Любители махать железом погрустнели, а Бруно совсем иначе уже взглянул на мальчишек.
— Да, я бы любого из них на вырост к себе взял. Почти готовый сенешаль.
— Поход закончим, Йорг их окончательно поднатаскает и можно будет об этом поговорить.
— Йорг — это их старший?
— Да…
— Похоже, головастый. Хотя с виду не скажешь.
Посмотрев недобро на «занозу в заднице», Агнесса согласилась:
— Хитрый гад. Но ты на рожу внимание не обращай, я так купилась сдуру. Он главный крючкотвор в инквизиции. Ты отчет о доходах за год не успеешь в руки отдать, как уже все недоимки объявит и что именно ты пытался в подвалах припрятать… Жаль, слово дала, что живым и здоровым обратно верну. Одна надежда, что позже не до меня будет, другим станет мозги грызть.
— А что так?
— Я все кубышки выскребла, в карманах пусто. И долгов уже на пять сотен рейсхгульденов. Дорого это, скверну истреблять.
Подлив вина в кружку, Бруно постарался успокоить гостью:
— Мелочи жизни. Мы в приграничье скинулись, собрали тебе чуток. Хватит долги покрыть и еще на первое время. Ради такого дела не грех мошной тряхнуть.
— Согласна.
Сидевший осоловелым филином Йорг неожиданно распахнул глаза и рявкнул:
— С любых доходов положено выплатить церковную десятину, натуральный сбор на вино, мед, яйца и сыр, речной сбор и барщину на землях благородного сеньора! От поминальных сборов дискриты прескриптом императора особождены, ибо и без того мрут, как мухи!
Усмехнувшись, Агнесса произнесла в звенящей тишине:
— Я же говорю — монстр! Любого загрызет без глупых железок.
На утро Повитуха неожиданно для себя инспектировала рыцарство, развернувшее знамена во дворе. Хозяин замка пожелал продемонстрировать бравых ребят, кто всем сердцем горел поучаствовать в будущей драке на благо человечества.
— Господа! — прогремел Бруно. — Позвольте представить вам военного магистра, сестру Агнессу! Волей императора и Матери Церкви, она возглавляет будущий поход и лично отвечает за его успех. Мне ее разрешением доверена милость командовать рыцарским крылом будущей армии.
Громыхнув железными кулаками по начищенным латам, трое благородных вместе с оруженосцами и прочими мордастыми головорезами замерли, поедая глазами высшее начальство. Военный магистр — это вершина карьеры для любого, кто понимает толк в уничтожении ближнего своего. Главнокомандующий объединенными войсками — это огромная редкость. И не важно, что дама, не мужик неотесанный. Вон, сколько отметин на лице. И вообще, среди Чумных Сестер слабых бойцов никогда не было. Сожрали таких давным давно. Только удачливые и резкие на ответ остались.
Правда, один из дискритов позволил себе мимолетную улыбку, заметив нарисовавшего в задних рядах бледного и уставшего от жизни Йорга. Агнесса это моментально заметила и обиделась. Потому что всячески изгаляться над монахом разрешено было только ей. А любое проявление неуважения к подобранной команде воспринимала как личный вызов. Поэтому подошла к похожему на кургузый железный боченок рыцарю, коротко отдала приказ помощнику аудитора. Мальчишка мигом сбегал в стоявший у стены прицеп, приволок тяжелую книгу. Сунув ее в руки удивленному дядьке с пышными усами, Чумная Повитуха сообщила:
— Здесь записаны правила действий оружных людей в походе, на стоянках, организация дозоров и то, как будет делиться добыча, если до нее доживем. Солнышко встало, поэтому даже свечи зря палить не придется. Выучить, к вечере проверю. За каждый неверный ответ — разок в бочке искупаю. Понятно?
Покосившись на Бруно, стоявшего рядом с абсолютно каменным нечитаемым лицом, рыцарь попытался воззвать к разуму командования:
— Так я читаю плохо, сестра! Мне это на полгода разбирать!
— Вчера вечером твои умники кричали, что все и так знают. Найдешь среди них самого головастого, заодно проверишь, что успели забыть и как на самом деле службу понимают… Вопросы есть? Вопросов нет. Выполнять.
Высунувшись из задних рядов Йорг не смог удержаться от комментария:
— Сестра Агнесса, так это только первая часть, сокращенная! Там еще три манускрипта с деталями!
— Это с молодых спрашивать станешь. Чтобы от зубов отскакивало. Как выучат и на любом из языков изложить смогут, так я им лично каждому сакс подарю. И пистоль.
Вечером бедолагу рыцаря искупали пять раз. После чего Повитуха смилостивилась, лично одарила чаркой горячего пунша и всем желающим пацанята на следующий день растолковывали, что значит «ровнять строй при атаке монстров мелкой россыпью» и сколько пороха обычно уходит на пальбу из мелких пищалей при осаде вражеских укреплений. Конечно, народ большую часть из этого и так знал, но стоило причесать всех чуть единообразно. Чтобы хотя бы приказы понимали как положено, а не как в пустую бестолковку ветром забросит.
