Петруха кивнул, взял автомат и пошёл вперёд. Мы уже прошли больше двух километров по горным тропам. Совсем немного и уже будет видна пустыня Регистан. А это уже самый что ни есть Афган.
Мышцы в ногах от столь долгой ходьбы в гору стали забиваться всё сильнее. Оглядываться назад приходится всё чаще. Упустить возможность нас догнать духи себе позволить не могут.
Пока же всё слишком спокойно. Очередной перевал, и совсем немного осталось до выхода на границу двух стран. Уже можно разглядеть золотистые пески пустыни и вдалеке голубую полоску реки Гильменд.
— Вот и Регистан уже виден, — сказал я, продолжая оборачиваться и следить за нашим «тылом».
— Знаешь, Саныч. А ведь я никогда так не хотел попасть в Афганистан, как сейчас, — улыбнулся Петруха, когда увидел просторы афганской пустыни.
Только он начал идти вперёд, как меня будто холодной водой облили. И это в жару более 40ка градусов!
— Замри! — крикнул я, чтобы Петруха остановился.
Казаков подчинился и застыл как вкопанный. Я и сам удивился, что успел заметить «подлянку» от духов.
В небольшом проходе между двумя скальными выступами была натянута проволока на уровне лодыжки. Я подошёл и аккуратно оттащил его от предполагаемой растяжки. Внимательно осмотрев узкое пространство, заметил, что идёт проволока как раз к связке из двух гранат.
Сделал бы Петруха ногой движение и был бы взрыв.
— Под ноги нужно смотреть. Что делать? — спросил Пётр.
— Переступаем и идём дальше. Нечего лезть не в своё дело, — ответил я и перешагнул через проволоку.
— Может лучше обезвредить? — уточнил Петруха, переступая вслед за мной.
— Мне на курсе выживания знаешь, как инструктор на эту тему сказал?
— Как?
— Если вы полезли снимать растяжку, то тут два варианта — вы или сапёр, или дурак.
Петруха почесал затылок и сделал несколько шагов вперёд. И тут очередной признак надвигающейся опасности.
Справа из-за скалы взлетел с громким и отрывистым криком представитель местного подвида соколов. Вспорхнул так быстро, будто что-то его напугало. Просто так эта благородная птица кричать не будет.
Из-за поворота показался незваный гость. В последний момент я успел достать автомат, но Андрей Евич с раной на лице раньше выстрелил.
Петруха рухнул и скатился с тропы вниз.
Я успел отпрыгнуть в сторону. У Евича заклинило патрон, и он отбросив пистолет в сторону, набросился на меня с ножом.
— Тварь! — крикнул он, замахнувшись на меня.
Блокировал его руку и тут же левым боковым пробил ему в висок. Евич ударился головой о скалу, но тут же резво подорвался.
— Гнида! — заорал Андрей не своим голосом, снова бросившись на меня.
Я успел вытащить пистолет, но Евич полоснул меня ножом по руке. Резкая боль заставила меня выронить оружие и вновь сойтись в клинче с Андреем.
Очередное столкновение с угрозой жизни. Евич продолжал пытаться пробить защиту, но лезвие ножа так и не достигало искомой цели. А рубил он так, будто у него двуручный меч, а не нож.
Мощно пробил ему в колено и Евич резко попятился назад. Вдогонку пробил ему в переносицу, и мой противник завалился назад.
Я быстро достал свой нож и бросился на Евича. Но он и здесь успел защититься, подобрав камень и бросив мне в лицо.
Однако, не собирался я позволять ему оклематься.
Он попытался схватить меня за горло, но я тут же пробил ему под рёбра с левой руки. Затем с правой точно в челюсть.
Евич рухнул на землю, но вновь попробовал встать. Со всего маху ногой попал ему точно в переносицу и прижал к земле. Осталось только добить.
И снова у Андрея появились силы, и он вцепился в мои ноги. Пришлось рухнуть на него, прижать лицо к земле и не позволять ему поднять головы.
Схватил его за шею и начал душить.
Кровь кипела, виски от адреналина пульсировали. Ведь подо мной был не просто противник, желающий мне смерти. Это был предатель Родины. А таким уготована одна участь.
В пылевом облаке, поднявшимся над нашим «рингом», я разглядел сверкнувшее лезвие ножа. Евич начал тянуться к нему, но кончиками пальцев только еле дотягивался до рукоятки. Я же продолжал сжимать шею.
— Ненавижу! — хрипел Евич, постепенно теряя силы.
Слева послышался шорох. Только я повернул голову, как получил прикладом в голову.
Глава 2
Сознание постепенно возвращалось ко мне вместе с ощущением невесомости. Будто я не иду, а лечу над землёй, волоча по ней обессиленные ноги. Внешние звуки становились всё отчётливее, поглощая нарастающий звон в голове. Но с ориентировкой всё обстояло гораздо хуже. Глаза открыть не получалось.
— Бросай, — сказал кто-то рядом со мной на языке Шекспира.
Вот уж не думал, что меня так будет глючить. Услышать в этих краях речь на английском языке было чем-то невероятным.
Только начал размышлять, как меня отпустили, и я рухнул на твёрдую землю. Щекой почувствовал, что это высохшая поверхность с мелкими камнями.
— Мы же нашли пилота. Этот нам зачем? — спросил кто-то, стоя надо мной.
