Поэтому если вы устали и одновременно с этим способны радоваться хотя бы в чем-то нетривиальному делу, поздравляем — вы стали достаточно опытным. Шаблонные дела вы способны вести практически без затрат энергии, но новизна вас еще привлекает, значит, в профессии вы не случайный гость.
Высота стула
Опытные юристы знают, что карьерный рост в нашей профессии вещь странная. «Лесенки» здесь довольно короткие, поскольку стартовая позиция уже предполагает вхождение в высшее административное звено, а сами должностные обязанности у младшего юриста и управляющего партнера адвокатской конторы принципиально не отличаются. Те же суды, претензионная работа, подготовка и защита правовых заключений.
Стул юриста высок, если смотреть на него снизу, но при нахождении рядом становится ясно, что маленькую табуреточку просто поставили на подиум, на котором сидит президиум. Понимая это, адвокаты, которые не работают в юридических компаниях федерального уровня, все-таки стараются организовать что-то свое, предпочитая иметь несколько собственных табуреток на разных подиумах или посещать их со своим складным стульчиком, вместо участия в образованиях типа коллегии или юридической консультации.
К счастью, действующее законодательство позволяет подобную самодеятельность, а отчисления в пользу коллегиальной «крыши» не разорят вас даже на первоначальном этапе. Отдельным подарком, например, для адвокатского кабинета будет прореха в налогообложении и тарифицировании — ввиду малочисленности таких субъектов в масштабе страны налог будет мизерным, а в тарифах банков адвокатские кабинеты и нотариусы вообще практически не встречаются, что позволяет качественно чудить с издержками при минимальном творческом подходе к вопросу.
Деньги против ордеров
Еще в середине 90-х годов прошлого века с морально-нравственными эталонами адвокатской деятельности было все понятно. Уважаемые в обществе приверженцы устоев адвокатуры царской и советской с приходом демократии стали еще и весьма прилично зарабатывать, что формировало цельный и привлекательный образ адвоката — борец за справедливость, который при этом далеко не бедствует.
Мотивированная этим примером пришедшая в адвокатуру молодежь спустя довольно непродолжительное время поняла, что оказалась в положении вкладчиков «МММ». Сливки снимают именно участники рекламных роликов и первые «инвесторы», остальные же представляют собой просто питательную среду для их дальнейшего обогащения.
Первое время, когда адвокаты действительно были конечными бенефициарами значительных гонораров, вся прослойка постоянной клиентуры из числа участников организованных «предприимчивых» сообществ была закреплена за «золотой полусотней» топ-адвокатов. Юристам же начинающим доставались «бытовые» убийства и незабвенная 51 ст. УПК.
После разгрома «спортсменов» и перехода реальной власти к «красным крышам» деньги практически перестали доходить до адвокатского сообщества в принципе, оседая на этапе предварительного следствия и доследственных проверок. Как понимаете, если перестало хватать адвокатам матерым, младшим рассчитывать было вообще не на что (это время было периодом бегства начинающих адвокатов из сообщества, сложением статуса и поиском обычной юридической работы).
Затем наступил период адвокатского ренессанса — следствие окончательно взбесило суды своей некомпетентностью (если зачистить волков, олени начинают сходить с ума от своей численности и безнаказанности), что вызвало необходимость вернуть адвоката в процесс хотя бы для того, чтобы тыкать правоохранителей носом в явные процессуальные огрехи материала. В это время у молодых появился шанс закрепиться в профессии и наработать собственную клиентскую базу. Временной отрезок шанса был довольно коротким — вскоре на поле зашли «решалы». Пока их время не прошло, сложившаяся ситуация устраивает основных игроков: наша система поняла, что бесконтрольное поведение «силовиков» вредно даже для них самих.
В чем же проблема этих коротких, но разноплановых периодов? В разрушении морально-нравственных (читатель может скептически усмехнуться, услышав такие слова от адвоката со стажем, но тем не менее) ориентиров в профессии.
На кого должны ориентироваться начинающие адвокаты сегодня? На классиков жанра? Вряд ли, есть подозрение, что господина Плевако из районного суда общей юрисдикции увезли бы с инсультом после первого же процесса. На топ-адвокатов современности? Минуточку, а какие критерии нужно соблюсти, чтобы туда попасть? Завести галстук-бабочку или «Майбах» с неработающим климат-контролем? Иметь страницу в социальной сети с сотнями тысяч подписчиков? Участвовать в юридических форумах? Или просто зарабатывать больше миллиона рублей в месяц? Где тот рубикон, который должен перейти адвокат, чтобы превратиться из начинающего в преуспевающего?
