Андрей, разъезжающий по Питеру на «хаммере» (что совсем не типично для скромных нацболов), понимающе улыбнулся: с моими доводами спорить было трудно. А его самого я мог бы легко принять в партию сибаритов.
Вообще, когда вы видите, как россияне сорят деньгами, покупая самые дорогие вещи и оставляя непомерно большие чаевые в ресторанах и барах, не думайте, что они бросают кому-то пыль в глаза, — нет, они сибаритствуют! Когда вы видите, как россияне покупают себе шикарные апартаменты или дома за границей, а сами продолжают жить в России в убогих малометражных квартирах или домах с обоссанными, жуткого вида подъездами, не думайте, что они сошли с ума, — нет, они хотят быть сибаритами! У россиян сибаритство в крови!
Наш разговор с Андреем проходил в большом зале, где для московских гостей заранее был накрыт стол cо множеством закусок и несколькими бутылками французского красного вина.
Еще перед тем как сесть за него, мы с Лимоновым выпили по приличной порции элитного бурбона, которым нас угостил хозяин. Richard Hell amp; The Voidoids с музыкой из их знаменитого альбома Blank Generation придали бурбону дополнительный вкус.
Потом, с тем же бокалом бурбона в руках, но уже под музыку The Clash, Эдуард переговорил с приехавшими для встречи с ним Андреем Дмитриевым и его адвокатом Глебом Лаврентьевым. И только после их ухода мы смогли, наконец, сесть за стол и поужинать. Тут уже в ход пошли бутылки с вином.
Вообще-то мы пьем мало. Нет, выпить мы любим, но пьем редко и никогда не допиваем до конца все, что у нас есть, — в отличие от рок-музыкантов, ментов и артистов. Но тут у нас все-таки была уважительная причина — путешествие! К тому же мы не пьем что попало. «Сибарит предпочитает здоровую пищу нездоровой, а хорошие вина — плохим», — написано в манифесте Сибаритской партии. Или еще: «Сибарит, помимо женщин, детей, животных, Родины и воды без газа, любит старый доминиканский и венесуэльский ром, односолодовый шотландский виски, американский бурбон, английский джин, шведскую водку и французский коньяк». И хотя Лимонов не член партии сибаритов, но с этими положениями манифеста он, знаю, полностью согласен. Как и большинство его соратников. Так что у Сибаритской партии будущее есть!
Между тем наш ужин затянулся далеко за полночь.
— Я тебя провожу до гостиницы, — заявил вдруг Лимонов, когда я сказал, что устал и мне пора уходить.
— Спасибо, не надо.
— Нет, я пойду провожать, — не унимался Эдуард. — Прогуляемся.
— Лучше отдохни, — завтра… нет, уже сегодня у вас будет трудный день. Во сколько вам ехать в суд?…
Но он охмелел и не хотел ничего слушать: пойду и все!
И тут я вспомнил знаменитый фильм Михаила Ромма «Ленин в Октябре».
— Ну а как же партийная дисциплина? — спросил я, призвав взглядом в союзники сидящих рядом парней, которых явно не обрадовало внезапное желание их вождя пойти гулять по ночному городу. — Им партия поручила тебя доставить в Питер и обратно в полной сохранности. Они отвечают за твою жизнь перед партией, а ты что делаешь?…
— Они тоже пойдут, — возразил Лимонов.
— Нет, это не дело, — сказал я с самым серьезным видом. — Сейчас позвоню в Москву и расскажу, что ты задумал. Давай, как партия скажет, так и сделаем.
Я взял свой смартфон и сделал вид, что ищу в контактах номера телефонов соратников Лимонова. Он выжидательно уставился на меня, и ребята тоже.
— Так, Аверин… Нет, Аверин — только пресс-секретарь. Он такие вопросы не решает. Аксенов… Вот, это, наверное, то, что надо. Он же у вас сейчас самый главный?…
Лимонов улыбался. Ребята косились на него и тоже улыбались.
— Алло! Сергей, доброй ночи! Извини, что разбудил, — сказал я, приложив смартфон к уху и сделав вид, что дозвонился до Аксенова. — Мы в Питере… Да, доехали нормально. Но вот Эдуард Вениаминович хочет сейчас идти провожать меня до гостиницы. Я категорически против, ведь он выпил, мы тоже. Как ты считаешь, можно ему идти в город? Нет? Конечно, все может произойти… Менты не спят, враги не дремлют… Значит, что ему передать? Партия запрещает? Да, так и скажу… Миша здесь. Илья и Коля тоже рядом… Разумеется, ставить под угрозу его жизнь недопустимо. И я о том же… Нет, Михаил не пил… Все понял, передам. Извини, спокойной ночи!..
— Ну, всем все понятно? — обведя взглядом присутствующих, спросил я, когда «закончил разговор» с Аксеновым. — Партия запрещает вам выходить сейчас в город и рисковать жизнью Эдуарда Вениаминовича.
Ребята дружно закивали, стараясь при этом не смотреть ни на меня, ни на Лимонова.
— Считайте, что партия вынесла специальное постановление.
Плечи у Лимонова как-то вдруг сразу опустились.
— Ну ладно, — произнес он. — Но пусть ребята тебя проводят.
— Конечно, проводим, — с готовностью отозвался за всех Миша Шилин. Он и Илья Иванов тут же встали из-за стола и пошли в прихожую одеваться.
Я тоже стал подниматься.
