Сейчас четырехлетний ангелок гулял вдоль канавы, наполненной грязью, и спрашивал «капо ди тути капи»:
— Мамочка, можно я вот этой по голове совочком ударю? Она сегодня на утренней пробежке меня букой назвала.
Молодая девушка с перепачканным лицом покосилась на совочек — небольшую железную лопатку с остро заточенным краем — и без звука занырнула поглубже.
— Леди не пристало хмурить брови после того, как заставили скушать кашу, — ответила Венера, вышагивая по краю канавы. — Тогда и дразнить не станут.
— Но разочек?
— Лучше сходи в чучело потыкай. Вчера новые поставили.
Ангелу тыкать в солому явно не хотелось. Хотелось совочком по башке, чтобы не дразнились. Поэтому малышка надулась и замерла на позиции:
— Ничего, я подожду. Она же не жаба, под водой дышать не сможет.
Но от мести девочку отвлекла гостья — бритая налысо женщина в кроваво-красном балахоне с золотым широким поясом. Подойдя ближе, Чумная Повитуха преклонила колено и произнесла:
— Госпожа Драконесса, для меня честь видеть вас снова.
Услышав, как незнакомка вслух озвучила прозвище директрисы, в черную жижу занырнули остальные. Но — похоже, кому-то прощали подобного рода вольности.
— Агнесса, девочка моя. Как ты?
— Жива, благодаря вашей науке, госпожа.
— У тебя что-то срочное?
— Нет, как минимум до завтра потерпит.
— Тогда я оставлю на тебя этих головастиков, а сама распоряжусь насчет обеда. Редко когда ко мне приезжают бывшие ученицы. Обычно похоронки присылают, что совершенно не радует… Кстати, Сюзи, как думаешь, почему эта милая дама считается одной из лучших выпускниц лицея?
Маленькая девочка обошла вокруг поднявшейся гостьи и предположила:
— Потому что у нее красивое платье?
— Нет, моя хорошая. Но я уверена, ты догадаешься…
Проводив маму насупленным взглядом, ангелочек буркнул:
— Ненавижу загадки.
Наклонившись, Агнесса тихо прошептала:
— Могу подсказать. Потому что у меня — самый крутой панцеркрафтваген в округе. И если кто-то не станет ломать совочек о глупые головы, я даже дам порулить. Согласна?
Обернувшись на ожившие кочки в вонючей жиже, гостья мрачно скомандовала:
— Вылезайте, желудки. Толку от вас — и минуту просидеть под водой не можете. Мясо безмозглое…
Через полчаса Венера вернулась на лицейскую площадь, спрятанную от любопытных глаз за высокой стеной, и увидела занимательную картину. Грязные и уставшие девушки как муравьи облепили тяжелый железный агрегат и катали его по кругу. На сиденье водителя стояла маленькая девочка и звонко командовала, размахивая любимым модернизированным совочком. Агнесса сидела на пассажирском сиденье и помогала рулить.
— Налево! На-ле-во! Вы, курицы беременные, когда выучите где лево и право? Бардак…
Судя по всему, подрастающее поколение активно перенимало лексикон боевых отрядов инквизиции.
Поняв, что развлекаться дочка может до ужина, директор волевым решением объявила перерыв:
— Шабаш по команде! Личному составу умыться и приготовиться к обеду. Гостям можно проследовать за мной. Надеюсь, за прошедшие годы не забыла, где и что у нас?
— Такое никогда не забудешь.
В трапезной Валькирия с усмешкой показала на огромные балки над головой:
— Я вот помню, кто ночью там дорогу проложил, чтобы с кухни еду таскать.
— И что теперь, там капканы насторожены?
— Ну, это было бы излишне радикально. И лечить потом… Нет, чуть обтесали, чтобы покатый верх получился, и маслом смазали. Теперь вечерами только и слышно, как народ на столы грохается. Но хотя бы научились без переломов обходиться. Зато печенье спасли от разграбления.
За обедом обсудили последние новости, помянули вином тех, кто не уберегся. С изрядной долей скептицизма оценили последние распоряжения из Рима насчет «усилить и не допустить». Вроде и Чума прошла, и народу изрядно прибавилось. А все, как и раньше — забронзовели на относительно спокойных землях, циркуляры выпускают один другого дурнее.
— Знаешь, Агнесса, я что-то поднапряглась почитав статистику за этот год. Да, нежить измельчала, слабее стала. Но ее все равно много. А чиновники границы империи предлагают заморозить, уменьшить количество колонистов на пограничных землях.
— Это плохо. Пока у нас есть буфер в виде форпостов, мы успеваем на опасные направления людей перебросить. Если начнем за хлипкими стенами отсиживаться, прорывы будут идти без остановки.
— Вот поэтому я и увеличила набор вдвое… Что можешь посоветовать из практики?
— Пороха покупать и побольше, — потерла шрам на щеке гостья. — Железо и зачарованные штучки — хорошо в разведрейдах. А когда на стенах отбиваешься, лучше пушек и штуцеров ничего не придумали.
— Там же точность никакая.
— Против толпы, прущей на стены, точность особо не нужна. Важно количество свинца на квадратный метр. Я уже полгода с собой по четыре пистоля таскаю. И туда — картечь мелкую и чуть рубленного серебра. Упырю башку сносит с одного выстрела.
