— Что здесь происходит? — нахмурился старший из полицейских, угрюмо оглядывая всех разом.
— Отряд «Единороги», лейтенант Шалимов, — козырнул своим новеньким и весьма солидно выглядящим удостоверением мой телохранитель.
Полицейские про существование «Единорогов», как мне известно, уже знали, но удостоверение с удовольствием изучили.
— Это министр юстиции, а этот гражданин совершил на него вооружённое разбойное нападение с огнестрельным оружием.
— Неправда, мой Сашенька мухи не обидит, это они все ублюдки, — заголосила женщина.
— Чтобы вы все, мрази, передохли! На коленях у меня будете ползать, грязь со ступней слизывать! — как разгневанный кот шипел Мещеряков и прервал свою тираду, потому что Фальцет незаметно, но очень весомо въехал ему в печень.
— Сергей, — я обратил на себя внимание бригадира. — С тебя список оборудования, сейчас же. Демонтируй его, прямо начиная с этого момента. Если справишься за сегодня, с отправкой к вечеру, будут вам ваши деньги.
— Куда везём и кто везёт? — деловито спросил он.
— Везут китайцы, на медеплавильный завод, я сейчас договорюсь, — полицейские дипломатично перешёптывались межу собой, воспользовавшись тем, что про них забыли.
Судя по обрывкам фраз, они совершенно не горели желанием слизывать грязь со стоп.
— Чего вы стоите, остолопы тупые? — взвилась женщина, возмущённая тем, что наряд не спешит заламывать и бить дубинками меня, единорога (который был вооружён и оснащён много лучше их), а заодно и ни в чём не повинного бригадира, который просто перманентно ей не нравился.
«Остолопы» возмущённо кашлянули и сразу же опровергли обвинение в тупости:
— Ваша светлость, нам кажется, что эта женщина — его сообщница, и мы можем её Вам оставить.
— Нет, забирайте, — дёрнул головой я. — А уж вот с этим — мы сами.
— Честь имеем, — козырнув, они подхватили женщину под руки и вывели, причём она даже не поняла, что её роль сменилась с потерпевшей стороны на задержанную. В полицейской работе так бывает.
Объективно её подержат несколько часов, показания снимут и отпустят. Я же тем временем сделал очередной звонок.
— Чен, брат.
— Да, босс, — Чен был занят, судя по тону, но трубку взял.
— Мне надо, чтобы ты подъехал на базу «Единорогов», там составил документы, как помощник адвоката, что мы с согласия гражданина Мещерякова забираем кое-какое его оборудование в счёт погашения долгов перед адвокатом Филиновым в пять тысяч и рабочей бригадой, в четыре с половиной и в целом, он никаких претензий не имеет.
Чен вздохнул.
— Ладно, заодно подпишу кое-какие ордера и рапорта.
— Замётано. А я пока организую вывоз в срочном порядке и договорюсь с Кастетом.
…
— Константин Иванович!
— Сколько лет, сколько зим! Мой дорогой учредитель! Денег пока нет. Покупателям всё отгрузили, но оплату пока ждём, ждём.
— Я по поводу того здания звоню, где один маленький летательный аппарат собирали, помнишь такое?
— Помню. А что, ещё будешь собирать? Ждать Иванычей? Ихний средний в прошлый раз охрану запугал.
— Нет, не ждать. Здание пустует?
— Да, оно нужно только когда завозят новое оборудование, то есть в ближайшие годы — будет пыль собирать и всё.
— Не будет. Я туда перебазирую ремонтников одних. Кстати, они умеют не магическую механику делать.
— У меня один ленточный погрузчик барахлит, посмотрят? Они ко мне в штат идут?
— Нет, просто там разместятся. Я под них новую фирму запилю, но попозже, а пока надо парней разместить, а то тут здание злые люди изымают за долги.
— Поможем. Пусть приезжают, сейчас охрану предупрежу.
…
Я положил трубку и обвёл все взглядом.
— Ты козёл! — в ярости взвился Мещеряков, но единорог этот взбрык тут же решительно подавил путём повторного воздействия на жизненно важный для всех позвоночных непарный внутренний орган.
— Медный завод принимает, с перевозчиками договорюсь, пиши список для оформления, мы его заберём. Всё понятно? — спросил я Сергея.
— Я ничего вам не подпишу, сатрапы!
— Подпишешь, конечно. Ты напал с оружием на Владетеля, придурок конченный. Ты или на виселицу отправишься, или отдашь и будешь ещё радоваться, что живой ушёл.
— Чё ты буровишь? — затравленно возмутился ошеломлённый Мещеряков.
— Видите ли, Александр Дмитриевич, — учтиво и театрально-лицемерно поклонился ему Сергей, который прямо сейчас менял работодателя, — Вы в своих Испаниях сильно отстали от жизни. Вы бы прежде, чем стволом махать, сначала изучили ситуацию.
Глава 8Доска предназначения
— Подписал, — лаконично доложил Фальцет, выходя из звукоизолированной допросной довольный и с лёгкой гримасой потирая правое запястье.
Я благоразумно не стал спрашивать, что у него там с запястьем.