— Командир сказал. Дай лучше сигарету, — ответил ему другой.
Голову поднять не получалось. Слишком мощный удар прилетел мне после схватки с Евичем.
Постепенно я открыл глаза и сощурился от солнечного света. Ориентировка восстановилась. Тут же я встретился взглядом с одним из бойцов с тёмным цветом кожи.
На нём явно не военная форма какой-либо из стран мира. На голове песочного цвета кепка. На глазах солнцезащитные очки. Улыбался он широко. И зубы настолько белые, будто он их подкрашивает краской. Телосложение мощное, а на груди разгрузка с большим количеством запасных магазинов к М-16. Ну а в руках сама винтовка.
— Очнулся? Жди, — сказал темнокожий, улыбнувшись во все свои 32 зуба.
Поднявшись, я осмотрел себя. Разгрузку, естественно, с меня сняли. Так что я остался только в комбинезоне, пропитанном насквозь потом и испачканном в пыли.
Оглянулся по сторонам. Похоже, что меня приволокли к подножью горного хребта, на который мы так тяжело карабкались с Петрухой.
Узнать бы судьбу моего оператора. Тварь Евич выстрелил в него почти в упор. И куда он свалился, я так и не увидел. Надеюсь, он жив и сможет выкарабкаться.
Рядом несколько машин различных марок. От британских внедорожников до японских пикапов.
Вокруг машин мечутся духи, ругая друг друга и загружая в кузов тела убитых.
Со мной рядом помимо темнокожего стояли ещё несколько человек в серьёзной экипировке. Разговаривали на английском, через слово употребляя нецензурную брань в отношении места, где они сейчас находятся.
— Опять эта пустыня. В Южной Америке полно работы. И девки там симпатичнее. Здесь же у них лица закрыты, прелести не рассмотришь.
— А тебе лишь бы посмотреть! — громко смеялся один из бойцов, попивая из фляги.
— Ну и потрогать.
Со стороны хребта послышались шаги и громкие разговоры на местном языке. Через минуту спустились ещё несколько человек.
Впереди шёл душман в чалме, светлой одежде, коричневой жилетке и с автоматами наперевес. Он что-то быстро объяснял идущему рядом с ним бойцу в панаме, футболке с коротким рукавом и штанах цвета пустынный камуфляж.
Боец, выслушав душмана, что-то быстро объяснил ему, сказав буквально две фразы. Голос его, как мне показалось, звучал как у маньяка, разговаривающего с жертвой в последние секунды жизни.
Похоже, что духу показалось так же. Более он ничего не говорил и повернулся ко мне.
— Ну а теперь ты, товарищ, — с больши́м акцентом на русском языке произнёс боец и подошёл ко мне.
Присев на корточки, он внимательно меня осмотрел. Никогда не видел людей с таким добрым и одновременно звериным взглядом. Лицо у этого бойца было таким, что ему впору играть в Голливуде. Голубые глаза, точёные скулы и смуглая кожа.
Но почему-то от этого человека буквально пахнет смертью.
— Рад познакомиться, — улыбнулся красавчик.
На тыльной стороне правой ладони заметил татуировку. Рисунок ничем не примечателен — гора и несколько звёзд вокруг. Похоже на заставку какой-то кинокомпании, только у основания горы в готическом стиле наколоты английские буквы B, R и I.
— Я вас даже не знаю. Да и знать не хочу, — проговорил я, не сводя с него глаз.
— Меня зовут Патрик. Люблю расчленять трупы. И да, это совершенно ненормально, — буднично ответил мне боец.
Ну точно маньяк. Либо хочет как-то запугать, либо получает эстетическое удовольствие от общения с пленным.
— Извини, но не разделяю твоего… хобби.
Патрик улыбнулся и дал команду, чтобы меня подняли. Двое бойцов поставили меня на ноги, а сам маньяк продолжил беседу.
— Ты удивлён, что видишь здесь американцев?
— Нисколько. Вы же любите лезть в каждую дырку своим длинным и любопытным носом. Причём, если вас никто не просит, вы это делаете ещё с большим рвением.
Патрик расхохотался так, что душманы замолчали и остановились. Радостный порыв подхватили и подчинённые.
— А знаешь, я с тобой даже соглашусь. С одной поправкой — у нас везде есть денежные интересы.
— Звучит как девиз проституток, — посмеялся я.
Патрик оскалился, а вот его бойцы напряглись. Кто-то даже крикнул, что меня надо за такую дерзость убить.
Сомневаюсь, что передо мной обычный вояка или боец специального подразделения. Видимо эти ребята являются членами какой-то частной военной компании. В эти годы их бизнес начинал набирать обороты.
— А ты смелый парень. К чему это сравнение с женщинами лёгкого поведения?
— К тому, что если я тебе заплачу 100 рублей, будешь воевать за меня?
— Вряд ли. За такие деньги даже срать рядом не сяду.
— Что и требовалось доказать. Осталось договориться о цене. И чем же ты отличаешься от проститутки? — спросил я.
Патрик встал и захлопал в ладоши. Меня его аплодисменты не очень радуют.
— Давай к делу, ковбой. Ты меня повеселил, а значит, я дам тебе шанс. Кое-кто хотел бы с тобой поговорить. Есть пара предложений, которые тебя заинтересуют. Что скажешь?