Когда агент разоблачён, каким-то способом узнал это и успевает удрать в рай. НКВД, то и этот случай НКВД использует таким способом: в большевистских газетах этот агент помещает "открытый лист" или "обращение" к повстанцам, что он убедился в своей враждебной работе в "бандах УПА", добровольно явился к органам советской власти и они ему простили все его "злодеяния". Такие-то штучки выделывает НКВД, чтобы посеять вражду между угнетёнными народами УРСР, не допустить, чтобы они объединялись в общей борьбе против сталинских империалистов. НКВД применяет разные провокации при помощи агентурно-диверсионных групп. Как, например: члены одной такой агентурной группы прибыли в Чешскую колонию С. Ровенской области и, представлялась отрядом УПА, ужасно грабили чехов, пьянствовали, ругались, называли всех агентами НКВД, некоторых побили и пригрозили, что подушат. Известно, что чехи, проживающие на Украине, хорошо относятся к освободительно-революционному движению, сочувствуют и помогают ему. Это собственно и явилось солью на глазах большевиков.
Или другая агентурно-диверсионная группа, которая рекламировала себя как отдел УПА — "Мечта", замучила зверским способом несколько польских семей Тернопольской области и распространяла слухи, якобы имеет такой приказ от командиров УПА — с целью обострить отношения между украинцами и поляками, которые начали сотрудничать в борьбе с большевиками. Когда эту группу начали разыскивать отделы УПА, чтобы её ликвидировать, она исчезла.
Чтобы успешно бороться с враждебными провокациями и диверсиями, необходимо: чтобы весь народ знал нашу программу, решения, политическую линию, а революционеры, кроме того, — все приказы организации, инструкции, нашу тактику — с одной стороны, а с другой, чтобы имели открытые глаза на всё, высокую внимательность, были насторожены и приготовлены на такого рода провокации. Тогда вся провокационно-диверсионная работа на фоне наших политических постановлений от них так отличается, что её не тяжело расшифровать, раскрыть, а раскрыв, провести разъяснительную работу и вооружёнными силами связать руки НКВДистским провокаторам и диверсантам. Поэтому каждому стрелку и проводнику необходимо смотреть проницательно, не поддаваться на враждебные провокации, заострённой неоднократной внимательностью с места её ликвидировать».
8 февраля 1946 г. экземпляр этой брошюры был направлен министром внутренних дел УССР Т.А. Строкачем (назначен министром с 16 января 1946 г. — В.И.) министру внутренних дел СССР B.C. Рясному.
Нейтрализация советской агентуры и других враждебных элементов
Вхождение западно-украинских земель в 1939–1940 гг. в состав Украины и распространение на регион репрессивной сталинской политики активизировало деятельность подполья и Службы безопасности ОУН на советской территории. «Приход большевистской оккупации на западноукраинские земли, — вспоминал руководитель СБ Зарубежных частей ОУН С. Мудрик-Мечник, — создал новую действительность, а с ней понимание необходимости развития и совершенствования Службы безопасности, тем более что в настоящее время уже на всех уровнях проводов ОУН были способные члены для Службы безопасности разведки и контрразведки».
Вскоре после присоединения Западной Украины к СССР СБ провела несколько успешных операций по выявлению конспиративных квартир и агентуры НКВД. По свидетельству генерала Павла Судоплатова, контрразведка националистов «действовала весьма активно и располагала значительными силами…Служба контрразведки украинских националистов сумела довольно быстро выследить некоторые явочные квартиры НКВД во Львове. Метод их слежки был крайне прост: они начинали её возле здания горотдела НКВД и сопровождали каждого, кто выходил оттуда в штатском и… в сапогах, что выдавало в нём военного: украинские чекисты, скрывая под пальто форму, забывали такой "пустяк", как обувь. Они, видимо, не учли, что на Западной Украине сапоги носили одни военные. Впрочем, откуда им было об этом знать, когда а советских областях Украины сапоги носили все, поскольку другой обуви просто нельзя было достать. О провале явочных квартир доложили Центру…».
Одной из первых задач Службы безопасности стало физическое устранение конкурентов — лидеров ОУН(м) и других нежелательных с её точки зрения элементов. В рамках поставленной задачи: «провести строгую изоляцию опасного в организации элемента» и осуществить «безоглядную чистку от вредных и ненадёжных элементов в целой организации» началась дискредитация лидеров ОУН(м). Так распространялись слухи, что секретарь Провода Украинских националистов (ПУН), участник движения с 1922 г., Ярослав Барановский «был провокатором на службе польской полиции».
Барановский потребовал рассмотрения обвинений в его адрес в Революционном трибунале ОУН и трибуналом был оправдан. Прокурором на процессе выступал боевик И. Мицик, осуждённый ранее в Польше на 15 лет за убийство полицейского агента. Однако в скором будущем и Барановский и Мицик были ликвидированы СБ. Обвинения в сотрудничестве с советскими органами безопасности предъявлялись Н. Сциборскому, а в причастности к убийству Коновальца в Роттердаме в 1938 г. — О. Сенику. О. Сеник и М. Сциборский были убиты 30 августа 1941 года.
