Старик внимательно выслушал стоящего перед ним Ранжи, потом тяжело вздохнул и тихо спросил:
— Ты хочешь идти через пустыню, когда начнется пустынная буря?
— Да, — коротко ответил Башир. Переход через Регистан во время песчаной бури был его главным козырем. Во время такой непогоды вертолеты и спецназ сиднем сидят у себя на базах, главное, самим не заблудиться в пустыне. Для этого он и заплатил пятьдесят верблюдов старому проводнику, отцу вождя пуштунского племени.
— Твои люди и лошади разве смогут выдержать такой переход? — с сомнением спросил старик.
— Да, я беру с собой самых выносливых воинов, а лошади у нас железные и специально подготовленные для езды по пустыне.
Это была чистая правда, десять мини-грузовиков «Тойота» были нагружены вооружением и боеприпасами для всего отряда, остальные моджахеды появятся позже. Они придут в Афганистан с караваном пуштунов под видом купцов.
Старик повернул голову и долгим взглядом посмотрел на малиновый диск солнца, который купался в волнах раскаленного воздуха.
— Тогда готовься, буря разразится совсем скоро, — произнеся эту фразу, проводник опустил голову, погрузившись в свои мысли.
Башир Ранжи отошел в сторону, туда, где под навесом расположились те, кто поедет с ним через пустыню, сквозь бурю. Впрочем, этот этап возвращения на войну полевого командира мало волновал. Все его мысли сейчас были об использовании переносных зенитных ракет. Он даже придумал, как именно преподнесет кяфирам неприятный сюрприз. Сперва его отряд всеми силами атакует колонну русских, а когда те вызовут на подмогу авиацию, их встретят зенитчики, заранее занявшие позиции на вершинах господствующих гор.
«После того, как будут сбиты вертолеты, шурави наверняка пошлют на подавление самолеты…» — от таких мыслей сердце в груди полевого командира глухо забилось. Пара сбитых «крокодилов» и хотя бы один «МиГ» — призовых денег хватит с лихвой, чтобы его жены смогли открыть в Сиднее пекарню.
Лежа на ковре в своем шатре, Башир Ранжи, витая в розовых мечтах, незаметно для себя заснул. Проснулся от легкого прикосновения к плечу. Открыв глаза, афганец увидел возле себя одного из телохранителей и недовольно спросил:
— Чего ты хочешь, презренный?
— Эфенди, старик сказал, пора выезжать, — тихо проговорил бородатый моджахед.
— Хорошо, буди остальных, мы едем, — поднимаясь с ковра, распорядился Башир.
Телохранитель вышел из шатра, а Ранжи сунул за пояс свой кинжал, потом повесил через грудь ремень с деревянной кобурой.
Предстоящая поездка сквозь песчаную бурю была смертельно опасна, но сейчас угроза быть заживо погребенным под тоннами песка в бескрайней пустыне мало пугала Ранжи. Видимость желанной цели прибавляет мужества и уверенности.
Выйдя из шатра, Башир втянул ноздрями воздух и тут же поморщился: волосатые ноздри забили песчинки.
Слабый ветерок поднимал с земли целые клубы пыли, закручивая ее в вихревые потоки.
«Проклятый „афганец“, — с раздражением подумал Ранжи, сообразив, что приближается песчаный ураган. — Старик, наверное, дружен с шайтаном. Если только сам не шайтан…»
— Значит, говоришь, с гор пришли люди, — задумчиво сощурился особист Евтушенко, выслушав доклад Кирилла. Открыв сейф, он достал оттуда сложенную в несколько раз карту и, расстелив на столе, указал пальцем: — Вот, смотри, наш Даши-Мусс с прилегающими кишлаками.
Как отметил про себя Марков, карта была точь-в-точь как у коменданта города, только вместо цветных линий прохождения военных патрулей эта карта была отмечена множеством разноцветных кружочков, в центре каждого была вписана цифра.
Майор несколько минут вглядывался в свою схему, потом произнес:
— Вот дом твоего Муртазы Бека, — и ткнул в оранжевый кружок, обведенный на самом краю карты.
— А как это вам удалось? — искренне удивился сыщик. — Вы что, весь город пометили?
— Я здесь уже третий год кукую, так что было время разобраться, что к чему. А на схеме у меня не весь район, а только адреса возможных пособников потенциального противника. Вот здесь и отмечены адреса куркулей вроде этого Муртазы, торговцев, которые имеют тесные связи за границей, служителей культа. Все эти люди по тем или иным причинам недолюбливают новую власть и вполне могут ей вредить. Диалектика классовой борьбы, от этого никуда не денешься, — подробно стал пояснять Роман Иванович.
— А вы что, здесь и разведчик, и контрразведчик в одном лице?
— А какая разница, если я окончил Академию Главного разведуправления Генштаба? Сегодня я контрразведчик, а завтра, может, пошлют возглавлять разведку полка или, скажем, бригады. Тогда придется не ловить, а засылать шпионов. На такой работе я не теряю хватки. — Евтушенко сделал паузу, потом махнул рукой: — Ладно, довольно лирики. Переходим к основному блюду. Значит, так, басмачи хотят ликвидировать учителя и сжечь школу, мы должны их опередить. Сделаем так, — майор снял трубку полевого телефона и, ткнув штекер в гнездо портативной АТС, быстро прокрутил ручку вызова. — Кочетов, ты? Живо давай ко мне, есть дело по твоему профилю.
