— Меньше всего на свете я хочу, чтобы какой-то мерзкий АДвокат и прислужник Сатаны оказался прав насчет меня, — наконец выдохнул Пуриэль, опуская меч. — Я совершил много того, что выглядит ужасающе в глазах даже такой черной души, как твоя. У меня нет желания усугублять ситуацию.
— Ты нас отпустишь? — удивленно выпалила Ясмин.
— Нет, ни в коем случае, — покачал головой ангел правосудия. — Ты, порождение Тьмы, умрешь при очищении Ада, — он посмотрел на Ясмин. — АДвокат вернется отбывать наказание, назначенное ему в Преисподней за его многочисленные грехи. А сейчас я просто оставлю вас здесь. Вы не сможете выбраться из этого убежища никогда и не остановите ход Часов Апокалипсиса. Большего мне и не требуется.
— Ох, Дьявол… — вырвалось у меня. Ангел оказался куда более жестоким, чем я думал. Ему вовсе не обязательно было убивать нас.
— До конца Ада остается 11 часов, — спокойно продолжил Пуриэль. — Устраивайтесь поудобнее, грешники, ждать осталось недолго.
С этими словами Пуриэль исчез, оставив в воздухе два черных пера. Я молча наблюдал за тем, как они опускаются на пол, покрытый мягким ковром. Помещение, в котором мы застряли, обставлялось с любовью и должно было стать убежищем, но я не видел в нем ничего, кроме тюрьмы.
— Мы сможем найти выход, — попыталась приободрить меня Ясмин. — Наверняка тут можно продолбить пол или стену и упасть куда-нибудь в тайные лаборатории разработчиков Apple, которые, как известно, находятся под патронажем и Рая, и Ада одновременно.
— Как такое возможно? — пытаясь не поддаваться нахлынувшему на меня чувству безнадежности, поинтересовался я.
— Два слова: iPhone 6, — развела руками вампирша. — Каждый хочет узнать, каким он будет, белым или черным. Это важнее ядерной программы Ирана!
— Ад и Рай сошли с ума, — горько усмехнулся я. — Богу и Дьяволу неинтересны глобальные проблемы, они закрылись в своих мирках, не интересуясь ничем, что реально влияет на судьбы мироздания. Этим интересом вместо них прониклись такие, как Пуриэль, решив, что Господь с Сатаной во всем неправы и их надо подтолкнуть на верный путь действий.
— Им это не удастся, — Ясмин попыталась схватить меня за руку, но я не был настроен на утешение.
— Им уже это удалось, очнись! — рявкнул я. — Ахерон безвинно заперт в клетке. Астарот, возможно, сидит рядом с ним, или ангелы уже устроили из его задницы пионерский костер с зефирками и молитвой под гитару. Подземному миру осталось каких-то полдня, а мы сидим тут, запертые в комнате где-то между мирами. У нас на руках есть все возможные доказательства того, что Ахерон никого не убивал, а Ад падет жертвой хитроумного ангела правосудия, вознамерившегося занять черный трон Дьявола, но нам некому их предъявить! Все очень плохо даже по меркам Геенны Огненной!
В бессильной ярости я снес со стола кипы теперь бесполезных для меня бумажек, пнул горы книг и разбил фарфоровый крест, стоявший на одной из полок. Отчаяние накрыло меня: комната словно сжималась и не давала мне дышать. Словно лев в клетке, я метался из угла в угол в поисках окна, потайного хода или лаза, ведущего куда угодно. Мне подошел бы даже коридор в Вальгаллу, лишь бы только выбраться из логова Пуриэля.
— Проклятые ангелы! Долбаные демоны! А люди… про людей я вообще молчу, — злился я.
— Успокойся, Антоша, — протянула Ясмин, попытавшись схватить меня за рукав пиджака.
— Не хочу успокаиваться, — орал я. — Все развалилось у нас на глазах! Все, я дошел до точки. Возможно, стоит уволиться и вернуться на сковородку, хоть от костюма этого наконец избавлюсь! — мои руки нервно скомкали и без того мятый, грязный пиджак, и он полетел в дальний угол комнаты. — Ах нет, подождите! Это и так произойдет, потому что мы сидим тут!
— Вижу, тебе совсем плохо, — заметила вампирша, осторожно, на цыпочках подходя ко мне. Я подозрительно покосился на нее. — Ситуация складывается хуже некуда. Еще немного, и ты сорвешься. Ты «перегрелся» от работы, так? Негатив переполняет тебя, не находя выхода? Я тебя правильно поняла? — уточнила она, ловко заплетая свои белые волосы в две длинных косы. — М-м-м? Все так?
— Ну… да… — опешил я.
— Отлично. Тогда раздевайся, — скомандовала Ясмин.
— Чего? — отшатнулся я.
— Если ты помнишь, у нас был очень важный разговор на выходе с полицейского участка на проспекте Мира, — деловито начала девушка, стягивая с себя сарафан, расстегивая пуговицы и развязывая ленты. — Ты разрешил мне тебя трахнуть, если в процессе расследования тебе станет настолько хреново, что ты потеряешь голову.
— Женщина, да ты просто маньяк, — вырвалось у меня. Я попытался отвести глаза и не смотреть на ее обнаженное тело, но получалось у меня плохо.
— Нет, я — самое разумное существо в этой комнате, — притянула меня к себе за пояс брюк девушка. — Все знают, что секс — это лучший способ расслабиться и успокоиться. Это то, что тебе сейчас нужно, иначе ты так и будешь психовать, и мы никогда не выберемся отсюда.
