Черт, черт, черт.
Прищемленные пальцы, украденный телефон. Того, в чем ей придется признаться Янеку, становилось все больше. А времени до бракосочетания оставалось все меньше.
Фели посмотрела на часы и прикинула, где находится ближайшая стоянка такси, потом ей пришло в голову, что нужно срочно заблокировать телефон. Банковские данные, денежный счет — там все было, пусть и в зашифрованном виде, но кто знает, какой криминальной энергией обладает карманный вор?
Разозлившись, она уже хотела вернуться к помощнице врача и вместе с ней составить заявление в полицию: все-таки Сольвейг знала вора, и все его данные хранились у нее в картотеке.
И вместе с тем она сомневалась.
Кроме имени парня — Ливио Кресс, — от Сольвейг, вероятно, ничего не добиться. Вряд ли он подтвердит, что вытащил сотовый из плаща Фели, иначе Сольвейг сразу бы что-то сказала, как только это случилось.
Да Фели и сама ничего не заметила. А все прочие данные являлись врачебной тайной.
Но у Сольвейг есть телефон!
Фели повернулась к входу и уже хотела открыть дверь клиники, как ее взгляд упал на витрину аптеки, которая располагалась на первом этаже здания.
Яркий, почти белый свет падал между выставленными на витрине товарами на мокрую от дождя мостовую. Фели увидела картонную фигуру в виде смеющейся женщины, которая радовалась действию крема от грибка ногтей, рядом со стойкой с желудочными каплями. А между ними наискосок, на некотором расстоянии в зале — Ливио.
Это уже слишком!
Он склонился через прилавок к молоденькой аптекарше с короткими волосами и показывал ей телефон.
Мой телефон.
Как уличный торговец, презентовал ей свой товар. Улыбаясь и жестикулируя.
Аптекарша с сожалением помотала головой, и Ливио убрал телефон в карман. Видимо, он только что пытался продать его. Единственное, что Фели услышала, заходя через электрические двери внутрь, было: «То, что вы хотите, продается только по рецепту».
— Вызовите полицию! — крикнула Фели.
— Что?
— Простите?
Аптекарша и Ливио уставились на нее. Другие покупатели — шмыгающий носом мужчина и пожилая пара с роллатором — обернулись и с удивлением посмотрели на нее.
— Этот мужчина украл у меня телефон, — сказала она женщине за стойкой и указала на Ливио.
— Украл? — Ливио надул щеки, как рыба иглобрюх. — Это ложь.
— А что вы только что сунули в карман брюк?
— Вы это имеете в виду? — Ливио вытащил ее телефон.
— Видите, вы даже признаете это.
— Нет, не признаю. Я только что нашел его в сточной канаве.
Аптекарша нахмурилась, и Фели покрутила пальцем у виска.
— Да вы сами в это не верите. Вы хотели продать его здесь за бесценок.
— Послушайте, пожалуйста… — Ливио протянул к ней руку, а аптекарша спросила, удивленно подняв брови:
— Мне правда позвонить в полицию?
— Нет! — выкрикнул Ливио, потом обратился к Фели: — Пожалуйста, подумайте сами. Если бы украл его, то давно бы уже смылся отсюда? А не стоял бы в этой аптеке? Я не знал, что он принадлежит вам, клянусь.
— Он предлагал вам купить его? — спросила Фели аптекаршу.
— Не напрямую, — замялась та. — Он только спросил, не знаю ли я кого-нибудь, кого бы это могло заинтересовать?
Ливио со смехом ударил в ладоши.
— Это недоразумение. Я хотел узнать, не сообщал ли кто-то из клиентов о том, что потерял телефон. — Он улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой, но Фели все так же сомневалась.
— Я уверена, если спрошу полицию, у них будет что-нибудь на вас, верно?
Улыбка Ливио исчезла, и Фели торжествующе кивнула.
— Что, попала в точку? Можете рассказывать мне что угодно. Знаете, я сейчас наберу 110, и тогда посмотрим, что полицейские скажут насчет вашей версии с находкой.
— Пожалуйста, не делайте этого.
Ливио подошел к ней вплотную и огляделся. Убедившись, что его никто не слушает, он навязчиво зашептал:
— Вы правы. У меня хватает проблем. Пожалуйста, вот ваш телефон. Позвольте мне уйти.
— Почему это? — фыркнула Фели. — Чтобы вы на ближайшем углу обокрали кого-то другого?
Она набрала 110 в своем телефоне и отвернулась от Ливио.
— Потому что я могу вам помочь, — услышала она за спиной его шепот до того, как успела нажать на зеленую кнопку вызова.
Она оглянулась на него через плечо.
— Вы о чем?
— Фото, которое вы только что показали Сольвейг! — Ливио кивнул на ее сотовый. — Пожалуйста, не вмешивайте полицию, и я скажу вам, кто это и где вы найдете этого таксиста.
Глава 28
Матс
Матс нашел Кайю в зоне ресепшен для пассажиров первого класса на нижнем этаже — первое, что видели состоятельные пассажиры, когда поднимались в самолет по специально выделенному для них трапу. За исключением сводчатых стен, ничего здесь не напоминало о самолете. Все действительно выглядело как ресепшен суперсовременного бутик-отеля с полукруглой кожаной лаунж-мебелью, которая идеально гармонировала с кремовым ковром. И изогнутым торшером, какой ожидаешь увидеть, скорее, в гостиной.
