Я горестно вздохнул, и остаток дня провел, безучастно глядя по сторонам. В какой-то относительно чистой лавчонке купил дорожный мешок, который показался мне вместительным и относительно компактным, но это не доставило мне удовольствия. Мои мысли всё время возвращалась к событиям на площади перед администрацией. Неужели она полна предрассудков? Ведь было заметно, что я ей понравился с первого взгляда. Проклятое рабство!
Вернулись в гостиницу уже в сумерках, когда на улицах города зажглись тусклые фонари, а звездное небо предстало во всём великолепии. Я попытался найти знакомые созвездия, но имеющихся познаний в астрономии оказалось недостаточно. Переводчик предложил мне не подниматься в номер, а подождать его во внутреннем дворике.
Я сел на одну из лавочек, положил рядом дорожный мешок и кивнул охранникам, предложив им присесть рядом. Они с удовольствием устроились по обе стороны от меня и с явным облегчением, пока никто из начальства не видит, вытянули ноги.
Меня заинтересовала очень странная форма обуви, что-то напоминающее панцирь черепахи и средневековые кандалы. Уплотненные сплошным щитом в районе пальцев и пятки, в районе подъёма и сгиба стопы похожи на панцирь броненосца, с заходящими друг за друга пластинами. А выше щиколотки очень напоминали кандалы с жестким креплением, тщательно подогнанные под объём ноги. Выглядели они очень громоздко, но охранники с лёгкостью шевелили стопами в разные стороны, разминая уставшие суставы.
– Дай померять, – попросил я одного из охранников на его языке.
– Пу! – ответил он и кивнул в сторону приближающегося переводчика. – Сен сай цу яо!
Моих скудных познаний хватило понять, что он отказывает из-за того, что во время несения службы им запрещено нарушать порядок в одежде. Ну ничего. Как-нибудь проберусь к ним в казарму и обязательно попробую примерить.
Переводчик приблизился к нам и сделал знак рукой, чтобы охранники удалились. Те с неохотой поднялись и встали неподалеку, поглядывая по сторонам, чтобы никто не подслушал наш разговор.
– Заводишь дружбу с охраной? – криво улыбнулся переводчик.
– Ты считаешь, это возможно? – вопросом на вопрос ответил я.
– Не пробовал, – всё так же криво поглядывая на охранника продолжил он. – Но, кажется, у тебя получается. О чем вы разговаривали?
– Разговаривали? – я сделал удивленное лицо. – По-моему ты преувеличиваешь мои способности.
– Я просто констатирую факты, – жестко сказал переводчик. – Ты же занимаешься самостоятельно по книгам?
– Есть немного, – я не стал отрицать очевидное.
– Я сегодня оценил уровень этого «немного», – улыбнулся он и бросил очередной грозный взгляд в сторону охранника. – Я бы сказал, что ты очень продвинулся и уже не нуждаешься в учителе. Если бы не был таким сребролюбивым.
– Мне кажется, уроки надо продолжать, – прервал я его рассуждения. – Даже если я выучу всё по учебникам, адаптироваться в этом мире без знаний тонкостей произношения, мимики и жестов довольно непросто.
Переводчик благодарно посмотрел на меня, но тут же сощурил глаза и уточнил:
– Только цену за урок я снижать не буду.
– Согласен, – решительно ответил я.
Вообще то я был готов и к тому, что он повысит цену за урок, потому что ценность денег для меня несколько обезличилась. Теперь мне не надо копить на выкуп, ведь как только я получу свободу и избавлюсь от рабской метки на спине, я смогу воспользоваться порталом, который Горазд откроет в любом месте по моему первому требованию. Я просто исчезну. Хм. Забавно. Хотелось бы посмотреть на их лица…
– Похоже, у тебя хорошее настроение? – сыронизировал переводчик. – Могу испортить.
– Попробуй.
– Твой следующий соперник Ган, – значительным голосом сказал переводчик и замолчал.
– Ну и кто это такой? – спокойно поинтересовался я. – Мне это имя ни о чем не говорит.
– Это очень сильный соперник, – сказал переводчик и вылил много ненужной информации о его личной жизни и трансформации в бойцы.
Мне это было совершенно неинтересно. Я бы с удовольствием послушал о его сильных и слабых сторонах как бойца, но об этом переводчик ничего сказать не мог.
На вечерней тренировке я смог полностью отрешиться от реальности и погрузиться в пограничное состояние, в котором в любой момент возможно активировать схему потока. Мне удалось сохранить этот уровень на протяжении всей тренировки, не обращая внимания на явные провокации и подставы со стороны инструктора. А он как назло так явно провоцировал меня, что в какой-то момент я решил показать ему, что не стоит этого делать.
Я активировал схемы огня и воды с подсоединением синего и красного потоков, оставшиеся ещё с момента первых опытов. Изначально у меня не было материала для создания артефактов, и я задействовал руки. Помню, тогда ещё радовался, что смогу в любой момент принять горячий душ, или постирать и погладить себе одежду просто руками. Но, как оказалось, это может стать и мощным оружием. Как-то, спасаясь от преследователей, я активировал схемы по максимуму и смог нанести серьёзные травмы бандитам, ошпарив их крутым кипятком. Правда, свои руки я тоже обжег, но Горазд подарил мне хорошую схему лечения, и я очень быстро восстановился.
