— Ой, да развались ты уже на много независимых демонят! — зашипели на него окружающие, пытаясь вырвать серп из его лап. Демон, казалось, покраснел еще больше, негодующе оглядывая всех присутствующих в РейхстАДе.
Ясмин едва слышно пояснила мне, что это Ваалберит, генеральный секретарь Преисподней. Он славился своей любовью являться к людям, построившим великие империи, и разрушать их ко всем ангелам, сводя людей с ума и застилая их глаза и умы красной пеленой. Ваалберит подсказал смертным способ разработки ядерного оружья, а так же призывал всех идти войной на Рай, чтобы после победы отобрать Небеса и поделить их между всеми демонами, включая шайтанов и чертей.
— Господа! — Астароту пришлось повысить голос, чтобы на него снова обратили внимание. Парламентарии вынужденно притихли, только Аластор продолжал раскачиваться в своем кресле, недовольно пыхтя. — У нас есть реально существующая проблема, и это Бог!
По РейхстАДу пронесся стон, демоны съежились и начали скрести когтями по полу и по поверхностям столов и стульев. Астарот обвел всех мрачным взглядом, выдерживая трагическую паузу.
— А что, собственно, Бог? — осторожно спросил Маммон, демон богатства, глава правящей в Аду партии «Разобщенная Преисподняя», которую Дьявол поддерживал во всех ее начинаниях, хоть и не являлся ее членом. — Может, просто запретим его законодательно?
— Вы еще откат ему предложите, — прошипел сквозь зубы Астарот.
— Отличная идея! — заголосили члены партии Маммона. — Откаты! Откаты, ура! Обожаем откаты!
— Молчать!! — заорал герцог так, что даже мы с вампиршей, стоявшие за пределами зала заседаний, вздрогнули. — Если кто-то из вас забыл, единственной причиной, по которой Преисподняя все еще существует, является обет, данный нашим Темным Властелином, чтоб он больше никогда никаких обещаний не давал, самому Богу о том, что силы Зла будут сами наказывать своих преступников, преступивших Кодекс Ада!! Это единственный способ сохранить вообще какое-либо Зло в этом мире, потому как, если судить нас будет добрый и милостивый Господь, мы все сначала будем четвертованы, потом сшиты по кусочкам, превращены в прах и переработаны в туалетную бумагу для ангелов!
— Как это четвертованы?! — завизжал кто-то из парламентариев. — Может, я лучше в Лондон уеду? Пожалуйста? Мои дети, исчадия Ада, уже и так там…
— Ложь и провокация! — не согласился Маммон. — Всем известно, что ангелам туалетная бумага ни к чему, они питаются бабочками и радугой.
— Запретить радугу! — бесновались члены РейхстАДа. — Пусть все ангелы умрут с голоду!
— Вашу ж чертову бабушку… — схватился за голову Астарот, пиная трибуну, за которой выступал. — Да соберитесь же вы наконец! Хоть раз в вечность сделайте для своего мира что-то полезное!
— Но что? — беспомощно вздохнули хором демоны.
— У нас в руках уже есть преступник, — как можно спокойнее пояснил Астарот. — Но в Подземном мире больше нет судьи, уполномоченного назначить наказание, а это значит, что в глазах Рая мы будем выглядеть так, будто никого судить даже не собираемся.
— Мы же члены правительства, — вновь засомневался Маммон. — Лучше всего у нас получается как раз делать вид, что мы что-то делаем. Давайте просто притворимся, что избрали нового судью.
— Или еще лучше! — поддержал соратника по партии «Разобщенная Преисподняя» демон — уничтожитель природы Аудуциус. Все проекты строительства федеральных трасс и шоссе, предусматривающие вырубку многовековых лесов, выходили с его одобрением. — Давайте выделим бюджет на поиск и назначение нового судьи, притворимся, что он найден, а деньги украдем?
— Гениально! — чуть не рассыпались в овациях члены РейхстАДа.
— Мне все умрем… — пробормотал Астарот.
Мне захотелось ворваться в зал заседаний и как-то поддержать герцога, выглядевшего в тот момент убитым и безнадежным. В его глазах читались невыразимая тоска и неприязнь к окружавшим его представителям сил Зла, которые не желали разделять его беспокойства по поводу судьбы Ада, поставленной под угрозу убийством судьи Радаманта. Мне пришлось сдержать свой порыв: вряд ли Астароту бы понравилось, если бы кто-то на публике бросился ему на шею, рассыпаясь в словах поддержки и сочувствия. Демон первый же мне в живот ногой дал бы за такие неуместные душевные порывы. Более того, нельзя в наше время сказать что-либо более банальное, чем «члены правящей партии — идиоты». Эта фраза никого уже не удивляет, да и зачем озвучивать очевидные вещи?
— Господа! — заговорил между тем Астарот. — Нужно срочно назначить нового Адского судью, и должность должна быть настоящей, реальной и официальной. Это только у мусульман можно разбавить вино молоком, чтобы оно сменило цвет, и Аллах не заметит пьянства. Бог же все видит и подмены не потерпит.
— Мне кажется, герцог, что вы как-то уж очень часто говорите о Боге, — прищурившись, протянул недовольным голосом Аластор. — Бог то, Бог се… Кто вам платит за эту пропаганду?
— Ох, я так больше не могу! — отшвырнул от себя бумаги Астарот.
