Роальд ДальАхап ереч
Roald Dahl
Esio Trot
Иллюстрации Квентина Блейка
This edition published by arrangement with David Higham Associates Ltd and Synopsis Literary Agency.
This edition published by arrangement with A P Watt Limited and The Van Lear Agency.
Text copyright © Roald Dahl Nominee Ltd., 1990
Illustrations copyright © Quentin Blake, 1990
Знакомьтесь…
От автора
Несколько лет тому назад, когда ещё мои дети были маленькие, мы обычно держали у себя в саду одну-другую черепаху. В те годы ползающая во дворе черепаха была самым привычным зрелищем. Черепаху можно было купить в любом зоомагазине, очень дёшево, с ними так мало хлопот, и они, наверно, безобиднейшие из всех наших питомцев.
Черепах тогда ввозили в Англию тысячами, в таких специальных ящиках, в основном из Северной Африки. Но недавно был принят закон, запрещающий ввоз черепах в нашу страну. Принят он был вовсе не для того, чтобы оградить нас от какой-то опасности. Мелкая черепашка ни для кого опасности не представляет. Новый закон приняли исключительно из любви к самой черепахе. Торговцы, ввозившие к нам черепах, запихивали их в ящики сотнями, держали их там в жутких условиях, без еды и питья, так что многие гибли во время морского пути. И, чтобы впредь не потакать такой жестокости, правительство одним махом вообще пресекло ввоз черепах.
Всё, о чём вы прочитаете дальше, произошло ещё в те времена, когда каждый мог зайти в зоомагазин и преспокойно выбрать черепаху на свой вкус.
Ахап ереч
Посвящается Кловер и Люку
Мистер Хоппи жил в небольшой квартирке в верхнем этаже высокого бетонного дома. Жил он один. Он всегда был очень одинокий человек, а теперь, выйдя на пенсию, он был одинок особенно, одинок как никогда.
Мистер Хоппи в жизни любил две вещи. Во-первых, он любил цветы и выращивал их у себя на балконе. Они росли у него в горшочках, в кадках, в ящиках, и летом маленький балкончик мистера Хоппи пылал, сверкал и слепил разнообразием и буйством красок.
А во-вторых, мистер Хоппи любил… но то, что он любил во-вторых, было его секретом, и этот секрет он держал при себе.
Балкон этажом ниже, сразу под балконом мистера Хоппи, подальше выдавался от стены, и потому мистер Хоппи мог спокойно любоваться всем, что там происходило. Принадлежал этот балкон даме приятной наружности, средних лет, по фамилии Силвер. Миссис Силвер была вдова и тоже жила одна. И, сама о том не подозревая, она-то и была предметом тайной любви мистера Хоппи. Он любил её со своего балкона уже много лет, но был он человек очень застенчивый, а потому никак не мог решиться даже отдалённо намекнуть ей на свои чувства.
Каждое утро мистер Хоппи и миссис Силвер обменивались двумя-тремя любезными фразами, он – глядя сверху вниз, она – глядя снизу вверх, но тем дело и кончалось. Балконы разделяло всего несколько метров, но для мистера Хоппи эти несколько метров были огромным расстоянием, неодолимым расстоянием – как миллионы миль. Он мечтал пригласить миссис Силвер на чашечку чая с печеньем, но всякий раз, когда на губах его уже складывались соответствующие слова, у него не хватало храбрости произнести их вслух. Я ведь сказал уже, что он был человек очень, очень застенчивый.
О, вот бы мне, думал мистер Хоппи, вот бы мне сделать что-нибудь этакое-такое грандиозное – скажем, спасти её от шайки вооружённых разбойников, вот бы мне удалось свершить какой-нибудь этакий-такой великий подвиг и стать героем в её глазах! Вот бы мне…
Но беда в том, что миссис Силвер всю свою любовь отдала другому, и был этот другой – маленькая черепашка по имени Элфи. И каждый день, глядя вниз со своего балкона и видя, как миссис Силвер шепчет Элфи ласковые слова и гладит его панцирь, мистер Хоппи немыслимо ревновал. Он даже не прочь был сам превратиться в черепаху, лишь бы миссис Силвер шептала ему ласковые слова и гладила его панцирь.
Элфи жил с миссис Силвер уже несколько лет, зимой и летом обитая на балконе. Балкон со всех сторон заколотили досками, чтобы Элфи спокойно мог гулять, не рискуя вывалиться, а в углу стоял маленький домик, куда Элфи забирался каждый вечер, чтобы ночью не замёрзнуть. И каждый год в ноябре, едва похолодает, миссис Силвер набивала домик сухим сеном, и Элфи туда вползал, зарывался в сено и спал себе несколько месяцев подряд без еды и питья. Такое явление называется «зимняя спячка».
А ранней весной, лишь только почувствует сквозь панцирь, что повеяло теплом, Элфи просыпался и медленно, медленно выползал из своего домика на балкон. А миссис Силвер всплёскивала руками и кричала:
– Здравствуй, миленький! Какая радость! Как же я по тебе соскучилась!
И тут уж мистер Хоппи особенно страстно мечтал поменяться местами с Элфи и превратиться в черепаху.
Ну вот, мы наконец приблизились к одному яркому майскому утру, когда произошло кое-что такое, что изменило, осветило, озарило всю жизнь мистера Хоппи. Склонившись над перилами своего балкона, он наблюдал, как миссис Силвер потчует Элфи завтраком.
– Вот тебе самый нежный листок салата, миленький, – приговаривала она. – А вот тебе кусочек свеженького помидорчика и черешок молоденького, хрустящего сельдерейчика.
