Все заблуждения предыдущих дней происходят от обладания сердцем.
Когда же наступает пробуждение, то сердце отсутствует.
Хотя, повторим, что лишь через отсутствие сердца можем постичь [истинное] использование.[29]
Постигая использование, постоянно пребывая в покое – вот каково это!
Затем добавил:
Отсутствие сердца, отсутствие знания [о его использовании] – это и есть отсутствие использования.
Отсутствие сияния, отсутствие использования – это недеяние
Все это являет собой истинный мир дхармы (Дхармакаю) Воистину пришедшего (Татхагаты).
И с ним не сравнится бодисаттва, который становится лишь пратьека-буддой,[30]
А значит, говоря об отсутствии сердца, мы подразумеваем сердце, в котором отсутствует всякое помрачение образами внешнего мира (лакшанами).
И вновь ученик спросил:
– А что называем мы Высшим?
– Высшее означает Великое. Означает высокое, поскольку это утонченный принцип предельно высокого, а поэтому и называем его «Высшим». Высшее по своему месту подобно горе Тайшань. В сферах (Небе – тянь) трех миров[31] также есть люди, которые достигли счастья здорового долголетия, но в конце концов и им придется пройти шесть кругов метаморфоз – всего этого недостаточно для «Высшего». Есть и те, которые находятся на десятом этапе просветления (бодхи), и хотя они уже не опираются на жизнь и на смерть, но их утонченный принцип еще не достиг предела, и конечно же не является «Высшим». Существуют и те, которые находятся на десятом этапе пестования своего сердца и в своих иллюзиях считают, что проникли в небытие (у), в их небытии бытие и небытие сменяют друг друга, и не прозрели они срединного Пути, – конечно же все это не является «Высшим».
Есть и те, которые забыли о срединном Пути, отбросили все три сферы пребывания (бытие, небытие и то, что находится между ними. – А. М.) и пребывают в утонченных ощущениях[32] [Будды]. Бодисаттва, хотя и отказался от всех трех сфер пребывания,[33] но не может отрешиться от утонченности [этого состояния]. Увы, и это не является «Высшим».
«Бодхидхарма, что не имеет границ» (худ. Ли Чжи, ХХ в.)
Но есть и те, кто забыл и об утонченном, – это предел Пути Будды. И тогда им уже нечего придерживаться. А поскольку они не придерживаются мыслей, духовный мрак[34] рассеивается, устраняются все ощущения и отражения, и внезапно приходит состояние недеяния – вот это и есть «Высшее». Высшее – это предел принципа, высокое – это то, что не имеет себе равных. А поэтому и говорим: «Высшее – это лишь другое имя для Будды Татхагаты».
4БЕЗУМНАЯ МУДРОСТЬ НАСТАВНИКА
Истории о Бодхидхарме, о его наставлениях, беседах с учениками стали одним из способов воспитания последователей Чань, ведь каждая история – обычно это гунъань, или по-японски коан, – требует глубинного понимания на уровне самых тонких нюансов. Здесь нет места формальной логике или обычному логическому осмыслению. Поэтому учителя используют диалоги или наставления Бодхидхармы для пробуждения сознания учеников. Нередко это – настоящий «слоеный пирог», где можно встретить, во-первых, сами диалоги, приписываемые Бодхидхарме, во-вторых, несколько комментариев нескольких поколений старых учителей, в-третьих, разъяснения современных наставников. Так и идет диалог чаньских наставников через сотни лет и десятки поколений. Ниже дается один из примеров таких наставлений.
Чань нельзя выучить или понять. В нем нет теории, которую можно было бы где-то прочитать, а потом следовать ей. Но его можно почувствовать, и я вас уверяю, что сделать это легче, чем может показаться на первый взгляд. Достаточно просто вдуматься в диалоги Бодхидхармы с учениками. Но помните, чаньские мастера – великие хитрецы и обманщики. То, что вам может показаться правильным с первого взгляда, на самом деле обернется глубочайшим заблуждением по поводу слов чаньского мастера. Кажется, он хвалит, а на самом деле ругает, восхищается мудростью ученика – а на самом деле разочарован его непониманием. Внешне он может ругать и даже прогонять ученика – в этом порою высшая похвала своему последователю. Поэтому не слушайте его слова, смотрите прямо в сердце! Туда, где и заключена суть Чань.
Сначала посмотрим на одну из центральных историй всей чаньской традиции – историю о том, как и кому Бодхидхарма передал свое учение. И нам здесь не важно, произошла ли она на самом деле, опрашивал ли Бодхидхарма своих четырех учеников о сути Чань. Конечно, дотошный знаток истории развития Чань нам расскажет, что возникнуть эта история могла веке в X–XI, а записана была в XI в. Но для нас это совсем не важно, важна не история, важен сам дух Чань.
«Бодхидхарма, достигший чаньского просветления» (худ. Ли Чжи, ХХ в.)