— Мы и так не выберемся, — мычал я, беспомощно наблюдая, как напарница по расследованию расстегивает пуговицы на моих брюках, принимаясь за рубашку.
— Заткнись, — попросила Ясмин. — Ты один из самых умных людей, которых я встречала за свою жизнь, а она у меня была долгая, целых восемнадцать лет. Скажешь кому-то иначе, я тебя убью с особой жестокостью, — добавила она. — Мне неизвестно, Шальков, каким адвокатом ты был при жизни, но я думаю, что человек, сумевший сначала умереть, а потом встать, отряхнуться и просто начать работать в Аду, заслуживает звания добросовестного профессионала своего дела.
— М-м-м… — я даже не знал, что ей ответить. Это были самые приятные слова, которые мне когда-либо говорила голая девушка, да и вообще любая девушка.
— Сейчас ты и двух слов связать не можешь и не в состоянии придумать, как нам вырваться из этого логова, — Ясмин рванула рукава моей рубашки, и та оказалась на полу под нашими ногами. — Успокоишься, отвлечешься, а потом выдашь какой-нибудь гениальный план! — с этими словами вампирша повисла у меня на шее и полезла целоваться.
— У нас слишком мало времени, — предпринял последнюю попытку отбиться от девушки я, хоть и стоял уже почти голый.
— Да ладно, что мы, минут семь потратить не можем? — хихикнула она, блуждая руками в районе моей поясницы и приспуская расстегнутые брюки. — Или уложимся за пять?
— Вот ведь стерва, — возмутился я. — Теперь не меньше двух часов будет, дошутилась!
Минут двадцать мы оккупировали стол. Мне доставляло какое-то извращенное удовольствие раз за разом укладывать Ясмин то спиной, то животом на дневники и бумажки, которые подлец Пуриэль с таким усердием расписывал. Говорят, юристы — бесчувственные чудовища, так и есть. Плевать я хотел на все чувства и эмоции, которые ангел изливал, сидя за этими записями.
Когда нам удалось перебраться на кресло, в котором ангел правосудия коротал свои бесконечные вечера, вампирша устроилась на мне сверху, в позе наездницы, и дряхлая конструкция быстро развалилась. Это нас нисколько не смутило, и мы отлично устроились на полу, где у вампирши было достаточно пространства для того, чтобы показать пару акробатических трюков при помощи ног, а потом и языка. После этого, в порыве второго или третьего оргазма, Ясмин разодрала в комнате ковровое покрытие, оставив на нем длинные рваные прорези от ее острых ногтей.
— Этому вас тоже на юридическом факультете учат? — запыхавшаяся и довольная, спросила у меня девушка, убирая за уши растрепавшиеся кудри, когда мы оба откинулись на пол и уставились в потолок, покрытый трещинками.
— Юрист извращенно насилует чужой мозг, — усмехнулся я, осознавая, что чувствую себя расслабленным и спокойным. — Мозг клиента. Мозг оппонента. Иногда мозги клиента и оппонента одновременно. Периодически к ним присоединяются судья, прокурор и судебный пристав-исполнитель. Иногда юристов сбегается несколько: некоторые любят работать большими делегациями человек по пять или семь. В конце, всей компании выставляется счет на десять миллионов рублей. После такого реальный секс с красивой девушкой — это вообще проще простого.
— Слушай, а ты не от скромности умер и в Ад попал, нет? — хихикнула Ясмин, переворачиваясь и кусая меня за сосок. — Впрочем, неважно, лучше покажи еще пару приемчиков.
Я был готов уже согласиться на любые ее предложения, несмотря на то что часы показывали около 11.40 утра и существовать нам с Ясмин оставалось часов 9, не больше. Однако стоило мне определиться, на какую часть обнаженного тела вампирши я хотел положить руку, как нас грубо и бесцеремонно прервали. Ни я, ни Ясмин не заметили, как в комнате появился посторонний, наш старый знакомый, ангел Гадиэль.
— Какого Бога вы тут делаете? Святая Богородица, силы Зла везде! — отшатнулся он; в очередной раз на его лице промелькнуло неподдельное удивление. — Как… что за… Вам нельзя тут быть! Как вы вообще нашли это место??
— Меня без одежды увидел ангел! Фу-фу-фу! — завизжала Ясмин, прикрываясь моим пиджаком. — Это хуже, чем когда за сексом тебя застают родители!
— А вы как тут оказались? — прищурился я, натягивая штаны. — Откуда вы знаете об этом месте?
— Вы об убежище Пуриэля? — вернув себе спокойный вид, Гадиэль окинул взглядом разгромленную комнату. — Ее существование не секрет. Ангел правосудия имеет право на долю приватности. Он часто сбегал сюда с ненавистной работы, где ему далеко не всегда находилось реальное применение.
— А потом и эта конура ему надоела, так что он проложил себе отсюда пусть в Ад? — прямо спросил я.
— Отсюда попасть в Ад нельзя, только если заранее создать проход из-под земли. Я мог бы спросить, в чем именно вы подозреваете ангела правосудия, — честно признался Гадиэль. — Я бы даже мог сказать, что вы охренели просто вконец, — пробормотал он, при этом сохраняя совершенно невозмутимый вид. — Но я отрицаю Зло, так что все увиденное не вызывает во мне никаких эмоций. — Ангел внимательно посмотрел на нас своими блеклыми глазами и немного нахмурился.