Казахстана Назарбаева, проводившего политику выдавливания из республики русских людей) в качестве вещественного доказательства, — уж и не знаю, по его ли личному желанию, или по совету его адвоката Анатолия Кучерены.
Но именно Кучерена посоветовал Михалкову отказаться от ранее сделанного им на пресс-конференции признания в том, что он, дескать, «вмазал» одному из хулиганов-яйцеметателей. Вмазал по лицу, ногой, с размаха, как по футбольному мячу; вмазал почти мальчишке, студенту, на треть ниже себя ростом, которого уже поймали и крепко держали за руки. Хотя, казалось бы, как любой артист и режиссер, Никита Сергеевич должен был быть готов и к тому, что зрители будут бросать ему на сцену не только букеты цветов, но и яйца или помидоры. А он находился в ту минуту именно на сцене, а не где-нибудь в ресторане или на улице!
И его внезапный отказ потом от своих собственных слов и от очевидного факта, зафиксированного видеокамерой в Доме кино, был расценен журналистами и общественностью как проявление не только трусости, но и непорядочности — непорядочности если и своейственной какому-нибудь артисту или режиссеру, то недопустимой для «дворянина» Михалкова. Что, конечно же, еще больше подорвало его репутацию. Шум по поводу всего этого начался неимоверный! И у нас в стране, и даже за рубежом. Возмутились все: и патриоты, и либералы, и правые, и левые, и, разумеется, многочисленные недоброжелатели и завистники Никиты Сергеевича. Этим дай только повод! И за все это он, безусловно, должен был благодарить своего адвоката — крестьянского сына из далекого молдавского села Мындра. Но то, что простительно крестьянскому сыну, не подобает дворянину!
А о том, что Михалков изменил свою позицию по совету Кучерены, рассказал мне следователь, майор Лебедев, который вел дело Бахура и Горшкова. Рассказал, как Кучерена приехал к нему в отделение милиции на Тишинке чуть с запозданием, а Михалков уже находился там; как адвокат отвел Михалкова в угол, пошептался с ним несколько минут, и тот, вернувшись к столу следователя, заявил, что никого в Доме кино он, дескать, не бил, а на пресс-конференции по этому поводу «выразился фигурально».
Майор тут же снял для меня на память копию того протокола допроса «потерпевшего Михалкова Н. С.», где черным по белому зафиксировано, что хулиганов он не тронул и пальцем, а на видеозаписи снят человек, похожий на него.
Эта формулировка («на пленке не я, а человек, похожий на меня») была нам всем хорошо известна по разгоревшемуся в те же мартовские дни 99-го года скандалу с Юрием Скуратовым, когда «человек, похожий на генерального прокурора» занимался сексом с двумя проститутками, а организовал ему то свидание якобы депутат от ЛДПР Ашот Егиазарян (сейчас Егиазарян и сам находится в международном розыске за мошенничество — за все приходится платить).
Так что адвокат Кучерена, консультируя потерпевшего Михалкова, ничего оригинального не придумал. А только добавил к чужому еще чуть-чуть из своих старых запасов: «На каком основании эта видеозапись сделана и как она оказалась в материалах уголовного дела?!»
Эту же полную негодования фразу он постоянно твердил на протяжении нескольких лет, начиная с 1997 года, пока пытался безуспешно защищать честь и достоинство бывшего министра юстиции Валентина Ковалева, тоже снятого на видео в компании проституток, но уже в сауне солнцевской ОПГ.
В тот постсоветский период абсолютной свободы и вседозволенности пределы желаний и любимые развлечения российских граждан, от бандитов до высокопоставленных чиновников, были удивительно схожи и однообразны. «Шестисотый» черный «мерседес» и сауна с проститутками занимали среди них первые места.
А Валентин Ковалев стал министром не без скандала. Будучи депутатом Госдумы от фракции КПРФ, находившейся тогда в жесткой оппозиции к президенту Ельцину и его правительству, он вошел в это правительство без согласия руководства партии. Учитывая, что произошло это к тому же еще и в период подготовки предстоящих президентских выборов, на которых Зюганов вполне мог одержать победу над Ельциным (и, по мнению многих, одержал, но победу у него украли), поступок Ковалева был расценен его однопартийцами как откровенное предательство, за что его тут же исключили из фракции КПРФ в Государственной думе.
В конце концов, в 1999 году презираемого всеми Ковалева, жалобно скулящего вслед за адвокатом: «Откуда взялась эта запись?» (на что журналисты логично отвечали им обоим: «Из сауны»), посадили за получение взяток и присвоение денежных средств.
