— Так вот. Ты ещё и агент секретной службы.
— Как и ты.
— Да. Поэтому, если ты получишь приказ меня арестовать…
— И предать дела каганата? Дело всех этих моих парней?
— Здорово, что ты их перестал стадом каторжников называть.
— Мы с ними уже два пуда соли вместе съели. Да и они теперь далеко не те придурки, что вшей гоняли под местными берёзками и соснами некоторое время назад. Люди меняются под влиянием обстоятельств.
— Так вот, Дмитрий, мы отвлеклись. Если получишь приказ, то ты парней не предашь, ты обернёшь их против меня, не более того. Я тебя прошу такой приказ… Выполнить.
— Хе…
Чуй достал ещё одну сигарету.
— Не ожидал от тебя такой жертвенности. Ты серьёзно?
— Да, я всё посчитал, вероятности, модели событий, за последние пару дней время было. Легче пожертвовать мной и золотом, чем казаками и всеми жителями города… И в итоге лишиться золота и опять-таки всех жителей города.
— Принял. Это ты меня так сейчас хочешь избавить от моральных страданий?
— Проговариваю варианты.
— То есть получается, что сейчас мы с тобой, и все жители города, включая волков, которых мои ребята из второго взвода прикормили и понемногу одомашнивают, все зависим только от честности людей, в которую ты сам не больно веришь? И то, что ты человек умный и дальновидный, доказывает тот странный факт, что этот город вообще существует, как и мы в нём?
— Ну да, в честность не верю. Верю, что они тоже всё просчитали и решили, что им будет выгоднее нас не кидать, не обманывать, а просто провести сделку и похлопать по плечу. Тем более что ярд… То есть миллиард, в масштабах империи — это не так уж и существенно.
— У королей и императоров есть мораль.
— Знаешь, не так давно британский король дал приказ убить полмиллиона ирландцев, а ещё миллион вывезти в Новый свет как белых рабов, а ирландок скрещивать с неграми, чтобы вывести идеальную рабочую расу. И ничего, все считают британских королей джентльменами.
— Так-то британский… Ладно, эти слова мне неприятно слышать. Несущественно… Миллиард — несущественно, наши жизни и мы — несущественны. Ладно. Закончили этот разговор. Ты парадный костюм наденешь? А то выглядишь, как будто уголь грузил.
— Да, точно, переоденусь, скатаюсь к Чёрному зданию.
— Куда?
— Ну, та здоровенная бандура, которая на северо-востоке стоит.
— Ну давай.
…
Ожидание, когда вот-вот должно начаться что-то большое, значительное и важное, томительно. Семья Иванычей, например, кроме Фёдора, чтобы отвлечься, занималась своими рутинными делами. Мне позвонила Гадюкина и снова пыталась что-то выведать про мои отношения с императорской канцелярией.
— Я понимаю твой интерес, но они сами запретили мне даже маме родной что-то рассказывать. Не обессудь.
— А тебе не интересно, что по полякам?
— Интересно. Не на первом месте, но да, любопытно.
— Есть у меня такая возможность через одного генерала, что в Кракове служит… Но это если мы договоримся про особняк в качестве оплаты.
— А если я скажу «да», а потом обману? У нас же нет письменной сделки.
— Аркадий, не морочь голову, ты не такой чтобы по мелочи людей кидать. Ты если обманываешь, то по-крупному.
— Это в какой момент особняк в Кустовом стал мелочью? Ладно, мне надо подумать.
— Не тяни, ты уже всё для себя решил. Хоп-хоп, я запущу процесс и через неделю можешь ходить по Кустовому и ничего не бояться.
— Я и так ничего не боюсь.
— Сможешь бронежилет снять. Не удивляйся, я всё про тебя знаю.
— Не удивляюсь. Рад, что для кого-то я — открытая книга.
— Не могу понять, ты вроде съязвил, а вроде и искренний.
— Я… Я устал и мои дела ещё не закончены.
— Так что с особняком?
— Завтра. И даже если я соглашусь… Я подчёркиваю, «если». Мне надо его ещё с нанятыми магами перерыть сверху до низу, чтобы отыскать тайники и забрать всё себе.
— Не переживай, я сама найду за это время и честно верну тебе твои и твоего Вьюрковского тайны.
