– Дай догадаюсь, как это было. Ты выпил лошадиную дозу какой-то гадости и потерял сознание. Очнулся в пещере, а рядом сам Иезус, собственной персоной. Ни о ком другом он не говорил, кроме как о Проясняющем. Будто для разговора ему целого мира мало. Потом он снова дал тебе чего-то выпить? Или с пойлом вошли братья?
– Нет. Святой Иезус сказал, что мы в пещере, которая по другую сторону бытия, и чтобы вернуться, я должен выпить из его чаши.
– Если мы побродим по пещерам, скрытым за этими стенами, уверяю тебя, что найдём и ту, в которой был ты. А ещё там наверняка будет храпеть твой Иезус. Остынь, Сашок. Мы попали в лапы такому вурдалаку, что перед ним пасует даже палач Дима Утюгов. И он подчиняет не плетью, не страхом, а переворачивая с ног на голову всё то, во что люди веруют. Ну и щедро сдабривая это каким-то наркотическим зельем.
– Что же теперь делать?
– А вот это вопрос на пять баллов! Я рад, что в твоей голове всё стало на свои места и ты его задал. Ответ один – бежать! Только сначала найдём боцмана. Он валялся где-то недалеко от входа.
Смородин спрыгнул с каменного пьедестала и помог слезть князю. До выхода в стене колодца им нужно было пересечь зал с послушниками. Поначалу Миша хотел пошарить между ними и найти Стефана, но затем передумал. Неслышно, бесшумной тенью, он подобрался к кутавшемуся под накидкой старшему брату, несшему дежурство у темневшего разлома, и прижался к стене, наблюдая за его действиями. Брат не спал, но и не терзался ответственностью за свалившуюся на голову службу. Он безжалостно мёрз. Сквозняк из щели пробирался под его накидку, шевелил пламя факела, но огонь совершенно не грел окоченевшие пальцы.
После того, как Мише удалось вернуть разум Александру, он так поверил в собственные силы, что уже на такие мелочи, как часовой у входа, смотрел с лёгким пренебрежением слона на путающуюся под ногами Моську.
– Холодно! – с сочувствием произнёс он, выйдя из темноты и присаживаясь на корточки рядом с братом, при этом мягко, но твёрдо отбирая у него из рук факел. – А ты бы у пахана попросил согревающего. Или вам не положено?
Старший брат округлил осоловевшие глаза, затем потянулся к лежавшей у ног дубине.
– Не успеешь, – улыбнулся Смородин и, размахнувшись, ударил бронзовой чашей факела туда, где под накидкой должен был быть братский затылок.
Подозвав Александра, он воткнул ему в руку тяжёлую рукоятку отполированной палицы, которой так и не успел воспользоваться старший брат.
– Добавишь, если очнётся. А я сейчас вернусь.
Теперь можно было заняться поиском боцмана. Подняв над головой факел, Миша пошёл вдоль стены, всматриваясь в спящих в ногах послушников. Кто-то открывал замутнённые дурманом глаза и непонимающе смотрел на огонь. Кто-то отползал в сторону. Один лишь Стефан лежал неподвижно в той же позе эмбриона, в которой его оставил Смородин. Его организм ещё не привык к напитку ясности и отреагировал полным отключением от реальности. Отшвырнув факел, Миша взвалил боцмана на плечи и, тяжело ступая, двинулся к выходу. Ветер едва не сбил его с ног, стоило им выйти за пределы каменного мешка. Снежная волна накрыла с головой, в лицо впились ледяные иглы, но это уже была свобода. С высоты вершины Двакулы тусклые огни Дубровки блестели, словно ледяные брызги на столе, укрытом чёрной скатертью. Где-то посередине, скрытая от глаз, была их база. Смородин подтолкнул князя вперёд.
– Смотри под ноги, а я за тобой. Здесь много троп, но ты ищи самую паршивую – это наша.
– Я её помню. Вначале мы шли пологим склоном, затем пять сотен метров взбирались отвесно. Я считал шаги.
– Молодец, теперь давай в обратном порядке. Это, кажется, в ту сторону.
Из-под ног сорвался камнепад и загремел далеко внизу.
– Она самая, – довольно крякнул Миша. – Ещё бы только на ней удержаться.
Идти по краю отвесного обрыва сильно мешал боцман. Он вдруг начал подавать признаки жизни и сдавил Смородину шею. Опустить Стефана Миша не мог, опасаясь, что вдвоём на узкой тропе им не удержаться и, надсадно кряхтя, терпел, мечтая о хотя бы небольшой ровной площадке, чтобы передохнуть. Александр ушёл далеко вперёд и теперь ждал, когда они с боцманом спустятся ниже.
– Флагман, наш побег скоро заметят.
– И ежу понятно, что надо ожидать погоню, – тяжело дыша, отозвался Смородин. – Только на этот раз Двакула пошлёт не послушников, а старших братьев.
– Согласен. И они не будут искать наши следы, а сразу двинутся на базу.
– Конечно, а куда же ещё. Только и нам идти больше некуда.
Теперь Смородин не выдержал и повалился, обняв в охапку Стефана.
– Вот же боров здоровенный на мою шею, – застонал он, захватив в ладонь грязный снег и забив им рот. – Лучше бы вы с ним поменялись! – окинул оценивающим взглядом тонкую фигуру Александра Миша. – А погоню не бойся – успеем! До рассвета нас не хватятся. А там, за тем бугром, и наша база. Я тоже шаги считал. По этим камням недолго осталось.
