Командир нашего звена ходил кругами около вертолёта, щёлкая предохранителем автомата, который висит у него на плече. Нервничает.
Всё же, первый вылет в должности командира звена. Пускай ещё и не было приказа о назначении. Хотя, может причина в другом.
— Васюлевич его близкий друг. Как бы нам Ваня не был дорог, у Юриса с ним история дружбы больше. Представь, если у нас не получится, как ему ехать домой и смотреть в глаза его жене, — сказал я.
— Наверное, сложно.
— Не то слово, — выдохнул я, вспоминая ощущения из прошлой жизни.
— И всё равно мне кажется, что ему бы лучше не лететь. Сказал бы, что не готов. Ничего постыдного в этом нет. Ну мне так кажется.
Опять Кеше кажется. Он сегодня очень внимателен к нашему командиру звена.
— Ты бы сказал, что не готов к вылету? — спросил я.
— Наверное…мне надо подумать.
С восходом солнца становилось жарко, а бойцов Сопина так и не было видно.
— Саныч, а ты вчера чего на концерт не пошёл? Там актрисы из Москвы приезжали.
— Устал. И как тебе представление? — спросил я.
Кеша застеснялся и слегка покраснел. Конечно, увидеть прекрасных девушек всегда приятно.
— Подняли боевой дух. И…настроение тоже, — улыбнулся Кеша.
Через несколько минут подъехали два ГАЗ-66. Несколько десятков бойцов в костюмах КЗС и «прыжковках» выпрыгнули из кузова и построились рядом с вертолётами. Несколько человек одеты в одежду местных жителей.
Игорь Геннадьевич, вылез из кабины и направился к подчинённым.
Залитис дал нам команду занимать места в кабинах. Быстро переместившись к Ми-24 и получив напутствие от Валеры Носова, я занял своё место.
Сопин в это время продолжал проверять готовность к выполнению задачи группы.
— Все готовы? Хорошо. Попрыгали-попрыгали, — дал он команду бойцам.
Со времён Великой Отечественной войны так проверяли разведчиков перед рейдом. Делалось для того, чтобы проверить снаряжение на «гремучесть». То есть, нет ли звона.
— Идём тремя группами. Первые две во главе со мной работают на отвлечение. Третья организует встречу в Ньяре. Всем работать аккуратно. В кишлаках много женщин и детей. И у них пока нет понимания за Масуда они или против. Вопросы?
Только Сопин скомандовал бойцам грузиться, я надел шлем, пристегнул «фишку» радиосвязи и тут же услышал елейный голос Абрамова.
— Окаб, доброе утро. Группе 271го запуск прошу.
— 271й, доброе! Группе запуск.
Постепенно начали запускаться. Воздушным потоком винтов в воздух поднималась афганская пыль.
— Напылили, — ворчал по внутренней связи Кеша.
Дымка опустилась такая, что не совсем чётко можно разглядеть горы вблизи аэродрома.
Запуск был выполнен, о чём я успел уже доложить Залитису. Ведущий нашей только буркнул в эфир «Понял».
Абрамов о чём-то продолжил общаться с руководителем полётами, уточняя погоду на аэродроме. В кабине уже начало припекать, а команда на выруливание всё не поступала.
— Окаб, 271й, разрешите группе вырулить на полосу, — запросил Вадим Петрович Абрамов.
— 271й, ждать. По команде будете рулить, — ответил руководитель полётами.
Тут же на стоянке появилась ещё одна машина. УАЗ-469 мчался по магистральной и буквально перерезал путь Ми-8 под управлением командира эскадрильи.
— Кого-то привезли, — сделал вывод Кеша, когда из УАЗа вышел наш особист Турин и двое из его оперуполномоченных.
Сам Вячеслав Иосифович был одет не для выполнения боевого задания. А вот его подчинённые экипировались пополной. Они вели под руки человека в светлой афганской одежде.
— Похоже, ещё один информатор, — сказал я, когда афганец скрылся в грузовой кабине вертолёта Абрамова.
— Раньше столько их не было. Теперь на одну операцию и сразу два информатора, — ответил Кеша.
Через несколько секунд Вадим Петрович получил разрешение вырулить на полосу. Первым с места сорвался Юрис.
— Саныч, ты как хочешь, но мне… — начал говорить Кеша, однако я прервал его.
— Иннокентий, готовься к взлёту. Тебе сегодня очень много кажется. Так и с ума можно сойти.
Подсознательно я был с Кешей согласен. Нервничает Юрис сильно. Через пару минут все вертолёты выстроились на полосе и начали взлетать.
Ми-8 летели в центре нашего строя Мы с Юрисом. Поверхность ещё не успела прогреться, так что болтанки никакой не было. Да и карабкаться вверх над склонами гор было гораздо проще. А перелететь нам нужно было не один перевал и седловину.
— Командир слишком широко обходим хребет. Может вдоль реки Алингар? — предложил Кеша, когда мы приближались к району города Мехтарлам.
— 303й, 302му. Можно над «водным» пройти.
— Идём так. Маршрут уже рассчитали.
— А над рекой быстрее, — продолжил я.
Небольшая пауза в эфире. Почему-то ничего не сказал Абрамов. Будто занял выжидательную позицию.
Паре Ми-8 однозначно придётся идти за нами.
— 302й, снижаемся. Пройдём над Алингаром, — дал команду Залитис.