И вот сейчас, переходя в защиту, я выставил блок с активной схемой в руках. Инструктор бросился в атаку, но после первых же ударов отскочил в сторону, интенсивно встряхивая кистями.
– Что это такое? – изумлённо прошипел он. – Я как будто горячий утюг схватил голыми руками.
– Это элементарный трюк, доступный начинающему поточнику, – хихикнул я. – Могу показать что-то посерьёзнее.
– Не надо, – жалобно ответил инструктор, рассматривая обожженные до волдырей руки. – И что теперь с этим делать?
– Ну, это легко устранить, – ответил я лёгким налетом осуждения. – Не то, что переломы костей.
– Ожоги неделями заживают, – осуждающе сказал он.
– Давай свои руки, – улыбнулся я ободряюще и активировал зеленую схему Горазда.
Инструктор, выпучив глаза, смотрел, как быстро регенерировалась кожа на руках.
– Сложно поверить в реальность произошедшего, – недоверчиво произнёс он, рассматривая совершенно целые руки. – Это больше похоже на гипноз.
– Давай повторим? – предложил я.
– Не надо, – резко ответил он и спрятал руки за спиной. – Теперь я понимаю, почему запретили использовать потоки во время боёв. Это было бы кровавое месиво.
– Нет, ты не понимаешь, – решительно возразил я. – Применение потока во время боя запретили не поэтому.
– Ты думаешь?
– Я знаю. Потоком можно не только травмировать, но и поставить защиту и не чувствовать боли. А если бойцы не чувствуют боли, то на их лицах не возникает эмоций, значит, теряется зрелищность. Кому интересно смотреть, как стучат друг о друга два бревна, не нанося ущерба.
– Пожалуй ты прав, – согласился инструктор, интенсивно сжимая и разжимая кисти рук, восстанавливая их подвижность. – В этих боях главное зрелищность.
– И завтра я её покажу, – уверенно сказал я и вышел из зала.
Переводчик куда-то снова делся. Скорее всего о чем-то договаривался с хозяином перед финальными боями. Но меня это не интересовало. Я был готов ко всему. Будем играть по их правилам. Хотите зрелище – вы его получите.
Спал я спокойно, как младенец. Утро было хмурым, но это не испортило мне хорошее настроение. Я сел на кровати, поджав под себя ноги и посмотрел в окно. Внезапно я понял, на кого похожа эта девушка. Когда-то в прошлой жизни, когда я был обычным юношей, у меня случился кратковременный роман с однокурсницей. Первая любовь вспыхнула мгновенно, продлилась всего два месяца, и так же внезапно погасла. Мы расстались друзьями и даже потом пытались дружить семьями, но суета и постоянная занятость свели наши и без того редкие встречи к нулю. И вот здесь я снова встретил её. Такую же юную и красивую. Возможно это какая-то её пра-пра-родственница?
Я вздохнул, отбросил все ностальгические воспоминания, решительно встал с кровати и отправился в душ. Сегодня ответственный день – после полудня поединок, от исхода которого зависит мой выход в финал. Предпоследняя ступень на пути к свободе.
Завтракать перед боем не нужно, а вот слегка размяться и проверить защиту я посчитал необходимым. Отправил переводчика за инструктором с просьбой о внеочередной тренировке.
– Что случилось? – озадаченно спросил тот, врываясь в зал.
– Просто хочу проверить скорость подключения потока.
– Ты решил рисковать?
– Да, если против меня будет направлен поток.
– Ты уверен?
– Это единственный способ выжить, - сказал я вполне серьёзно, а потом подмигнул. – Понимаешь, жизнь она такая штука, что не хочется её терять в столь юном возрасте.
Инструктор внимательно осмотрел меня со всех сторон, подергал за поясок, проверяя крепость узлов и неожиданно нанёс двойной удар. Я не успел выставить блок и заметил разочарование в его глазах.
– Ты слишком полагаешься на постороннюю помощь и теряешь контроль над ситуацией, – сказал он и вышел из зала.
И что? Это всё, что он может сказать? Ага, похоже придётся действовать самому. Я с уверенной улыбкой заявил переводчику, что сегодня буду действовать ва-банк и сделал максимальную ставку в двадцать золотых на свою победу. Тот удивленно посмотрел на меня и тоже увеличил свою ставку. Надеюсь, он знает, что делает.
И вот я стою на ринге, устремив взор на своего соперника. В ожидании боя он уставился на меня немигающим взглядом. Его лицо напряжено до предела, мускулы буквально окаменели в ожидании схватки. Мы стоим напротив друг друга, осознавая значимость этого боя. Победитель выходит в финал. Проигравший лишается всего.
Звон гонга огласил о начале поединка, и мы без предварительной разведки бросились навстречу друг другу, словно борцы сумо. При столкновении я почувствовал жесткий удар, и мы разлетелись в стороны. Судя по всему, силы у нас равные.
Противник атаковал первым, нанеся стремительный удар ногой. Я успел подставить блок, оценив невероятную силу, скрытую в этом одиночном движении. Включенная защита не позволила почувствовать боль, но я на всякий случай, чтобы не вызвать подозрений, выразил на лице гримасу боли.