Белала распорядилась о фруктах и вине, от которого гость, в отличие от графини Тиа, не отказался.
Он неторопливо потягивал вино и наблюдал за Белой внимательно и с ожиданием. Как будто надеялся услышать от нее какой-то вопрос, а она не догадалась, какой именно.
Наконец он отставил бокал и спросил:
– Госпожа Вораш, не сочтите мои слова невежливыми, но почему со своей бедой вы не обратились к нам? Случаи, подобные тому, что произошел с вашим отцом, нам известны. Есть горный храм, в котором с удовольствием и уважением принимают «стертых». Это ведь не случайность. Во время обряда задействованы такие силы! Такие мощные потоки энергий! Жрецы храма считают, что этим знаменуется скорое освобождение Заточенных богов. И как только они освободятся, освободятся и «стертые»…
– «Стертые»? Знакомое название.
– Так здесь называли тех, кто пострадал от проклятия Князя Мертвецов. Но мы считаем, что старое название подходит и для этого случая.
Бела подумала, что не подходит. Она видела уже достаточно, чтобы понимать разницу между этими двумя болезнями. «Стертые» теряют все, что знали. Все навыки, память… Во всяком случае, именно так об этом рассказывают. А тот человек за стеной… и тот, который убил Зарину… они не то что потеряли память, саму свою личность. Нет. В них как будто вселился злобный дух земли. О нем рассказывают детям старухи, желая припугнуть, чтобы ночью не совали носа на двор.
Отца она здешней общине не отдаст. Потому что именно из таких, как он, и должны получаться идеальные жертвы. Посвященный, принятый богами. Человек, чье сознание уже покинуло земные пределы. Он, по мнению жрецов, наверное, уже более чем наполовину принадлежит богам. А сейчас времена такие, что отыскать человека, который готов был бы жизнь положить ради освобождения Заточенных, не найдешь и днем с огнем.
– Знаете, Шандор… Это очень неожиданное предложение, – осторожно сказала она. – Мы совсем недавно приехали, и я, конечно, никак не могла предположить…
– Да, я понимаю! Поэтому и пришел сегодня!..
– Дослушайте, пожалуйста. Мне кажется, ни я, ни отец ничем не успели заслужить доверие общины, и было бы неправильно везти его куда-то сейчас, когда он так плох. Поймите, я все еще не верю, что это навсегда!
Бела старалась выглядеть искренней. Только от того, насколько убедительной она будет, зависит, когда уберется Зергин из ее дома.
Кавалер чуть нахмурился:
– Ну что вы, Белала! Само ваше появление в Агере – уже честь для нас. К тому же вы были на обряде и связаны с общиной самыми крепкими из уз – узами пролитой крови. Они крепче, чем семейные связи и те, что дает произнесенная клятва.
– Конечно. Но я все еще надеюсь на врачей. Это так сложно понять? Я хочу видеть отца прежним…
– Но, возможно, храм – это его единственный шанс! Белала, подумайте! Я не хочу давить на вас и ни в коем случае не жду немедленного ответа. Я всего лишь надеюсь, что вы подумаете над моим предложением. Всего лишь подумать. Это вас ни к чему не обязывает. Сколько дней вам нужно? Два? Три? Неделю?
Бела покачала головой:
– Я не хотела бы назначать конкретный срок. Но подумать обещаю.
Зергин разулыбался:
– Вы благоразумная девушка, графиня! В таком случае как я узнаю о том, что решение принято?
– Я скажу вам. Вы живете при дворе? Я собираюсь подать прошение княгине и войти в ее свиту.
– Очень мудрое решение. Ну что же. Надеюсь, ваши упования на врачей окажутся не напрасными. Разрешите откланяться!
Он церемонно поднялся и распрощался с Белалой по всем правилам этикета. Она с облегчением проводила его взглядом, а потом приказала прислуге больше никого не впускать. Письма. Их все-таки надо написать и подготовить к отправке…
Был полдень. Элайза хорошо запомнила время – как раз в полдень заканчивается время посещения и гости покидают госпиталь. Пациентов что у доктора Нада, что у доктора Ферга этим летом было немного. Посетители их частыми визитами не баловали. Приходило человек пять-шесть каждый день, да еще человек у трех дежурили сиделки и родственники.
Элайза привычно внесла всех в регистрационную книгу и заперла главный вход. Посетители сегодня больше не явятся, свои пройдут через двор, а те, кому срочно требуется врач, позвонят, и дежурный ученик откроет.
Она положила себе назначить дежурного, узнать в прачечной, не нужна ли помощь практикантов, и если нет, то отправить немногочисленных малоквалифицированных подчиненных разбирать чердак. На чердаке скопилось много разного хлама, и, по утверждению самой Элайзы, он был готов вот-вот начать сыпаться на головы всем, кому вздумается отворить дверь.
День стоял жаркий. Все, у кого не нашлось срочных дел снаружи, старались прятаться в здании. Благо оно сложено на совесть, и толстые стены летом хранят прохладу, а зимой – надежно защищают от сквозняков. Кстати, о сквозняках – надо непременно до осени заменить рамы в хозяйственном крыле…
Чтобы попасть в прачечную, можно пойти долгой дорогой, через пристройку, но зато по прохладным коридорам здания. А можно просто пересечь маленький двор. Элайза не боялась жары и ценила свое время – она предпочла идти через двор. И именно она первая встретила доктора Ферга.