И, понюхав тюремной параши, Ковалев отказался от услуг Кучерены, как позднее отказалась от его услуг и несчастная вдова генерала Рохлина, обвиненная в убийстве мужа, за которой он так трепетно ухаживал под объективами телекамер, деликатно подсаживая и высаживая из машины. И ее, как и Ковалева, вытаскивали потом из тюрьмы другие, более способные и скромные адвокаты — лишенные показухи и пафоса.
Да, Кучерена не отличался разнообразием и оригинальностью. К тому же, как я убедился, туго соображал. К примеру, в суде над яйцеметателями-нацболами Бахуром и Горшковым, вместо того чтобы смягчить позицию потерпевшего Михалкова, учитывая крайне негативную реакцию общества на его собственное поведение и в связи с тем, что Дима Бахур заразился в тюрьме туберкулезом, он, наоборот, упрямо требовал сурового наказания для подсудимых. И настаивал на том, что те якобы двумя сырыми куриными яйцами могли причинить его доверителю телесные повреждения! Однако Пресненский районный суд с этим не согласился, и Мосгорсуд тоже. И ребята получили за свой поступок условное наказание.
Впрочем, я всегда полагал, что места под солнцем хватит всем. В том числе и всем адвокатам, включая Кучерену. Только сам он, по-видимому, в этом сомневался. Потому и занялся параллельно с адвокатской практикой преподавательской деятельностью в своем родном вузе — бывшем Всесоюзном юридическом заочном институте (ВЮЗИ), громко именуемом теперь Московской юридической академией, а затем и вовсе подался в общественные деятели, всячески демонстрируя властям свою лояльность. В некоторых СМИ временами проскальзывала информация и о том, что адвокат «предпочитает не перестукиваться, а стучать», и потому, дескать, в 90-х — начале нулевых годов «авторитетные бизнесмены не стремились особо доверять Кучерене». Но где доказательства? Правда, позднее, став членом Общественной палаты и войдя в общественные советы при ФСБ, МВД, МЧС, Министерстве обороны, а также в Научно-консультативный совет при Генеральной прокуратуре РФ (какая гиперактивность!), Кучерена уже не намекал клиентам о наличии у него связей в правоохранительных органах и спецслужбах, а открыто их афишировал. И эти «связи», конечно, выглядели теперь куда пристойнее, чем раньше, и привлекали внимание как простых лохов, так и «авторитетных бизнесменов». А среди последних, как показывает практика, лохов тоже немало. Но платят они куда больше простых.
— Почему ваш шеф на меня так нападает? — обиженно спрашивал он у моей помощницы в далеком уже 1999 году. — Я ведь тоже известный адвокат!
Так что Анатолий Кучерена всегда хотел быть на виду. И его мечта, слава богу, сбылась. Видели, как он весь светился от счастья и чуть ли не парил в воздухе, словно воздушный шарик, когда в 2013 году посещал в аэропорту Шереметьево американского беглеца Эдварда Сноудена? А как он покупал для того в магазине джинсы и рубашки? Как носил ему хачапури?.. О, это было не менее впечатляюще, чем трогательное ухаживание за Тамарой Рохлиной! Телекамеры, фотографы, журналисты! И идущий мимо них заботливый Анатолий Григорьевич с пакетами в руках, с горячим хачапури и улыбкой на лице!.. Поэтому скажу откровенно и вполне серьезно: приятно видеть человека на своем месте!
Хотя не будь в тот момент Павел Астахов (еще один наш известный в те годы адвокат, испытывающий гравитацию власти) занят защитой прав детей, то, наверное, по бутикам и в Шереметьево отправили бы его: и в костюмах от Brioni он разбирается не хуже, и английским владеет в совершенстве, да к тому же — выпускник Высшей школы КГБ, а не юридического заочного института.
Да, в этом случае, можно сказать, Кучерене слегка повезло. Но в целом он на правильном пути. Вот и знакомство с Эдвардом Сноуденом открыло перед ним новые перспективы: он стал еще и писателем, оперативно издав книжку о похождениях бывшего агента ЦРУ и АНБ, а потом даже снялся в фильме Оливера Стоуна, который использовал для сценария фильма эту книжку Кучерены. Роль та хотя и была эпизодическая, но зато в фильме у самого Стоуна! Нет, без шуток: мне понравился и фильм, и то, как там выглядел Анатолий Кучерена. И я считаю это настоящим успехом. Это как Земфира спела с группой Queen. И теперь односельчане-молдаване вполне могут гордиться своим земляком: парень стал большим человеком в России!
Так что тогда — в 90-х — в судах происходило много чего и грустного, и смешного!..
Мне скажут: а почему не вспомнить в таком случае и десятки (если не сотни) судей, отпускавших в те же годы из-под стражи очевидных преступников? Да, давайте вспомним и о них. Только «очевидный преступник» это еще не преступник