– Ты бы потом по мне скучала?
– Безумно. Но что поделаешь, аффект.
– Аффект, значит.
– Семёнов!
– Что?
– Я думала, от горячей ванны мужчины расслабляются. Ну, ты понял.
– Так я и не напрягаюсь вроде.
– Ага, заметно!
Семёнов пошло хохотнул и потащил меня в комнату опровергать очередной миф.
– Кушать очень хочется! – жалобно заныла я, после того как он доказал свою состоятельность.
– Дай мне пару минут. Отдышусь. Такая нагрузка на сердце! Сначала попытка убийства. Потом сексуальное насилие. Страшный ты человек, Афанасьева.
– А говорил: красивая. Врал?
– Страшно красивая, – выкрутился парень и поднялся с дивана. – Я пошёл разделывать тушу мамонта. А ты пока достань нитки и иголки.
– Зачем?
– Будешь себе шубу из шкуры шить. Мамонтовую. Писк сезона.
Семёнов ушёл готовить мамонта, и я сразу же заскучала. Вообще-то он мастерски перевёл тему. Но пусть не надеется, что я забуду про его наглое враньё. К неприятному разговору мы всё равно вернёмся.
На кухне ждал накрытый стол. Кофе, яичница, бутерброды. Мой добытчик решил особо не заморачиваться сегодня.
– Ну, рассказывай, – потребовала я после утоления голода.
Семёнов подпёр щёку кулаком и с тоской во взоре уставился на меня.
– Понимаешь, я хотел как лучше.
– Не понимаю, – устало помотала головой. Все его оправдания начинаются именно с этой фразы. Он заботится о моём благополучии. Надоело, если честно. – Зачем ты врал?
– Чтобы ты всякие глупости про меня не придумывала.
– Значит, приют, ПТУ, Школа милиции – это всё твои фантазии?
– А что мне ещё оставалось, если ты смотрела на меня как на классового врага? Как ещё я мог растопить твоё ледяное сердце?
– Но теперь-то я достойна высокой чести знать правду?
– Достойна, – со вздохом согласился Семёнов. – Только не гони меня, пожалуйста, в ночь холодную, когда узнаешь правду.
– Тааак. Что там у тебя? Три судимости? Разбой, убийство, изнасилование?
– Если бы, – снова вздохнул парень. – Ладно. Будь что будет. Родился в Москве, учился в гимназии, закончил юрфак МГУ.
Я присвистнула. Спасибо что не МГИМО.
– Мама – преподаватель. Там же. В МГУ.
Ну, это понятно. Картина вырисовывается. Не самая приятная, к слову.
– Папа?
– Папа работает в одной конторе.
– А подробнее?
Название впечатлило. Крупный игрок на финансовом рынке.
– А кто у нас папа по должности?
– Директор, – очередной трагический вздох. – Но ты сильно не переживай. Он там не единственный директор. Не самый главный, в общем.
– И на том спасибо.
Папа у нас топ-менеджер очень серьёзной финансовой корпорации. Час от часу не легче.
– Прогонять не будешь?
– Подожди. Ещё не решила. А в Управление ты как попал?
– Работал в полиции. Это чистая правда. Была у меня такая мечта в детстве – спасать мир от плохих людей. Подрос, решил попробовать. После универа работал в следствии. Спустя какое-то время познакомился с Захаром Матвеевичем. Родители сначала пытались отговаривать, потом смирились.
– Только не говори, что до сих пор живешь с родителями!
– Ладно, не скажу, – тут же согласился парень.
– Так, Семёнов! Не уходи от ответа! Где ты живешь?
– У папы с мамой, – новый вымученный вздох. – А что? Квартира большая. При желании можно не пересекаться.
– Насколько большая? – поинтересовалась я с недобрыми интонациями в голосе.
– Ну, не очень большая. Так, средняя. Даже, я бы сказал, маленькая. По сравнению с теми хоромами, в которые мы с тобой наведывались по делу хапуна, крошечная. Развернуться негде.
Ага, маленький такой пентхаус где-то на задворках старой Москвы. Или в новостройках на проспекте Вернадского. Чтобы мама могла пешком на работу ходить. Этого я и боялась!
– Зачем я тебе, Семёнов? – тоскливо вопросила я.
– Ариш, ты чего? Не надо, Ариш!
– Твои родители меня не примут. Они, наверное, уже подыскали тебе выгодную партию с отличной родословной.
– Зачем ты так? Как будто я призовой кобель или жеребец орловской породы. Мои родители хорошие, вменяемые люди. Ты им понравишься. Давай не будем всё усложнять. Вот скажи мне, что изменилось, после того, как ты узнала правду?
– Всё изменилось, Семёнов. Всё!
– Учти, из квартиры не уйду. Ключи не отдам, – поставил перед фактом парень.
– Полицию вызову, – пригрозила я.
– Я сам полиция. Вызывали?
– Не юродствуй!
– А что мне ещё остаётся? Ариш, давай мириться, а?
– Опять?!
– Нет, ну ты снова всё опошлила! Только об одном думаешь. Сексуальная маньячка. Очень сексуальная!
– Не подлизывайся!
– Ариииииш, ты же меня простишь? Да?
От вкрадчивых интонаций по телу побежали мурашки. Сразу захотелось позабыть все обиды и перебраться к Семёнову на колени. Мне там так уютно! Возникает чувство абсолютной защищённости. Но не стоит поддаваться, Арина! Он тебе врал. А врать нехорошо. Даже если ложь во спасение. Правда рано или поздно наружу выплывет.