Этот диалог много комментировали, мы здесь приведем комментарии Хайкуй Tайдзана Маэдзуми (в тексте они даны курсивом) – они не лучше и не хуже всех остальных. Они настолько же точны и изящны, насколько могут и не иметь никакого отношения к сути гунъаня. А могут и иметь...
А еще добавим свои наставления.
Итак, в путь...
Когда Бодхидхарма решил возвращаться в Индию, он собрал своих учеников и сказал: «Время пришло! Продемонстрируйте свое понимание».
Найти одного главного среди четырех – вот уже воистину нелегкая задача!
Один из его учеников, Даофу, сказал: «Я считаю, что мы не должны опираться на письмена, но и не отрицать письменную традицию – в этом и есть естественность Пути».
Избегая краев дороги, он движется прямо посредине пути.
Бодхидхарма сказал: «У тебя моя кожа».
Да, здесь он не избежал проявления почти материнской заботы.
Монашенка Цзунчи сказала: «Я считаю, это подобно той радости, которую испытал Ананда, достигнув чертогов Будды Акшобхая, что можно узреть, только пребывая в единстве, а не в двойственности».
Лишь знающий может говорить так! Да она – детеныш льва (Лев – символ Будды. – А. М.)!
Бодхидхарма сказал: «У тебя моя плоть».
Есть множество тех, кто странствует по Пути, но редки те, кто делает это в гармонии.
Даоюй сказал: «Четыре великие первостихии изначально пусты, а пять скандх не существуют вовсе. Поэтому и нельзя быть ни к чему привязанным».
Глухой, немой и слепой, он идет спотыкаясь.
Бодхидхарма сказал: «У тебя мои кости».
Дух опознает дух, а вор узнает вора!
Наконец вперед выступил Хэуйкэ, низко поклонился и вернулся на свое место.
Отправившись прямо по пути Бодхидхармы, он утыкается прямо в живот этого старца.
«В тебе – моя суть (досл. “спинной мозг”)», – произнес Бодхидхарма.
Вот уж пример всепрощающего родителя!
Так Дхарма и ряса были переданы Хуэйкэ»
Один слепой человек ведет толпу слепцов. Ну и куда же они все придут?
Если вы будете оценивать эти ответы по тому, какой из них лучше, а какой хуже, вы не уловите суть намерений Первопатриарха. Мы должны осознать, что, хотя понимание Дхармы у каждого ученика свое, тем не менее каждое содержит свое выражение всей сущности их Учителя. А если Бодхидхарма не увидел всей глубины понимания ни в одном ответе, ограничившись тем, что они получили «кожу, плоть, кости и суть», так кому же он передал Дхарму? Если вы скажите, что все четыре получили Дхарму, так почему же говорится, что «так Дхарма и ряса были переданы Хуэйкэ». Если вы сможете увидеть это здесь, вы поймете сердце Первопатриарха.
Не сделав шага,
Ты уже пришел.
Не вымолвив и слова,
Ты уже выразил Истину.
Это очень старый гунъань, или коан. Он стал широко известен из сочинений японского мастера Догэна «Сёбогэндзо», в котором тот собрал триста подобных историй, что услышал во время своего обучения в Китае. Эта история вошла и в «Записи о передаче светильника» (XI в.), и во множество других китайских сборников чаньских историй.
Вы думаете, Бодхидхарма хвалит своих учеников? Нет, он успокаивает их как нерадивых детей, наслушавшихся умных речей, готовых повторять эти речи от своего имени, но так ничего и не понявших. Кто-то делает это лучше, кто-то совсем глупо и механически, но все они промахиваются мимо сути.
«Убелённый сединами Бодхидхарма» (худ. Ли Чжи, ХХ в.)
Даофу говорит, что следует не опираться на письменную традицию – «бу ли вэнь цзы» или не «опираться на письмена». Да, здесь все правильно. Все точно. Именно так и учил с самого начала Бодхидхарма. Читая чужие слова, мы лишь отвлекаемся от очищения собственного сознания. Более того, это создает иллюзию, что подобные мудрые слова – слова Будды, патриархов – это и есть наши мысли. Мы их повторяем про себя, рассказываем знакомым и ученикам, и однажды нам может показаться, что мы мудры так же, как и авторы данных слов. Конечно же это иллюзия, это самообман и игра в слова. Простое звукоподражание. А еще – это гордыня, «упоение собственной мудростью», от которой предостерегал шестой Патриарх Хуэйнэн.
Но слова древних нельзя и не читать, их нельзя отринуть вовсе – и в этом Даофу опять прав. Они дают нам представление о настрое мыслей древних мастеров, об их понимании действительности. Но важно помнить что это – их понимание, не наше, их видение иллюзорности мира, которое к нашему сознанию может пока никак не относиться. Можно и нужно читать тесты старых мастеров, но нельзя принимать их за свое. Надо пережить это самому. И не «опираться на письмена».