Сделав очередную очередь, непроизвольно обратил внимание на то, что пулемет замолчал. В то же время стрельба доносилась со всех сторон: справа короткими очередями бил автомат Закира, слева и сзади — стреляли десантники. Со временем нам стало ясно, что уже несколько минут стреляем только мы и наши десантники, а бандитов уже и след простыл. Осматривая позицию, откуда по нам велся огонь, мы наткнулись на аккуратно прикрытый камышом 7,95-мм пулемет «Брно» ZB vz 26 образца 1924 года (!), отличавшийся тем, что его коробчатый магазин с патронами вставлялся в приемник сверху. А так как емкость его магазина была всего 20 патронов, то, расстреляв их, пулеметчик спрятал его и «смылся» — не таскать же с собою ставшую бесполезной «железяку» весом более 10 кг. Его-то мы и приняли за крупнокалиберный пулемет из-за характерного звука при стрельбе. А я так мечтал захватить ДШК! Ну а если очень хочешь, то желание порой сбывается. Когда мы вскрыли схрон, то в нем, словно по моему заказу, оказался ДШК и безоткатное орудие (БОР) китайского производства с кучей выстрелов к нему. Наши приключения стоили этого.
Поскольку дело шло к вечеру, то мы весь свой «улов» и сам схрон сфотографировали и с трудом перетащили вооружение к дому, а выстрелы к БОР по команде с КП наши саперы взорвали накладными зарядами.
Ночь провели в тревоге из опасения, что бандиты попытаются отбить наши «трофеи», но все обошлось. Уже на следующий день нас с «трофеями» (трофеи увезли на КП руководителя операции) вновь сняли «бортами» и десантировали в кишлак Байка-Лархаби для проверки информации о наличии там группы мятежников, которая оказалась «пустышкой». Складывалось впечатление, что все крупные бандформирования, как по мановению волшебной палочки, «испарились» из зоны Имам-Сахиба — мятежники даже прекратили ночные обстрелы позиций наших подразделений. Наше предположение оказалось верным: бандглавари зоны приняли решение уклониться от боевых операций и до лучших времен переждать нашу операцию в другом месте. При этом ими предпринимались активные меры по нашей дезинформации. Наша же разведка стремилась «нащупать» места их укрытия — поскольку действовала хорошо отлаженная система добывания и оценки развединформации, то успех был предопределен. «Духов» подвела их болтливость, давшая нам «ключик» к разгадке их секрета. Наблюдая за нашими безуспешными попытками «нащупать» основные силы мятежников, один из доверенных людей Муллы Маджида в присутствии нашего негласного источника, состоявшего на личной связи у упомянутого выше подполковника Мус-на Михаила Сергеевича, со злорадством сказал, что «шурави» никогда не додумаются, где они укрываются. Грамотно поставленные нашим источником вопросы «развязало язык» болтуну и он «поплыл», назвав в качестве основных мест укрытия два горных кишлака Коколь и Мугулькишлак, расположенные в начале горной гряды на юге улусвольства Имам-Сахиб. Со слов болтуна, в этих кишлаках укрывалось до 400 мятежников бандформирований и групп ИПА и НИФА.
Доложенная Михаилом Сергеевичем информация вызвала сомнение у руководства операцией, поскольку каждый из этих кишлаков насчитывал не более двух-трех десятков небольших домов. Ситуацию не могла прояснить и радиоразведка — бандиты молчали «как рыба об лед». Результаты авиаразведки скорее опровергали, чем подтверждали полученную информацию. Несмотря на это, Муст-н, будучи человеком целеустремленным, предпринял меры по ее перепроверке. Полученные им данные подтверждали наличие бандитов в обеих кишлаках, но их численность установить не удалось, поскольку туда допускались только особо доверенные лица, доставлявшие разведывательные сведения главарями душманов. Тем не менее эти ухищрения оказались бесполезными — было приняло решение о проведении внезапной десантной операции в районе горных кишлаков Коколь и Мугулькишлак. При этом из-за ограниченности площади кишлаков предполагалось наличие в этом районе значительно меньших сил мятежников, чем оказалось на самом деле, и операцию проводила только Пянджская ДШМГ при поддержке Кундузского оперативного батальона ХАД и Кундузского пограничного батальона. Рано утром 2 ноября два десятка «бортов» десантировали наших десантников и «зеленых» на эти кишлаки, что стало полнейшей неожиданностью для противника. Уже с первых минут десантирования стало ясно: мы сорвали «джек-пот» — в кишлаках и возле них были оборудованы многочисленные пещеры и подземные укрытия с лабиринтами, в которых скрывались сотни мятежников. К своему глубокому сожалению, мне не удалось принять участия в этом «пиршестве десанта» и излагаю ход этой операции лишь на основании рассказов ее участников. Организованное вооруженное сопротивление бандитов было сломлено почти сразу, а дальше началось их уничтожение: кто поднимал руки вверх — тех брали в плен, кто продолжал оказывать сопротивление — тех уничтожали огнем из автоматов, гранатометов и огнеметов, в шутку называемых нами «шайтан-труба». Чтобы не рисковать людьми, многие подземные пещеры просто подрывались вместе с находившимися там бандитами. Итоги операции были очень впечатляющими: было разгромлено 13 бандгрупп, уничтожено 9 бандглаварей ДИРА, НИФА и ИПА (Джелаллуддин, Нурулхак, Афсар, Мухаммад Реза, Надир, Сиёси, Шахнаваз, Абдул Гияс и Сангар) и более 100 рядовых бандитов, захвачено в плен 4 главаря (Узбак — заместитель Афсара, Саттар, Ходжа и Мухаммад Куль) и 80 рядовых мятежников. А сколько душманов оказалось погребенными в пещерах — только Аллаху известно. При этом было захвачено 2 автомата АК-74 (они были в большом почете у них и ценились в десять раз выше, чем обычный автомат АКМ), свыше 200 автоматов, карабинов, 37 пулеметов, около 20 РПГ-7, 6 БОР и большое количество боеприпасов к ним. За разведывательное обеспечение этой операции подполковник Муст-н М.С. был награжден орденом Красной Звезды.
