– Как объявился? Где?..
– Дома. Отсыпается, наверное. Сегодня утром заявился к нам во двор, попросил отца присмотреть за его лавкой. Рассказывал, что просидел «в казематах у англичан» двое суток. Вообще не спал. Будто британские солдаты хватают всех, кто попадется им на пути, и бросают в карцеры, которые набиты ни в чем не повинными людьми. Сажают так много, что уже некуда девать задержанных. Поэтому, дескать, его за двадцать пять реалов откупных выпустили на свободу. Все жаловался: «Тело ломит, голова как в тумане. Мне полежать бы надо, отоспаться. Ага Арзу, присмотрите за моей лавкой». Короче говоря, ничего особенного не требовал, лишь попросил: «Будете мимо проезжать, бросьте взгляд, не открыта ли дверь, цел ли замок. И все». Отец уверил его, что присмотрит, мол, о чем речь, сосед. – Казанфар тыльной стороной ладони смахнул пот со лба и закончил: – Я все время находился рядом с отцом и, как мог, показывал, что не слушаю разговора взрослых, а сам почти дословно запомнил все, о чем было сказано.
– Молодец, Казанфар, понятно. Хабир, похоже, хороший сочинитель. Ему бы сказки Шахерезады рассказывать, но, видимо, не хочет. Ты отправляйся к себе и глаз не спускай с дома соседа. Гоар, а ты срочно поезжай к Агаянцу, передай, что объявился Хабир. Это ему будет интересно узнать. Потом с Оганесом «покатайтесь» по Тегерану. У меня тут дело небольшое. После полудня встретимся здесь же.
Жора катил на велосипеде на кладбище. Чтобы не «мозолить глаза» британским солдатам, охранявшим колодец, он проник на территорию погоста через боковую калитку в ограде. Положив велосипед для маскировки в высокую траву, направился к землянке. Однако не нашел ее. Жора сразу понял, что лаз засыпали, а землянку сровняли с землей. Он подошел ближе и убедился в своей правоте. Для пущей верности сверху того места, где была землянка, лежал огромный камень-валун. Осмотревшись, парень понял, что делать здесь больше нечего, и решил покинуть кладбище, проехав на велосипеде мимо колодца. Увы, английских солдат, которых он ожидал там увидеть, на привычном месте не оказалось. «Неужто и колодец засыпали?» – мелькнула шальная мысль в голове Жоры. Мысленно ухмыльнувшись, он остановился и подошел ближе. Нет, ничего подобного. Зато вблизи он рассмотрел серую плетеную веревку, которая уходила в колодец, одним концом привязанная к дереву рядом. И тут же, у основания, заметил валявшуюся на земле… ручную противопехотную гранату! Поднял – английская. Зацепив ее спусковым рычажком за пояс сзади, мысленно извинился перед Агаянцем, что не побежал звонить ему. Жора решил самостоятельно разобраться, в чем тут дело, и полез в колодец. Он понимал, что Иван Иванович предупредил англичан о подкопе и те приняли меры. Но что-то явно шло не так. И это чувство подталкивало его вниз. Вскоре, когда парень спустился в канал, вдруг услышал удаляющийся звук шлепающих по воде шагов. Жора присмотрелся вглубь. Шли двое – один за другим. Даже издали он узнал форму английских солдат. Того, кто впереди, различить не смог, так как тот свернул в боковой отсек канала, зато во втором, что двигался, сильно сутулясь, потому как был длинного роста, Жора признал… Муслима!.. Да! Это определенно был… Муслим! Но как?! Откуда ему здесь взяться?! Он тоже свернул в отсек, и шаги стали вообще стихать. Вопросы, как мухи, зажужжали в ушах: «Откуда здесь Муслим, да еще в форме? Кто тот, что впереди? И куда они шлепают? Если в английское посольство, то надо идти прямо, зачем было сворачивать?..» Что здесь вообще произошло?! Ответ могли дать два британских солдата. Но оба они в трусах и майках лежали у дальней от Жоры боковой стены канала… со свернутыми шеями! Когда Жора заметил их, его едва не стошнило!..
– Вот, кого не ожидал с утра увидеть, так это тебя! Рад, приятный сюрприз, проходи! – Агаянц встал из-за стола навстречу Гоар, подошел, усадил девушку на стул, сам сел напротив.
– Иван Иванович, сегодня утром Казанфар сообщил, что объявился его сосед, Хабир. – Гоар посмотрела Агаянцу в глаза и, заметив в них странные искорки, передала весь разговор.
– Отпустили за откупные?.. Чушь. А Жора сказал, что у него «срочное» дело?..
– Нет, он сказал – «небольшое» дело.
«Знаю его «небольшие» дела. Это хуже», – подумал Агаянц, но вслух произнес другое:
– Значит, придется с этим разобраться.
Девушка не совсем поняла, с чем Иван Иванович собирался разобраться, но кивнула в ответ и внимательно посмотрела на него, потому что он озабоченно вздохнул:
– Тут у нас еще одно чрезвычайное происшествие. Муслим бежал из-под ареста англичан. Как это ему удалось, пока точно не знаю, но бежал. Мы составили ориентировку на него. Вот, держи, покажешь ребятам, если что, пусть сразу же звонят мне или Коле. Можно обращаться к нашим военным патрулям.
– Поняла.
– Информация, которую ты мне передала, очень важна, Гоар. Продолжайте работать дальше и, самое главное, соблюдайте осторожность. – Иван Иванович понимал, какому риску вынужден подвергать этих, по сути, еще детей в схватке с матерым врагом. Но у него не было другого выхода. – Все, девочка, иди. И мне пора.