Из-за туч показалась луна, осветив тонкую нить спускавшейся со склона тропы. Теперь она стала шире, и Смородин шёл, не боясь сорваться вниз. Пару раз он в сердцах уронил боцмана в снег и вдруг заметил, что Стефану это пошло на пользу. После очередного падения тот поднялся на четвереньки, и внезапно из его недр изрыгнулся зловонный фонтан. Миша поморщился, но затем взял боцмана за шиворот, не давая рухнуть в собственную рвоту.
– Подожди, Михай, мне плохо! – взмолился Стефан.
– Напротив! Это тебе хорошо!
И, обхватив боцмана за живот, Смородин сдавил его, что было силы.
– Это тебе за то, что нас не дождался! И за то, чтобы не водился, с кем попало! А это – за то, чтоб не пил всякое дерьмо! – И Миша согнул Стефана пополам, выворачивая наизнанку его желудок. – Теперь дальше ногами. На мою шею больше не рассчитывай.
Боцман молча встал и, покачиваясь, осмотрелся вокруг.
– А где Прохор и все…?
– Опохмелиться захотелось?
– Нет, Михай, где все эти… как их? Пасынки! Мы что, сбежали? Как?
– Ты на мне верхом. Ну а мы с князем на своих двоих.
– Да? – недоверчиво переспросил Стефан. – За нами гонятся?
– Надеюсь, пока нет. Но если ты ещё будешь стонать по своим младшим братьям, то мы их точно дождёмся!
– Так ты тоже там был?
– Сказал бы я тебе! Да ещё бы добавил! – хмыкнул Миша. – Да тащить тебя опять не хочется. Давай вперёд, и чтобы я за тобой не мог угнаться!
Дальше их путь пошел гораздо быстрее. Когда в свете луны показалась крыша базы, Стефан уже окончательно пришёл в себя и доставал Смородина вопросами:
– Михай, а почему вы здесь? Вы же с князем улетели?
– Погода нелётная! – отмахнулся Миша.
– Нелётная? – не понял боцман. – А будет лётная – вы опять улетите?
– Мне одного твоего запоя хватит!
– Флагман Михай, я не хотел! – оправдывался Стефан. – Они в меня силой заливали.
– Не знаю, не знаю, – улыбнулся Смородин. – Вечерняя чаша ясности в тебя пошла на ура!
– Ты и это видел? – вконец растерялся боцман.
– Не издевайтесь над ним, флагман! – вступился за Стефана Александр. – Давайте лучше обдумаем план бегства. Может, нам попытаться выбраться в Россию через венгерскую сторону? Ратники инквизитора туда не сунутся!
– А венгры, ты считаешь, нам будут рады? Нет, Сашок, есть у меня другой план.
– У вас есть план? Вы его сейчас придумали?
– Нет. Когда мы ни с чем летели обратно.
Смородин осторожно обошёл барак и выглянул из-за угла, боясь убедиться в своих самых страшных предположениях. Но самолёт стоял цел и невредим, там, где он его оставил. Ни Прохора, ни его младших братьев он не заинтересовал, потому как на то не было приказа Проясняющего. Облегчённо выдохнув, Миша показал на самолёт князю:
– Вот мой план!
– Флагман, мы это уже пробовали.
– Теперь, Сашок, сам.
– Что? – опешил Александр. – Сам?
– Другого выхода я не вижу. Снимем пулемёт, уберём всё лишнее. Мой вес тоже будет лишним! Всё под баллоны. Сколько влезет с перегрузом. Может, до Тавриды тогда тебе и хватит.
– Но… – окончательно растерялся Александр. – Я не смогу!
– А это уже твои проблемы. Ты или сядешь на трон, или не сядешь! Сам говорил – чтобы править Россией, нужно быть её достойным. Вот и доказывай!
Такой аргумент на Александра подействовал. Он задумчиво потрогал крылья, погладил стойки лыж, заглянул в кабину.
– Думаете, у меня получится?
– Если бы я считал, что у тебя нет хотя бы одного шанса, я бы тебе его не предлагал.
– А как же вы?
– А что мы? Кому мы нужны? Как-нибудь выберемся.
– Михай! – вдруг выбежал из мастерской Стефан. – Смотри!
Вдоль тёмной вершины, там, где пряталась обитель Двакулы, будто тонкая нить ожерелья, сверкая огоньками, спускалась цепочка факелов. Огни мерцали, вспыхивали с новой силой, чтобы тут же погаснуть и появиться вновь. Всё это говорило о том, что те, кто их нёс, не крались, прячась за камнями и сугробами. Они бежали!
– Быстрее! – бросился в барак Смородин. – Все баллоны, что есть – сюда!
Взвалив на плечи сразу четыре чёрных цилиндра, он понёс их в кабину самолёта. Затем, накинув медные трубки, соединил в одно целое. Потом добавил те, что принесли Стефан с князем.
– Мало! Ещё! – требовал он, поглядывая на перевал, откуда уже должна была показаться погоня.
Быстро до отказа заполнилась задняя кабина, затем заложили всё свободное место в передней.
– Уже не так и темно! – давал последние наставления Александру Смородин, стоя на крыле, рядом с кабиной. – Дунай сверху виден. А скоро и совсем рассветёт. С пути не собьёшься. Вначале, как мы с тобой – вдоль реки, а долетишь к морю – держи солнце в правый глаз!
– Я знаю, как определять стороны света!
– Хорошо. За это я не переживаю. Самое сложное, Сашок, это будет взлететь. С таким весом даже я не пробовал. – Волнуясь, Смородин накинул ремни на плечи наследнику. – Только оторвёшься, в набор не тяни! Как только перелетишь обрыв, сразу ручку от себя и вдоль склона в разгон! Помни: – скорость, скорость и ещё раз скорость!