Связаться с Хиндсом Рэкли по телефону было нереально, поэтому они решили начать с одной из его юридических фирм. Информация о фирме «Рэтлиф и Косгроув» была весьма полезна: без малого четыреста сотрудников, занимающихся продажами заложенной недвижимости, восстановлением в правах собственности, просроченными задолженностями, банкротствами, сбором долгов и непогашенными студенческими ссудами. Горди называл это «сточной канавой» финансовых услуг. В их головном офисе в Бруклине трудилось сто юристов, а управляющим был Марвин Джокетти – мужчина лет шестидесяти с мясистым лицом и небезупречным резюме.
Марк отправил ему электронное письмо:
Дорогой мистер Джокетти,
меня зовут Марк Финли, я фрилансер, занимающийся журналистскими расследованиями. Сейчас я работаю над статьей о мистере Хиндсе Рэкли, который, как известно, является Вашим деловым партнером. Потратив несколько недель на изучение материала, я выяснил, что мистер Рэкли через свои фирмы «Шайло-Сквер Файненшиал», «Варанда Кэпитал», «Бейтриум-групп» и «Лекер-стрит Траст» владеет восемью коммерческими юридическими школами, разбросанными по всей стране. Судя по результатам адвокатских экзаменов, эти восемь школ, похоже, обслуживают тот сегмент населения, которому не место в юриспруденции, – большинство из них не выдерживают экзамена. Тем не менее эти школы, что совершенно очевидно, весьма доходны.
Мне бы хотелось встретиться с мистером Рэкли как можно скорее. Я в общих чертах, не вдаваясь в подробности, предложил этот материал в «Нью-Йорк таймс» и «Уолл-стрит джорнал», и обе газеты им заинтересовались. Фактор времени здесь весьма существен.
Номер моего телефона 838–774–9090. Я в городе и очень хочу поговорить с мистером Рэкли или его представителем.
Это было в понедельник, двенадцатого мая, в половине второго дня. Они засекли время, чтобы посмотреть, как скоро ответит мистер Джокетти. Сидя в своем номере в ожидании, они продолжили атаку на ничего не подозревающих жителей пригородов Вилмингтона, штат Делавэр. Используя онлайновые справочники, они принялись добавлять новые имена к своему коллективному иску. Если совершил тысячу сто преступлений, что могут значить еще двести?
В три часа Марк продублировал письмо к Джокетти, потом послал его еще раз, в четыре. В шесть они отправились на метро на стадион «Янки», где «Метс» в рамках городского дерби играли не очень важный матч, не пользовавшийся чрезмерным вниманием публики. Они купили два билета на дешевые места центральной арены, заплатили десять долларов за двенадцать унций легкого пива и поднялись на самый верхний ряд, подальше от других болельщиков, разбросанных по полупустой открытой трибуне.
Им было предписано явиться в суд в пятницу, и они решили, что разумнее не пропускать явку. Обладая большим опытом, они знали, что в этом случае будут выписаны ордера на их арест. Тодд позвонил Хэдли Кавинесс, та сняла трубку после второго гудка.
– Так-так, – сказала она. – Похоже, вы, ребята, в конце концов нарвались-таки на неприятности.
– Да, дорогая, у нас неприятности. Ты одна? Уместный вопрос, согласись.
– Да, я ухожу позже.
– Удачной охоты. Послушай, не сделаешь ли ты нам одолжение? Нам в пятницу должны предъявить обвинение, но мы слиняли из города и скоро возвращаться не собираемся.
– Могу вас понять. Вы тут в суде наделали много шума. Все о вас только и говорят.
– Пусть себе говорят. Так вот, насчет одолжения.
– Разве я когда-нибудь вам в чем-нибудь отказывала?
– Нет, никогда, и я тебя за это обожаю.
– Все так говорят.
– Одолжение состоит в следующем. Не смогла бы ты подойти к секретарю шестого подразделения и попросить недельки на две отсрочить наше дело? Для этого просто потребуется перетасовать кое-какие бумажки, а уж в этом ты настоящий профессионал.
– Не знаю. Кто-нибудь может увидеть. А если меня спросят – зачем?
– Скажи, что мы пытаемся нанять адвоката, но у нас нет денег. Нам нужна всего пара недель.
– Посмотрю, что можно сделать.
– Ты куколка.
– Да-да.
В конце третьего иннинга у Марка завибрировал телефон, номер был ему неизвестен.
– Возможно, это хорошая новость, – сказал он.
Это был Марвин Джокетти, который начал с места в карьер:
– Мистер Рэкли не имеет никакого желания встречаться с вами, и он вас засудит, если вы сделаете неверный шаг.
Марк улыбнулся, подмигнул Тодду, нажал кнопку громкой связи и отозвался:
– И вам доброго вечера, сэр. Почему мистер Рэкли так торопится пригрозить мне судом? Ему есть что скрывать?
– Нет. Но он серьезно относится к соблюдению своей коммерческой тайны и держит наготове весьма опытных юристов.
– Не сомневаюсь. Он ведь контролирует минимум четыре юридические фирмы, включая вашу. Скажите ему – пусть подает в суд. У меня все равно нет ни цента.
– Это его не остановит. Он будет судиться с вами и погубит вашу журналистскую репутацию. А кстати, на кого вы работаете?