Разгром и уничтожение 13 бандгрупп в горном районе вызвало гнетущую растерянность среди мятежников и населения подконтрольной им части Имам-Сахибского улусвольства, повергнув их в траур. У сторонников органов народной власти известие об этом вызвало огромное воодушевление. Эту операцию по праву можно назвать одной из самых результативных войсковых операций Пограничных войск КГБ СССР в Афганистане. А ведущую роль в ней сыграл «тандем» разведчиков и десантников ДШМГ при «руководящей и направляющей роли» оперативной группы.
В то время как начиналась указанная операция, нас с Закиром перебросили на КП руководителя операции, где мы занимались проверкой задержанных и допросами пленных душманов. Один из задержанных дал показания о наличии крупного схрона с документами Исламского комитета НИФА и оружием возле дома Муллы Маджида в районе Пайнау. В связи с этим руководством было принято решение «вертушками» десантировать нас с Закиром и «показчиком» в сопровождении ДШПЗ Пянджской ДШМГ под командованием капитана Ивана Таранченко для проверки информации. Важность операции подчеркивалась тем фактом, что ее возглавили заместитель начальника Опергруппы отряда майор Берсенев Михаил Васильевич и старший офицер разведотдела ОГ «Душанбе» подполковник Сав-в Михаил Иванович. С последним мы неоднократно «пересекались» на операциях и мне было чему у него поучиться. Будучи внешне очень высоким и крепким человеком и обладая колоссальным боевым и оперативным опытом, Михаил Иванович при этом был очень доброжелательным, скромным и тактичным человеком. Прекрасно зная язык, обычаи и менталитет местного населения, он всегда на период наших совместных действий становился моим наставником, а я — превращался в «губку», тщательно впитывающую услышанное от него. Мне же в помощь на время операции помимо Закира Им-ова был придан и недавно зачисленный на службу оперативный переводчик прапорщик Акобир Зи-ев (для него это была первая операция), а также рота ХАД из Нанабада под командованием моего старого знакомого старшего капитана Арбоба Иваза.
6 ноября мы без стрельбы и потерь высадились в районе Пайнау. При десантировании я смог немного «поработать» фотокорреспондентом, запечатлев высадку десантников и захват ими окраины кишлака, а также переход к дому Муллы Маджида и поиск схрона. Вопреки нашим ожиданиям, эта операция оказалась для нас почти что увеселительной прогулкой: «духов» не было.
К тому же, к глубокому нашему сожалению, в этот раз кладоискателями мы оказались никудышными (подозреваю, что сам Мулла Маджид «подбросил» нам эту «дезу», чтобы мы вскопали ему огород). Короче, «не все коту масленица» — наши поиски оказались безрезультатными: ни документов, ни оружия, ни душманов. Переночевав в доме бандглаваря, на следующий день утром «не солоно хлебавши», пешком мы направились на позиции Пянджской ДШМГ в зону Дашти-Арчи. В ходе 10-километрового перехода было достаточно жарко и все порядком устали. И тут Арбоб Иваз подвел к нам своего бойца, который заявил следующее: в честь 7 ноября — очередной годовщины Великой Октябрьской социалистической революции он приглашает всех офицеров и прапорщиков в гости в дом своих родителей, который расположен неподалеку. И только сейчас мы вспомнили об этой праздничной дате (в советское время это был один из основных праздников в стране). Наш «предводитель» Михаил Васильевич Берсенев немного подумал… и согласился.
Мы подошли к указанному «приглашающей стороной» дому, где нас радушно встретил отец и другие родственники этого «сарбоза». По восточным обычаям был чай с неторопливыми разговорами, были плов, мясо и даже по «сто грамм» праздничной «Столичной» (в экспортном варианте — и такая водка выпускалась), которую «выкатил» хозяин дома. (Кто там утверждает, что у мусульман нет водки?) Мы действительно с большим удовольствием в «экзотической» для нас обстановке отметили праздник Великого Октября! Это хоть немного сгладило наше огорчение от безрезультативности нашего предприятия. Уходя, мы искренне благодарили хозяев за гостеприимство. Чуть позже в пути я выразил Арбобу Ивазу свои опасения по поводу возможных преследований бандитами родителей его подчиненного за оказанное нам гостеприимство. (При этом, мне непроизвольно вспомнились кадры из популярнейшей советской комедии «Свадьба в Малиновке», на которых «пан атаман Грициан Таврический» спрашивал сельского старосту: «