Командир роты охраны вошел в кабинет особиста и, увидев Маркова, широко улыбнулся. Крепко пожимая протянутую руку, спросил:
— Ну что, Кирюха, первый улов?
— Вроде того, — скромно ответил сыщик.
Майор Евтушенко вкратце обрисовал ситуацию и спросил:
— Ну что, будем вызывать Башибузука?
— Зачем тревожить Султана Алиевича всего из-за трех «духов», — покачал головой старший лейтенант. — Тем более, как вы сами заметили, Роман Иванович, это мой профиль. Так что окажите доверие.
— Хорошо, — сразу согласился особист, видимо, он заранее принял такое же решение. — Только сначала расскажи, как будешь действовать, и запомни, что в этом кишлаке наш информатор. Нужно сделать все возможное, чтобы подозрение ни в коем случае не пало на нашего человека.
— Элементарно. После обеда беру взвод разведки и свободный взвод охраны, сажаю их на броню и в кишлак. Вроде как проводим общую зачистку, естественно, упор делаем на адрес фигуранта. Шмонаем там по полной, пока басмачи не проявятся. А вот тогда их и берем, везем сюда и потрошим до упора.
— Складно, — одобрил план старшего лейтенанта Евтушенко, складывая карту. — Как говорится, простенько и со вкусом. Да и зачем усложнять? Прямая всегда самый короткий путь между двумя точками. Ладно, Григорий, действуй, а я тем временем поставлю в известность штаб батальона.
Кочетов поднялся из-за стола, собираясь покинуть кабинет, Марков также вскочил со своего места.
— Товарищ майор, разрешите мне тоже с бойцами?
— Не терпится окунуться в горнило войны, — понимающе проворчал особист, тем не менее взглянув на Кирилла мрачным взглядом из-под бровей. — Ну что, старлей, возьмешь человека на поруки?
— А чего бы и нет, — охотно откликнулся Кочетов и подмигнул Кириллу. — Прикреплю к нему двух ангелов-хранителей, и все будет в полном порядке.
— Ну, тогда добре, — сдался Евтушенко.
Сборы десантников были недолгими, командиры взводов проверили оружие, экипировку бойцов, после чего прозвучала команда на погрузку.
К этому времени из парка выехали два десятка боевых машин десанта. Короткие, с остроконечными мордами, они выглядели игрушками на фоне пары «Уралов» роты охраны.
Десантники проворно разместились на БМД, от шуток и взрывов смеха, еще полчаса назад доносившихся из курилки, не осталось и следа. Лица молодых ребят были серьезными и сосредоточенными.
— Вот, Кирилл, твои ангелы-хранители, — голос Кочетова отвлек Маркова от созерцания погрузки на броню. За спиной старшего лейтенанта стояли двое бойцов, среднего роста, коренастые, с широкими загорелыми лицами бывалых мужиков, несмотря на то, что это были совсем молодые ребята. — Знакомься, младшие сержанты Джалалов Нурали и Вакуленко Михаил.
— Кирилл Марков, — пожимая руки десантникам, представился капитан.
— Вот и хорошо, все подружились. По коням, — отдал последнее распоряжение Кочетов. — Я иду на головной машине, вы следом. Дальше по отработанному плану.
Колонна БМД, угрожающе рыкнув, сорвалась с места, выбросив в атмосферу клубы сизого дыма. Лязг траков походил на звон доспехов средневековой тяжелой конницы. Боевые машины на предельной скорости проскочили городские улицы, пугая прохожих и животных.
Марков сидел возле конусной башни боевой машины, с противоположной стороны, держась левой рукой за скобу, устроился Нурали Джалалов, позади Кирилла почти вплотную сидел Вакуленко. Тяжелый солдатский бронежилет, стальная каска на голове — все это для Маркова было в диковинку. В учебном центре на этом не заостряли внимание, считая, что на войне, если возникнет нужда, сами освоят. На учебных сборах в университете также не пришлось примерить современные доспехи, Кирилл тогда выступал на соревнованиях по самбо за честь родного вуза. Когда колонна сорвалась с места и в лицо хлестнул горячий, пыльный ветер, сыщик ощутил ни с чем не сравнимый восторг. Он почувствовал себя прямо несокрушимым суперменом, адреналин захлестывал его, а пальцы рук едва не до боли в суставах сжимали автомат.
Восторг улетучился, едва бронеколонна выехала на тесные улочки Даши-Мусс, на место полета души пришел элементарный испуг. Сразу же в голове всплыли рассказы об уличных боях, об обстрелах бронетехники. Сейчас Кириллу казалось, что из того или другого узкого окна на втором или третьем этаже в любую секунду гавкнет гранатомет или вылетит бутылка с горючей смесью.
В мозгу оперативника возникали картины одна страшнее другой. Голова капитана стала дергаться в разные стороны, вскоре он всем телом заерзал на броне. Все это продолжалось до тех пор, пока короткий ствол его «АКМСУ» не ткнулся в ногу Вакуленко. Младший сержант деликатно, но решительно отодвинул ствол в сторону. Спокойствие десантника передалось Маркову, он перестал дергаться и теперь смотрел прямо перед собой, а через несколько минут бронеколонна выехала за пределы города.