— Значит, двенадцать барж. И шесть полевых кухонь. И овес для лош…
— Слушай, ты, моль бумажная! Не гунди под руку! Баржи? Значит считай баржи, телеги, черта лысого! Только молча!.. Прибью, заразу…
Три последующие недели Повитуха воспринимала как личный ад. Нет — в целом худо-бедно процесс вроде пошел. Нужные люди письма прислали, по монастырям под расписки выдавали много полезного из закромов. Доверенные монахи, новые рыцари или просто старые знакомые уточняли детали и оговаривали сроки. Но фоном ко всему за спиной бубнил вредный абак на ножках, умудряясь все подсчитывать, записывать в толстенную книгу и периодически вылезать с вопросами:
— А огнесмесь на чем повезем? Пятнадцать огнеметных железяк, по четыре бочки смеси на каждую. Это, значит, телеги к крафтвагенам заказать…
— Панцеркрафтваген, неуч! — орала в ответ Агнесса. — Матчасть учи, короед занудный!
— Да, по панцерам у меня тоже вопрос имеется… Умертвий новых где брать будем?..
И так — каждые полчаса. Тыкая пальцем в отрисованные таблички, заполненные каллиграфическим почерком. Уточняя, сверяя, дописывая вновь открывшиеся факты. Чтобы вечером выдать справку, сколько золота уже потратили и как быстро будут сожраны накопленные остатки сокровищ.
Единственное, что Повитуха смогла сделать в конце первого месяца сумасшедшей гонки, это оценить общую замотанность крохотной команды единомышленников и сообщить:
— Шабаш на выходные. Поедем в гости к Бруно. В баньке попаримся, воздухом свежим подышим. А тебе, Йорг, разрешаю у сестры Лотти парней набрать в помощники. Ты уже в бумажках тонешь, а мы только-только разбег взяли. Дальше будет куда сложнее.
— Сестра Лотти никого мне не даст. Я уже подходил с просьбой.
— Разумеется, тебе даже мышь дохлую с книжной мануфактуры никто не выдаст. Сама займусь.
«Глаза и уши» госпожи Хаффны в местных краях с удовольствием приняли приглашение на обед. Гренадерских размеров дама с божей помощью приговорила четыре смены блюд, затем залила это все кувшинчиком вина и была готова пообщаться на тему сложностей бытия. Но Агнессе уже надо было сгребаться в гости к дискриту, нагрузив подарками небольшой караван из трех панцеркрафтвагенов так, что оси почти лопались. Поэтому Повитуха не стала терять время. Допила свою порцию грога со специями, затем встала и приподняла за шкирку грустившего рядом умника:
— Лотти, видишь утырка? Не заблуждайся, он специально под дурака маскируется. Но — умный, зараза. В полночь пни — любую справку выдаст, скотина. Только у меня сейчас уже под три сотни лбов по спискам, зашиваюсь.
— Вроде меньше было? — удивилась монахиня.
— Бойцов чуть больше полутора сотен. Остальные — конюхи, повара, оруженосцы и прочие полезные ребята. Кстати, благодаря этому… Даже не знаю, как бы его назвать… Короче, Йорг тоже зашивается. А мне не надо, чтобы народ по дороге дристал без перерыва, паршивой брагой упившись. Мне надо — одним броском до места и там уже вломить, пока сволочи не опомнились… Поэтому, делись. Трех-четырех головастых до зимы выдай. Я же постараюсь присмотреть, чтобы им голову не откусили в разгар веселья.
— С головастыми не трудно. Проблема будет их в обозе удержать. Ты ведь сама в гущу бардака полезешь. Чем они хуже?
— Разберемся. Главное — чтобы парни боевые были. Читать, писать и прочие заумности знали. Дураков с железом у меня и без них будет достаточно.
Парни в самом деле были абсолютно боевые. Четверо пацанят лет тринадцати выстроились рядом с покрытыми боевыми шрамами железными самобеглыми повозками и с завистью разглядывали острые шипы на бамперах. У каждого из послушников за спиной котомка с вещами. В руках кургузые копья и на головах честно втихую экспроприированные мятые капелли, похожие на железные перевернутые миски.
— Я предупреждала, — тихо шепнула Лотти, застыв позади от удивленной Агнессы. — В обозе сидеть не станут.
— Мне же проще… Кнехты! Слушать меня!.. Вот ваш наставник, а вы его верные оруженосцы! Ваша главная задача — следить за тем, чтобы был сыт, одет по погоде, чтобы чернил и бумаги в достатке. И чтобы если я хочу что-то спросить, ответ уже был готов в трех экземплярах!.. Если не убережете, нам всем стыд и позор…
— А монстры? — пискнул самый маленький с левой стороны куцего ряда, поправив сползающий на нос безразмерный шлем.
— Этой дряни на всех хватит, обещаю. Если вдруг решите, что не навоевались вдосталь, с собой возьму в Лотарингию. Там зверья на любой вкус… Но — только тех, кто наставника сбережет и докажет, что достоин!..
С таким настроем парни бодро проскакали к последнему панцеру и начали загружать пожитки в прицеп — квадратный железный ящик на колесах. Поманив стоявшего рядом с доберманами умника, Агнесса злорадно ухмыльнулась и сообщила:
— Брат Йорг, а что это вы не на рабочем месте? Вон, мы для тебя даже повозку собрали. Там раньше лошадей на торги возили. Теперь подшаманили, стены укрепили, крышу поставили. Тебя оттуда никакая зараза просто так не выколупает. Хотя, я даже базуку с порохом и шрапнелью в ящик положила. На всякий пожарный.