На все эти вопросы ответы мы ищем сами. И еще хорошо, если вы считаете, что достижение чего-либо из этого списка сделает вас успешным хотя бы в собственных глазах. Главное тут не уподобиться герою гоголевской «Шинели» и не начать думать, что смена портфеля сделает вас статуснее. По секрету можно шепнуть, что искусственная кожа меньше подвержена царапинам и старению, чем тонко выделанные брендовые материалы. Да и культура роскоши, в том числе у доверителей, находится еще на зачаточном уровне, когда успех определяют «по размеру», а не по качеству и изяществу.
Конечно, если вы заведете себе талисман («счастливый» портфель, браслет или четки), который поможет вам просто фактом своего присутствия с вами в судебном заседании — флаг вам в руки, адвокаты тоже люди и вполне могут верить в приметы. А взрослеем мы постепенно и незаметно, проходя этапы профессионального роста, который со стороны, для людей непосвященных, действительно, может выглядеть просто как смена облика, папки для бумаг или автомобиля.
Гражданин адвокат — отказаться, в отличие от гражданина поэта, вряд ли получится
— В тебе умер поэт и философ.
— Да во мне много кто сдох. Воскрешаю периодически литрами крепкого чая. Но лучше сидеть на этом кладбище в тишине, чем слушать хор субличностей, своими комментариями хаотически рвущих одеяло реальности на куски одностороннего восприятия мира.
— А шизофреник еще живой, я погляжу.
Когда мы удивляемся, почему осветители сцены или ветеринары работают за весьма небольшие деньги, мы забываем, что их профессии позволяют приобщиться к какой-то далекой, но желанной для них цели, будь то искусство или спасение братьев наших меньших. Адвокатура, конечно, кормит своих адептов значительно лучше, чем провинциальный театр, но только ли за деньги работает средний адвокат? И есть ли та неуловимая глазом разница между адвокатом и юристом?
Разумеется, есть. Обратите внимание на формулировки: у адвоката это будет соглашение об оказании юридической помощи, у юриста — договор на оказание юридических услуг. Разница примерно такая же (позволим себе эту аналогию), как между оказанием неотложной медицинской помощи и медицинскими услугами. Сколько ни пыталось наше государство вытравить из умов медиков обязанность спасать жизни независимо от наличия полиса обязательного страхования, ничего у него не получилось. И, надеюсь, не получится.
Есть сообщества (адвокатское относится к их числу), оперирующее понятием «профессиональный долг». У юристов этого долга нет, нет его и у нотариусов. А вот у адвокатов и прокуроров есть, как есть у медиков. И со временем этот долг въедается в кровь, становясь самой сутью.
Это не попытка облагородить финансовую составляющую, которая в нашей профессии значительно превосходит мотивационные возможности оклада врача. Адвокат тем и отличается от «нестатусного» юриста, что обязанность оказывать именно помощь у него должна стоять на первом месте по сравнению с размером и в принципе самим наличием гонорара. Если же в вашей крови следов этой профессиональной отравы не обнаружится, возможно, вы либо еще не стали адвокатом, либо не станете им вообще. Как у революционеров: есть товарищ Че, а есть, как мы узнали совсем недавно, профессиональный клоун, который, оказывается, читал стихи за деньги, без какой-либо гражданской позиции. Поэтому сочетание адекватного финансового вознаграждения за адвокатскую деятельность не означает, что она стоит исключительно на финансовой основе.
Есть еще что-то, словами трудновыразимое и неуловимое. Долг — понятие близкое и, в принципе, адекватно отражает суть проблемы. Можно ли отказаться от почетной обязанности быть адвокатом? Да, конечно. Только после отказа и расслабления первого времени у вас может возникнуть зуд и тоска по тем временам, когда вы имели основания думать, что помогаете людям. И тогда вы, скорее всего, вернетесь, даже если на какое-то время уходили из профессии. «Есть в нем какая-то сила, дух бунтарский», как говорил один из персонажей известного фильма.
Бунтовать мы, конечно, не будем — адвокат не ломает систему, он пытается не дать самой системе сломать отдельного человека, своего доверителя, — но действует защитник при этом в рамках этой же системы. И, хотя наша деятельность по факту представляет собой разрушение крепостей обвинения, положительный результат (с поправкой на личность подзащитного и степень его вины, разумеется) вполне может быть созидательным.
Поэтому, приходя в адвокатуру, начинающим адвокатам следует помнить и о созидании, и о профессиональном долге. А также учитывать, что при кажущейся легкости выхода из профессии вы будете бороться всегда. Если, конечно, не ошиблись дверью и адвокатура именно ваш вагон с искушением попробовать снова.