С первого взгляда Элайза поняла: дело плохо! Ее громкий голос разнесся по двору, окликая всех, кого удалось заметить ее взгляду:
– Имре! Ласло! Лайош! Дара!
Ученики, которые только что вытащили из прачечной корзины с бельем, предназначенным для просушки, оставили их на лавках вдоль стены и поспешили на зов. Благо бежать два шага.
Ферг спрыгнул со спины взмыленной, с покрытыми пеной боками лошади. На руках он нес – Элайза сразу догадалась – ребенка.
Доктор, не обращая ни на кого внимания, направился к воротам.
– Имре, бегом за своим учителем. Пусть бросает все и спешит сюда. Ласло, найди доктора Нада. Скажи, что нужны будут хирурги. Дара, предупреди, чтобы готовили операционную.
Лайош, невысокий помощник мага, побежал было за остальными, но Элайза его поймала за руку и улыбнулась:
– А ты займись лошадью. Я ведь верно помню, твой отец – грум?
Лайош обреченно кивнул и направился к выбившейся из сил кобыле.
Осмотрев вновь опустевший двор, Элайза вздохнула и отправилась догонять Ферга. Плохо, конечно, что белье осталось в корзинах. И она обязательно пришлет кого-нибудь. Но сейчас есть дело поважнее.
В коридоре, ведущем к операционной доктора Нада, она увидела их обоих. Ферг уже успел уложить ребенка на каталку и сейчас что-то объяснял коллеге. Хозяйка прислушалась:
– …стазис. Неглубокий. Снимал раз в час на пять-десять минут…
– Я вызвал из города Кордо.
– Отлично. Я буду нужен?
– Дежурный маг уже здесь.
В этот момент два юноши в белых хламидах, спросив разрешения у мастера, увезли каталку. Ферг было дернулся следом, но потом махнул рукой. Пояснил:
– Ожоги второй-третьей степени. Повреждены нижние конечности. Сломаны два ребра. О внутренних повреждениях судить не могу. Фактическое время после получения травм – двое суток. Биологическое – около десяти часов. Может, чуть меньше.
– Много.
Ферг поежился:
– Знаю. На месте сделал что мог. Но ждать нельзя было.
– А вот и Кордо! И ди Годер! Замечательно.
Ферг потер лицо и зажмурился. Элайза поняла, что, если его не увести сейчас, он тут так и останется. Или свалится, или культурно сядет. Но непременно отключится.
Она аккуратно подхватила доктора за рукав и повела вон из коридора. Медики и маги скрылись за тяжелой дверью, ведущей в реанимационный комплекс больницы.
В зале Таинств Мурешского храма Заточенных было сумеречно и тихо. Лишь чуть потрескивало пламя двенадцати факелов да мерцали угли на малом огненном круге – остались после ночного бдения.
В зале приятно пахло сеном, дровяным жаром и ароматным дымом: младшие жрецы используют стимуляторы, чтобы услышать голос богов. Иногда они – или все-таки он? – снисходили до беседы и даже отвечали на вопросы. Но сегодня магистр пришел сюда не для того, чтобы просто поговорить с Великими. Он пришел узнать, что решили боги. Вернувшись из Боруша, он долго и обстоятельно докладывал об увиденном во владениях наместника Чордаша.
Тогда Великий согласился с выводами магистра.
Ладар предположил, что Великий поговорит с наместником, но оказалось все немного иначе.
– Маг Чордаш должен сам испросить волю богов. Он слишком много возомнил о себе и не желает признавать власти мурешских магов. Потому именно вы доставите его сюда, в храм. И только здесь он услышит наше решение. Его же услышат и все другие служители, и верные наши последователи.
По стенам скользили причудливые тени. Магистру казалось, что бог стоит рядом с ним. Просто по какой-то своей причуде он желает оставаться невидимым.
Ладар ответил:
– Я отзову его депешей. Но кто-то должен занять его место. Кто это будет?
– Человек, который может не только сражаться, но и думать! Назначьте совет из бывших подчиненных Чордаша. Отправьте наблюдателя, способного доносить до вас новости своевременно! Мы не должны упустить эти земли, едва завоевав их! Нам нужно богатое и сильное государство, такое, каким была благословенная Атлантида.
В обычно холодных и спокойных интонациях Бога прозвучали новые нотки. Более живые, если так можно сказать о том, кого нельзя в полной мере считать живым.
Интересно, как его имя? Юргнорд? Дарнар?
В прошлом их имена были широко известны и вызывали трепет в сердцах обывателей. Эти имена связывали с реками крови и сотнями жертв, отдавших свои жизни – и вольно и невольно. Ладар в те времена еще не родился. Но он читал старые летописи. В день своего посвящения он больше всего боялся того, что придется кого-то убить. С тех пор он много раз стоял у изголовья алтаря и ни разу не чувствовал себя виновным в гибели жертвы. Если этот выбор был добровольным и жизнь с рождения предназначалась Богу, если человека готовили изначально именно для того, что однажды его кровь станет маленькой ступенькой к освобождению Заточенных…