Распахнув окно пошире, Михаил встал на подоконник и, дотянувшись до трубы, рванул ее на себя.
Шатается, но, кажется, его вес выдержать должна.
Эх, была не была. Двум смертям не бывать, а одной не миновать.
Он вцепился в трубу и оттолкнулся от подоконника. Под его тяжестью труба, заходив ходуном, заскрипела. Посмотрев вниз, Брадо увидел, как несколько прохожих остановились и изумленно стали наблюдать за его действиями.
Хорошо хоть поблизости не было ни одного центуриона.
Михаил стал спускаться вниз.
Один из зевак сказал другому:
– Спорим, этот малахольный сорвется? В ответ послышалось:
– Не-а, он-то не сорвется. Просто труба не выдержит.
– А я говорю – сорвется…
Спустившись до второго –этажа, Брадо посмотрел вверх. По его расчетам, в окне соседнего номера уже должна торчать голова вынюхивателя.
Нет, никого.
Где же эта ищейка? Может, вынюхиватель сейчас уже спускается в лифте на первый этаж, чтобы встретить его внизу снисходительными аплодисментами?
Еще немного, еще…
Труба протяжно скрипела, но держалась. Наверное, все эти старики, утверждающие, что раньше вещи делали более надежными, в чем-то правы?
Ну вот, еще чуть-чуть…
Михаил оттолкнулся от трубы и полетел вниз. Он приземлился на обе ступни, пружинисто и легко, даже не отбив ноги. Посмотрел наверх.
Как раз в этот момент вынюхиватель выглянул из окна своего номера и покачал головой:
– Ну и неспокойный подопечный мне попался. Прямо живчик.
Спуск по трубе оставил на одежде Михаила широкие полосы ржавчины. Стараясь на ходу их очистить, он подбежал к стоявшему шагах в пятидесяти мобилю.
Хозяина машины поблизости не было видно. Зеваки, крайне недовольные тем, что труба все-таки не оборвалась, уже отправились по своим обычным делам.
Михаил вытащил унипистолет, передвинул парочку переключателей на тыльной части ствола и нажал курок. Из дула вырвался тонкий, голубоватый луч.
На то, чтобы вырезать замок на двери мобиля, ушло не более двух секунд. Когда замок упал на брусчатку, Брадо сунул унипистолет в карман и залез внутрь мобиля.
Мимоходом кинув взгляд на гостиницу, он убедился, что окно номера вынюхивателя опустело. Наверняка его преследователь уже пустился в погоню.
Ну и пусть. Минут десять, а то и больше у него в запасе есть. Вполне достаточно. Этого ему должно хватить.
Когда мобиль тронулся с места, Михаил увидел, как из гостиницы выскочил вынюхиватель. Да, точно, минут десять в запасе. С другой стороны улицы к мобилю бежал толстый, с большой пышной бородой абаузианец, видимо хозяин. Он бежал тяжело и яростно, как взбесившийся носорог.
«Поздно, батенька. Раньше надо было бежать», – подумал Михаил и передвинул рычажок скорости до упора.
Двадцать минут спустя он остановил мобиль у бара «Лист шарафея» и кинул на заднее сиденье небольшую пачку денег. Этой суммы должно было вполне хватить не только на ремонт дверцы машины, но и на покупку новой.
Выбравшись из мобиля, Михаил пошел к бару.
Тот помещался в небольшом двухэтажном здании, украшенном множеством карнизов, каких-то нелепых треугольных балкончиков, а также здоровенной вывеской, на которой название бара было написано корявыми, словно сложенными из веточек дерева буквами.
Разглядывая эту вывеску, Михаил почесал в затылке.
Вот дьявол, как он умудрился не знать о существовании этого бара? Уму непостижимо!
Но ведь не знал, прах его забери, не знал. Вот тут-то Хака почти ошибся. Почти. В конце концов он всетаки сумел отгадать его загадку. Лишь бы только не было слишком поздно.
Он толкнул дверь и вошел в бар.
Ничего особенного. Бар как бар.
Поскольку вечер еще не наступил, он был почти пуст. Пожилой абаузианец с испитым лицом, удобно устроившись на крохотной эстраде, копался в каком-то причудливого вида музыкальном инструменте. Здоровенный, мордатый бармен подпирал стойку и откровенно скучал. В уголке пили кофе две очень старые, очень седые и очень чопорные дамы. Легко одетая девица, с лицом, накрашенным так, что с него, если она хорошенько улыбнется, начнут сыпаться куски пудры, с огромными глазами, кажущимися от подводки еще больше, увидев Михаила, было встрепенулась, но моментально, чутьем опытной шлюхи определив, что этот парень ее клиентом не станет, сейчас же утратила к нему всяческий интерес.
Михаил протопал к бару и плюхнулся на высокий табурет.
Бармен лениво посмотрел в его сторону и процедил:
– Что будешь пить?
– Пиво.
– Пива нет.
– А что есть?
Бармен задумался. Судя по всему, это занятие потребовало от него просто чудовищной мобилизации всех сил.
– Может, «зеленую веточку»?
– А что это?
– Фирменный коктейль.
– Ну, давай свой фирменный коктейль. Только побыстрее. Пить хочется.
– Счас будет, – пробормотал бармен и взялся за дело.
Михаил от удивления вытаращил глаза. Каким-то образом продолжая сохранять на лице скучающее выражение, бармен так быстро орудовал бутылками и шейкером, словно до конца света оставалось не более одной минуты, а он не мог предстать перед лицом Всеблагого, не исполнив свой профессиональный долг до конца.
