Больше всего не мог поверить собственным глазам Йорг. Монах даже несколько раз бегал туда-обратно вдоль бортов, пытался разглядеть что-нибудь в темной воде. Остальные к непонятному «чуду» отнеслись куда проще. Если Сестра сказала, что с Божей помощью и добрым словом, значит так оно и есть. А кто там тащит за собой канаты с барж — дело десятое. Главное, уже к вечеру на месте будут.
— Котел, который на шлем переделали, спишешь в качестве оплаты.
— Там железа знаете, сколько⁈ — возмутился монах.
— Я сказала — списать, значит выполняешь молча и без твоих дурацких стонов, — отрезала Агнесса. — А будешь бухтеть, я на каждого из водоплавающих ставку бурлака выпишу и кляузу еще настрочу госпоже Хаффне, что ты деньги транжирил. Понял?
Нет, из бухгалтера бойца вряд ли получится сделать, даже если очень стараться. Ведь уже не первый день рядом и должен помнить главный закон — начальник всегда прав. А кто сомневается, тому промеж ушей прилетает регулярно. Но все спорить пытается.
Барон Констант Вью фон Зальц читал письмо, которое ему прислал Михель Хунн. Сколько крови попил упрямый вояка, не сосчитать. Но — настоял на своем. Людей подготовил, большую часть доспехов за собственный счет выкупили. И теперь вот весточку передал.
Пишет, что все хорошо. Что на полный кошт назначены и молодых успевают муштровать. Что госпожа к любым мелочам относится как положено и держит руку на пульсе. Что даже рыцари стараются сборную солянку наемников и прочих оружных людей не задирать. И почему-то до дрожи боятся бочки с водой, куда дождевую влагу собирают в лагере.
Еще Михель отметил, что тот самый лейтенантский патент сестра Агнесса давно переросла и законно претендует на полученное звание военного магистра. И что старый Хунн обещает обязательно вернуться с остальными обратно в школу, как только закончат с этим приключением.
— Да хранит вас Бог, братья. Надеюсь, я успел передать госпоже все, что знал. Включая толику собственной удачи. Она вам понадобится.
Отрезать необходимое и пришить лишнее
Лагерь разбили рядом с лесом, вытянувшимся полосой с севера на юг. Здесь собрались все, кто летом готовился дать решительный бой колдунам и прочей дряни, возомнившей себя вершителями человеческих судеб. Знающие люди поговаривали, что и Чуму на местные земли притащили любители чертовщины. Заигрались в ритуалы, не учли возможных последствий и теперь обитаемые земли ополовинило, оставив в наследство кучу проблем. Да, выправились, как смогли. Но в каждой семье личный счет к мерзавцам. А те продолжают строить планы и мечтают еще раз сыграть со смертью в кости.
Пятнадцать рыцарский копий с лучшими бойцами под руководством Бруно Доннера. Ирэн с двумя десятками Сестер из Братства: стремительными, хищными в желании убивать. Сорок амазонок под командой Хельги Девятиглавой. Лично Его Преосвященство епископ Вацлав с мордоворотами и десятком зубастых гулей. Которым в кучу пристроил присланных Гайю Корсиканским шесть барбосов, каждый размером с откормленного монстрообразного быка. И еще, еще. Знакомые лица, с кем Агнесса успела завести дружбу за эти годы. Сто девяносто пять бойцов в подогнанных доспехах, с амулетами, ладанками со святой водой. И прислуга, кто помогает обустроить лагерь, а завтра будет подтаскивать арбалетчикам болты, подливать огнесмесь в опустевшие стальные бочки и встанет у метательных машин.
Но сегодня Чумная Повитуха ждала другого человека. Про которого заранее предупредила госпожа Хаффна, непонятно сказав напоследок: «Смотри, чтобы чего не пришпандорил между делом. Говорят, что у тебя стальные яйца, может добавить, если попросишь».
Когда от охраны примчал гонец, Агнесса вышла из палатки и с интересом посмотрела на странную процессию. Первым вышагивал высокий худой мужчина с коротко подстриженной бородкой, тонкими усиками и модным беретом на макушке. Одет с претензией на аристократические наряды, хотя все не сильно маркое и удобное: хоть мечом махать, хоть на мандолине бренчать. За ним цепочкой двигались мужчины и женщины разного возраста, все в серых коттах с вышитыми кургузыми красными крестами. Вели на поводу заводных лошадей с тюками у седел. Несколько битюгов волокли за собой тяжело груженые телеги.
— Храни тебя Господь и Гален с Авиценной.
— И тебя, божий человек, — кивнула Чумная Повитуха, пытаясь понять, что за подмогу в последний момент прислала глава церковного Трибунала. — Как хоть звать тебя?
— Паулус, сын Дрохана. Но можно просто по имени.
— Из благородных?
— Официально ввергнут в опалу. Поэтому не претендую.
Сложив вместе два и два, Агнесса сообразила.
— Так ты этот, который дохлых монстров резал, всякие лекарства изобретал. А когда от тебя богатые уроды потребовали им армию собрать, отказался. За что чуть на костер не попал и был отправлен в изгнание.
Медикус поклонился:
— Рад, что о моих приключениях вам известно.
— Разрешили домой вернуться? — полюбопытствовала Повитуха.
