Мы должны отмечать, что Евангелия сложились в Священное Писание далеко не сразу. Они передавались из поколения в поколение и всё же, наконец, уступили место другим, уже не устным, а письменным текстам.
Здесь наблюдается любопытная картина: ни одна из книг Нового Завета не является простой стенографической записью чьей-то речи или воспоминаниями об Иисусе; далее, все без исключения тексты Нового Завета содержат в себе целые пласты и блоки устного Предания, отредактированного или процитированного с определёнными целями, которые ставил перед собой писатель, записывающий или переводящий Благую Весть на общедоступный язык.
– Вот это да! – восхищённо покачал головой Ярослав. – Да вы, профессор, оказывается современный Савонарола и в Средние века вам от костра никак бы не отвертеться.
– Каюсь! – картинно поднял обе руки вверх профессор. – Не выдавайте меня своим преследователям. А то мне точно до завтрашнего дня не дожить.
– Так и быть, – решил подыграть ему Ярослав. – Так и быть, мы не выдадим вас, если хотя бы сообщите, куда и когда вы нас отправляете?
– Очень хорошо, что вы подняли этот вопрос, – улыбнулся Меделак. – Вы направляетесь на симпозиум по археологии Древнего Востока в Багдад, как археологи, но уже от нашего Университета Востоковедения. Честно скажу, симпозиум настоящий, вы – настоящие археологи, потому что таких находок ещё никто не делал и вряд ли сделает. Я уже говорил вам, что не удержался и просмотрел спасённые вами документы.
– Спасённые?! – переспросила Илона. – Вы не оговорились?
– О, нет! – воскликнул Меделак. – Я христианин. Но я не понимаю и не хочу понять поступки нелюдей, именующих себя тоже христианами, которые уничтожают уникальные документы. С одним из воинствующих католиков вы уже познакомились в университете.
– Карлик?! – в один голос произнесли Шимон и Ярослав.
– Карлик? – улыбнулся Меделак. – Ого! Вижу, он основательно успел потревожить ваше обоняние!
– Не то слово! – подхватил Ярослав. – От карлика на три версты воняет как от…
– От пархатого, – закончил Меделак. – Только прошу не забывать, юноша! – профессор сделал театральную паузу. И я, и ваши друзья – тоже евреи!
– Еврей еврею рознь, – возразил Ярослав. – Вы думаете, если бы Шимон с детства вонял всеми миазмами, как этот карлик, смогли бы мы дружить? Вы думаете, если бы от тела Илоны исходил какой-то смрадный дух, смог бы я ей восхищаться, как красивой женщиной? Вы думаете, если бы от вас исходили бы волны такой же амброзии, согласился бы я обедать с вами за одним столом? Наверное, никто не может сказать, почему такое происходит, но попробую.
– Интересно! – прищурился профессор.
– После того, как еврея Иисуса распяли, всё население страны разделилось: одни отреклись, прокляли распятого и до сих пор ожидают Машиаха, другие пошли за апостолами и стали истинными христианами. Но вот крестом и подрясниками пользуются чаще всего мошенники-архантропы, которые также пованивают, как и отрекшиеся. Я с детства много наслышан о «национальных вопросах», которые впервые в России начал поднимать тот же Лейба Бронштейн. Заметьте, до этого Россия всегда считалась многонациональной страной, и каждый, кто считает её родиной – русский. Но в семнадцатом году прошлого века власть в стране захватили отрёкшиеся, то есть вонючие. Поэтому с тех давних времён русский народ принялись планомерно уничтожать. До этого Россию смогли оградить царица Елизавета, Екатерина Великая, Павел Первый и Александр Миротворец. А вот при Николае II случился небольшой казус. Император во всеуслышание твердил вонючим инородцам – «обрусивайтесь»! А для любого архантропа – сие есть приговор к смерти. Поэтому в России возник и стал укрепляться терроризм под разными ракурсами, лишь бы уничтожить русскую нацию. Для достижения цели все средства хороши, особенно алкоголь. Ведь на сегодняшний день житель любой страны без запинки ответит, что русские – это очень странная нация потомственных алкоголиков. Ведь так? На что я когда-то публично ответил:
Это просто смех до колик
в установке наших дней:
если русский – алкоголик,
если трезвый – то еврей.
Коли так, позвольте вспомнить,
кто Россию погубил?!
Ленин-Бланк для нас, что Кромвель:
тут обрезал, там пришил.
И могучая Россия
продаётся с лиганца
евро-денежным мессиям
от начала до конца.
Что ж, давайте жить красиво,
Божий суд судьбу вершит!
Если ты продал Россию,
значит, нерусь, значит, жид.
Я живу на минном поле,
будто дичь среди зверей.
Русский я! Не алкоголик!
И, представьте, не еврей.
– Браво! – профессор был явно рад такому афронту. – Вы не боитесь высказываться вслух перед какой бы то ни было аудиторией! Похвально. Это вам всем в будущем очень пригодится. Симпозиум состоится в Багдадской Академии наук и народу понаедет со всех концов земли видимо невидимо.
