Я до сих пор мысленно перечитывал переданное мне Ларом письмо. Раз за разом прогонял через своё сознание от руки написанные строчки.
Тут бы воскликнуть — не понимаю! Да только вот прекрасно понимаю на самом деле. Она хотела убраться подальше от всего того, что столь сильно напоминало ей о прошлом. Хотела этого настолько, что готова была отказаться даже от того, что стало ей дорого. Или же она думала, что это стало ей дорого. Не знаю. Да и какая разница в конце-концов. Это её решение и кто я такой, чтобы осуждать её.
Но даже с этим пониманием, я ощущал обиду от того, что она сделала это так… поспешно. Настолько, что даже не решилась поговорить перед своим уходом.
Даже удивительно было читать её послание. Вспоминая первую нашу встречу, я запомнил альфарку, как холодную и надменную суку. Вспоминая вторую — то же самое, только сверху можно было добавить такие эпитеты, как злобная и шовинистическая стерва.
Сейчас же… слишком многое изменилось с тех пор. Правильно говорят, что не всегда стоит судить книгу по обложке. Порой первое впечатление может оказаться чудовищно ошибочным.
Впрочем, имелось ещё кое-что, что меня беспокоило.
Последняя строчка. Явно дописанная впопыхах и на эмоциях. Почерк был не такой ровный. Более резкий. Как если бы человек, держащий ручку, нервничал.
«Никогда не верь ему, Александр. Никогда не говори своему отражению всей правды»
До сих пор помню то ощущение фрустрации, в котором я находился, когда впервые прочитал эти слова. Не сразу вообще понял, что именно она имеет в виду. Только лишь час спустя до меня наконец дошло.
Мы стоим посреди бескрайнего пространства. Над головой подёрнутое мрачными свинцовыми тучами багровое небо. Периодически по нему протягивались золотистые с алым проблески молний. А я стоял и смотрел в собственное отражение в маске развалившегося в кресле существа.
Почему она сказала это только сейчас? Почему не объяснила нормально? Какого чёрта она свалила, не сказав мне ни единого слова⁈
Эти вопросы раз за разом всплывали в голове, одновременно вызывая злость и раздражение. Это бесило меня настолько сильно, что я даже толком на занятиях не мог сосредоточиться. А потому просто дал ребятам стандартную базу по плану и в конце скинул на них проверочную работу, чтобы не расслаблялись. Эх, София бы мной гордилась.
Правильно ли это? Нет, конечно. Погружённый в собственные проблемы, я, по сути, просто попытался отделаться от возложенной на меня ответственности… и от понимания этого простого факта злился ещё сильнее.
— Так значит, план у тебя есть?
Услышав вопрос, я поднял голову от лежащих на столе медицинских бумаг и посмотрел на сидящего напротив меня Руслана.
— Да, — ответил я, возвращаясь к чтению документов. — Есть, Рус.
Мы сидели у него в квартире, куда я заехал, чтобы забрать отчёты по медицинскому освидетельствованию полученных им травм.
Квартирка, к слову, оказалась небольшая. Насколько я знал, Руслан жил отдельно от своих родителей. Сама же жилплощадь ему досталась от бабушки, которая умерла лет шесть назад и завещала всё внуку. Сама же квартирка… Нет, ну а что я ожидал тут увидеть? Аскетично. Без излишеств. Всё свободное пространство было заставлено спорт инвентарем и тренажерами. В одной из двух комнат рядом со стеной стоял сноуборд и гора разномастного зимнего снаряжения. Как оказалось, Рус был тот ещё любитель покататься, да только в последние годы подзабил на это дело, погружённый в управление собственным залом.
— И? — с нажимом задал вопрос Руслан. — Саня, что делать-то будем?
— Ты? — я вновь оторвал взгляд от страниц. — Ты, Рус, не будешь делать ничего. Я сделаю всё сам.
Он нервничал. Сдерживал себя, стараясь не выпускать эмоции наружу, но меня не проведёшь. Я читал его, как открытую книгу. Он действительно боялся, что может сесть в тюрьму и потерять всё чего добился из-за кучки злобных идиотов.
— Но хотя бы план то у тебя есть? — спросил он, старательно скрывая тревогу в своём голосе.
— Да, — кивнул я. — Сказал же уже. Есть. Нужно избавиться от статьи за умышленное причинения тяжкого вреда и…
— Но тогда же останется другая! — Рус даже со стула вскочил. — Она то никуда не денется! Как её… превышение самообороны и…
— Рус, успокойся, пожалуйста, — попросил я его, но подействовала моя просьба слабо.
— Саша! Если останется эта статья, то меня всё равно могут посадить! А даже если будет условное, то я всё равно останусь с судимостью! А это… Господи, это же как клеймо на всю жизнь!
Я не сразу понял, что случилось. Дошло только через пару секунд.
— Я смотрю, ты решил мою работу за меня сделать, — проговорил я, глядя на него, и Руслан нахмурился.
— Что? Нет, конечно, — замотал он головой. — Просто я…
— Ты рылся в сети, — закончил я за него, и даже по глазам было видно, что попал в цель.
— Я…
— Идиот, — вновь завершил я фразу и потёр глаза. — Руслан, ты что? Не знаешь, что при болезни нельзя искать свои симптомы в интернете?
