— Понятно. Значит, этот район опасен. Нужны сведения, чтобы выполнить удар. Ефим Петрович, разрабатывайте и мне на утверждение.
Какой ещё удар? О чём они говорят?
— Павел Валерьевич, о каком ударе вы говорите? — спросил Енотаев.
— Обычный. С применением бомб. Что у вас за вопросы?
Я смотрю на командира эскадрильи и понимаю, что он не «догоняет» мысли Берёзкина. Вроде бы мы действуем в интересах мотострелковой дивизии, а тут какие-то удары по указанию из Кабула.
— Этот вопрос вы должны согласовать с полковником Кувалдиным, — напомнил Енотаев.
— Уже. Поэтому мы его и обсуждаем. Готовимся! И этих ребят обязательно привлечь, — указал на нас полковник и вышел из кабинета.
Что-то ненормальное происходит. Какие ещё удары придумывает командование? Мы вышли из кабинета и поехали в наш городок.
Он представлял собой несколько больших палаток П-38, специальный угол для «нужников» в виде сарая, и пару походных домов-«бочек», где жило командование. Енотаев и замкомандира эскадрильи — в одной. Начальник штаба эскадрильи и замполит — в другой.
Постановку проводили прям в палатке. Енотаев пошёл на командный пункт, пока мы приводили себя в порядок. Вот что, а баню успели соорудить ещё до нас. Быстро обмылись и чистыми зашли в палатку.
Поздравления, восхищения и надутые губы Чкалова — итог нашей встречи с коллегами. Это будет первая ночь, которую я и Батыров проведём вместе со всеми, а не в палатке дежурного экипажа.
— Сегодня за нас поработают «кабульцы» и «кундузцы», — объявил Батыров, почему сегодня нет дежурства в ПСС.
Тут же зашёл командир эскадрильи, чтобы рассказать план на завтра и распределить задачи.
И так, в нашей эскадрилье пополнение — два звена Ми-24. Они будут прикрывать колонны и наши экипажи.
— Гураев и Чкалов — сопровождение колонны в сторону Анавы. Вылет по запросу, — довёл командир. — Батыров, ты завтра с Клюковкиным на ПСС.
— Снова вертолёт ломать? — посмеялся Лёня.
— А чего сам не полетел в горы, когда мы прикрытие запросили? — поинтересовался я.
— Мне никто не сказал, — обиделся Чкалов.
— Конечно. Ты ведь в столовой кушал, — похлопал я его по плечу.
— Да ну тебя! Если б знал, я бы вас прикрывал…
— Уймись, Лёня. Командир, в ПСС, так в ПСС, — сказал Батыров.
Енотаев достал карту и показал нам обведённый район. Подозвал к себе командира звена Ми-24, своего зама и замполита.
— Мы будем работать по Махмудраки. Завтра приведут «языка», который укажет нам нужный дом на окраине городка.
— Это от Берёзкина? — спросил я.
— Да. Всё оказывается быстро у нас организуется, когда кому-то надо орден получить или Героя. Сам товарищ Член Военного Совета будет руководить ударом.
Енотаев рассказал профиль полёта, боевую зарядку и порядок в воздухе.
— Идём парой. Подвешиваем ФАБ-100. На мой вешаем УБ-16 ещё. Я обозначаю цель, все остальные работают по мне. «Полосатые» прикрывают сверху, поняли?
— Да, командир, — ответил представитель Ми-24х.
Смотрю я на всю организацию и не могу понять, в штабе совсем уже свихнулись⁈
— Командир, а что за «язык»? Сведения верные? — спросил я.
— Представители КГБ сказали, что да, — ответил Енотаев, сворачивая карту.
— Очень всё странно. Зачем тогда нужно было нас допрашивать и узнавать, где сегодня обстреляли?
— По мнению командования, духи базируются в Махмудраки. Они с гор спускаются и идут в город. Там питаются и отдыхают. Сливаются с местным населением.
Я только улыбнулся от таких догадок.
— Клюковкин, ты опять хочешь сумничать⁈ Приказ получен. Завтра взлетаете вместе с нами и дежурите в воздухе на время всего удара. Прикрывать вас будет Ми-24. Экипаж? — обратился комэска к командиру «крокодилов».
— Завтра определимся.
— Вот и всё. И не делайте мне нервы. Вы сегодня молодцы. Мне уже через КП столько благодарностей вам передали из 236го полка. Не зазнайтесь только! — улыбнулся командир и вышел из палатки.
Я вышел вслед за ним, чтобы попробовать остановить. За мной пошёл и Батыров.
— Для подмоги? — спросил я.
— От тебя набрался обострённого чувства справедливости, — ответил Димон.
Командира мы остановили рядом с его домом. Несколько минут я ему объяснял, что так никто не работает. Нужно проверить и этот дом, и этот город. Тем более что был запрет на полёты над ним. Оттуда уже работали пулемёты ДШК по вертолётам.
— Батыров, разберись со своим подчинённым! Надоели! Открытое место этот Махмудраки, никаких проблем отбомбиться не будет, — сказал комэска.
Он собрался уйти, но я остановил его.
— Командир, духи были в горах в 10 километрах от города. Высота 3300. Чтобы им попасть домой к утру, нужно ночью идти по горам…
— Не понимаю, к чему ты клонишь?
— Вы когда боитесь попасть под дождь, тоже выходите на пустырь или ищите козырёк? Махмудраки — это пустырь, горы — козырёк.
— А дождь? — уточнил Енотаев.
