атывала одну за другой колонии и протектораты с юга Африки до севера, получила отпор со стороны французских империалистов, выдвинувших контрлозунг: «Французская Африка должна простираться от Атлантического океана до Индийского».
Интересы обеих держав столкнулись как раз в Эфиопии. В 1897 году, спустя всего один год после битвы при Адуа, Франция уполномочила губернатора Французского Сомали заключить с Менеликом тайный договор, согласно которому Эфиопия должна была отодвинуть свою границу до самого Нила, между 5-й и 14-й параллелями северной широты. За это Менелик признавал преимущественное положение французского порта Джибути. Англия ответила на этот акт весьма энергично: послала против французских войск, начавших сооружать укрепленные пункты на Ниле, войска под командованием лорда Китченера. В битве у Фашоды, разыгравшейся в 1898 году, разрешился вопрос о будущем соотношении сил на одной из самых важных в стратегическом отношении территорий Африки. Франция отказалась от намеченной ею западной границы Эфиопии и признала англо-египетский кондоминиум в Судане. За это Англия дала свое согласие на сохранение за Францией Западного Судана и областей, пограничных с Ливией и Феццаном.
Этим, однако, не ограничилась борьба двух великих держав за усиление своего влияния в Эфиопии. Франция вскоре заняла привилегированное положение в связи с сооружением железной дороги, соединившей Джибути сначала с Хараром, а затем с Аддис-Абебой. Британские империалисты обеспечили за собой контроль над всем течением Нила на территории Эфиопии и вынудили Менелика подписать «договор», которым он обязывался никогда не строить ни на Голубом Ниле, ни на озере Тана, ни на реке Собат плотин, которые регулировали бы течение Нила и угрожали бы английским интересам в Судане или Египте.
В 1903 году Эфиопией начали интересоваться США, направившие в Аддис-Абебу своего консула. Двумя годами позднее их примеру последовала кайзеровская Германия, а затем и Италия стала оказывать влияние на Эфиопию.
Два десятилетия спустя регент Таффари, ставший впоследствии императором Хайле Селассие, сделал попытку отменить некоторые привилегии, предоставленные европейским державам при Менелике, и предпринял поездку в Европу. В Париже регента приняли очень горячо, но как только он высказал пожелание о выделении для Эфиопии свободной зоны во французском порту Джибути, он натолкнулся на ледяную стену. Так же холодно был принят регент и в Лондоне. Когда он приехал в Рим, Муссолини принял его не в министерстве иностранных дел, а в министерстве колоний, подчеркивая этим, что не считает Эфиопию равноправным государством.
Потерпев неудачу в Европе, Таффари обратился к США с просьбой о помощи, в частности — для строительства плотин на Ниле. Результатом этого было обращение министра торговли США к американским компаниям с призывом заинтересоваться Эфиопией, ее ископаемыми богатствами и сырьевыми ресурсами. Наконец на сцене появилась Япония; в 1931 году министр финансов Эфиопии выехал в Токио с предложением предоставить японским эмигрантам свыше четырех тысяч гектаров земли. Японии были предоставлены условия наибольшего благоприятствования для экспорта товаров в Эфиопию.
Вторая мировая война внесла существенные изменения в распределение сфер влияния великих держав в Эфиопии и соседних странах. Британские части, начавшие наступление на итальянцев из Кении, Сомали и Судана, формально возвратили Эфиопии независимость, но сохранили за собой влияние в некоторых областях, особенно в Огадене, у сомалийских границ. Однако решающее влияние оказывают сейчас США, связавшие Эфиопию по рукам и ногам целым рядом займов и завладевшие при помощи этих средств экономикой страны. В сентябре 1945 года американская нефтяная компания «Синклер ойл корпорейшн» получила от Хайле Селассие монопольное право на добычу нефти по всей стране сроком на 50 лет. В других отраслях промышленности также закрепились американские компании.
Экономическая и политическая зависимость от ряда иностранных держав тормозит успешное развитие страны не менее, чем феодальный строй.
Только в 1884 году в Эфиопии официально было отменено рабство. До той поры там существовали публичные невольничьи рынки. В 1923 году Эфиопия обратилась в Лигу наций с просьбой о принятии ее в члены Лиги, но натолкнулась на сопротивление некоторых стран, которые отказывались удовлетворить эту просьбу до тех пор, пока Эфиопия не будет в состоянии обеспечить действительное уничтожение рабства. В 1922 году было установлено, что, несмотря на все запрещения и преследования работорговцев, три каравана рабов были доставлены из Эфиопии в залив Таджура во Французском Сомали, а затем распроданы в портах Хиджаза. Только в 1932 году император Эфиопии взял на себя обязательство окончательно ликвидировать рабство в течение 15 лет.