— Саша, я…
— Да ты от порезанного пальца за полчаса рак прямой кишки у себя диагностируешь! Тебе тут что? Совсем заняться было нечем⁈
Я уже даже сам не заметил, как начал заводиться. Таких вот клиентов я терпеть не мог больше всего на свете. Которые по какой-то причине думали, что могут сами сделать мою работу, да ещё и лучше чем я сам. Самое смешное, что такие вот кадры попадались достаточно часто.
— Сядь, — сказал я ему. А когда он не послушал, то повторил, но уже строже. — Сел на стул!
В этот раз Руслан моему совету внял и сделал, как я сказал.
— Отлично, — удовлетворенно произнёс я, когда он наконец опустил свою задницу на стул. — А теперь слушай меня…
— Саша, прости, просто я…
— Рус, да заткнись ты уже и послушай меня наконец! — взмолился я. — Как только мы выбросим из дела статью об умышленном причинении тяжкого вреда, останется только самооборона. Понимаешь? Только она и их обвинения в том, что ты превысил её. Смекаешь? Эй, я не понял, ты меня слушаешь?
— Д…да, Саша, я…
— Что я сейчас сказал?
— Что останется только самооборона, — смущённо повторил он. — Это я понял…
— Молодец, что такой понятливый, — не скрывая своего сарказма фыркнул я. — А теперь пойми ещё и то, что, как только останется самооборона, мы развалим всё дело против тебя. У нас есть свидетели. Есть медицинские показания. Есть ты и твои показания. На тебя напали впятером. Тебя поджидали. Сделали это с умыслом, намеренно. Ещё и использовали нож. Поверь мне, как только мы избавимся от одной статьи, вторая отправится в мусорку, как и всё дело против тебя.
Не могу сказать, что ему стало значительно легче после моей проникновенной речи. Но хотя бы внешне он немного успокоился.
В целом я понимал причины его тревоги. Судимость, пусть даже и условная, может здорово навредить его личной и профессиональной жизни. Она может испортить его репутацию. Может привести к тому, что владельцам района, где находится зал Руслана, в голову придёт какая-нибудь блажь и они решат, что такой человек там не нужен. Новые возможные клиенты могут решить, что не хотят заниматься и учиться у такого человека. В будущем это может сильно помешать ему.
Но это будет только в том случае, если мы проиграем суд.
А мы его не проиграем.
— Так что, Рус, успокойся, — ещё раз с нажимом произнёс я. — И лучше вспомни вот что. Когда я впервые пришёл в твой зал ты что мне сказал?
Он нахмурился и с непониманием посмотрел на меня.
— Что?
— Ты сказал, чтобы я уважал и доверял своему тренеру. То есть, тебе, — напомнил я. — И вот сейчас я прошу тебя сделать тоже самое. Уважай меня и доверяй мне. Как своему адвокату. Я взялся за это, чтобы защитить тебя и не собираюсь отступать от своего намерения. Так что всё будет отлично. А пока, чтобы дурная голова дала наконец покой рукам, иди… Блин, да даже не знаю. Железки свои потягай.
— Саня, это же не просто железки… — нервно начал он, но тут я уже не удержался и закатил глаза.
— Так, всё, — встал из-за стола и принялся собирать вещи. — Ещё раз. Успокойся. Я всё решу.
Уже выходя из его дома, глянул на часы. Шесть вечера. Время не то чтобы позднее, но, если я не ошибаюсь, то его рабочий день уже должен был закончиться. И сейчас он либо бухает у себя в кабинете, либо… Ну ладно. Не бухает. Это не в его стиле. Короче, важно то, что он свободен. Наверное.
Достав телефон, я поплотнее натянул на голову капюшон и набрал нужный номер.
Ответа ждать пришлось долго. Почти минуту, если мои внутренние часы не врали.
— Да? — раздался в динамике знакомый голос.
— Надеюсь, не помешал? Ты сейчас свободен?
— Помешал… В каком-то смысле, — устало вздохнул Роман и мне показалось, что он сейчас усиленно скрывал раздражение в своём голосе. — У тебя что-то важное?
— Если честно, то сам не знаю, — признался я. — Хотел поговорить о нашей общей знакомой.
— Часом не о той, которая сначала поставила на уши родителей тем, что привела к себе на ночь какого-то парня с улицы, а затем вбила себе в голову какую-то чушь про самостоятельность и сбежала из дома?
— Так! В смысле с улицы? — возмутился я, чувствуя весёлость в его голосе. — Я, знаете ли, довольно прилично выгляжу…
— Ты меня понял, — хохотнул в трубку Рома и замолчал.
На самом деле, замолчал он так резко, что я даже на секунду испугался, а не произошло ли чего.
Как оказалось, нет. Уже через полминуты Рома заговорил вновь.
— Слушай, Александр, знаешь что?
— Что?
— Я тебе адрес скину. Приезжай. Повеселимся…
Такси высадило меня спустя сорок минут напротив входа в… заведение. Как-то иначе назвать это место у меня язык не поворачивался.
Всё-таки, когда живёшь пусть в феодальном, но современном и удивительно похожим на свой собственный мире, то очень легко забыть про все эти заморочки с Империей, аристократами и всем прочим.