— Дождь — это бомбы и НУРсы. Нет в городе никого. Проверьте информацию «языка», иначе будет плохо.
Комэска посмотрел на нас и ничего не сказал. Так и ушёл молча, захлопнув дверь в свою «бочку».
— Не проверят, Сань.
— Согласен.
Мы развернулись и пошли в сторону нашей палатки. У входа стояла вкопанная лавочка, на которой сидел молодой парень с бородой и в полевой форме. На погонах ни лычек, ни звёздочек. Однако, непохож он на солдата.
— Батыров и Клюковкин? — спросил парень.
— Нет. Пятачок и Винни-Пух, — сказал я, опередив Димона.
Он так первому встречному всю информацию расскажет.
— Смешно, Сан Саныч. Разговор есть, — ответил бородатый, когда мы прошли мимо.
Я ничего не ответил и собрался уже зайти в палатку. Однако, путь мне преградил начальник штаба эскадрильи.
— Вот ты! И ты, Батыров! Вас тут ищут… — воскликнул он.
— Я уже нашёл. Спасибо, товарищ майор, — сказал бородатый. — Так, пойдём и поговорим?
Глава 15
Определить в данном парне его принадлежность к какому-либо подразделению сложно.
— Рад познакомиться, — протянул бородатый руку Батырову, а затем и мне.
Я поздоровался с ночным гостем, который сидел на лавочке. В свете фонаря можно было разглядеть его. Брюнет. Взгляд усталый, хоть мужчина и пытается сохранять бодрость. Густая, тёмная и, совершенно неухоженная, борода. И да, не так уж он и молод, как показалось с первого взгляда.
Даже ночью, можно заметить его седые виски.
— Вы как-то слишком внимательно меня разглядываете, Александр.
— Просто вы не представились, а уже радуетесь нашему знакомству.
Батыров прицокнул от недовольства. А чего он думал? Если нам начальник штаба эскадрильи сказал, что нас ищет этот мужик, надо уже с ним обниматься?
— Тут война и надо быть начеку. Могут и засланные «казачки» сидеть рядом с палаткой, верно? — спросил я и бородатый пару раз кивнул, соглашаясь со мной.
— У нас Саня просто всегда такой… внимательный. Особенно в последнее время, — съязвил Димон на тему удара головой после аварийной посадки в Соколовке.
— Ржу ни магу! — улыбнулся я. — Ладно, Саня Клюковкин.
Я отпустил руку, и за мной решил представиться Батыров. Точнее, доложить по всей форме.
— Старший лейтенант Дмитрий Батыров, командир вертолётного звена 171го…
Понесло Остапа! Он бы ещё личный номер назвал.
— Всё-всё! На Диме Батырове можно было остановиться, — посмеялся бородатый и похлопал Батырова по плечу. — Игорь Геннадьевич Сопов.
И всё же должность не назвал. Тогда почему мы должны с ним разговаривать.
— Игорь или можно Геннадич? — спросил я.
— Игорь, вполне достаточно. Я вам не начальник, а коллега. И к вам за помощью приехал сюда из своего… хозяйства, так сказать.
Начальник штаба эскадрильи оставил нас, и мы втроём пошли в сторону «бочки» нашего командира.
— Я тут с декабря. Мои ребята начинали войну ещё в Кабуле. Теперь вот разместились в районе Баграма. Работы меньше не стало в этих краях, — сказал Игорь, аккуратно перешагивая через лежачий камень.
— А вы каким подразделением командуете? — спросил Батыров.
— Я простой капитан из мотострелковой бригады, парни, — отмахнулся Сопов.
— Почти как мы Пятачок и Винни-Пух, — добавил я.
Игорь Геннадьевич остановился и внимательно посмотрел на нас. Свет от фонаря над «бочкой» командира эскадрильи освещал место нашей остановки. Я прекрасно видел, как дёрнулись уголки рта Сопова.
— Мне нравится эта шутка. Так и быть. Я командир 10го мотострелкового батальона 1й мотострелковой бригады.
Блин, ну вот за кого он нас принимает? Зачем вся эта секретность, когда уже и так видно, что он из разведки. Скорее всего командует каким-то отдельным отрядом специального назначения. Они как раз и приравнивались к батальону.
— Игорь Геннадьевич, мы всё поняли, — сказал Батыров, посмотрел на меня и подмигнул.
Молодец, что догадался.
К нам навстречу вышел в одной майке Енотаев.
— Здорово, командир, — поздоровался с ним Сопов.
— И тебе не болеть, командир. Нашёл, архаровцев? — улыбнулся Ефим Петрович.
— Да. Вот хочу у тебя их позаимствовать.
— Есть работа? — уточнил комэска.
— Да. Возможно большая.
Сопов повернулся к нам и рассказал суть проблемы, с которой они столкнулись.
— В Панджшере много духов. И это я ещё занизил. Моё командование поставило задачу выявить каналы поставки в ущелье, опорные пункты «непримиримых» и другую «лишнюю» информацию.
— Почему лишнюю? — спросил Димон.
Сопов выдохнул, а Енотаев пожал плечами. Я уж думал, что они поняли — Батыров парень наивный и простой. Ему многое нужно объяснять.
— Потому что командование уже для себя что-то решило. А Игорю Геннадьевичу нужно добыть информацию, чтобы внести корректировки в это решение. Ничего не забыл? — сказал я.
— Вполне себе достаточно. Для того чтобы окончательное решение о начале операции в Панджшере было взвешенное, надо и «прогуляться» по ущелью. Сделаем?