– Пусть знает свое место, – улыбнулся Владлен. Ему понравилась похвала Климова. Эта была не лесть перед начальником, а гордость за то, что их, оперов, не прогнуть, – еще побегает перед нами.
– Сейчас пожалуется своим покровителям в министерство, будут звонки, – предположил Климов.
– Не позвонят, они меня знают, если я работаю, лучше меня не трогать, -подумав немного, Владлен повторил, – не позвонят.
Ровно через два часа они были в райотделе. Возле той самой «буханки», которая их встречала в аэропорту, копошился водитель, с недовольным видом пиная колеса.
– Давно говорил, что новые колеса надо ставить. Сколько еще на этих ездить?
– А что, до Отрадного и обратно выдержат? – поинтересовался Климов, рассматривая с водителем колеса. – Выдержат, еще столько же пробегут, -сделал он заключение.
Водитель закряхтел, выражая сомнение.
В это время с райотдела вышел плотный, круглолицый милиционер в форме старшего лейтенанта и представился Владлену:
– Старший лейтенант Петров, участковый уполномоченный западной зоны, – и отдал честь.
Здороваясь с участковым, Владлен подумал – «молодец, дисциплинирован, должно быть, хороший участковый».
– Ну, что, поедем. – Владлен улыбнулся, – как тебя зовут?
– Владимир, – в ответ участковый улыбнулся широкой улыбкой, глаза его превратились в узкие щелочки.
Владлен почти без ошибки, с первого взгляда, угадывал характеры людей, что от них можно ожидать, их профессиональные качества.
«Нормальный участковый, участок должен хорошо знать, это для нас отличное подспорье, – думал он, – Сомов пытался дискредитировать его перед нами – своего подчиненного. Лишь бы подсунуть нам Тарасюка. Ну и подлец же он!».
По пути разговорились. Участковый оказался местным парнем, простым и добродушным по своей натуре. Родители оленеводы, и он должен был пойти по стопам родителей, но в интернате, где собирают детей всех оленеводов, он подружился с парнем, у которого дядя был милиционером. После армии этот дядя обоих устроил в милицию, и он стал работать сначала младшим участковым, а затем, когда заочно окончил университет, его назначили участковым.
Ехали довольно долго, дорога местами серпантинистая, местами ровная. В середине пути участковый остановил водителя.
– Петр, остановись, гостям покажем перевал.
– Ну, допустим, мы не гости, – съязвил Климов, но участковый нисколько не смутился, открывая дверцу автомашины.
Когда все вышли из машины, оказалось, что они стоят на самой высокой точке горной местности. Владлен оглянулся вокруг и поразился величественной и суровой красоте северной природы. Вдали в синеве виднелись горы, которые уходили за горизонт. Дорога была выдолблена прямо в горе – с одной стороны отвесные скалы, с другой – бездонная пропасть.
– Строили дорогу заключенные до и во время войны, – рассказывал участковый, – говорят, что здесь на каждом метре дороги захоронение– столько умирало людей при строительстве, их закапывали тут же… Дорога на костях…
Владлена вновь накрыла грусть. Участковый о чем-то рассказывал, но он уже не слушал его и, молча, вглядывался вдаль, представив себе, как вглядывался бы в сторону далеких гор один из тех обреченных людей, волею судьбы отлученный от семьи и детей, без веры на возвращение, без надежды на будущее…
Чтобы сбросить с себя нахлынувшие чувства, он приказал всем сесть в машину и продолжить путь.
2.
В поселок въехали после обеда. Они ехали по пустынной улице, кругом не видно было ни одной живой души.
– Доедем до района, где обитают хищники, – громко, из-за гула колес по гравийной дороге, крикнул участковый, – там спешимся.
– Хорошо, – утвердительно кивнул Владлен, хотел о чем-то спросить, но говорить с участковым при таком шуме было бесполезно.
До места доехали быстро. Когда они спрыгнули с машины, густая пыль от собственных колес догнала и накрыла их.
– Черт возьми! – выругался Владлен. – Везде в это время дороги покрыты снегом. Почему у вас такая пыль?
Участковый только улыбнулся, поскольку понял, что ответа не требуется, вопрос риторический.
Перед ними открылась безрадостная, мрачная картина. Покосившиеся хибары, ушедшие в землю по окна засыпушки. Очевидно, эти дома были первыми, когда обустраивался поселок золотоискателей, т.к. вдали виднелись двухэтажные дома и какие-то производственные здания явно поздней постройки.
– Вот, в этом районе живут наши хищники, – обвел рукой довольно обширный район участковый. – Как будем обходить, поголовно или выборочно?
– Давай, начнем с Курносенко, – предложил Климов, и Владлен с ним согласился.
– А, к старику, сейчас найдем его, – бодро отчеканил участковый и уверенно направился в сторону лачуг.
Пройдя по проулкам, немного заплутав, участковый вывел оперов к покосившему домику без крыши, выкрашенному, почему-то, в ядовито-зеленый цвет.
– Вот здесь и живет старик, – участковый остановил Климова, который хотел открыть калитку, – осторожно, у него здесь собака.
Климов постучал по калитке, собака не откликнулась, он взял деревянную палку и направился в дом.