Не прошло и тридцати секунд, как перед Михаилом оказался высокий бокал, наполненный зеленоватой, с голубенькими прожилками жидкостью.
– Вот!
– Да уж! – ошарашенно пробормотал Брадо.
– Пробуй, это должно тебе понравиться. Михаил глотнул. Понравилось.
Однако он сюда явился не фирменные коктейли распивать.
– Что-то еще?
– Да… что-то…
Хорошо понимая, что вот сейчас все и решится, Михаил вытащил из кармана листок шарафея и положил его на стойку.
Как раз в этот момент к стойке подошла девица и, заметив листок, воскликнула:
– Ой, какая прелесть! Где вы его достали? Можно взглянуть?
Она уже протянула руку, но тут бармен прикрыл листок своей широкой лапой и прорычал:
– Пошла вон.
– Зачем же так грубо? – пробормотала девица.
Все-таки, видимо, портить отношение с барменом девице не хотелось. Перебазировавшись в дальний конец стойки, она повернулась к Михаилу спиной и стала следить за тем, как очень старые, очень седые и очень чопорные дамы пьют кофе.
Зрелище, наверное, было презабавное, поскольку не прошло и несколько секунд, как девица хихикнула.
Бармен внимательно посмотрел на листок и зачемто лизнул его. Наконец, удовлетворенно кивнув, он спросил:
– От кого?
Этот вопрос поставил Михаила в тупик. Он не знал, под каким именем бывал здесь Хака. Ничего не оставалось, как назвать его настоящее.
К счастью, ответ оказался правильным.
Второй раз удовлетворенно кивнув, бармен переспросил:
– Значит, от бетулийца?
– Угу.
– Напарник?
– Он самый.
Михаил уже начал терять терпение. Время стремительно уходило. Вот-вот должен бьи появиться вынюхиватель. А бармен, похоже, жил по пословице «тише едешь – дальше будешь». Может, он и был прав, но не в данном случае.
Наконец бармен удовлетворенно засопел и, сунув лист в карман, стал копаться под стойкой. У Михаила едва не встали дыбом волосы. Оружие, возможно, способное изменить весь ход будущей большой звездной бойни, хранилось в каком-то занюханном баре, под стойкой, где им в любую секунду могла заинтересоваться какая-нибудь посудомойка или официантка.
– Вот! – Бармен выложил на стойку небольшой, завернутый в пергаментную бумагу сверток.
– Это то, что тебе оставил Хака? – уточнил Михаил.
– Да, то самое.
Михаил взял сверток и взвесил его на руке. Особенно тяжелым его назвать было нельзя. Осторожно сунув сверток во внутренний карман куртки, Брад о снова взял стакан и, отхлебнув, сказал:
– Твое здоровье.
Бармен в знак признательности наклонил голову. Потом напомнил:
– Хака обещал, что тот, кто придет за свертком, заплатит.
– Сколько?
Михаил извлек из кармана внушительную пачку денег.
Бармен назвал сумму. Михаил ее отсчитал и, убрав деньги обратно в карман, неторопливо допил коктейль. Шла тринадцатая минута с тех пор, как он вошел в бар. Стало быть, спешить уже не имело смысла. Вынюхиватель был где-то рядом.
Лучше допить коктейль. Может, это его последний коктейль в жизни.
– Эй, парень, не желаешь развлечься? Михаил поставил пустой стакан на стойку. Ну да, девица. Она уже сидела на соседнем стуле. Что-то в ее лице было от голодной, бездомной собаки.
– Так как, согласен? Я умею такие штучки, каких ты за всю жизнь не увидишь.
– Сколько тебе нужно? – спросил Михаил.
– Как можно больше, – девица кокетливо улыбнулась. – Как можно больше…
– Вот, держи, – Михаил вытащил из кармана пачку денег и сунул ей.
– Что… что я должна сделать? – ошарашенно спросила девица.
– Ничего особенного. Просто посиди на этом стуле минут десять и, что бы ни случилось, не вздумай выбегать на улицу. Понимаешь?
– И это все?
– Нет, не все. Что бы ни случилось, не вздумай вызывать центурионов.
– Понимаю, – девица спрятала деньги за вырез платья. – Будь уверен, в ближайшие полчаса я не сдвинусь с места.
– Ну вот и хорошо. А мне пора. Михаил слез с табурета. Он уже успел сделать два шага в сторону выхода из бара, когда девица сказала:
– Эй, парень… Он обернулся.
– Если тебе захочется повеселиться просто так… без денег… всегда можешь на меня рассчитывать. Я здесь каждый день.
Михаил усмехнулся.
– Хорошо. Как только захочется, я тебя найду.
– И не пожалеешь.
Взявшись за ручку двери, Михаил услышал, как девица сказала бармену:
– Ну ты, давай полную порцию «Звездной кислоты». У меня сегодня выходной.
«Ну вот, сейчас все и начнется, – подумал Михаил. – А может, и закончится. Кто знает?»
Он открыл дверь и вышел из бара. И сразу увидел вынюхивателя. Тот стоял шагах в десяти, выставив руки вперед и слегка согнув их в локтях. Лицо у него было спокойное и мрачное. Сейчас, сбросив маску весельчака и балабола, он удивительно походил на готовящегося к нападению дикого зверя.