— Не дави на меня. Всё, давай до завтра. Мне спать пора, я приболел, врач дал мне снотворное.
— Опять Вы врёте, Аркадий Ефимович!
…
Элементаль воздуха остановил ветры над долиной и к моменту, когда в наше воздушное пространство вошёл пока ещё одинокий штурмовик, мы с Фёдором сидели в диспетчерской, то есть башенной надстройке высокого здания будущего аэропорта и созерцали небеса.
Все в городе, пожалуй, кроме Николая, стояли на ушах, генерал французского происхождения облачился в парадную форму с генеральскими погонами, атаман крутился по городу, как бешеная пчела по лесу.
— Неизвестный самолёт, это «земля» Порт-Николай, Вы в воздушном пространстве каганата Южный Алы Тау, назовитесь.
— Это борт «один-каппа-три», Вас должны были предупредить.
— Предупредили, «один-каппа-три». Вы должны назвать кодовое слово.
— Дрофа.
— Принял, «один-каппа-три». Всё штатно, полоса готова, Вы ожидаете остальных?
— Да. Но мы видим ещё один борт в небе, чужой. Вам что-то известно про него, «земля»?
— Уже прилетели? Это, скорее всего, французы.
— Какие, к лешему, французы, «земля»? Что у Вас там происходит⁈
— Обычные такие французы. Это гражданский борт, везёт груз коньяка и инструментов для города. Мы их посадим, пока Вы ждёте своих.
— Ладно, но пусть поторапливаются, и я буду за ними следить, кружить.
— Всё верно.
— Меня не предупреждали, что тут бывают другие самолёты, «земля».
— «Один-каппа-три», это аэродром, тут бывают самолёты, мы его посадим и загоним в ангар.
— О-ля-ля, мон шери Фьёд-дор! Это ми, Клод-Готье и друзья прилететь, — в «радиоканал», а это была просто общая частота, ворвался французский пилот. — То есть, ми хотеть сказать, борт «Эф-Монреаль сто четыре».
— Борт «Эф-Монрель сто четыре», полоса готова, садитесь как можно скорее, нам надо очистить полосу к прибытию других бортов.
— Ми можем и покружить, как птичка, о-ля-ля!
— Нет, — раздражённо зарычал Фёдор. — Садитесь немедленно, чтобы не нервировать другой борт.
— Ой, какие ми нешные, аристократическая дама! Сейчас сьядем, Фьёд-дор, пусть не дуйют щёчки.
Пилот штурмовика лишь возмущённо фыркнул в эфир.
Интерлюдия
Граф Румянцев с любопытством смотрел в окно.
— Странно, что под нашу миссию Вам разрешили сесть на хвост, — он обратился к сидящему рядом пожилому старцу, одетому в длинный просторный балахон, новенький и чистый, но из самой недорогой ткани.
— У Инквизиции свои пути.
— Вам должно быть известно, что секретная служба его проверяла и пришла к выводу о благонадёжности. Личная охрана проверяла его, когда он встречался с сами знаете кем.
— Ну, то что он не представляет опасности, не значит, что не представляет опасности то, с чем он имеет дело, что он не заигрался, — старик демонстративно указал в иллюминатор. Самолёт заходил на посадку, в нём был виден город.
Город с идеально ровными улицами и столь же аккуратными, словно на чертеже отличника-студента, домами.
— А что, он делает что-то плохое? Ну город построили, небольшой, тысяч на десять, двадцать жителей? Он богатый человек, вложил свои капиталы.
— Построили, но без строителей, — недовольно причмокнул старик. — Вы правы, у Вас своя работа, у меня своя. Вы просто высадите меня и всё.
— А познакомить? Как мне Вас прикажете представить? Мне велено сказать, что Вы учёный, гидрогеолог.
— Вот так и скажете. Оставите меня тут и забудьте, что видели меня.
Румянцев неодобрительно закряхтел. Как человек прямой и честный, он всех этих подковёрных игр не любил.
— Внимание, пассажиры, — ожил динамик в голове самолёта. — Приготовиться к посадке. Садимся по очереди, максимально быстро, чтобы успел приземлиться четвёртый борт, пусть погода пока на удивление отличная, но всё равно может чуть тряхнуть.
Nota bene
Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.
Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться Censor Tracker или Антизапретом.
У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в Ответах.
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:
Адвокат вольного города.10