Главное, нужно запомнить, чтобы не утрачивать сознания, следует при жизни и помнить и твердить, что не забудем при переходе сохранить сознание. Это и есть то сокровище, которое мы унесем с собою.
Мы обычно не видим спящих в Тонком Мире, ибо они бывают покрыты непроницаемым флюидом. Можно видеть их в момент пробуждения, но сон не следует преждевременно нарушать.
Мыслитель заботился о сохранении сознания. По внутреннему ведению он часто повторял - "Не утеряю сознания". Именно в надземном нужно сознание. Сознание земное нас оставляет, но оно преображается в знание духа. И, все-таки, чем яснее сознание земное, тем скорее пробуждается знание духа. На земле мы лишь предчувствуем законы кармы, но только знание духа позволит понять всю совокупность действий кармы.
Вы спросите, почему в Тонком Мире не научат познанию высших законов? Но многие ли в земных школах стремятся к познанию? Мыслитель любил изречение Гермеса: "Как наверху, так и внизу".
305. Урусвати знает, что Мы называем жизнью. Мы говорим, жизнь есть служение эволюции. Может быть кто-то найдет, что проще сказать - жизнь есть эволюция, но Мы намеренно утверждаем слово служение. Конечно, все находится в процессе эволюции, но это еще не будет полнотою жизни. Она получается лишь от сознания служения во всей ее добровольности. Утверждаю добровольность служения, как непременный признак правильности пути.
Люди не любят вообще понятия служения. Они мечтают о времени вне служения. Если им сказать, что вся жизнь будет непрерывным служением, то они разбегутся, как от самого страшного призрака. Но они постоянно желают слышать о нас, о Нашей работе и радости. Они скажут: "Какое же это служение непрерывное, если в Братстве слышно пение?"
Не может человек понять, что пение является не времяпровождением, но согласованием гармонии. Трудно людям понять, что искусство есть самое утонченное приложение к эволюции. Они не желают понять, что Наше указание о необходимости изучения мастерства есть скорейшее приближение к служению. Добровольный мастер легче всего согласится на добровольное служение в виде совершенствования. Только мастер не нуждается в часах, ограничивающих его труд.
Наша жизнь есть добровольное мастерство, не нуждающееся в ограничивающих часах. Можно и на Земле почти забыть о времени, так служение будет радостью. Утверждаю, что к такому сослужению можно начать готовиться в любом состоянии. Человек может признать жизнь, как нечто важное и ответственное, для этого не нужно быть каким-то мудрецом. Можно привести примеры, как простые земледельцы бывали близки понятию служения. Утеря понятия служения превратила земное бытие в рабство и безумие. Но сроки приближаются, когда невольно люди начнут искать смысл жизни. Они в научном толковании начнут твердить об эволюции.
Но затем познают, что их отношение к жизни должно быть служением.
Мыслитель учил, что понятие служения есть решение задачи жизни.
306. Урусвати знает, что Мы не зовем к внешним ритуалам. Нельзя отрицать, что объединенная толпа может создавать сильное излучение, но что оно возможно лишь при истинном устремлении. Много ли и часто ли встречается такое устремление? Прежде можно было представить себе триста марафонских героев, но теперь все передвинулось к миллионам, и невозможно уже ожидать соединения движений, потому следует переместить внимание на внутреннее состояние.
Люди могут быть каждый порознь, сурово нравственными и тем достичь здорового излучения. Пусть они не утруждают себя обрядами, но поймут, что внутреннее устремление может дать им достаточно славное совершенствование. Пусть приучатся к передаче мысли на расстояние. Пусть увидят перед собою черты Лика почитаемого. Не требуется для такого вдохновения излишних обрядов. Каждый может в чистоте сердца собеседовать с Учителем. Так Земля может наполниться добрыми желаниями, и они не будут одиноки, ибо конечная цель добра сроднит сердце ищущее.
Не нужно обращаться к установленным обрядам, среди которых многие утеряли значение. Ощущение высшего восхищения приходит мгновенно и даже невозможно описать словами ощущение, которое лишь сердце знает. Не поддавайтесь различным внешним обрядам, когда пламя сердца горит ярко.
Мыслитель полагал, что каждый человек имеет в себе дар сношения с Высшим.
307. Урусвати знает, что значит видеть глазами сердца. Каждый предмет будет увиден людьми по их внутреннему настроению. Не могут люди усвоить простую истину, что майя зарождается в их сознании, но следует пытаться вырваться из тенет самовнушения.
Кроме внешних восприятий человек может найти искру действительности. Он может противопоставить внушению майи познание, живущее в его сердце. Могут усомниться, не будет ли это вторая майя с таким же обманчивым обликом? Но запомним, что в тонком состоянии понимание значительно преображается и в Огненном Мире действительность уже выявлена, значит человек сквозь плоть может вызывать проблески истины.
