– Помешал кому-то.
– Верно, Федор Денисович. Только вот кому? Теперь нам с тобой еще и эту задачку придется решать. Но убийство писаря все же кое-что проясняет.
Сержант молчал, ожидая от своего командира дальнейших размышлений вслух.
Ивашов оглянулся на сейф, возвышающийся за его спиной, затем перевел взгляд на своего помощника:
– Давайте-ка порассуждаем, Федор Денисович. Итак, первая версия: писарь Епифанцев и есть убийца Хромченко и похититель секретных папок из его сейфа. Согласно показаниям помощника начальника штаба по тылу старшего лейтенанта Шевчука, именно в руках Епифанцева находился портфель, куда можно было бы спрятать секретные папки из сейфа Хромченко. И именно Епифанцев оказался после выстрела одним из первых у двери кабинета Хромченко. Если, конечно, не самым первым…
– Но капитан Олейников видел, что портфель писарю передал капитан Рыжаков, когда с пистолетом ворвался в кабинет Хромченко, – заметил сержант.
– Ну, это со слов капитана Олейникова портфель писарю Епифанцеву передал капитан Рыжаков. Сам же Рыжаков не говорил ни о каком портфеле, – в свою очередь заметил Егор. – Получается, что-либо Олейников нам соврал, либо Рыжаков что-то недоговаривает.
– Ну да… Получается, что так, – согласился Масленников. И добавил: – Это мог прояснить только сам Епифанцев.
– Точно так, – кивнул Ивашов. – Это если писарь был ни в чем не замешан. И его убрали как раз для того, чтобы не дать нам его допросить. Он мог прояснить про портфель, а возможно, видел что-то, что видеть был не должен. Ведь он, повторяю, одним из первых оказался у двери кабинета Хромченко. Но это уже вторая версия. Что же касается версии первой, то тут картина такая: писаря, как исполнителя, сделавшего свое дело и ставшего ненужным, устраняют, как отработанный материал. Значит, до этого кто-то им руководил. Поскольку с убийством Хромченко и похищением секретных папок сработано все четко, аккуратно и грамотно, можно еще предположить, что это проделал некто главный, а писарь был просто у него на подхвате. И его устранили, как человека, слишком много знающего и ставшего ненужным и опасным, если он попадет к нам в руки.
– Получается, либо ни в чем не замешанного писаря убили, чтобы он ничего нам не рассказал про портфель, а может, и еще кое-что, чего он видеть был не должен, либо писарь враг, которого ликвидировал за ненадобностью другой враг, главный, – такое заключение вынес сержант Масленников.
– Совершенно верно, Федор Денисович, – согласился со своим помощником Егор. – И теперь нам надо узнать, кто убил писаря Епифанцева. Сомнений, что это было именно убийство, у меня лично нет никаких. Причем убийство писаря Епифанцева косвенно доказывает, что и Хромченко тоже убили. Теперь я в этом уже не сомневаюсь.
– И что мы будем делать, Егор Фомич? – спросил Масленников.
– Работать, – просто ответил младший лейтенант. – А для начала давай поднимемся на чердак.
Поднялись на чердак, запыленный, темный, под ногами сухо потрескивал голубиный помет. В дальнем углу стояли старомодные поломанные шкафы, видно, уцелевшие с того времени, когда здание принадлежало помещику, в другом углу, приставленная к стене, кособочилась тумбочка без ножки.
Посветив фонариком, Ивашов внимательно осмотрел пол. Ни окурка, ни спички, ни клочка бумаги, ровным счетом ничего такого, что могло бы указывать на присутствие убийцы. Далее у окна показалась широкая полоса, свободная от голубиного помета, не иначе как следы волочения.
– Вот здесь и стукнули Епифанцева, – безрадостно произнес Егор и, показав на небольшое окно, через которое вполне можно было просунуть тело, добавил: – Убийца приподнял его, а потом просто спихнул вниз и незаметно спустился… Значит, все, что рассказал нам Епифанцев, – правда.
Подозреваемых по делу гибели старшего лейтенанта Хромченко и пропажи двух особо секретных папок было трое: два капитана, Олейников и Рыжаков, и писарь, рядовой Епифанцев. Кроме того, надлежало проводить расследование по факту гибели самого писаря, неважно, был он честный человек, вражеский агент или просто завербованный врагом прислужник.
Примечательным был факт, что один подозреваемый (Епифанцев) непосредственно подчинялся другому подозреваемому (капитану Олейникову). Помощник начальника штаба по личному составу как раз мог заманить писаря под каким-нибудь предлогом на чердак, а потом скинуть его. Мог Олейников быть и тем самым главным, по приказу которого писарь Епифанцев устранил Хромченко и выкрал документы. После капитан и убрал писаря за ненадобностью или из опасения, что тот знает что-то лишнее. И хоть Олейников показался на допросе Егору Ивашову вполне искренним и убедительным, так в разведке абвера этому тоже учат…
Открыв дело по факту гибели рядового Епифанцева, Ивашов как оперуполномоченный контрразведки «СМЕРШ» имел полное право вновь допросить всех штабных, включая начштаба, а также произвести обыск у подозреваемых. Он, собственно, мог даже арестовать Рыжакова и Олейникова, конечно, обосновав такую необходимость перед военным прокурором дивизии и командиром полка.