В нос ударил влажный и теплый запах лачужки. Везде, где бы ни бывал Владлен в подобных домиках, этот запах одинаковый – смесь курева, пота, протухшей одежды, пива, плесени и еще чего-то…
Старик сидел возле буржуйки и чинил валенки. Ему было на вид около семидесяти лет, довольно крепкий, с широкими плечами, лицо закрывала седая борода.
– Здорово, дед, – участковый и старик пожали друг – другу руки, – вот хотят с тобой поговорить, из города приехали.
– Из города? – удивился старик, пытаясь в полумраке разглядеть лица пришедших, – чем заинтересовали меня городские-то, вроде бы живу тихо, никого не трогаю.
– Отец, мы не о том, – здороваясь с ним, улыбнулся Владлен, – мы по другому поводу.
– Ну, тогда садитесь, – старик указал на обшарпанный диван, – чайку не хотите?
– Нет, отец, мы торопимся, спасибо. Нас интересует такой человек по фамилии Пугачев. Он вам известен.
– Как же не известен? Этого сукина сына знаю как облупленного – старик явно не жалел Пугачева, – давно он в наших краях ошивается, кажись лет десять, а то и больше.
– А когда вы видели его в последний раз? – Владлен заранее знал ответ, что видел он его полгода назад, весной, но вопрос был задан чисто формальный, как говорят в оперской среде, дежурный вопрос.
– Вчера, он заходил ко мне, – простодушно ответил старик.
Это был гром среди ясного неба! Онемевшие от неожиданности, эти видавшие виды опера, смотрели друг на друга и с трудом переваривали сказанную стариком весть.
– Как вчера?! – наконец воскликнул Климов, – Ты, старик, что-то путаешь. Его давно здесь нету.
– Молодой человек, я еще не выжил с ума, – старик обиженно причмокнул губами, – он, как есть, заходил ко мне после обедика, попил чайку и собирался в Северный.
– Так он вышел из тайги? – не веря в происходящее, переспросил Владлен.
– Вышел, вчера и вышел, – был ответ старика.
Владлен лихорадочно думал.
«Если Пугачев поехал в Северный, он может встретиться с Тарасюком, скорее, уже встретился. А может еще не успел. Черт, немного опоздали, как было бы здорово, если бы мы перехватили его здесь. Но ничего еще не потеряно, срочно надо возвращаться в Северный. Надо поговорить один на один со стариком. – Он не хотел, чтобы участковый слушал их разговор – по приезду в Северный, Сомов будет допытываться у участкового, что делали городские. – Хотя, если попросить участкового, он будет молчать, но испытывать судьбу не стоит. Сомову и Тарасюку нужна информация, чтобы чинить нам препоны, значит нам надо прикрыть любую утечку сведений о нашей работе. Либо их дезинформировать».
Когда они остались вдвоем, Владлен передал старику привет от Рогова.
– А, значит Валера вас послал ко мне, – обрадовался старик. Хороший он парень, столько мне помог. Для него я все сделаю…
– Валера сказал, что вы видели у Пугачева винтовку. Это так? – спросил Владлен.
– Да, это было еще весной. Пугачев засобирался в тайгу за золотом, тут собрал группу, я видел у него винтовку.
– Что за винтовка, марка, система?
– А я почем знаю? Не разбираюсь в них, он сам хвастался, что боевая.
– С Тарасюком какие у них отношения?
– Да они – не разлей вода. Он его прикрывает. Пугачев ему золото добывает.
– А где те люди, с которыми Пугачев ушел в тайгу весной? Говорят, они вернулись.
– Не знаю, не нашенские они… А можно вопрос? – Старик погладил корявыми пальцами белую, с желтым налетом от курева, бороду. – За что ищете этого обормота, случаем не за Черновала?
– Делишки тут за ним имеются, потом все расскажу, – Владлен встал и пожал старику руку, – спасибо вам за помощь, мы поехали в Северный, там попробуем перехватить Пугачева.
– Давайте, перехватите, худой он человек, этот Пугачев – на прощание произнес старик.
Все уже сидели в машине. Владлен спросил участкового, имеется ли какая-либо связь с Северным. Участковый ответил, что в начале поселка осталась часть базы прииска, там вахтер с телефоном.
Вахтер оказался на месте. Владлен попросил его немного отлучиться, оставшись один в помещении вахты, набрал номер Рогова.
– Валера, некогда, не перезванивай мне, давай в открытую, они не успеют среагировать, – Владлен торопился, важна была каждая минута. – Поговорил с твоим стариком, Пугачев был у него вчера после обеда, вышел из тайги, собирался в Северный. Ищи его там, переверни все, нам нужно его найти первыми. Если найдешь, не веди в милицию, держи где-нибудь, дожидайся нас, мы выезжаем.
– Хорошо, если они найдут первыми, он может вообще пропасть, – голос Валеры был решительный, – соберу своих ребят, постараемся найти.
– Еще одно, – продолжил Владлен, – с нами участковый Петров, – как он, ему можно верить? Я хочу дезу через него передать Тарасюку.
– Петров нормальный мент, переговори с ним, если согласится – то вперед.