Пусть для огромного большинства майя останется непоборимою, ибо они не помышляют о рассеивании ее, но некоторые искатели истины могут и в земном состоянии проникать до настоящей сущности вещей. Прежде всего, они научатся познавать свои переходные настроения. Они увидят солнце ни веселым, ни мрачным, но будут знать, что их внутреннее чувство может окрасить даже великое светило.
Кто хочет совершенствоваться, тот должен преобороть плотные настроения. Если человек будет помнить об этой задаче, он уже избегнет многих заблуждений. Человек воздержится от произнесения неправых суждений и поймет, что внутреннее чувство должно быть справедливым. Не будем думать, что эта задача сверхчеловечна, напротив, она принадлежит обиходу каждого дня, и для сотрудничества с Нами нужно учиться смотреть глазами сердца.
Мыслитель говорил: "Благодарю Богов, что не ослепну, ибо пока сердце бьется, оно будет зрячим."
308. Урусвати знает Наше вибрационное лечение. Оно имеет нечто, похожее на радиоволны, но должно быть принятым, в некоторых мерах. Для этого принимающий должен доверять. Не всегда можно употребить токи определенного напряжения. В связи с космическими токами нужна согласованность многих явлений. Нужно знать, чтобы не было нареканий в том, что Мы не всегда помогаем.
Уничтожение доверия послужит перерыву токов. Правда, можно преодолеть особым напряжением энергии, но такое напряжение может оказаться губительным. Кроме того, для успешного воздействия принимающие должны устремиться к Нам. Не нужно, чтобы принимающий предпосылал что-то. Он должен лишь допустить и не удивляться разнообразию токов. Они могут быть приятными или мучительными по причине различных нервных центров.
Нужно знать, что вибрации прилагаются к неравным центрам, потому нужно спокойствие, чтобы не препятствовать лечению. Можно вспомнить, как вибрации помогли в самых разных заболеваниях.
Люди достаточно знают о гипнотическом внушении, но еще не могут допустить, что вибрации могут достигать на большие расстояния. Люди часто не допускают наиболее полезное. В этом заключается главная драма мира. Самое сомнительное будет принято с готовностью. Наиболее полезное вызывает отрицание.
Мыслитель не уставал повторять о получении лечения из пространства.
309. Урусвати знает, как трудно ремесло добра. Называем так мастерство постоянного добротворчества. Умейте отличать случайные отрывчатые добрые мысли и действия от сознательного добротворчества. Сами люди осложняют это понятие. Они измышляют множества изречений, которые смущают слабые умы.
Они повторяют: "Он настолько добр, что мухи не обидит." Мы скажем: "Он не обидит мухи, но уничтожит ядовитую змею, угрожающую собрату." Но для этого нужно знать, которая муха безвредна и которая змея ядовита. Учебники могут дать эти сведения, но нужно почерпнуть из них познание.
Нужно затратить много труда, чтобы понять, где добро. Но несколько труднее понять все побуждения, заложенные в человеке. Невозможно судить по внешним действиям. Нужно уметь заглянуть в причину деяний. Для этого нужно поучиться у древних мыслителей. Пусть обстоятельства времени были совершенно иные, но человек был уже тем мыслящим существом. Предания могли многое приукрасить, но сущность подвига осталась незыблемой.
Так, изучая мастерство, не забудем о ремесле добра. Оно требует всей ответственности и осознания смысла жизни. Но истина - труднейшее мастерство, но оно ускоряет путь. Ваятель может попортить глыбу мрамора, но сколько сердец может разбить неумелый добротворец! Лишь много прилежания может сделать ваятеля искусным. Также и глубокое размышление может усовершенствовать добротворчество.
Мыслитель не уставал звать учеников к усовершенствованию в добротворчестве. Он говорил: "Пашня может быть удобрена и даст урожай, также и познавание души человека."
310. Урусвати знает, что надземное и земное в сущности своей одинаковы. Нет такого земного действия, которое не имело бы отношения ко всему сущему. Говоря об основах жизни, Мы называем их Надземными. Всеми мерами нужно внушать человеку, что реальность заключается во всем Надземном. Человек боится Надземного, он предпочитает зарываться в Землю, лишь бы избежать величия Беспредельности.
При грозе большинство стремится укрыться под самым надежным кровом, и лишь самые немногие останутся в поле перед разрядами молний. Также немногие поймут о надземности всей жизни. Но большинство, недоверчивые, от страха откажется от всякой надземности. Даже вопрос о жизни на дальних мирах окажется им неуместным. В этом сойдутся и безбожники, и церковники. Найдутся и ученые, которые признают Землю центром Вселенной.
Можно назвать многие суждения, которыми люди пытаются прикрыться от действительности. Потому необходимо выдвинуть поверх всего участие человека во всем сущем. Многие древние мыслители об этом говорили, но к сожалению, их максимы остались в разряде афоризмов, которые читаются, но никем не принимаются, как жизненные советы. Мысли Конфуция, Пифагора и Марка Аврелия остались на страницах истории, но каждый устыдится признать свою преданность древним советам. Люди стыдятся сказать о причине их унижающих суждений. Потому нужно утверждать, нужно явить упорс