Умом я понимала, Семёнов прав. Во всём прав. Узнай я правду раньше, к себе бы точно не подпустила. Ну не верю я, что парень с такой наследственностью может всерьёз заинтересоваться обычной девчонкой. Небольшая необременительная интрижка – всё, на что можно рассчитывать в этом случае. Он же привык получать всё по первому щелчку. Он же с рождения забот не знал. Типичный мажор, одним словом. Ладно ещё его родители. Они берегов не теряли. Учитывая непростую историю построения капитализма в нашей великой державе, можно сделать вывод, что они всего добились сами. Своим умом, своими силами. При этом люди культурные, не побоюсь этого слова, интеллигентные. Разговор с мамой Семёнова позволил в том убедиться. Да и по Семёнову видно, в какой среде он рос и воспитывался. Несмотря на показную, именно показную, грубость и наглость, айтишник выделялся на общем фоне, как аристократ выделялся бы среди пусть и образованного, но крестьянства.
Да уж, Семёнов, задал ты мне задачку. И что теперь с тобой делать? Прогнать? Наговорить гадостей, да таких, что сам от меня шарахаться будешь? Нет, не могу. Подохну я без тебя. Вот как только выйдешь за порог, лягу на диван и подохну.
– Ариииш?
Нежное мурлыканье над ухом и сильные пальцы, разминающие мои окаменевшие плечи, прервали горестные думы.
– Ладно, оставайся, – обречённо выдохнула я.
– Ура! – громкий вскрик и смачный поцелуй в оглохшее ухо.
А после я сидела у него на коленях и допивала остывший кофе, наслаждаясь лёгкими поглаживаниями. Идиллия.
– Лёш?
– Ммм?
– Я тут подумала. Вот мы сейчас предаёмся безделью и неге…
– Вполне заслуженным.
– Разве я спорю? Заслуженным, конечно. Но мне не даёт покоя мысль, что та тварь, которая поселилась в нашей конторе, высматривает очередную жертву. Представь, что она там уже присосалась к кому-то, пока мы наслаждаемся жизнью.
– Арина, ну зачем ты о работе в такой момент? Нам больше обсудить нечего? Планы на будущее, например, – заинтриговал Семёнов.
Приятно знать, что он думает о совместном будущем. Это окрыляет похлеще «Ред Булла». Но мы бездействуем, а в офисе тем временем творятся страшные дела.
– Планы на будущее – это прекрасно. Но пора возвращаться в реальность, Лёша. Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы.
Глава 9Истина где-то рядом
Работа. Загадочный мир кипящих страстей и смертельно опасных интриг. Мир, где рассыпаются в прах самые смелые мечты и рушатся в одночасье амбициозные планы.
– Арина, со своей стороны я сделала всё, что могла, – оправдывалась Катерина, вытащившая меня на перекур.
– Я тебе верю, – мои унылые интонации и похоронный вид заставили бы возрыдать мусорные баки, стоявшие неподалеку от офисной курилки, если бы у них были хоть какие-то зачатки человеческих чувств.
Катю проняло.
– Ну, правда, Арина! Я не виновата! Я задействовала все возможные рычаги. Даже к Копытину напросилась на приём. Но всё без толку. Меня саму эта ситуация бесит до крайности. Получается, я врала тебе. Но это не так. Я даже не предполагала, что подобное может случиться. Меня просто перед фактом поставили.
– Он чей-то знакомый или родственник?
– Похоже на то. Но у него неплохой опыт плюс знание английского.
– У меня тоже неплохой опыт и знание английского. А еще французского. И все необходимые документы, подтверждающие этот факт, в личном деле.
– Но у тебя нет связей.
– Господи! Связи! Да при чём тут связи? Это даже не руководящая должность! Просто громкое название – и ни одного человека в подчинении. Тот же функционал, только зарплата чуть выше. И за эту должность я самоотверженно пахала два года, веря красивым обещаниям. Два года! И что теперь? Никаких перспектив.
Должность руководителя проекта, которой я грезила с первого дня работы в конторе и которую мне, к слову, обещали после того, как я проявлю себя, уплыла из-под носа. Проявила я себя достаточно давно. Но обещанного повышения не было ввиду отсутствия в штатном расписании той самой должности. Мне каждый месяц торжественно клялись, что новое штатное вот-вот утвердят, и тогда… И я верила. Верила и вела себя, как тот ослик, который бежит за морковкой, болтающейся перед его носом на длинной палочке. И чем быстрее бежит ослик, тем быстрее удаляется от него морковка. А теперь морковку отобрали и вручили другому.
– Не горячись. Есть у меня подозрение, что этот ставленник, мать его, долго в руководителях проекта не просидит. На моё место метит, гад.
Офисные джунгли, в которых выживает… не сильнейший, нет. Тот, у кого есть протекция. Можно упахиваться и проявлять себя, но вожделенное место займет кто-то другой. Кто-то, кто и дня не проработал здесь, но в ком по тем или иным причинам заинтересовано руководство. И опасения Катерины не беспочвенны. Но ей-то что! Она в любом случае найдет работу не ниже начальника отдела. А я? Снова начинать с нуля? Снова доказывать, что могу? Что способна и достойна? И снова очутиться в такой же ситуации?