– Ребенок не может работать, – лицо Игоря покраснело от напряжения. – Ребенок может только играть!
– В чем вы и попытаетесь убедить суд, – спокойно продолжил Петр Семеныч. – Что ж отчасти я с вами соглашусь… Но дело в том, один час «игры» Оли стоит немыслимые деньги. То, что она делает, вызывает восхищение даже у Нобелевских лауреатов, а ее проекты практически не нуждаются инженерных расчетах. Короче говоря, вы обокрали ребенка, стянув у него рисунки из желтой папки, о которой я уже упоминал выше. Сейчас эти рисунки лежат в вашем дипломате.
– Ну и что?!
– Это улика, которая ставит точку на вашей карьере богатого ловеласа.
– Чушь!..
Петр Семенович брезгливо поморщился и сделал чуть заметный жест рукой в сторону Игоря. Милиционеры, как по команде, встали и подошли к нему.
– Об этом мы поговорим в суде. – Петр Семенович встал. – Как правило, государство не любит, когда у него воруют его национальное достояние. И я вам не завидую, потому что в суде вам придется иметь дело со мной.
40.
По дороге из аэропорта Петр Семенович заехал в мастерскую по ремонту автомобилей «Сервис-01».
– Вы муж Любы Тимофеевой и вас зовут Коля?
Адвокат не без интереса рассматривал испачканное смазкой лицо невысокого человека с родинкой на щеке.
– Да, – тот кивнул и жадно спросил. – А где Люба? Я обыскал уже весь город!
– По части сыска вам нужно брать уроки у жены. Кстати, она скоро вернется. Я ограбил вашу жену. Иначе говоря, оставил ее без гроша, – Петр Семенович протянул деньги. – Возьмите, это ее зарплата.
Коля молча рассматривал деньги.
– Берите, берите!.. – повторил Петр Семенович. – Я не люблю психологию. Но я точно знаю, что если женщину оставить без гроша, то она вернется к своему мужу. Конечно, при условии, что … В общем, тут опять начинается психология.
У двери Петр Семенович оглянулся.
– И мой вам добрый совет, умывайтесь почаще и купите жене новый халатик.
41.
– В романах такие сцены обычно бывают финальными. Автору уже порядком надоедают герои и он начинает рубить с плеча… – Петр Семенович сидел на скамейке и легкомысленно улыбаясь, рассматривал облака. – Знаете, почему я так не люблю психологию?.. Потому что сначала какой-нибудь литературный дурак давится ей как рыбной костью, а потом, после долгих артистических мучений, легко сплевывает на последних страницах романа. Как вишневую косточку. Правда, в жизни все бывает чуть-чуть иначе… Но все равно глупо бездумно пить водку или плакать, закрывшись в ванне. А еще глупее молчать, когда есть что сказать или выходить замуж за первого встречного красавца назло бывшему мужу. Вы скучны и не интересны мне, как старое кино!..
Сашка сидел справа от адвоката, Света – слева. Оба старались не смотреть друг на друга, но оба слушали очень внимательно.
– Итак! – Петр Семеныч почесал кончик носа. – Акт первый. Муж богатой жены остается без работы и ему немножко стыдно ей в этом признаться. Его маленькой племяннице нужны деньги. Помните, тогда у Оли было воспаление легких, и она попала в больницу?.. Вы, Саша, взяли у Светы чуть больше тысячи долларов. Вам нужно было срочно ехать в больницу. К сожалению, Света заметила пропажу раньше, чем вы, Саша, успели сказать ей о деньгах. Шекспировские страсти, да и только!.. Акт второй. Конечно же, жена не обвиняет мужа в воровстве напрямую, она только мягко намекает на это. Попросту говоря, молодая женщина в недоумении. Но муж слишком горд, для того чтобы оправдываться. Психологический коллапс или снежный ком с горы!.. В сущности, дело не только и не столько в деньгах, сколько во взаимных претензиях типа «Ты меня давно не любишь!». Дело быстренько доходит до развода. Красивая и смертельно обиженная молодая женщина не долго думая, выходит замуж за другого. А ее уже бывший муж пьет водку и думает о потерянной на веки любви. Послушайте, вам не кажется все это слишком банальным?
Петр Семеныч дотронулся до кончика носа и тут же отдернул руку. Он посмотрел на Олю. Девочка невдалеке прыгала на асфальте, расчерченном на «классики» и еще умудрялась при этом, есть мороженное.
Светлана и Сашка молчали.
– Господи, как же вы мне скучны!.. – адвокат встал. – При чем оба. Надеюсь, третий акт этой пьесы благополучно завершится уже без меня. Прощайте, я ухожу.
Света подняла голову.
– Вы больше не мой адвокат? – удивилась она.
– Конечно, – Петр Семеныч снова взглянул на Олю. – Знаете, плох тот маршал, который не мечтал стать денщиком у десятилетнего Наполеона.
42.
– Олечка, пожалуйста, оглянись и посмотри, что делают на скамейке эти два идиота.
– Кто?
– Твой дядя Саша и тетя Света.
– Целуются.
– Отвернись сейчас же! – Петр Семенович потянул девочку за руку.
– Дядя Петя, я еще мороженого хочу.
– Если ты будешь есть много мороженного, ты станешь толстой и глупой, как курица. А между тем тебя ждет блестящее будущее. Я уже сейчас вижу, как ты спускаешься по трапу «Боинга» к полусумасшедшей от восторга толпе журналистов. Одно твое слово будет стоить миллионы и миллионы долларов без учета налогов. Девочка моя, ты должна быть красивой и недоступной, как греческая богиня любви.