— С весны еще. Послушников отбирал, обучал врачеванию. Ну и благодаря милости госпожи Хаффны в котомочки полезного накопили. Мази, полотно чистое, инструменты разные. Еще зелья, чтобы перед боем силы поддержать и попавших под удар от дряни наведенной избавить.
— Зелья — это хорошо. Сейчас еще госпожу Диани позовем, она свое покажет. И тогда к утру раздадим все нужное… Вон ту палатку занимайте, мэстер Паулус. После ужина все командиры соберутся, уточним на завтра, как глотки кромсать будем.
— С вашего позволения, я тогда прикажу разгружать все.
— Конечно… Йорг, пару младшеньких в помощь отряди, пусть заодно в списках пометят что и как. Чтобы потом не путаться.
Позже Агнесса честно призналась, что без умника и любителя ковыряться в потрохах дохлых монстров большую часть армии закопали бы прямо там, рядом с лесом. Потому как Ковен не знал всех деталей, но все равно постарался подготовиться. И даже попробовал контратаковать, в надежде на прорыв и бегство главарей.
И только самоотверженная работа лекарей выдернула из-за грани тех, кому обычно дарили удар милосердия, прерывая мучения.
Паулус в мемуарах как смог описал этот день. Да, свитки были пронумерованы и спрятаны под надежной охраной в закрытом архиве инквизиции. Но каждый лист старушка с добрыми глазами прочла крайне внимательно. Чтобы в будущем подстраховаться от возможных неудач. И заодно лишний раз убедилась, что сделала правильный выбор, поставив во главе этой безумной атаки Чумную Повитуху. Потому что только она смогла собрать воедино столь разных людей и не дала врагу переломить ход невероятно жестокой битвы, железной рукой ведя бойцов к заслуженной победе.
Первыми забросали ядовитыми дымами широко раскинувшееся поместье и крохотный донжон из катапульт. Пока охрана колдунов дохла, хозяева попытались ответить черным облаком, накрыв кусок поля со стрелковыми расчетами. Паулус с подчиненными еще на заре раздал противоядия, попутно напоив закованных в железо бойцов стимуляторами. Госпожа Диани успела сжечь большую часть чужих заклятий, а потом отпаивала пострадавших зельями. Те, кто пытался только что выхаркать легкие, хрипели, с трудом дышали, а через пять минут уже снова подтаскивали снаряды к дымящимся катапультам, чтобы обрушить второй удар.
Гули с псами успели проскочить мимо поднявшейся огненной стены и устроили форменный разгром во дворе, кромсая охранников и разрывая глотки мелким темным клирикам. Пока в кровавой каше люди и звери мордовали друг друга, рыцари и амазонки преодолели дымящееся поле и врубились в толпу.
Через час все дома, сараи и пристрои зачистили. Паулус успел прооперировать наиболее тяжелых, пока помощники бинтовали, останавливали кровотечения, закрывали в лубки переломанные конечности и выхаживали наиболее пострадавших. Да, на поверхности у Ковена больше не осталось никого в живых, но в подземном лабиринте спешно готовились к обороне.
Ирэн с сестрами и солдатами подтащила подводы со взрывчаткой к заранее разведанным отноркам и взорвала все возможные пути бегства. Теперь патриархам темных сил оставалось только одно — или идти на прорыв, или сдохнуть.
Первыми вниз шагнули гвардейцы Агнессы — дюжина стальных ветеранов, кому в огнесмесь добавили заговоренные и намоленные ингредиенты. Теперь их огнеметы не просто сжигали любые препятствия, но еще и прошибали зачарованные щиты, уничтожая мертвую и живую плоть.
Убедившись, что наверху треть армии зализывает раны и пытается перевести дух, Чумная Повитуха вместе с помощницами и другими желающими двинулись вслед за штурмовиками.
Про то, что творилось внизу, Паулус написал кратко: «Я видел рукотворный Ад. Где в огне и сквозь тлеющее мясо шли вперед валькирии и демоны в человеческом обличье. Где тяжелораненные требовали, чтобы мы позволили им продолжить, а не оттаскивали наверх… Я видел, как плавилось железо и взрывались фимиамы со святой водой. Как бойцы рвали друг друга на куски голыми руками. Как зомби защищали живых, принимая на себя чужие удары… А еще я видел чудо. Потому что вечером на заре мы вернулись обратно. И я трое суток, падая от усталости, спасал, кого можно и нельзя. И когда упал без сил, услышал ангельский голос, читающий молитву. Ибо мы преодолели смерть назло всему».
Медикус не соврал. Благодаря отлично спланированной операции, доработанным доспехам и бессчетному количеству эликсиров среди крохотной армии не было ни одного погибшего. Были увечные, кому позже изготовят протезы. Были смертельно уставшие бойцы, кто вряд ли уже сможет воевать в полную силу, выгорев в стремительной атаке. Были те, кому придется пить зелья до конца жизни, чтобы получившие тяжелейшие магические травмы организмы не рассыпались на куски.
Но — убитых не было, не считая почти полностью сожженных зомби брата Баши. И это было то самое чудо, о котором напишет Паулус. Чудо, созданное по большей части его руками и руками лекарей, собранных по всей империи.