В «сферу интересов» СБ попал и полковник Р. Сушко — бывший член УВО, заместитель военного референта ОУН, назначенный Мельником «проводником украинских земель под немецкой оккупацией». Ветеран боёв 1918–1920 гг. Р. Сушко был убит СБ ОУН(б) в январе 1944 г. в рамках «охоты» на «старых полковников».
В целом за предвоенный период жертвами междоусобиц в ОУН стало около 400 мельниковцев и около 200 членов ОУН(б). Мельниковцы обратились с просьбой о защите к немцам. В немецком отчёте от сентября 1941 г. отмечалось, что «…созданная ОУН(б) милиция продолжает насилия, убийства и грабежи (в отношении имущества, объявленного собственностью Рейха), создаёт "Украинское гестапо", "Украинское СД", заставляет поляков, как и евреев, носить повязки, указывающие на национальную принадлежность».
Немцы, ранее предупреждавшие ОУН(б) о необходимости прекращения подобных действий, 15 сентября начали аресты «бандеровской администрации» и до конца месяца арестовали до 1500 членов ОУН(б) на всей подконтрольной территории — от Рейскомиссариата «Украина» до Берлина и Вены.
В начале октября 1941 г. на первой конференции ОУН были сформулированы планы организации на ближайшее будущее. В решениях конференции предусматривался переход организации в подполье. Указывалось также на необходимость прекращения антинемецкой пропаганды и действий, которые могли вызвать репрессии немцев. В конце марта — начале апреля 1943 г. от 4 до 6 тысяч (некоторые источники указывают до 10 тысяч) членов «украинской» полиции составили основу вооружённой структуры ОУН(б) — Украинской повстанческой армии. В июне 1943 г. в УПА были созданы Войсковая полевая жандармерия (ВПЖ) и Служба безопасности.
Летом 1943 г. перед СБ была поставлена задача переподчинения УПА вооружённых отрядов Мельника и Бульбы-Боровца. 9 апреля 1943 г. ОУН(б) предложила Бульбе-Боровцу, руководившему сопротивлением на Волыни и Полесье, подчиниться ОУН и стать командиром УПА. Боровец не принял предложения Лебедя, бывшего тогда руководителем организации. За это его обвинили в атаманстве, анархии и раскольничестве. ОУН(б) заочно вынесла смертный приговор всему штабу УНРА — Полесской Сечи, а боёвка СБ 19 августа 1943 г. напала на «бульбовцев» в лесу Людвипольского района. Она захватила в плен полковника Савенко, полковника Навацкого с женой, полковника Трейко с женой и детьми, поручика Гудимчука и Анну Боровец (жену Боровца-Бульбы). Последняя была обвинена в шпионаже в пользу Польши и замучена 14 ноября 1943 г. Судьба других захваченных неизвестна. Оперативной части штаба УНРА во главе с Бульбой-Боровцом удалось вырваться из окружения. Командиры «переподчинённых» отрядов преимущественно уничтожались, а немногие оставшиеся в живых находились под контролем «ангелов с удавками» — сотрудников СБ.
Весной 1943 г. Служба безопасности при поддержке ВПЖ начала реализацию плана ОУН(б) по «очищению украинской территории от нежелательных элементов — поляков, схидняков (восточников), штунд и прочих элементов». Первыми объектами нападений стали поляки и небольшие отряды советских партизан. Началось массовое уничтожение УПА и СБ этнического польского населения на территории Генерального округа Волынь-Подолье (нем. Generalbezirk Wolhynien-Podolien), до сентября 1939 г. находившегося под управлением Польши.
Боёвки СБ при проведении карательных акций и в борьбе с польскими отрядами отличались высокой эффективностью и жестокостью. Информаторы СБ были в каждом селе и оперативно сообщали боевикам необходимые сведения. В уничтожении поляков принимала участие также часть местного украинского населения, а порой и отряды украинских националистов других течений. Акция по уничтожению поляков началась в марте 1943 г. и достигла пика в июле того же года, когда одновременно было атаковано более 150 польских населённых пунктов.
В ходе проведённого в Польше исследования «Карта» было установлено, что в результате действий УПА и СБ ОУН(б) число погибших на Волыни поляков, у которых были установлены имена и места гибели, составило не менее 36543-36750 человек. Кроме того, не выяснены обстоятельства гибели от 13 500 до более 23000 человек. Оставшиеся в живых поляки бежали в Польшу.
Некоторые исследователи считают, что жертвами резни стали 50–60 тысяч поляков. Многие убийства поляков совершались с особой жестокостью, о чём рассказывает в своей книге Виктор Полищук, украинец, родившийся в 1925 г. на Волыни. Книгу он посвятил «Памяти жертв ОУН-УПА», впервые она была издана в Канаде (Торонто). В ней опубликованы воспоминания очевидцев резни, проживающих за границей, о многочисленных пытках и зверских убийствах.
В ходе акции пострадала также значительная часть украинского населения. В уничтожении украинцев принимали участие укомплектованные поляками отряды вспомогательной полиции и жандармерий, подчинявшиеся немцам. Часть украинских крестьян пострадала в ходе боевых действий отрядов Армии Крайовой против отрядов УПА. Отдельные отряды Армии Крайовой, вопреки приказам своего командования о недопустимости участия в «пацификационных» акциях против украинских сёл, переходили к «слепым» акциям возмездия.