Лобби, находившееся между кабиной пилота и креслами первого класса, в настоящий момент пустовало. Когда Матс спустился по винтовой лестнице, Кайя стояла одна перед перламутровым сервантом и наливала шампанское в бокал на серебряном подносе.
Матс мог бы воспользоваться и стеклянным лифтом рядом с туалетами, который, вероятно, был предназначен для пассажиров с ограниченными возможностями. Среди немногих, которые могли позволить себе трехкомнатную «виллу» на верхнем этаже, наверняка были люди постарше и менее спортивные, чем он.
— Кайя? — тихо позвал Матс, но она так сильно вздрогнула, что пролила немного шампанского. — Простите, я не хотел вас пугать.
Пока не хотел.
Вообще-то он хотел, нет, должен был поговорить с ней о видео Фабера.
Съемка была настолько щекотливой, что даже он был шокирован до глубины души. Все, что он до сих пор знал о Кайе — по крайней мере, думал, что знает, — явилось ему теперь в новом, загадочном свете.
— Ничего страшного. — Кайя неестественно улыбнулась и огляделась.
Матс догадывался, что ее мало интересовало, видел ли кто-нибудь ее неуклюжесть.
Она боялась оставаться с ним наедине.
— Мне распорядиться, чтобы унесли еду и подготовили для вас постель? — спросила она, вытирая поднос тканевой салфеткой.
— Я пришел не из-за этого.
Она наполнила бокал и помотала головой.
— К сожалению, в настоящий момент я не могу лично позаботиться о вас, доктор Крюгер. Но вы не должны утруждаться и спускаться вниз, если вам что-то нужно. На пульте управления есть кнопка вызова. Нажмите на нее, и кто-нибудь из стюардесс немедленно подойдет к вам.
— Мне не нужен кто-нибудь. Я хочу поговорить с вами.
Кайя подняла поднос и, дрожа всем телом, вдруг откинула всякую профессиональную приветливость.
— А я этого не хочу, — отрезала она. — С нашими разговорами покончено. Оставьте меня в покое.
— Не могу, — ответил Матс как можно более спокойно.
Он посмотрел направо — вдоль прохода, ведущего к первому классу, — но не смог разглядеть ничего, кроме бархатной шторы, которая колыхалась словно на ветру. Самолет, слегка раскачиваясь и дергаясь, летел по суровому ночному небу, табло «Пристегните ремни» еще не погасло.
— К тому же я должна попросить вас немедленно занять ваше место. Турбулентность в любой момент может усилиться.
Взгляд Матса стал жестче.
— Вы говорите о самолете? Или о себе?
Кайя поймала его взгляд. Испуганная, потрясенная. Он прочитал в ее глазах, что она задавалась вопросом, тот же ли это человек, которому она когда-то доверилась.
Нет. Я уже другой.
В приглушенном свете торшера ее лицо казалось очень бледным, как будто специально выбеленным. Когда она схватилась за поднос, Матс заметил, что на одном ногте содран лак.
— Мне нехорошо от всего этого. Я не понимаю, доктор Крюгер. У меня такое чувство, что вы намеренно пытаетесь разбередить мои старые раны. В последние годы я все меньше думала об этом. Бывают дни, когда я вообще не вспоминаю случившееся. Но сейчас, всего несколько минут с вами — и в голове у меня снова те картинки.
Бокал с шампанским дрожал на подносе почти синхронно с ее нижней губой.
— Какие картинки? — лукаво спросил Матс, но она не повелась на его трюк.
— Нет, нет, нет. Пожалуйста, прекратите.
Он глубоко вздохнул и сделал вид, что уважает ее желание.
— О’кей, о’кей. Я понимаю. И да, мне очень жаль. Пожалуйста, выслушайте меня. Я больше не буду задавать вопросов и даже не о вас хочу поговорить.
— О чем тогда? — недоверчиво спросила она.
— Позвольте рассказать вам кое-что обо мне. Потому что я точно знаю, как вы себя чувствуете.
— Доктор Крюгер, пожалуйста, я…
Он указал на мягкий уголок, но она не последовала за ним.
— Наверное, вы знаете, что четыре года назад я потерял жену.
— Я читала некролог в «Тагесшпигель». Мои соболезнования. У нее ведь был рак?
— Да. Но умерла она от яда, который выпила.
— Значит, суицид?
Он кивнул:
— Катарина не могла больше выносить боли. Связалась с организациями за границей, которые помогают с эвтаназией, и достала необходимое средство. Все против моей воли.
— Почему вы мне это сейчас рассказываете? — спросила Кайя, косясь на штору. За последние часы с их первого разговора женщина уменьшилась на несколько сантиметров. Плечи поникли. Груз, который лежал на них, согнул и ее позвоночник. — Пассажир ждет свой заказ.
Она попыталась пройти мимо него.
— Всего одну минуту, Кайя. Пожалуйста. Этого достаточно. Между прочим, Катарина хотела от меня того же. Чтобы я был рядом одну последнюю минуту. Последнюю минуту ее жизни, но я не смог. Я не смог вынести, что все то, что я когда-то любил, звезда моей жизни, которая освещала мне путь, умрет и погаснет на моих глазах.