– А стоит ли нам показываться в таком людном месте? – усомнился Шимон. – Ведь Багдад до сих пор под неусыпным надзором блокпостов США. Да и на юге Ирака террористические банды пошаливают.
– Ещё как стоит, – утвердительно кивнул профессор. – Запомните навсегда: самое заметное место наименее заметно! Я сам туда приеду, но несколько позже.
Свяжемся по мобильнику. А встретимся либо караван-сарае хан Марждан, либо в мавзолее Мусы аль-Кадима, который обычно называют Золотой мечетью. Там я познакомлю вас со следами, оставшимися от первой мировой религии – зороастризмом. Кстати, известно ли вам, что основателем этой религии был пророк Заратустра?
– Конечно, – ответил за всех Ярослав. – Я с детства слышал про Заратустру, только вот к позору своему до сих пор не знаю, что это такое и почему зороастризм исчез, как будто его и не было?
– В том-то и дело, что зороастризм вовсе не исчез, как думают многие, – покачал головой Меделак. – Кстати, сам Заратустра родом был из вашей страны.
– Как так? – ахнули гости.
– Да-да, я не шучу. Заратустра был родом из России, – повторил профессор. – Более того, в Западной Сибири за пять тысяч лет до Рождества Христова существовало сильное царство Десяти Городов со столицей Аркаимом, где родился будущий пророк. Умирать он вернулся в тот же город. Так что история – дама очень капризная. Иногда выкинет такое, что кажется воистину фантастическим.
Глава 8
Дагда проснулась от страшного крика, испускаемого ею самой. Приснится же такое! Даже во сне нет никому покоя от чудовищ и страхов. Где и кем посылаются страшные сны? Ведь не может же дьявол во сне мучить Божью душу, не по зубам ему, да и Господь не разрешит. Сны посылаются Богом, это понятно, только не каждый смертный в силах разгадать посланное виденье, а предугадать небесное предупреждение – и подавно. Рядом недовольно заворочался муж, но скоро затих. Затихла и Дагда.
Её правоверный славился своим умом в царстве Десяти Городов. Кое-кто даже величал его пророком и пытался создать из человека живого идола. Но Порушаспа недаром принадлежал к роду Спитама. Все выходцы из этого колена отличались умом и ясновидением. Мужу Дагды мудрецы предсказывали светлое будущее, только он с юных лет не привык гоняться за славой, и волны тщеславия обтекали его стороной.
Несмотря на то, что Порушаспа постоянно давал соплеменникам мудрые советы, но всегда отказывается от вознаграждения, и семья, поэтому не имела большого достатка. Дагду устраивало и это, потому что она обожала мужа, готова была пожертвовать всем ради него одного. И пыталась быть достойной хранительницей домашнего очага. Оттого, будет ли покой в доме, – так и дела мужа сложатся. Эх, увидеть бы во сне какую-нибудь цветочную поляну или хвойный лес, где запах кедрача кружит голову!
Только сон на этот раз долго не шёл. Женщина просто боялась уже засыпать: если снова приснится нечисть или нелюди, то Дагда опять закричит. Женщина не может контролировать своих поступков во сне. Да и в жизни иногда – тоже. А всё потому, что любая женщина, доверяясь интуиции, действует зачастую без каких-нибудь правил, не обращая внимания на законы, установленные обществом. Каждая действует только во имя спасения или же сохранения домашнего очага, то есть своего маленького микромира, в котором нет, и не может быть никаких демонов-искусителей.
Она боялась злых духов и не знала, как от них избавляться. Хорошо, что муж, замаявшись днём, как правило, крепко засыпал. Но вчера вот проснулся от сонного крика жены, разгневался, от чего та просто не находила себе места. А сегодня то же самое! Уж не наслал ли какой-то бес, проходящий мимо, порчу на их семью, на их дом, на их очаг?..
Сон свалился неожиданно, как приходит что-то долгожданное и желаемое. В этот раз Дагде привиделось, как она и хотела, огромное поле, заполненное чуть покачивающимися под ласковым ветерком маками. Вокруг поля рос какой-то хвойный лес, и ароматы сосновой смолы носились в воздухе вперемешку с духмяными запахами трав.
Красное – на зелёном так успокаивающе подействовало на женщину, что в следующее мгновение она уже бегала среди цветов, окунаясь в душистый аромат, напоминающий смесь лаванды, фиалки и гиацинта. Запах был таким чарующим, что Дагда упала посреди поля на спину и, жмурясь от солнца, принялась считать плывущие по голубому небу облачка.
Это занятие ей нравилось, поскольку в каждом облаке она могла увидеть что-то своё, какую-то картинку, посланную Богом только ей одной. А во сне облака были как живые, напоминая столько знакомых вещей, людей и животных, что поневоле станешь задавать себе вопрос: может, стоит присмотреться к созданному облаком образу и на время задуматься, – о чём оно предупреждает? что предсказывает?
Вдруг одна розовая тучка начала менять цвет, приобретая малиновый, пополам с лиловым оттенок. Среди остальных белых, жемчужных, перламутровых и голубых облачков она казалась совсем чужой, как будто залетевшей сюда из другого мира.