Энергично начали снижаться, прижимаясь ближе к водной глади реки. Проходим поворот за поворотом. В зеркало вижу, что Ми-8 слегка отстали, но держаться на приемлемом расстоянии.
Очередной поворот, и впереди уже видна «развилка». Влево уходит приток Пушаль, который и выводит нас в нужный район.
Светло-жёлтая поверхность сопок сливается с ярким солнечным светом. Ближе к горным склонам справа — целая вереница кишлаков. Словно лесенка, они уходят всё выше и выше.
— Площадку наблюдаю. Работаем условно 302й, — дал команду Залитис.
Небольшая ровная часть между сопками вполне подходит, чтобы нашей паре сесть без проблем. Выходим в район этой площадки и «обрабатываем» поверхность. Всё должно выглядеть натурально, чтобы не вызывать подозрения у местных.
Из ближайших кишлаков уже видно, как бегут люди.
— 302й, выполнил залп. Площадка готова, — сказал я, выводя вертолёт из атаки по площадке.
Над площадкой стоят столбы пыли от наших попаданий. Теперь на посадку заходят Ми-8.
Вся площадка погружается в сплошное облако пыли. В стороны летят камни и сухая трава, а на склонах сопок постепенно появляются местные. Пока это единицы, но кто мешает им где-то сгруппироваться.
— 271й, взлетаем, — скомандовал Абрамов.
Из пылевого облака постепенно начал выплывать вертолёт. За ним следующий. Выполняют отворот влево, выпуская ловушки для защиты от ракет ПЗРК. Первая ложная площадка пройдена.
Затем выполнили ещё пару таких посадок. И вот на горизонте замаячил и нужный нам кишлак.
Юрис летит рядом. Интервал почти 300 метров и он ускоряется, отрываясь от меня.
— 303й, подскажи свою скорость по прибору, — запросил я, чтобы выдержать строй.
— 302й, приближаемся к точке назначения. Выхожу на боевой, — доложил Залитис.
— Какой ещё боевой⁈ — возмутился Кеша.
И правда, целей пока не видно. Нас никто не атакует. Да и группу Сопина ещё не высадили.
— 303й, цель не вижу.
И в этот момент началась стрельба. Духи проснулись. Слева и справа заработали пулемёты и другое стрелковое оружие. Но это со стороны, а не прямо по курсу.
— Ухожу вправо. Прикрываю, — доложил я, отвернув в сторону.
Пара очередей прошла рядом. По фюзеляжу будто бы застучали мелкие камни с гор. Моментально виски стали пульсировать от напряжения, а комбинезон взмок от пота.
Слева обнаружил цель. Два японских пикапа с установленными ДШК.
— Влево! — громко сказал Кеша, но я уже отвернул и пустил очередь из пушки.
Снаряды точно прошлись по одной машине, а затем и по второй. Взрыв. В воздух поднялся столб огня. Смотрю по сторонам, пытаясь найти Залитиса.
Вижу, как его вертолёт выполнил вираж и ушёл в сторону от кишлака. А с земли продолжается огонь.
Во рту становится сухо. Капли пота попадают в глаза.
— 302й, работаем по строениям на окраине. Вижу пулемёт и духов.
— Командир, а я не вижу, — сказал Кеша, опровергая слова Залитиса.
Перед ним несколько дувалов, в которых никакой угрозы нет. Чего Абрамов молчит и не запрещает ему работать⁈
— 303й, площадка готова? — запросил тут же Вадим Петрович.
Залитис передумал атаковать. Переключился на духов, стреляющих по мне.
Выполнил вираж, чтобы атаковать вышедших из кишлака душманов, которые отстреливались из автоматов. Несложная цель, но тут появляется Юрис.
Он делает залп НАРами. Да такой, что местность перед кишлаком моментально погружается в дым и пыль.
Рисково. Реактивные снаряды упали рядом с дувалами в кишлаке.
— 271й, я 303й. Высаживайте чуть дальше кишлака, — сказал Юрис Абрамову.
Вижу, как с одного из склонов начал работать ДШК. Ещё немного и он заденет вертолёт Юриса, когда он будет выходить из разворота.
— 302й, работаю по северному склону. Вижу пулемёт, — доложил я.
Ручку отклонил на себя, выполняю разворот и тут же пикирую на противника. Цель передо мной.
— 302й, атака! — громко произнёс я, нажимая на кнопку пуска.
Отдача пушки мощная. Чувствую, что вертолёт начинает водить из стороны в сторону. Удержать получается. Иначе бы так точно не попал.
Ещё один мощный взрыв. Отклонил ручку влево и ухожу из эпицентра. Не хватало ещё и под осколки попасть.
— Командир, справа.
— Понял, — отвечаю я на подсказку Кеши.
Ещё залп и вновь уничтожена машина. Много тут транспорта!
— Вас понял! — прозвучал в эфире серьёзный голос Абрамова. — Высадка отменяется! Отмена, отмена! Разворот на обратный.
Тут-то что произошло⁈ Почему отбой?
— 303й, отрабатывай и уходим. Нашего пассажира нашли, — ещё раз вышел в эфир комэска.
В душе как-то потеплело. Не зря значит выполнили несколько ложных посадок. Во время одной из них и вылезла группа из вертолёта.
— 271й, живой? — спросил я, но Абрамов сразу не ответил.
Прошло время, прежде чем в эфире прозвучал печальный голос Вадима Петровича.
— Нашли. Не успели, мужики…
Да как же так⁈ Столько сил задействовали и коту под хвост? И как определили, что Ваня мёртв?