– Ни на кого, только на себя. Я фрилансер. Подумайте, мистер Джокетти, судебный процесс может стать моим выигрышным билетом, потому что я выдвину встречный иск и получу реальные деньги. Я могу сделать себе состояние на санкциях за явно необоснованный иск.
– Приятель, мы с вами играем в разных лигах.
– Посмотрим. Скажите мистеру Рэкли, что ему придется судиться не только со мной, но и с «Нью-Йорк таймс», потому что я встречаюсь с ними завтра днем. Они хотят напечатать материал в воскресенье на первой полосе.
Джокетти рассмеялся и ответил:
– У мистера Рэкли больше связей с «Таймс» и «Джорнал», чем вы можете себе даже представить. Они не дадут такой материал просто так.
– Боюсь, на этот раз все будет по-другому. Я знаю правду – и устрою чертовски громкую сенсацию на первой полосе.
– Вы пожалеете об этом, сэр, – заявил Джокетти и отключился. Марк еще какое-то время сидел, уставившись на свой телефон, потом положил его в карман джинсов, сделал глубокий вдох и произнес:
– Крепкий орешек. Задача будет нелегкой.
– Они все – крепкие орешки. Думаешь, он перезвонит?
– Как знать. Можно предположить, что он уже говорит с Рэкли и они напуганы. Публичная огласка – последнее, чего хочет Рэкли. В его махинациях с юридическими школами нет ничего противозаконного, но все равно от них дурно пахнет.
– Они позвонят. Почему бы нет? Ты бы на месте Рэкли захотел узнать, как много нам известно?
– Возможно.
– Они позвонят.
Глава 36
Во вторник без десяти семь утра, когда Марк спал на раскладном диване, прорезался его телефон.
– Мистер Рэкли сможет встретиться с вами сегодня в десять в нашем офисе. Мы находимся в центре Бруклина, на Дин-стрит, – произнес Джокетти.
– Я знаю, где вы находитесь, – сообщил Марк. На самом деле он этого не знал, но найти фирму труда не составляло.
– Я встречу вас в вестибюле в девять пятьдесят. Пожалуйста, не опаздывайте. Мистер Рэкли человек очень занятой.
– Я тоже. Со мной будет друг, тоже журналист, его зовут Тодд Маккейн.
– Хорошо. Кто-нибудь еще?
– Нет, нас будет только двое.
За кофе они размышляли о том, что Рэкли, видимо, не хочет допускать их на свою территорию, в финансовый район Манхэттена, на Уотер-стрит. Нет сомнений, что там у него золотое логово, подобающее человеку его положения, которое парочка журналистов с удовольствием распишет в своей статейке. Лучше встретиться с ними на площадке, окучиваемой его собственными адвокатами. Им ведь уже пригрозили судом. Теперь им предстояло вступить в его мир, суровое место, где тайны оберегаются любой ценой, а запугивание является действенным орудием.
Друзья не стали бриться и оделись в джинсы и старые куртки, напустив на себя вид бесцеремонных журналистов, на которых трудно произвести впечатление антуражем. Марк сложил прилично потрепанный синтетический атташе-кейс, который они нашли в одном из бруклинских магазинов подержанных вещей, и, выходя из отеля, они, безусловно, не походили на людей, которых имеет смысл преследовать по суду.
Здание было высоким и современным, одним из множества теснящихся в самом центре Бруклина. Выждав время в кофейне за углом, они вошли в застекленный атриум ровно без десяти десять. Мартин Джокетти, выглядевший по меньшей мере на десять лет старше, чем на фотографии в Интернете, стоял у стойки охраны, болтая с дежурным. Марк и Тодд узнали его и представились, Джокетти нехотя пожал им руки, кивнул охраннику и сказал:
– Проверьте у них документы.
Марк и Тодд достали из бумажников и вручили охраннику фиктивные водительские права округа Колумбия. Охранник внимательно рассмотрел их, сравнил фотографии с лицами посетителей и вернул документы.
Они последовали за Джокетти к веренице лифтов, в ожидании которых никто не проронил ни слова, а когда они втроем вошли в пустую кабинку, Джокетти все так же молча повернулся к ним спиной.
«Дружелюбный сукин сын», – подумал Марк. «Вот подонок», – пробормотал себе под нос Тодд.
Лифт остановился на семнадцатом этаже, и они вышли в довольно скучный вестибюль «Рэтлифф и Косгроув». За свою недолгую адвокатскую карьеру им довелось побывать в разных адвокатских конторах. Шикарная берлога Джеффри Корбетта была куда более впечатляющей, хотя Марк по-прежнему отдавал предпочтение уникальному музею трофеев Эдвина Моссберга из Чарлстона. Приемная «Трастинг Расти», похожая на приемную врача, набитую ранеными клиентами, была самой невзрачной. Здешняя казалась не намного лучше. Черт, они тут вовсе не для того, чтобы оценивать интерьер.
Джокетти прошел мимо секретарши, не обратив на нее никакого внимания, та, в свою очередь, не обратила внимания на него. Они завернули за угол, вошли в какую-то дверь без стука и очутились в просторном длинном конференц-зале. Двое мужчин в дорогих костюмах, стоя возле буфета, пили кофе из фарфоровых чашек. Ни один не сделал шага навстречу.