— И тогда вы решили сообщить об оружии в комитет? — подытожил я.
— Сообщил, — пристально глянул на меня Ильин. — Однако про то вне комитета никто не должен был узнать. Посему ваша осведомлённость весьма для меня удивительна.
— Это потому, — решил я не скрывать правду, — что я работаю ещё и на комитет. Обличён, так сказать, некоторыми полномочиями. И это, соответственно, обязывает вас безоговорочно содействовать мне и следовать моим распоряжениям.
— Понятно, — кивнул инженер. — Вот только ничего особого в патронах да снарядах я, ознакомившись с ними, не углядел. Разве что недоумение вызвало использование эльфами пороха в обход конвенции. Впрочем, — пожал он плечами, — масштабы производства боеприпасов столь внушительны, что, учитывая большую дешевизну в их изготовлении, величина прибыли могла быть веской причиной для нарушения собственноручно инициированного запрета.
— Вполне вероятно, — согласился я. — Ну а конструкция самого оружия?
— Системы достаточно просты, хотя и сильно отличаются от уже существующих, — Ильин поправил очки, съехавшие от чего-то на кончик носа. — В самозарядном оружии кассетный пружинный магазин заменён на барабанный, в коем помещается куда больше патронов. А сама перезарядка, вы представляете, производится обратным давлением пороховых газов. Простое и очень изящное решение. Никаких сложных пружинных механизмов, никаких проблем с применением пирогидрита и стеклографита. Можно использовать самые дешёвые сплавы.
— Отчего же не представляю, — вздохнул я. — Очень даже.
— Должен заметить, — вмешался Холмов, — что к самым простым решениям порою ведёт самая сложная и долгая дорога.
— Да, как инженер, не могу с вами не согласиться, — уважительно кивнул инспектору Ильин. — Упростить механизм, да при том ещё и повысив его функциональность, невероятно сложно. Впрочем, в жизни всегда есть место гению.
— И вполне возможно, — усмехнулся я, — что этот гений притащил сюда нелегально технологии из мира, подобного моему. Может даже, непосредственно из моего. Знакомы мне подобные конструкции. Так что комитет вы вовсе не напрасно предупредили.
— Пост впереди, — обернулся к нам дед Егор. — Поболее прежнего будет да посерьёзнее. Вы уж, господа, расстарайтесь, не позвольте заподозрить чего.
Будка охраны действительно была посолиднее предыдущей. И шлагбаум имелся, выкрашенный, как положено, в чёрно-белую полосочку. И даже постовые проявили гораздо больший интерес к нашей компании. Инженера они узнали, но вот с чего вдруг важного спеца везут на объект на такой непрезентабельной телеге да в такую рань, вполне закономерно поинтересовались. Светать-то ещё еле начинало.
Но тут мне и объяснять ничего не пришлось, поскольку Ильин сам инициативу проявил:
— Комиссия поутру высокая будет. Велено посему незамедлительно, к приезду проверяющих, всю документацию в должный порядок привести. Стало быть, и вам, братцы, нынче надлежит ухо востро держать да особо постараться видом неопрятным господ проверяющих в раздражение не ввести.
— Нас про то не извещали, — отмахнулся один из охранников. — Да и смена уже через пару часов всего. А где это видано, чтоб господа проверяющие раньше полудня заявлялись? Пускай из-за них следующий наряд чешется.
— Но-но, отставить разговорчики, — решил я для убедительности внести строгости в беседу. — Расслабились тут. А ну как всё же с самого ранья припрутся? Начальство с вас за расхлябанность три шкуры спустит. А после ещё и солью на живое посыплет.
— Не стращайте, ваше благородие, — скривился один из охранников. — В карцер за такое не определят, на каторгу тем паче не отправят. А иное нас и не трогает. Без того сидим в этой глуши, как сосланные, от скуки помирая.
Хотел пообещать страдальцу веселье, что непременно случится, узнай его начальство, каких дел натворила тут наша компания, но сдержался. Пускай ещё немного поскучает.
— Вернёмся к нашим баранам, — обратился я к Ильину, когда мы отъехали от поста на достаточное расстояние. — Вы вот упомянули внушительные масштабы производства боеприпасов. А не известно ли вам, как давно организовано это производство и где оно размещается? Где-нибудь здесь же на зоне?
— Нет, не здесь, — помотал головой инженер. — Случайно про то прознал, но уверен, сведения точные. Производят всё под Карабашём, и уже давно. Лет с пять тому, не меньше, как начали. Сюда же доставляют небольшими партиями и хранят на складах, что не очень далеко от доков. Вы их увидите. И из каждой партии частью изделий заряжают уже готовые боевые составы, дабы проверить и орудия, и сами снаряды. Могу предположить, что и некоторые части боевых механизмов производят там же в Карабаше.
— И много уже таковых составов? — хмыкнув, поинтересовался Холмов.
— Я о двух знаю, — не задумываясь ответил Ильин. — И третий как раз к испытаниям готовится.
А я подумал, что вот она, настоящая причина тогдашнего приезда графа Миассова к грандлорду Мэриталу. Никакие вырубки лесов ими поди и не обсуждались. Наверняка о поставках оружия с боеприпасами беседы вели. Значит ли это, что старый граф всё же в курсе всего? Тогда ведь ещё и посол пермского герцогства с ним, получается, в сговоре. Не зря Ильин упомянул секретную ветку, что к границе с пермяками строится. Ой, не зря.