– Доброе утро, миссис Силвер, – сказал мистер Хоппи. – Элфи сегодня прекрасно выглядит.
– Он великолепен, правда? – Миссис Силвер подняла к мистеру Хоппи сияющий взор.
– Совершенно великолепен, – отвечал мистер Хоппи не совсем искренне. И, глядя сверху вниз на улыбающееся лицо миссис Силвер, он в тысячный раз думал о том, как она хороша, как мила, как нежна, как добра, и сердце у него болело от любви.
– Если б только он у меня рос чуть-чуть побыстрей! – говорила миссис Силвер. – Каждую весну, как только он проснётся от зимней спячки, я его взвешиваю на своих кухонных весах. И, можете себе представить, за все одиннадцать лет, что он у меня живёт, он прибавил не больше пятидесяти грамм! Такая малость!
– И сколько же он теперь весит? – справился мистер Хоппи.
– Ровно триста двадцать грамм, – ответила миссис Силвер. – Как грейпфрут примерно.
– Да, черепахи ужасно медленно растут, – произнёс мистер Хоппи задумчиво. – Зато они живут до ста лет.
– Знаю, знаю, – сказала миссис Силвер. – Но хоть бы уж он немножечко подрос. Он у меня такой крохотулька!
– Но он, кажется, и так себя прекрасно чувствует, – сказал мистер Хоппи.
– И вовсе не прекрасно! – вскрикнула миссис Силвер. – Вы только постарайтесь представить, каково чувствовать себя таким легковесным! Каждому небось охота подрасти!
– И вам в самом деле хочется, чтобы он подрос, да? – спросил мистер Хоппи, и, не успел он это выговорить, что-то – тук-тук! – стукнуло ему в голову. Его осенила изумительная идея.
– Ну конечно хочется! Я за это всё отдать готова! Я видела фотографии таких громадных черепах – на них кататься можно! Если бы Элфи их увидел, он бы позеленел от зависти!
Мысли мистера Хоппи кружились с неимоверной быстротой. Да это же просто грандиозный шанс! Хватайся за него, сам себе говорил мистер Хоппи. Хватайся, пока не поздно!
– Миссис Силвер, – сказал он. – Если вы в самом деле хотите ускорить рост черепахи, я знаю, как можно этого достичь.
– Знаете? Так говорите же скорей, говорите! Может, я его неправильно кормлю?
– Я работал одно время в Северной Африке, откуда к нам в Англию прибывают все черепахи, – сказал мистер Хоппи, – и один туземец-бедуин открыл мне, в чём тут секрет.
– О, расскажите мне! – воскликнула миссис Силвер. – Расскажите поскорей, мистер Хоппи! И я буду вашей рабой по гроб жизни!
Услышав такие слова – «рабой по гроб жизни», – мистер Хоппи весь прямо задрожал.
– Погодите минуточку, – сказал он. – Мне надо зайти в комнату, и я кое-что для вас напишу.
Вскоре мистер Хоппи вновь появился на балконе, с листком бумаги в руке.
– Я вам это на тесёмочке спущу, не то ветром унесёт, – сказал он. – Держите.
Миссис Силвер схватила листочек, поднесла к глазам.
И вот что она прочитала:
АХАП ЕРЕЧ, АХАП ЕРЕЧ,
ЫТ ИТСАР, ИТСАР ЙЕРОКС!
ЕШЫВ, АХАП ЕРЕЧ, ЕШЫВ,
ЕШЬЛОБ, АХАП ЕРЕЧ, ЕШЬЛОБ,
ХРЕВВ, ХРЕВВ, ХРЕВВ! И В УНИРИШ!
СЕВ ЙЕРОКС, СЕВ ЙЕРОКС ЙАРИБАН.
ЙАПОЛ, АХАП ЕРЕЧ, ЙАПОЛ!
– Ой, что это? – спросила миссис Силвер. – На иностранном языке? – Это по-черепашьи, – объяснил мистер Хоппи. – Черепахи ходят так медленно, будто пятятся, ходят задом наперёд. Вот и слова они понимают, только если написать их задом наперёд. Это же само собой понятно, правда?
– Ну, пожалуй, – согласилась миссис Силвер, ровно ничего не понимая.
– Ахап ереч – просто «черепаха», написанная задом наперёд, – сказал мистер Хоппи. – Смотрите. – Ой, и правда, – сказала миссис Силвер.
– И прочие слова тоже все написаны задом наперёд, – сказал мистер Хоппи. – Когда же мы переведём эти строки с черепашьего на человеческий, у нас получится:
ЧЕРЕПАХА, ЧЕРЕПАХА,
ТЫ РАСТИ, РАСТИ СКОРЕЙ,
ВЫШЕ, ЧЕРЕПАХА, ВЫШЕ,
БОЛЬШЕ, ЧЕРЕПАХА, БОЛЬШЕ!
ВВЕРХ, ВВЕРХ, ВВЕРХ И В ШИРИНУ!
ВЕС СКОРЕЙ, ВЕС СКОРЕЙ НАБИРАЙ!
ЛОПАЙ, ЧЕРЕПАХА, ЛОПАЙ!
Миссис Силвер пристальней вгляделась в магические строки.
– Кажется, вы правы, – сказала она. – Вот здорово! Но почему так много восклицательных знаков? В них что, какая-то особая сила?
– Восклицательный знак в любом языке играет существенную роль, – пояснил мистер Хоппи. – А в черепашьем особенно: он взбадривает, оживляет, понимаете ли. Итак, миссис Силвер, теперь вам придётся подносить Элфи поближе к губам и нашёптывать ему эти слова три раза в день – утром, днём и вечером. Дайте-ка я послушаю, как у вас получается.