— Интересно… Что-нибудь еще придумала?
Достав большой тубус, Агнесса протянула его наставнице:
— Я чуть нашего архивариуса припрягла, он помог путанные мысли худо-бедно оформить. Вот, здесь разное. По оружию чуть-чуть, по организации патрульной службы. Егерям показала, они там пометки оставили. Буду рада, если поможет.
— Вот за это — спасибо. Всегда говорила, что ты у меня самая головастая… Значит, я сейчас посмотрю, чтобы вечером вопросы задать. А ты малышне пару слов скажи на послеобеденном отдыхе. Им будет полезно.
На импровизированном митинге Агнесса была предельно краткой. Не особо умела она речи толкать. У нее — другая специализация. Но пару слов выдала.
— Вижу, как на меня смотрите. Завидуете. Типа — приехала крутая рейтарша, в злате-серебре. В кошельке звенит, клинки зачарованные, артефакты от залитой силы звенят… Херня все это, девочки. Зарубите на носу и может проживете чуть дольше… Пока вы в монастыре за четырьмя стенами будете раны зализывать, можно чуть расслабиться и изредка за спину оглядываться. А как только маску надели — глотки рвать придется в одиночку. Даже сопровождая караван с толпой вооруженных мужиков — они вас перед собой выпихнут, потому что вы — элита сраная. Вам и подыхать первыми…
Помрачнев, гостья продолжила:
— Мою лучшую подругу, с кем лицей закончили, после кабака убили. Вышла под хмельком, с крыши бесхребетник упал. Влупил ядом в открытый рот — и все, я без напарницы… И таких примеров у меня тьма. Из нашего выпуска трое остались. В монастыри уехало пятьдесят шесть… Семь лет — и только трое… Поэтому не буду вам про сладкую жизнь заливать. Повторю то, что считаю правильным. Каждое утро вставать через немогу и жилы рвать на учебе. А вечером Венере Воительнице в ножки кланяться. Она вас дрючит, чтобы вы до старости дотянуть сумели и семьей обзавелись. Если очень повезет. И если науку до последней хитрости освоите, то будет у вас и балахон модный, и панцеркрафтваген.
— И печеньки, — жалобно произнесли с задних рядом.
— И они тоже… Кстати, чисто между нами. Если мне надо лазать по скользким от тины или плесени древесным столбам, я вот такие штуки на руки цепляю. — Добыв из кошеля металлические пластинки с прикрученными шипами, женщина показала их девушкам. — Еще на ноги что-то вроде когтей съемных. И все, осталось только попрактиковаться.
На ужине кучерявый ангелочек успел не только попробовать привезенное в подарок варенье, но и продемонстрировал как рыцарь Рональд рубил мертвых сарацин на юге. Живые османы окопались в Азии, но из Африки периодически набегали дохлые, вот с ними и развлекались. К сожалению «а он как даст» фатально сказалось на любимом совочке и железяка хрустнула, развалившись на два куска. Не успела мама утешить расстроенную дочку, как Агнесса предложила свой вариант:
— Сюзи, у тебя отлично поставленный удар. Еще чуть-чуть и ты сможешь перерубать чучело вдребезги на пополам. Но такой боевой девочке нужно правильный инструмент. Могу ли я предложить тебе свою лопатку? У меня как раз она без дела лежит.
— Совочек?
— Пусть будет совочек. Пойдем, оценишь.
Совочек был правильный. Сантиметров сорока в длину, с покрытой рунами боевой кромкой, отполированной за долгие годы употребления рукоятью и общим видом, от которого наверняка любой мертвяк постарается бошку убрать куда подальше.
— Тяжелый, — довольно взвесила в руках подарок Сюзи.
— Твоя мама знает отличный способ решить эту проблему. Каша с ягодками на утро, мясо на обед и побольше зелени на ужин. Поверь, через пару лет ты попросишь чего побольше.
— Ага… Я видела, как мама клеймором фехтует. Когда вырасту, тоже так буду.
— Вот и правильно.
— А где твой меч?
— Извини, я кушала в детстве мало, поэтому обычно ножиками тыкаю. Или из огнемета. Обленилась. Приеду на место, крикну: «Где все ублюдки вонючие попрятались!» — и все, успевай только благословлять налево и направо… А теперь пойдем, я тебе сказку расскажу.
— Да, да! — радостно запрыгала малышка, прижимая к груди железяку. — Про мертвую принцессу, дохлого дракона и проклятого рыцаря! И чтобы монахи их на костре сожгли!
— Моя любимая. Значит, жили-были…
На границе тучи ходят
В гости к Святому Вацлаву один из лучших разведчиков любила заезжать в гости на обратном пути. Когда уже накостыляла всем, кто под руку подвернулся. Когда сама отбитые бока почесываешь. Когда хочется чуть-чуть литровым глотком для поправки здоровья. И еще баню, чтобы еле живой выносили и колодезной ледяной водой отливали. Одним словом — хорошая компания после тяжелой трудовой недели.
Правда, поначалу искать подворье мятежного епископа было сложно. Он на заре карьеры жил в «гуляй-поле», мотаясь с парой схимников на обшитых железом телегах по Темным землям. Несколько раз прошел с юга на север и обратно. В итоге осел в Дижоне, который начали строить еще римляне, продолжили французы, а разоряли под конец толпы бродяг во времена Великой Чумы.