Может быть тот заговор сепаратистов, «перм-герцогом» поддерживаемый, всё же реален? Может и впрямь часть земель хотят от Селябы отчекрыжить и к Пермякам присоединить? Тогда вроде как всё складывается.
Только вот тогда остаётся неясным, почему Миассов с нами миндальничает. Ну не может же быть, что он, как и Мэритал, не в курсе был, чем за их с грандлордом спинами, молодёжь занималась? Или может? Ильин же говорит, что здесь всеми делами сынок графский управляет. И в Карабаше место Мэритала занял наш знакомец Араис. Теперь он грандлорд эльфячий, и вполне возможно, что подрыв Мэритала в дворянском собрании совсем не случайным был. Мешал старый вожак молодым волчарам делами воротить. Вот его и скушали.
— А скажите, Иван Федотович, — решил всё-таки уточнить я, — не известно ли вам что-нибудь об участии в этом деле графа Миассова? Он знает о производстве оружия и поездов?
— До сей поры я был уверен, что так оно и есть, — немного замявшись, произнёс инженер. — Но вы заявили, что, вопреки моим убеждениям, высшим властям про то неведомо. Чем зародили во мне сомнения относительно Зигмунда Поликарповича.
— Кстати, — осенило меня, — а чего они все Зигмунды? Они случайно не родственники Зигмунда Двенадцатого? А то видел я на днях фотографию того. Больно уж на старика Миассова похож.
— Так и есть, — кивнул Ильин. — Странно, что вы не знали. Их отцы родные братья. Так принято в роду правителей Перми, что старшего сына, коему трон наследовать надлежит, всегда Зигмундом нарекают. Вот и отец графа Миассова от той традиции не отошёл. Да и сам Зигмунд Поликарпович тоже.
— Как же он к Селябе-то прибился, раз в родстве с пермским герцогом состоит?
Вместо Ильина ответил инспектор:
— То случилось, когда он женился, с местным родом Миассовых породнившись. Ему после и сие поместье в наследство перешло, и фамилия досталась.
— Так вы, Шарап Володович, о том знали? — удивился я.
— Разумеется.
— А чего ж мне не сообщили? Мы бы уже давно все части головоломки сложили.
— Видите ли, мой друг, — склонив голову, чуть нахмурился Холмов, — складывая две половинки, далеко не всегда можно получить единое целое. Особенно, если одна половинка от неспелого яблока, — он кривовато ухмыльнулся, — а другая от подгнившего огурца. Прежде, чем делать выводы, необходимо удостовериться, что части вашей головоломки действительно имеют отношение к общему вопросу, а не состоят сами по себе.
— Но теперь же вроде всё срослось, — обижаться на колкость Холмова я не стал, потому как прав он был, без всяких сомнений. — Ну или почти всё. И родство Миассовых с Зигмундом Двенадцатым, и производство локомотивов на их земле. И даже секретная зона на ней же, где на поезда броню вешают. И ветки, что к границам герцогства пермского ведут.
— Тут я, Владислав Сергеевич, не стану с вами спорить, — пожал плечами Холмов. — Факт наличия намеренного сговора между высокими вельможами двух герцогств и эльфийской диаспоры нами фактически установлен. Остаётся лишь выявить конкретных участников сего сговора. Я так понимаю, вас гложут сомнения на счёт Зигмунда Поликарповича. Вы отчего-то считаете, что сын его действовал без ведома отца, а то и вопреки его воле. И сомнения ваши зиждутся на нежелании графа Миассова лишать вас жизни, при полной на то возможности.
— Да и как человек, — кивнул я, в который раз удивляясь прозорливости инспектора, — старик мне импонирует. Один раз я его уже в заговоре заподозрил и даже Ашинскому о том доложил. А теперь вот даже совестно от того. Не вяжется у меня граф с образом заговорщика.
— Ошибка ваша в том, что вы пытаетесь чужие поступки обосновывать личными симпатиями или же отсутствием оных. В то время, когда объект ваших наблюдений совершает действия, руководствуясь лишь выгодой и целесообразностью. Граф, насколько я его знаю, никогда не страдал мягкосердием. Отнюдь, он всегда был человеком твёрдым и решительным в делах. И никогда не ставил личную привязанность выше собственных же амбиций. Могу предположить, что, как бы он к вам внешне не благоволил, но помешай вы его стремлениям, и жизнь ваша станет зависеть лишь от соразмерности приносимой вами пользы и вреда от совершаемых вами же действий.
— Считаете, он, как и все, лишь надеется воспользоваться моими иномирскими знаниями?
— Либо же, — пожал плечами инспектор, — предполагает, что последствия вашей гибели или исчезновения могут принести больший вред его планам, чем ваше вмешательство. До сей поры ваши расследования не сильно угрожали делу. Возможно, граф не предполагал, что вы решитесь проникнуть на зону и сумеете найти господина инженера. Однако теперь я не поставил бы на вашу жизнь и ломаного гроша. Силы, задействованные в планах Зигмунда Поликарповича, видятся мне весьма внушительными.