Начал Егор с обыска личных вещей рядового Епифанцева. Размещался Епифанцев, как и второй писарь рядовой Зинчук и делопроизводитель старшина Михеев, при штабном взводе. А много ли личных вещей у солдата на войне? Совсем не много: иголка, катушка ниток, часы, фотографии… Все может поместиться в вещевом мешке. И самое ценное – письма. Наверное, их следовало прочитать, но Ивашов делать этого не стал: не до писем пока еще.
Конечно, следовало осмотреть и рабочее место Епифанцева.
Когда младший лейтенант и сержант Масленников вошли в отдел Олейникова при штабе, самого капитана на месте не оказалось. Писарь Зинчук и делопроизводитель Михеев занимались своими делами. Рядовой Зинчук сделал вид, что его мало занимает приход сотрудников контрразведки «СМЕРШ» и что он настолько загружен работой, что ему некогда даже поднять голову от стола с бумагами. А вот старшина Михеев недобро покосился и во все время нахождения «смершевцев» в отделе хмуро наблюдал за действиями Ивашова и Масленникова.
– Где тут Епифанцев сидел? – спросил Егор.
– Вон он, – повел подбородком в сторону старого массивного стола с чернильницей и ручкой Зинчук и продолжил скрипеть пером по бумаге, время от времени вытирая кончик пера кусочком черной бархотки.
«Смершевцы» подошли к столу Епифанцева, осмотрели выдвижные ящики и содержимое тумбочки. Егор даже простучал ящики костяшками пальцев на предмет наличия второго дна, чем вызвал у старшины Михеева гримасу ехидной ухмылки.
Несколько минут младший лейтенант провозился с массивной столешницей, надеясь обнаружить в ней секретный выдвижной ящичек. Старая дореволюционная мебель – столы, шкафы, комоды и секретеры – частенько имела тайники, скрытые от посторонних глаз, где хозяева такой мебели хранили деньги, драгоценности и важные документы. Егор, еще в бытность курсантом школы оперативного состава ГУКР НКО «СМЕРШ», видел один такой стол с секретным выдвижным ящиком в столешнице. При переводе потайного рычажка под столешницей часть декоративной планки с торца стола высвобождалась и чуть отодвигалась. Потянув за нее, выдвигался неглубокий плоский ящичек, куда вполне можно было положить не слишком толстую папку. Но, как ни искал младший лейтенант Ивашов подобного потайного рычажка в столе Епифанцева, как ни выщупывал столешницу по всему ее периметру, никакого рычажка или замаскированной кнопки, а стало быть, и секретного ящичка обнаружить не удалось.
Позже, после обыска рабочего места Епифанцева, Егор так и не смог сам себе ответить на вопрос: что его толкнуло присесть на корточки и заглянуть под стол. Наверное, это произошло механически и чисто профессионально: осмотреть изучаемый предмет со всех сторон, в том числе и снизу. Он сначала присел, потом и вовсе залез под стол, какое-то время под ним копошился и вылез, держа в руках папку. Это было заведенное на капитана Олейникова старшим лейтенантом Хромченко оперативное дело. Оказалось, что тайный ящичек у стола все же имелся: к столешнице изнутри была приделана полка с дверцей, закрываемая с боков стола планками, на которые крепилась столешница. Старшина Михеев, наблюдающий за действиями Егора с явно читаемой насмешкой в глазах, сник и отвернулся. Его определенно не радовало, что «смершевцы» нашли-таки то, что искали…
– Ну, вот, – удовлетворенно произнес Ивашов, похлопав ладонью по папке. – Прошу присутствующих военнослужащих обратить внимание на этот предмет, найденный в потайной полке под столешницей рабочего стола писаря Епифанцева. Эта папка, содержание которой я не имею права разглашать, принадлежала опер-уполномоченному контрразведки «СМЕРШ» старшему лейтенанту Василию Ивановичу Хромченко и находилась у него в сейфе. Как она оказалась в столе писаря Епифанцева? Что ж, в этом мы будем разбираться…
Когда Ивашов и Масленников вернулись к себе в отдел, младший лейтенант выглядел задумчивым и если не растерянным, то озадаченным – точно.
– Как ты думаешь, Федор Денисович, это хорошо или плохо, что мы нашли папку с делом капитана Олейникова? – вдруг спросил он у сержанта.
Вопрос для Масленникова оказался неожиданным и не очень понятным. Подумав, он осторожно ответил:
– Наверное, хорошо. Папку же выкрали. А мы – нашли.
– Не уверен, что это хорошо, – в некоторой задумчивости произнес Ивашов.
– Почему? – вопросительно посмотрел на своего командира сержант.
– Неразрешенными остались вопросы: где вторая папка и что в ней? И появились новые вопросы…
– Почему в тайнике стола оказалась одна папка, а не две?
– Да. Но главное, почему папку с делом Олейникова спрятали, а не уничтожили тотчас, как только она оказалась в руках человека, убившего Хромченко.
– Ну… Не успели, наверное, народ тут повсюду крутится, – неуверенно предположил сержант Масленников. – Или не захотели.
– Не успели? – усмехнулся Егор. – Убийце не хватило трех с половиной недель, чтобы бросить папку в печку? Нет, сержант… Имелись какие-то более обстоятельные причины, чтобы сохранить папку с «компрой» на капитана Олейникова. А вот «не захотели»… Тут ты, Федор Денисович, скорее всего, прав.