До наших дней Эфиопия осталась автократическим государством. Согласно конституции, палата представителей и сенат являются лишь совещательными органами, члены их назначаются императором из среды сановников, «в течение длительного времени служивших в государственном аппарате, судебных органах или армии».[8] Конституция Эфиопии в основном базируется на тех же принципах, которые выдвигали западные державы в своих проектах решения судеб бывших итальянских колоний. «До тех пор пока народ не созрел настолько, чтобы самому выбирать своих представителей, их будут выбирать высокопоставленные сановники», — гласит конституция и добавляет: «Если сенат по какому-нибудь важному вопросу не достигнет соглашения с палатой представителей, то вопрос решается императором так, как он сам сочтет нужным».
Главой государства является негус нагести (царь царей) «милостью божией император Эфиопии». Полный его титул: Хайле Селассие I, Лев-Завоеватель из колена Иудова.
Отдельные провинции до сих пор управляются губернаторами, пользующимися на своих землях неограниченной гражданской, военной и судебной властью. Губернаторы сами назначают подчиненных им должностных лиц, чиновников, сборщиков налогов. Они имеют право оставлять себе две трети всех доходов провинции. Из своей доли губернаторы обязаны содержать административный аппарат и войска.
Принимая во внимание укоренившееся среди чиновников взяточничество и длинную бюрократическую цепь, протянувшуюся от налогоплательщиков на одном ее конце к губернатору провинции — на другом, надо полагать, что в губернаторскую казну попадает очень небольшая часть взысканных налогов. К тому же император не устанавливает общей суммы налогов, которую должны собрать губернаторы и третья часть которой принадлежит «государственной» казне. Практически между государственной казной и императорской кассой нет разницы.
Когда в 1905 году Менелик передал британскому банку «Нейшнел бэнк оф Иджипт» монополию на организацию Национального банка Эфиопии, он выговорил себе 20 процентов чистой прибыли. Монарх и члены его семьи и сейчас являются также участниками ведущих предприятий. Император и его сын, принц Харарский, — негласные компаньоны ряда торговых фирм. Императрице Менен принадлежит большая часть земельных участков в Аддис-Абебе и во всей стране. Она же является владелицей единственного большого отеля в Аддис-Абебе «Итеге Менен». О Менен рассказывают, что она регулярно, четыре раза в год, в начале каждого квартала, предпринимает в специальном поезде поездку из Аддис-Абебы в Харар и собственноручно собирает арендную плату за свои земельные участки.
Безотрадное состояние административного аппарата и экономической системы влечет за собой ряд пагубных последствий. Выдача зарплаты государственным и муниципальным служащим задерживается иногда на несколько месяцев. При таком положении дел они вынуждены либо залезать в долги, либо делать незаконные уступки, получая за это взятки. Продажность чиновников — обычное явление в Эфиопии. Несмотря на то, что хозяйственная жизнь страны находится в прямой зависимости от состояния путей сообщения, никто не заботится о ремонте и восстановлении разрушенных дорог и мостов, пострадавших от военных операций или пришедших в упадок с течением времени.
Несколько лет назад был сдан подряд на строительство шоссейной дороги из Аддис-Абебы в Харар и выделены для этой цели значительные средства. Однако после того, как с обоих концов трассы было проложено несколько километров пути, стройка замерла. Строительная компания растратила все средства, предоставленные ей в кредит, а хорошей дороги нет и поныне. Лишь недавно в Аддис-Абебе была открыта новая школа, строительство которой началось много лет назад. И в данном случае средства, выделенные на строительство, исчезли с самого начала. Хайле Селассие, для которого завершение строительства школы было вопросом престижа, лично ходил на стройку выплачивать рабочим недельный заработок, чтобы дело снова не замерло.
Низкая и к тому же очень нерегулярно выплачиваемая заработная плата влечет за собой слабую производительность труда государственных и муниципальных служащих, которые не всегда оправдывают оказанное им доверие. В большинстве учреждений вы наталкиваетесь на непостижимую небрежность и безответственное поведение служащих.
Так как источником «государственных» доходов в большой степени служат таможенные сборы, то ставки этих сборов подвержены частым колебаниям. Пошлины за короткие промежутки времени постоянно то повышаются, то снижаются, что затрудняет иностранным импортерам калькуляцию на длительные сроки. Так как предприниматели стараются застраховать себя от потерь, они прибегают к всевозможным наценкам. В результате цены на импортные товары в стране необычайно высоки, от чего, в конечном счете, страдает потребитель.
При посещении министерства и императорского дворца мы обратили внимание на то, что большинство низших служащих ходит босиком. Это особенно бросается в глаза, потому что высшие чиновники одеваются с исключительной роскошью. На улицах Аддис-Абебы, а также в провинциальных городах и деревнях можно нередко увидеть солдат, большей частью марширующих босиком.