— Погоди, — остановил меня Эдуард, — давай за тебя! — Улыбаясь, он поднял бокал вина. — И пусть они проводят тебя до самого номера! Миша, слышишь?
— Не волнуйтесь, Эдуард, все будет нормально, — отозвался из прихожей ответственный и трезвый как стеклышко Миша.
Меня тронула забота Эдуарда обо мне. И даже как-то стало неловко за свою шутку. Впрочем, все мы беспокоились за него на самом деле и потому не хотели, чтобы он выходил в два часа ночи из дома и бродил по ночному городу, пусть даже и в сопровождении охраны.
Лимонов с хозяином квартиры проводили нас до двери.
— Да, нам всем надо хорошенько выспаться, — сказал Эдуард со вздохом таким голосом и с таким видом, что можно было подумать, он только что каким-то чудесным образом мгновенно протрезвел.
А я, придя в свой гостиничный номер и плюхнувшись на кровать, повторил то, что говорил Ленин в фильме Ромма: «Спать, спать, спать!» И, разумеется, тут же выполнил указания самого человечного человека.
В тот же день, утром, пока я еще завтракал в атриуме гранд-отеля «Эмеральд», Лимонов уже выступал в качестве свидетеля защиты на «процессе двенадцати».
Средства массовой информации сообщили об этом следующее: «Лидер «Другой России» своими показаниями полностью опроверг утверждения стороны обвинения. В частности, он указал, что подсудимые не занимались продолжением деятельности или пропагандой НБП; «Стратегия-31» не является акцией НБП, а идеология «Другой России» существенно отличается от идеологии НБП».
А вечером в кафе «Волшебная сковородка» на Суворовском проспекте, недалеко от роскошного «Эмеральда», состоялась неформальная встреча местных партийцев со своим вождем.
— Лимонов любит это заведение, как пролетарское и простое, — пояснил мне Андрей Дмитриев, когда я ненадолго заглянул к ним. Андрей, талантливый журналист и историк, деятельный организатор, наполненный различными творческими идеями и гордящийся своим отделением партии (действительно одним из самых крупных и активных в «Другой России»), находился в тот момент в возрасте Иисуса Христа, но уже имел за плечами большой партийный стаж и судимость за политику. Вторая была не за горами. И я не смог отказать себе в удовольствии пообщаться с ним и его товарищами, посвятившими себя совсем не безопасной и не сулящей никаких материальных выгод или карьерного роста борьбе за более свободную и счастливую Россию — другую Россию.
Андрей Дмитриев, Влад Ивахник, Андрей Милюк, Роман Хренов, Наталья Чернова, Полина Петрова, Ксения Михеева, Ксения Жукова и другие парни и девушки вместе с Эдуардом Лимоновым сидели у окна дешевого «пролетарского» кафе за пятью сдвинутыми столами и, прекрасно видимые с улицы, шумно обсуждали свои планы по переустройству мира.
На следующий день после посещения Лимоновым суда и проведения встреч с местными журналистами и своими сторонниками я предложил ему прокатиться на прогулочном катере по каналам и рекам Санкт-Петербурга. Погода этому благоприятствовала. И такую прогулку, с захватывающим дух выходом из Зимней канавки в Большую Неву, мы действительно совершили в последний день нашего пребывания в Питере. Jack Daniel’s согревал нас, да так здорово, что я пришел в норму только после тарелки наваристого харчо и куска сочного имеретинского хачапури в грузинском ресторане на Садовой. В этом заведении под незатейливым названием «Хочу харчо» я бывал неоднократно с моими друзьями-музыкантами и с удовольствием пригласил туда всю нашу компанию сибаритов и революционеров.
Накануне телеканал НТВ показал документальный фильм «Анатомия протеста-2». Этот фильм мгновенно превратился в самое обсуждаемое политическое событие в стране тех октябрьских дней 2012 года. Разумеется, мы тоже не обошли его своим вниманием.
В фильме были продемонстрированы кадры скрытой съемки, которая зафиксировала то, как молодые российские оппозиционеры (лидер «Левого фронта» Сергей Удальцов и два его товарища — Константин Лебедев и Леонид Развозжаев) вели переговоры с главой комитета парламента Грузии по обороне и безопасности неким Гиви Таргамадзе о проведении в России массовых акций протеста и захвате власти в нескольких российских городах. В том числе, как они обсуждали возможность проведения диверсий на транссибирской железной дороге в Иркутской области и организации беспорядков в тамошних тюрьмах и лагерях.
Исполнение этих акций, как заявили в фильме его авторы, «заговорщики» якобы планировали поручить местным криминальным структурам, с которыми в различных СМИ не раз связывали имя известного братчанина Владимира Тюрина. И для большей убедительности своих слов создатели телефильма показали зрителям самого Тюрина: глядите, мол, вот он какой!..
Питерские журналисты, знавшие, что я нахожусь в их городе вместе с Лимоновым, а еще совсем недавно являлся адвокатом Владимира Тюрина, когда того хотели экстрадировать в Испанию, обратились ко мне за комментариями.
Но что я мог им сказать про весь этот энтэвэшный бред?… И, тщательно подбирая слова, чтобы не обозвать создателей фильма как-нибудь неприлично, я рассказал, что Владимир Тюрин не фигурирует ни по одному из уголовных дел и не имеет никакого отношения к акциям оппозиции или к ее финансированию. Что он вообще не занимается политикой и, уверен, не знает ни Удальцова, ни Развозжаева, ни других героев фильма.