Петра Семеновича понесло. Он с жаром заговорил о том, какие великолепные перспективы сулит человечеству строительный бизнес в котором, по совести говоря, само человечество еще ничего не понимает. Но свежий взгляд на привычные вещи поможет справиться ему с прошлыми заблуждениями. Правда, отсталому человечеству придется заплатить за это немыслимые деньги.
– Дядя Петя, я еще хочу мороженого! – перебила Олечка.
Девочка от нетерпения топала ножкой и тянула Петра Семеныч в сторону ближайшего кафе.
– Кстати, дядя Петя, вы говорили мне о какой-то греческой богине любви. Пожалуйста, расскажите мне о ней еще что-нибудь.
– Зачем? – Петр Семеныч замер.
– Ну-у-у, в общем… – Олечка покраснела и, наконец, собравшись с духом, выпалила. – Мне давно нравится один мальчик.
Петр Семеныч тут же поймал себя на мысли, что ему просто необходимо срочно познакомиться с этим мальчиком.
– Как его зовут?
– Не скажу!.. – Оля покраснела еще больше.
– Олечка, деточка моя, – Петр Семеныч присел на корточки и заглянул девочке в глаза. – Еще раз посмотри на хорошо тебе знакомую парочку на скамейке. Конечно же, дядя Саша и тетя Света любят тебя, но возможно очень скоро у них появятся свои собственные дети. Понимаешь?.. И тогда тебе срочно потребуется хороший адвокат. У маленьких девочек бывает много проблем в жизни. Я должен знать все, иначе я просто не смогу защитить тебя.
– А при чем тут мальчик, который мне нравится?
– Притом, что я должен защищать тебя от всех мальчиков, – повысил голос Петр Семеныч. – И даже когда я выдам… То есть я хотел сказать, когда ты выйдешь замуж, твой муж сначала будет иметь дело со мной.
Оля лукаво прищурилась.
– А дети?
– Какие дети? – удивился Петр Семеныч.
– Те, которые рано или поздно появляются у взрослых людей. Они тоже будут иметь дело с вами?
Петр Семеныч почесал лоб. О возможном увеличении числа своей клиентуры он как-то не задумывался.
– Ладно, вот тебе еще деньги на мороженое и чтобы я больше не слышал от тебя глупых вопросов! – строго сказал адвокат. – Беги, я подожду тебя здесь.
Олечка радостно подпрыгнула и убежала.
«Жизнь все-таки удивительная штука, – подумал Петр Семеныч, провожая глазами девочку. – И иногда она любит преподносить свои бесконечные психологические сюрпризы. Мне будет совсем не легко с Олечкой…»
Адвокат оглянулся по сторонам, словно высматривая, не грозит ли что-нибудь его маленькой клиентке. Он был холоден, собран и готов к самой отчаянной борьбе не на жизнь, а на смерть…
Рассказы
Женщины и море
Катерок «Орлан Ушастый» качало на легкой волне. Из машинного отделения слышалось ритмичное постукивание гаечного ключа и не совсем лестные замечания моториста к финансовому положению дел команды.
Боцман Матушкин вздохнул и посмотрел на звезды.
«Красивые какие!..» – с уважением подумал боцман.
– Ой, девочки, смотрите, мужчина за бортом! – донеся откуда-то снизу веселый женский голос.
Боцман опустил голову: на посеребренной ярким лунным светом воде, плескались женщины. Их веселые и задорные глаза с любопытством смотрели на боцмана.
– Мужчина, вас в корму подтолкнуть? – хихикнул второй голосок.
– Или якорь на палубу бросить?
«Курортницы, понимаешь!» – неодобрительно поморщился Матушкин.
Боцман встал и выпрямился во весь свой гигантский рост. Он даже открыл рот для ответа, но нужные слова не пришли. Точнее говоря, те, которые все-таки появились в голове боцмана, годились только для управления морским, сплоченным коллективом.
– Может быть, вы хотели сказать «три тысячи чертей»? – поинтересовался голосок, первым окликнувший боцмана.
– Или «Пиастр-р-ры, пиастр-р-ры, пиастр-р-ры»?
– Не стесняйтесь, пожалуйста.
«Да что я, попугай?!» – возмутился про себя Матушкин.
Боцман в сердцах пнул ногой хлам на палубе. Две полутора пудовые гири, тихо шурша железными боками, покатились к борту. Матушкин чертыхнулся и торопливо схватил спортивное железо.
«Я лучше зарядку делать буду, – решил боцман. – Ну их, этих… Ну, красавиц, в общем!»
Боцман стащил с себя тельняшку и стал спиной к морю. Гири легко взлетели вверх. Могучие, похожие на канаты, мускулы Матушкина налились упругой силой.
– Ах, какой мужчина! – снова засмеялись за бортом.
– Геркулес.
– Нет, полтора Шварценеггера.
Матушкин покраснел от удовольствия и развел руки в стороны. Вращая кистями рук, он привел гири в эффектное вращательное движение.
– Хочу такого мужчину, – потребовал голосок за бортом.
Два других потопили смех в морской воде.
– Хочу и все.
«А вот фиг тебе!..» – подумал боцман и тут же оступился на старом чайнике. Фальшборт не выдержал могучей тяжести Матушкина, увеличенной на четверть спортивным железом. В воздухе мелькнули босые ноги сорок шестого размера и через секунду, с торпедным шорохом, боцман ворвался в прохладную морскую глубину.