Йорг сидел сбоку и строчил в очередной талмуд. Понимая, что лучше переключить его внимание со своей скромной персоны, Агнесса между делом спросила, как именно монах собирается искоренять возможное воровство среди обозников. И теперь была уверена, что по итогам у нее будет детальная инструкция по выявлению разного рода мутных схем с последующим проведением оргвыводов. Где за мелкие кражи достаточно пять плетей, а за прижиленную телегу с чужим добром можно и плаху даровать. Потому как в самом деле поиздержалась, а долги как-то придется возвращать.
А в дукатах я намного дороже
Ближе к нужному времени у Агнессы проявилась еще одна неприятная проблема. И если с остальным худо-бедно получалось с помощью друзей разобраться, то с этой головной болью…
Дело в том, что больших неупокоенных кладбищ в отвоеванных землях практически не осталось. Церкви многие восстановили и те осеняли божественной благодатью округу, отряды Братства самых наглых на куски порвали, наемники за денежку приличную прошерстили заброшенные погосты мелким гребнем. Ну и молодежь сестринская под мудрым присмотром опыта набралась, законопатив окончательно всех, кто из-за угла выскакивал и «бу» хрипел.
Даже у брата Баши его зомби самых отмороженных соседей отвадили. А для переделанных панцеркрафтвагенов нужны были умертвия — злые и паскудные духи, которые как раз любили собираться кучами в местах массовых захоронений. И хоть понимающие толк в железе мастера обещали что-то эдакое приладить в ближайшие лет десять, здесь и сейчас проблема нарисовалась в полный рост. На вернувшихся под руку императора землях нужных тварей, духов и прочей нечисти больше не было. Сдохли, дав возможность охотникам обратить добытые потроха в звонкую монету.
Поэтому Агнесса поскребла затылок, после чего выгребла из оружейки разного с запасом и бодро рванула в Верден. Там махнула излишки железа на серьезные боеприпасы, дала возможность Вадити Шлушу подшаманить шестиногих ездовых «пауков». После чего ранним утром уточнила у епископа:
— Брат Баша, а где у нас сейчас отмороженные кондукти болтаются?
— Базу в Реймсе последний раз держали. Специально что-то там такое из Африки по деревьям развешали, приманили нечисть со всей округи и дали жару. Даже я со скидкой разной полезности прикупил из потрохов. Четыре каравана по всей округе разослали.
— Точно. Африка. Они там вроде неплохо попрыгали после тебя?
Довольно улыбнувшись, бывший «дикарский проповедник» согласился:
— Да. Это, наверное, единственная крупная ошибка госпожи Хаффны. Она с чего-то решила, что выводок девочек-сиккулиток с острова станет послушным орудием церкви в умелых руках. Вместо этого оторвы научились всему, что успели. И пошли в поход. За добычей, славой и ради приключений.
— И обратно на Сицилию не вернулись?
— Попробовали, насколько знаю. Но там отцы и деды попытались амазонок к очагу цепями приковать. Потому что женщина должна заботиться о доме, а не проламывать черепа тяжелой железякой. Вдруг что в голову стукнет и мужу заодно пропишет. Поэтому тетки высказались, самым наглым рожи набили, да и умотали дальше. Кто-то вроде даже обиделся, объявлял награду за их головы.
— И?
— Сказали, пусть в мелких монетах считают, чтобы получилось побольше.
Значит, правильно Агнесса слухи собирала. Если в Братстве худо-бедно какая-то иерархия и порядок существует, то совсем отмороженные как раз в подобные ватаги собираются. Мужики — те чаще с бородатыми норманнами по волнам прыгают на утлых лодченках, топорами чужие ворота в крепостях крушат и потом с грудой барахла драп от чужих дружин устраивают. Дамы — они куда спокойнее. И основательнее. Пришли, враждебно настроенное чужое государство на куски разломали, войско в ближайшем болоте притопили. После чего неспешно, без лишней суеты, с награбленным имуществом выдвинулись обратно, в обжитые места. То, что эти самые «обжитые» кочуют по карте, не столь важно. Главное — аккуратно, без штурмовщины, не забыв каждый отнорочек проверить.
— Тогда скатаюсь я к ним в гости. В Реймс. Кто там сейчас заправляет, не в курсе?
— Хельга Девятиглавая, насколько знаю.
— Она что, как гидра? — удивилась Чумная Повитуха.
— Не. Это еще в начале похода выступила с подругами против местных царьков. Те девять дружин в кучу собрали, вот каждому из главарей бошку и отрубила.
— Фух, я уж подумала, что оборотень какой…
Перекрестив на дорогу неугомонную, Баша предупредил:
— Насчет всяких штук магических не скажу, но девка она резкая, вся в тебя. Чуть что — в лоб. И зачастую — шестопером, а не кулаком.
— Нормально. Найдем общий язык.
Помахав на прощание, Агнесса вырулила первой и крохотный караван двинул на запад.
Невысокая черноволосая женщина стояла на крепостной стене и разглядывала подкатившие панцеркрафтвагены. Три штуки, серьезно доработанные для дальних рейдов. По внешнему виду — боевые изделия, не для красоты и выпендрежа. И за рулем каждого сидела монахиня: главная в кроваво-красном балахоне. И парочка молодых, в черных сутанах, увешанных оружием с ног до головы.