Когда Гоар ушла, Агаянц вызвал дежурного офицера и скомандовал:
– Группу захвата на выезд.
К дому Хабира оперативники подъехали на двух машинах. Во двор к нему «просочились» практически незаметно. Казанфар едва сумел их засечь. Но через две минуты спецназ был вынужден покинуть «объект». Хозяина в доме не оказалось! Старший группы скомандовал:
– По машинам! – И, уже усевшись рядом с водителем, уточнил: – На армянское кладбище!
Жора старался идти бесшумно, но это получалось не очень. Вода доходила ему до колен. Он не спешил, держась поближе к стене канала. Наконец, приблизившись к боковому отсеку, на минутку остановился, успокоил дыхание и осторожно выгнулся, посмотреть туда, куда пошли Муслим с напарником. В этот момент холодный ствол пистолета уперся ему в лоб! В следующий миг прозвучал… легкий щелчок! И… вопреки ожиданиям, ничего не случилось. Невероятно, но произошла осечка! Жора не стал дожидаться второго щелчка, мгновенно схватил руку противника, вывернул ее и с такой силой ударил об угол стены, что послышался хруст в локте и дикий вскрик… Муслима!.. Это был он! Боль на мгновение дезориентировала его, голова бедолаги отскочила от кулака Жоры и врезалась в шершавую стену. Матерый немецкий агент, который в другой ситуации мог одолеть троих таких, как Жора, издал глухой стон и, потеряв сознание, рухнул лицом в воду!
Через минуту с небольшим Жора поднял из воды пистолет, подождал немного, пока из него стечет вода, и направился вперед. Позади, прислонившись спиной к стене и, уронив голову на грудь, в воде сидел Муслим. Руки его были крепко связаны за спиной брючным армейским ремешком, а ноги стянуты широким поясным ремнем. Во рту – кляп, скрученный из куска гимнастерки. Глаза безумно таращились, правая сторона лица окровавлена. Было видно, что он испытывал сильную боль и не совсем понимал происходящее!
Жора двигался по боковому отсеку, медленно перебирая ногами. При этом он внимательно поглядывал по сторонам и вскоре заметил на правой по ходу движения стене большое темное пятно. Приблизившись, обнаружил потайную дверцу с сорванным замком. Небольшая комната походила на схрон. Ее открыл, по-видимому, тот, кто шел впереди. Жора крепче сжал пистолет, который больше имел устрашающее, а не практическое значение, и медленно потянул на себя дверцу.
– Одно лишнее движение и я стреляю. – Это был тихий голос… Хабира. – Жора узнал его. – Подними руки и не вздумай играть со мной. – Хлопнул выстрел, пуля просвистела на уровне уха и, впившись в стену, осыпала мелкие камешки на плечо парню. Он подчинился приказу. – Брось пистолет в воду. – Вновь прозвучал выстрел. Вторая пуля впечаталась точно туда, куда и первая, вновь осыпав бетонную пыль на Жору. Пистолет шлепнулся в воду. – Хочешь жить. Это хорошо. Предупреждаю, еще раз замешкаешься, третий выстрел будет тебе в голову. Не люблю повторять дважды.
– Хабир, зачем ты стреляешь? Ты же знаешь меня.
– Знаю. Поэтому и стреляю. Ты сюда пришел за моей жизнью, не так ли?
– Нет.
– Нет? Тогда зачем? Ты уже отнял жизнь у Муслима?..
– Муслим живой.
– Да? Ну, это ничего для тебя не меняет. Я убью тебя. Убить врага для меня рутинная работа. – Хабир продолжал говорить так же тихо, даже доверительно, будто делился сокровенным секретом.
– Зачем ты хочешь убить меня, Хабир?
– Ты мой враг.
– Разве мы враги? Брось. Мы же знаем друг друга. И почему ты уверен, что сам сможешь выйти отсюда живым. – Жору начинало злить наигранное спокойствие Хабира, и он хотел вывести его из равновесия. – Я, например, сомневаюсь в этом.
– Заткнись, а, – по-свойски усмехнулся Хабир. – Сначала я прикончу тебя, а потом займусь теми, кто наверху. – Он сунул руку в карман и вытащил оттуда раскладное, по типу перочинного ножа, мощное шило. – Я могу пристрелить тебя, как собаку, могу порезать на лапшу ножом, но тебе хватит и шила, как тому сопляку с базара… водоносу вашему. Вы же были дружками?.. Да? Или я что-то путаю? Я его вот этим самым шилом и проткнул. Ты не знал?..
– Мурата?! Ты это о Мурате?.. – Жора попытался сдержать эмоции, чтоб не сорваться, на что наверняка рассчитывал Хабир.
– О Мурате? Да. Наверно. Я знал, что он из вашей шайки, но имени не спросил. Не люблю наглых оборванцев. Этот же совсем совесть потерял. Все крутился, путался под ногами, пытался что-то вынюхать, подслушать… Кто его звал в мой магазин?.. Сам виноват. И ты сейчас к нему отправишься. Молись.
– Разве не Майер убил Мурата?.. – не обращая внимания на угрозы Хабира, спросил Жора.
– У твоего Майера кишка тонка!.. Поэтому он сейчас сидит в тюрьме у англичан, а я при исполнении великой миссии.
– Убить меня – прямо такая миссия? – Жора проговорил слова, не задумываясь над смыслом, потому что только сказанное Хабиром о Мурате сейчас имело для него значение. Он не мог понять, почему убийца Мурата спокойно говорит об этом и до сих пор живой?..