Оценив внешний вид передвижного аудиторского центра, монах замотал головой и попытался шагнуть назад:
— Я воевать не умею, сестра! Я только в дебит-кредит понимаю!
Вспомнив, что именно вещала госпожа Хаффна, Повитуха с фальшивой грустью развела руками:
— Что поделать. Без тебя просрем остатки пожертвований. Поэтому — принимай под свою руку молодые дарования и садись.
— Меня укачает!
— Я там дырочек наколупала для свежего воздуха, справишься.
— Но я ничего в базуках не понимаю!
— Мальцы разберутся. Главное, мы туда целую бочку чернил сунули и кипу бумаги. Так что пока едем, проведи инвентаризацию и готовь справку для рыцарей — сколько человек мы готовы сразу под знамена принять и сколько по дороге сгребем.
Похоже, гений вычислений как-то иначе представлял себе будущее, поэтому решительно попытался дезертировать. Но успевшая занять стратегически верную позицию сестра Лотти подхватила бедолагу, донесла на вытянутой руке до распахнутых дверей прицепа и забросила Йорга внутрь:
— Мальцы, принимайте наставника.
Агнесса закрыла железную створку и навесила огромный амбарный замок. Все, можно было ехать.
Рыцарь Бруно Доннер стоял у распахнутого окна и с интересом наблюдал за процессом во дворе. Там спеленутого монаха, злого как черт, аккуратно на колодезном вороте поднимали из огромной бочки с холодной водой и опускали обратно. Четверка послушников не обращала никакого внимания на поток богохульств и действовали подобном маленьким, но шустрым муравьям. Вниз, подержать, пока пузыри перестанут булькать на поверхности — и вверх, чтобы бедолага продышался. Поставить палочку в лежащем рядом листочке, затем повторить.
Обернувшись к Агнессе, которая только что вернулась из бани и теперь гуляла по замку, завернувшись в простыню, Бруно спросил:
— Это что за казнь венецианская? Они вроде такое практикуют.
— Они в кипящее масло окунают, а я в холодную воду. Не поверишь, мерзавец орал всю дорогу, пока до тебя ехали. Что он это не оставит. Что будет жаловаться. И что ничего в остром железе не понимает.
— Зачем тогда рядом держишь?
Вздохнув, Повитуха отхлебнула из пузатой открытой бутылки и пожаловалась на жизнь:
— Потому что у меня голова уже лопается. Сколько овса для лошадей, сколько арбалетных болтов, где постоем каждый из отрядов приткнуть. И такого — пять толстенных книг, в которые Йорг дописывает, подправляет и пересчитывает. Когда я сказала, что хочу Ковен сжечь дотла, совсем другое представляла… Но рада буду тебя старшим признать. Шпоры золотые уже есть, будешь командовать.
Представив объем возможных проблем, рыцарь тут же открестился от возможного кошмара:
— Не-не, у меня своих дуболомов хватает! Пятнадцать дискритов с малыми дружинами отозвались, трое уже здесь квартируют. Так что я лучше рыцарством займусь, а ты всем остальным. Всецело тебе доверяю.
Помрачнев, Агнесса выглянула в окно и фыркнула:
— Вот так всегда — как оттянуться, так от желающих отбоя нет. А как пахать — так на слабую бедную женщину… Пойду, пожалуй. А то он вроде уже булькает как-то печально.
Сгрузив монаха на плиты двора, Повитуха ласково погладила бедолагу по спутанным волосам и прошептала на ухо:
— Думаешь, самый хитрый, да? В кусты, а я с пацанами в дерьмо нырять буду каждый божий день без продыха? Нет, мой хороший. Тебя мне госпожа Хаффна выдала до завершения похода. И ты будешь прыгать так высоко, как прикажу, понял?.. Заметь — без членовредительства. Только добрым словом и омовениями…
Влив остатки бутылки в распахнутый рот, Агнесса скомандовала:
— Бойцы! Взяли наставника и в баню. Все вместе. Пропариться, квасом разговеться и на ужин. Время пошло…
Вечером за широким столом гости ужинали вместе с разномастным воинством, сидя на почетных местах сбоку от хозяина замка. Йорга, чтобы не падал, привязали к высокой спинке стула. Верные оруженосцы по очереди вкладывали ему в рот крохотные кусочки утки, гуся или жаренного поросенка, давая запить это все ядреным морсом.
Оценив старание мальчишек, Бруно спросил Агнессу:
— И как они с остальным? Ну, арбалет или пика, например?
Подметив, как глумливо усмехнулись другие молодые воины на дальнем краю стола, Повитуха флегматично ответила:
— Базуки у них есть, чтобы в плен живыми не попасть. Но их оружие в другом… В походе у нас говорят на разых языках. Если правильно помню, это латынь, германское наречие, саксонское, романские диалекты, фламандский, бретонский и норс среди бородачей с севера. Кто из твоих любому из вояк перетолмачит приказ сразу? А?.. Мои — могут. Еще они точно знают, в каком сундуке припасы лежат. Где арбалетные наконечники, где лечебные эликсиры, сколько легких доспехов и бинтов для лекарей в запасе. Карту читать умеют и в дороге не заплутают. Еще монстров любых в рожу опознают и подскажут, как их лучше прибить с гарантией…