— Может, лучше Дьявола будете пропагандировать? — не отставал глашатай Ада. — Все-таки свое, родное. У Преисподней свой особый путь…
— А вы знаете, что сказал Дьявол, которого я, кстати, уже поставил в известность о произошедшем, о тех, кто отнесется к возникшей проблеме несерьезно? — угрожающе произнес Астарот. — Хырхыры лалых хыр![18]
В РейхстАДе загалдели. Ни я, ни Ясмин не поняли, что именно сказал демон, но звучало это угрожающе и никому из демонов не понравилось. Внезапно мимо моего носа пролетело нечто серое, врезалось в дверь и начало биться о створку.
— Ничего себе, Сатана сказанул… — поежился Аластор, глядя на буйство за дверью.
— Сатана тут ни при чем, — покачал головой Астарот и, резко развернувшись, быстрыми шагами пошел к выходу из зала заседаний.
Мы с вампиршей едва успели отойти, когда демон рывком распахнул двери. Уставившись прямо на нас, Астарот неодобрительно закусил губу белыми зубами. Ясмин попыталась отойти и спрятаться за мою спину, а мне оставалось только глупо улыбаться.
— Вы какого Бога тут делаете? — рявкнул герцог. Ответить мне не удалось, так как РейхстАД заполнили сотни теней, бьющихся о стены. — Вот ведь ангельское невезение. За мной, Шальков, живо. Говорить будем позже.
Астарот ринулся вперед по коридору РейхстАДа, определенно намереваясь покинуть здание. Я последовал за ним, стараясь не отставать. Сзади семенила Ясмин, хотя ее никто с собой не звал. Мимо нас проносились тени-охранники. Несколько раз мы с шефом влетали в одну из них, но Астарот раздраженно отгонял ее, бесплотную, рукой и продолжал нестись вперед.
— Что происходит? — спросил я.
— Стражи вышли из себя, — ответил Астарот.
— Их что-то испугало? — не понял я.
— Стражи созданы для защиты парламента от РЕАЛЬНОЙ угрозы, — коротко отозвался шеф.
Мы с Ясмин переглянулись между собой. Все сводилось к тому, что снаружи, буквально за дверьми РейхстАДа притаилось нечто, способное представлять серьезную опасность для всего парламента. Впрочем, это нечто и не таилось вовсе, от него сходил с ума Подземный мир. Прямо на наших глазах со стены сорвался гобелен с гербом одного из высших демонов. Тяжелая ткань, покрытая пылью, свалилась прямо перед нами, но и это Астарота не остановило. Над нашими головами кружило бесконечное количество теней, закручиваясь в воронку под потолком. Я старался не поднимать туда глаз, чтобы не видеть страшных фигур и образов, в которые складывались бесплотные охранники в немом крике.
— Если в РейхстАД пожаловало нечто смертельно опасное, стоит ли нам туда выходить? — попытался образумить начальника я. — Может, тут есть черных вход?
— Белый вход, Антон, — поправила меня Ясмин. — В Аду он называется белым. И нет, мы не можем сбежать. Начинается что-то интересное!
— Ты же АДвокат, Шальков, — одернул меня Астарот. — В твои профессиональные обязанности входит первым лицезреть любую мерзость этого мира. Опоздаешь или замешкаешься и тебе уже никогда не узнать, что произошло на самом деле.
— Может, тогда и других АДвокатов позовем? — пробормотал я.
— Другие АДвокаты, в отличие от тебя, работают, а не играют в шпионов, — ехидно парировал герцог и внезапно перешел на шаг. До дверей из здания РейхстАДа оставалась всего пара шагов. — Что бы ни случилось, держитесь позади меня. Вампирша, впрочем, может смыться, ее способности и репутация ей это позволяют.
— А репутация юриста с высшим образованием позволяет мне умереть в самом расцвете сил?! — возмутился я. — Это Ясмин хотела оказаться здесь, почему право сбежать есть у нее?
— Потому что умереть в расцвете ты себе уже позволил, — ответил Астарот и рванул на себя входные двери.
Снаружи, к моему удивлению, не было ничего страшного или особенного. Под нашими ногами бурлила смола, в которой варились грешники. Ни справа, ни слева от входа нас не поджидали никакие монстры, или что там в Аду может представлять реальную угрозу? Единственное, что показалось мне странным, — это то, что за пределами здания не было ни дуновения горячего ветра. Более того, казалось, температура понизилась, и в Преисподней похолодало.
Внезапно меня ослепила яркая вспышка белого света так, что пришлось зажмуриться. Астарот прикрыл красные глаза рукой и отвернулся. Ясмин закрыла ладонями все лицо, сморщившись. Через несколько секунд свет потускнел, и мы смогли посмотреть в небо. Сверху медленно расплывалось нечто, сильно напоминающее перевернутый след от атомного взрыва, того, что в форме гриба. Синие разводы переходили в голубые пятна и рассеивались. Оранжевые волны расползались во все стороны, постепенно бледнея и исчезая. На фоне красного неба Преисподней зрелище выглядело завораживающим и фантастическим.
— Что, кто-то сбросил на Ад ядерную боеголовку? — не понял я. В последнее время мне вообще мало что удавалось понимать.
— Завоз новых образцов запланирован лишь на следующую неделю… — покачал головой Астарот.