Чен со своей стороны молча кивнул и подал мне документы на подпись. Вообще, я не понимаю, как он один всё вывозит. Давно пора было ему придать помощника, но он как-то этому сопротивлялся.
Мы составили (ну как мы, я руководил «по глобусу», Чен написал) документы об изъятии оборудования по списку, в счёт погашения долгов.
А Фальцет между тем, всё же опыт и прошлое не пропьёшь, составил рапорт о нападении на бесценную персону министра юстиции, взял показания с Сергея, бригадира рабочих, составил протокол осмотра места происшествия, вынес (самовольно взяв в свои руки функции оперативника и следователя а-ля «два в одном») постановление о возбуждении уголовного дела.
Он совершенно без шуток профессионально быстро составил уголовное дело на Мещерякова, по факту нападения на меня, документы явно делал, как привык на имперской службе, основательно и теперь бывший мой клиент являлся фигурантом этого дела и будет выпущен под подписку о невыезде.
Фальцет, ни капли не сомневаясь, присвоил делу номер 001/МЮ, то есть первый, и выбил у командира отряда целый кабинет под ведение уголовного судопроизводства.
Тут я, конечно, задумался. В местном законодательстве, весьма примитивном, но существующем давно, статус минюста не был прописан, так что самовольное присвоение следственных функций вполне себе возможно, тем более, что мы ни у кого не отнимаем их хлеб, дело непосредственно касается персоны министра и Владетеля, то есть меня.
Задержания мы уже производили, камеры оборудовали, так что ведение следственных действий — логичный шаг.
В терминологии уголовно-процессуального кодекса следственные действия не закреплены только за полицией. На границе работала погранслужба, там они вели оперативные и следственные действия, а у прокуратуры так вообще были свои оперативники.
Так что я эту инициативу одобрил.
Конечно, появление полноценного органа, который начнёт хватать преступников и вмешиваться в уголовные дела, означает серьёзное нарушение политического баланса, чего допускать я не намерен. Пока что только одно дело, несколько задержаний, пару выстрелов. В целом я и мои люди просто занимали достойное (но без перегибов) место под солнцем.
Конечно, мои бойцы в отличие от наёмников Владетелей, могут действовать не только на своей земле, а по всей республике, в том числе в городе, но идти против других игроков я не намерен. Поставил на место поляков, и пока на этом всё.
Создавать свою карманную армию я тоже не намерен, достаточно того, что у меня проблемные людишки на территории Южного Алтая.
Теперь, после пары часов беседы, в которой я уже не участвовал, Мещеряков подписал нам все документы и завтра, когда и если остынет от своего гнева, подумает о своём чрезмерно наглом поведении, пока что его отпустят под подписку о невыезде.
И уголовное дело будет висеть над ним, как дамоклов меч. Начнёт опять бзыкать, орать, угрожать. Мы его — к ногтю! А уголовное дело будет висеть месяцев девять и будет прекращено на нереабилитирующих основаниях. Ну так, чтобы если что, повторно возбудить, и всё равно, цоп за жопу и на нары. Каторжанских заведений у нас много.
Покончил с этими документами и подписал Чену всё, что нужно по прииску, после чего был свободен.
Во второй половине дня я поехал в министерство. Странное чувство, ехать в министерство, будучи министром, а если подумать, то и дважды министром, я ведь был тут — юстиции, а в каганате — иностранных дел. Бред, конечно, министр должен радеть за конкретно свою страну, а не сидеть одним седалищем на стульях в двух странах, занимаясь откровенно коррупционными вопросами, однако традиции в этом мире именно такие.
В министерстве у меня теперь была одна подчинённая, которая как-то с делами справлялась и вообще, в отсутствие довлеющей на неё соседки, неплохо так расцвела.
Там я расписался в нескольких протоколах заседаний, где министр юстиции якобы присутствовал и участвовал, не выразил ничего, никому и никак, то есть не лез в чужие дела, поддерживая традицию своего «дядюшки», который был министром только для «понта».
Пока так, пока без изменений.
Памятуя о своём намерении повысить ей зарплату, заставил её подготовить соответствующий приказ и подписал его.
После всех этих министерских дел попросил довезти меня до родового особняка Филиновых и отпустил водителя с машиной
Теперь, прежде чем тут вовсю начнутся ремонтные работы, повторил свой путь к скрытой от всех каморке — тайнику предка Филинова, только в этот раз прошёл через частично расчищенный сад, а дальше, как и в прошлый раз, полез через чердак.
Вообще, согласно проектной документации и плану производства работ, стены никто сносить не будет, на чердаке заменят только двери, так что в теории тайник никто и не найдёт.
Но к чему мне такие риски?
Так что, спустившись туда, я скормил Шилу пару макров, которые я для себя именовал «кормовыми» или «топливными» и критически осмотрел каморку.
Три небольших стеллажа, но зато тотальных, от пола и до потолка. Стол, старенькое кресло, сундук, несколько ящиков, которые выглядели так, будто их небрежно поставили буквально на полчасика, но простояли они тут явно пару сотен лет. Полуистлевшая сумка, ворох одежды, под потолком висит чучело небольшого летающего монстра.